Переместив клеймо чуть ниже, аристократ произнес: — Теперь слева.
Процедура завершилась, и отвратительный рот вампира приблизился к хрупкому горлу невесты. Завитки дыма еще висели в воздухе, но на девственной шее больше не осталось никаких отметин, кроме пары ранок — следов первого укуса графа. Дыхание, воняющее кровью, жарко опалило кожу. Крест, защищавший девушку до сей поры, не проявился.
— Отлично. Теперь мне нечего бояться, и я награжу ее поцелуем.
Широко ухмыльнувшись, вампир опустил печатку в карман и повернулся к своей ненаглядной — окаменевшей рядом — дочери:
— Ты получишь новую мать. Не удостоишь ли нас несколькими поздравительными словами?
Пустой взгляд сфокусировался на отце. Губы Лармики вяло шевельнулись.
— Я… — начала она, — я, Лармика Ли, твоя три тысячи семисот двадцатисемилетняя дочь, поздравляю моего три тысячи семисот пятидесятисемилетнего отца Магнуса Ли и мою семнадцатилетнюю мать Дорис Лэнг по случаю их бракосочетания. — Голос ее был пресен, но граф кивнул — и навострил уши.
То, что сперва казалось эхом слов Лармики, мечущимся среди каменных стен, переросло в складный хор, от которого вибрировали подземные покои — точно мертвые, ворочаясь, поднимались из могил, чтобы пропеть:
— Сердечно поздравляем графа Магнуса Ли с созданием нового союза.
Голоса принадлежали обитателям бессчетных гробов в стенах и под полом. Некоторые слегка дрожали и похрипывали, отчего аристократ прищурился.
— Теперь пора… — С этими словами губы лорда потянулись к беззащитному горлу Дорис, но тут передатчик в кармане его жилета неприятно загудел. — Ох, адская машина, — раздраженно буркнул граф и вытащил источник тревоги. — Ну, что там такое?
Металлический — должно быть, компьютерный — голос ответил:
— Пара людей и лошадь только что подъехали к главным воротам. Оба мужского пола, возраст одного приблизительно восемь лет, возраст другого — между семнадцатью и восемнадцатью.
— Что? — Глаза графа налились кровью.
Лармика ошеломленно обернулась.
— Вход запрещен. Мост не опускать. Открыть по ним огонь — немедленно!
— Фактически… — Компьютер заколебался. — Мост опустился, как только они прибыли. Оружие привести в боеготовность не могу. Полагаю, животное или один из людей обладает устройством, пресекающим мои команды. В настоящее время все электронное вооружение замка неуправляемо и бездействует.
— Ах негодяй, — с ненавистью простонал граф. — Значит, щенок все еще жив? Но черт побери, как ему удалось выкарабкаться? Даже мне неизвестно, как вернуться, получив кол в сердце.
— Для такого, как он… — пробормотала Лармика.
— Такого, как он? Дочь, ты знаешь что-то о его личности?
Лармика промолчала.
— Хорошо. Этот вопрос пока подождет. Сперва я должен расправиться с ним. Когда что-то нарушает церемонию, торжества обычно откладываются до тех пор, пока с досадными помехами не будет покончено.
— Ясно, отец. Но как именно ты намерен разобраться с ним?
— Я знаю кое-кого, кому не терпится исправить одну ошибку.
Когда небо на западе подернулось бледно-голубой пеленой, Ди и Дэн вновь встретились с Рэем-Гинсеем — на этот раз во дворе замка.
— У меня больше нет благовония временной ловушки, — с великолепной дьявольской улыбкой заявил разбойник. По пути с фермы Дорис в замок он столкнулся с графской каретой, с опасной скоростью катящейся из города, и остаток пути проскакал рядом с экипажем. — Могу понять, отчего граф так расстроился. Однако, если я опять отправлю тебя в иной мир, уверен, гнев его утихнет. Не будешь ли добр спешиться.
Их разделяло десять футов — совсем как на ферме Лэнгов. Дэн с лошадью укрылись за каменной статуей в ожидании исхода битвы.
Вызов, по сути своей, был нелеп. Без благовония временной ловушки Рэй-Гинсей не имел шансов уничтожить Ди. С другой стороны, любая серьезная рана, нанесенная охотником разбойнику, благодаря способностям мутанта искривлять пространство, возникнет и на теле Ди. И все же, очевидно, каждый из противников полагал, что вероятность его победы велика. Оба приступили к действиям одновременно.
— У-ух!
Ди согнулся пополам и упал на колени. В правой руке Рэя-Гинсея на волшебной свече затанцевал огонек. Бандит обманул Ди. Миг — и в воздух с тоненьким свистом взмыл клинок-сорокопут.
Но в прошлый раз Рэю-Гинсею удалось одержать верх благодаря удесятеряющей мускульные силы боевой форме. Ди, лицо которого искажала агония, сбил оружие неприятеля на лету — и прыгнул.
Казалось, что сцена дуэли в развалинах проигрывается вновь. Впрочем, на этот раз Рэй-Гинсей не увернулся, а демонстративно подставил голову под серебряную дугу. Он решил, что Ди попытается отрубить ему оставшуюся руку, но, осознав, что падающее сверху вниз лезвие целится ему точно в лоб, открыл в своем теле канал дополнительного измерения и не попытался бежать.
Глаза Ди залила кровь, но не из раскроенного черепа — он лишился всего лишь тонкого лоскута кожи над бровью. А секундой позже ярко-красный фонтан ударил из живота Рэя-Гинсея. Остолбеневший красавчик изумленно уставился на клинок, торчащий из его плоти… тот самый клинок, которому полагалось расколоть голову Ди пополам. Занесший меч охотник на вампиров только слегка чиркнул по лбу разбойника, затем стремительно перехватил клинок и глубоко вонзил его в собственное подбрюшье! Войдя в тело Ди, уже связанное с телом Рэя-Гинсея, меч материализовался в животе бандита. За исключением способности искривлять и соединять точки пространства, Рэй-Гинсей был обычным человеком, для которого подобное ранение смертельно. На столь абсурдный способ убийства мог решиться только дампир вроде Ди.
— Дэн, потуши свечу.
Под звук шагов ринувшегося выполнять просьбу друга мальчика Рэй-Гинсей рухнул наземь. Благовоние покинуло слабеющие пальцы, алая кровь хлынула в песок.
— Эй, погоди копыта отбрасывать. Сделай хотя бы одно доброе дело, прежде чем придет конец твоей жалкой жизни. — Дэн затоптал свечу и поежился: мальчика пробрал холодок при виде того, как меч, торчащий из живота упавшего Рэя-Гинсея, гладко скользит, исчезая в теле. Это Ди вытащил из себя клинок-бастард.
— Какое же… доброе дело? — просипел Рэй-Гинсей.
— Скажи, где моя сестра.
— Не знаю… Иди, куда подскажет сердце… Граф нарек ее своей невестой… — Изо рта раненого вылетел сгусток крови, последние спазмы неумолимой смерти обезобразили великолепные черты. — Если бы меня сделали аристократом… — И голова бандита упала.
— Так и не сказал, чертов идиот, — грустно потупился Дэн. — Если бы он поступал хорошо, вместо того чтобы просто хорошо выглядеть, то мог бы прожить еще долго-долго…
— Правильно. — Ди тяжело дышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Процедура завершилась, и отвратительный рот вампира приблизился к хрупкому горлу невесты. Завитки дыма еще висели в воздухе, но на девственной шее больше не осталось никаких отметин, кроме пары ранок — следов первого укуса графа. Дыхание, воняющее кровью, жарко опалило кожу. Крест, защищавший девушку до сей поры, не проявился.
— Отлично. Теперь мне нечего бояться, и я награжу ее поцелуем.
Широко ухмыльнувшись, вампир опустил печатку в карман и повернулся к своей ненаглядной — окаменевшей рядом — дочери:
— Ты получишь новую мать. Не удостоишь ли нас несколькими поздравительными словами?
Пустой взгляд сфокусировался на отце. Губы Лармики вяло шевельнулись.
— Я… — начала она, — я, Лармика Ли, твоя три тысячи семисот двадцатисемилетняя дочь, поздравляю моего три тысячи семисот пятидесятисемилетнего отца Магнуса Ли и мою семнадцатилетнюю мать Дорис Лэнг по случаю их бракосочетания. — Голос ее был пресен, но граф кивнул — и навострил уши.
То, что сперва казалось эхом слов Лармики, мечущимся среди каменных стен, переросло в складный хор, от которого вибрировали подземные покои — точно мертвые, ворочаясь, поднимались из могил, чтобы пропеть:
— Сердечно поздравляем графа Магнуса Ли с созданием нового союза.
Голоса принадлежали обитателям бессчетных гробов в стенах и под полом. Некоторые слегка дрожали и похрипывали, отчего аристократ прищурился.
— Теперь пора… — С этими словами губы лорда потянулись к беззащитному горлу Дорис, но тут передатчик в кармане его жилета неприятно загудел. — Ох, адская машина, — раздраженно буркнул граф и вытащил источник тревоги. — Ну, что там такое?
Металлический — должно быть, компьютерный — голос ответил:
— Пара людей и лошадь только что подъехали к главным воротам. Оба мужского пола, возраст одного приблизительно восемь лет, возраст другого — между семнадцатью и восемнадцатью.
— Что? — Глаза графа налились кровью.
Лармика ошеломленно обернулась.
— Вход запрещен. Мост не опускать. Открыть по ним огонь — немедленно!
— Фактически… — Компьютер заколебался. — Мост опустился, как только они прибыли. Оружие привести в боеготовность не могу. Полагаю, животное или один из людей обладает устройством, пресекающим мои команды. В настоящее время все электронное вооружение замка неуправляемо и бездействует.
— Ах негодяй, — с ненавистью простонал граф. — Значит, щенок все еще жив? Но черт побери, как ему удалось выкарабкаться? Даже мне неизвестно, как вернуться, получив кол в сердце.
— Для такого, как он… — пробормотала Лармика.
— Такого, как он? Дочь, ты знаешь что-то о его личности?
Лармика промолчала.
— Хорошо. Этот вопрос пока подождет. Сперва я должен расправиться с ним. Когда что-то нарушает церемонию, торжества обычно откладываются до тех пор, пока с досадными помехами не будет покончено.
— Ясно, отец. Но как именно ты намерен разобраться с ним?
— Я знаю кое-кого, кому не терпится исправить одну ошибку.
Когда небо на западе подернулось бледно-голубой пеленой, Ди и Дэн вновь встретились с Рэем-Гинсеем — на этот раз во дворе замка.
— У меня больше нет благовония временной ловушки, — с великолепной дьявольской улыбкой заявил разбойник. По пути с фермы Дорис в замок он столкнулся с графской каретой, с опасной скоростью катящейся из города, и остаток пути проскакал рядом с экипажем. — Могу понять, отчего граф так расстроился. Однако, если я опять отправлю тебя в иной мир, уверен, гнев его утихнет. Не будешь ли добр спешиться.
Их разделяло десять футов — совсем как на ферме Лэнгов. Дэн с лошадью укрылись за каменной статуей в ожидании исхода битвы.
Вызов, по сути своей, был нелеп. Без благовония временной ловушки Рэй-Гинсей не имел шансов уничтожить Ди. С другой стороны, любая серьезная рана, нанесенная охотником разбойнику, благодаря способностям мутанта искривлять пространство, возникнет и на теле Ди. И все же, очевидно, каждый из противников полагал, что вероятность его победы велика. Оба приступили к действиям одновременно.
— У-ух!
Ди согнулся пополам и упал на колени. В правой руке Рэя-Гинсея на волшебной свече затанцевал огонек. Бандит обманул Ди. Миг — и в воздух с тоненьким свистом взмыл клинок-сорокопут.
Но в прошлый раз Рэю-Гинсею удалось одержать верх благодаря удесятеряющей мускульные силы боевой форме. Ди, лицо которого искажала агония, сбил оружие неприятеля на лету — и прыгнул.
Казалось, что сцена дуэли в развалинах проигрывается вновь. Впрочем, на этот раз Рэй-Гинсей не увернулся, а демонстративно подставил голову под серебряную дугу. Он решил, что Ди попытается отрубить ему оставшуюся руку, но, осознав, что падающее сверху вниз лезвие целится ему точно в лоб, открыл в своем теле канал дополнительного измерения и не попытался бежать.
Глаза Ди залила кровь, но не из раскроенного черепа — он лишился всего лишь тонкого лоскута кожи над бровью. А секундой позже ярко-красный фонтан ударил из живота Рэя-Гинсея. Остолбеневший красавчик изумленно уставился на клинок, торчащий из его плоти… тот самый клинок, которому полагалось расколоть голову Ди пополам. Занесший меч охотник на вампиров только слегка чиркнул по лбу разбойника, затем стремительно перехватил клинок и глубоко вонзил его в собственное подбрюшье! Войдя в тело Ди, уже связанное с телом Рэя-Гинсея, меч материализовался в животе бандита. За исключением способности искривлять и соединять точки пространства, Рэй-Гинсей был обычным человеком, для которого подобное ранение смертельно. На столь абсурдный способ убийства мог решиться только дампир вроде Ди.
— Дэн, потуши свечу.
Под звук шагов ринувшегося выполнять просьбу друга мальчика Рэй-Гинсей рухнул наземь. Благовоние покинуло слабеющие пальцы, алая кровь хлынула в песок.
— Эй, погоди копыта отбрасывать. Сделай хотя бы одно доброе дело, прежде чем придет конец твоей жалкой жизни. — Дэн затоптал свечу и поежился: мальчика пробрал холодок при виде того, как меч, торчащий из живота упавшего Рэя-Гинсея, гладко скользит, исчезая в теле. Это Ди вытащил из себя клинок-бастард.
— Какое же… доброе дело? — просипел Рэй-Гинсей.
— Скажи, где моя сестра.
— Не знаю… Иди, куда подскажет сердце… Граф нарек ее своей невестой… — Изо рта раненого вылетел сгусток крови, последние спазмы неумолимой смерти обезобразили великолепные черты. — Если бы меня сделали аристократом… — И голова бандита упала.
— Так и не сказал, чертов идиот, — грустно потупился Дэн. — Если бы он поступал хорошо, вместо того чтобы просто хорошо выглядеть, то мог бы прожить еще долго-долго…
— Правильно. — Ди тяжело дышал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56