Дамочка открывает было рот, чтобы ответить, что она думает про госу-
дарственные магазины, а остальная очередь открывает рты, чтобы заявить,
что она думает о дамочке, как вдруг дамочкин взгляд падает на лицо кор-
шуна и джигита, а вернее, на его нос, отчего слова застревают у нее в
горле, глаза дико расширяются, и она тут же брякается в обморок. Ос-
тальная очередь тоже глядит на Арташезовича, частично хватается за серд-
це, частично пятится от прилавка и подымает визг.
Сам же коршун скашивает глаза крест-накрест - вот так! - с нечелове-
ческим криком сметает на своем пути фрукты, овощи и покупателей, вылета-
ет из подвальчика и мчится по улице, мигая своим неописуемым баклажаном
как милицейской мигалкой!
В это же время по другой улице, мигая чуть меньшей мигалкой, мчался
наш Муркин Михаил Павлович!
У Муркина на службе с самого утра было отчетное собрание, где Михаилу
Павловичу выпало делать доклад.
И вот он выходит к трибуне, смотрит в свою бумагу и произносит обыч-
нейшую фразу. А именно: "Товарищи! За отчетный период мы добились опре-
деленных успехов".
И присутствующие видят, как при этой безобиднейшей фразе на муркинс-
кой картофелине выскакивает странноватое синее пятно. Которое при каждой
фразе растет и расширяется. А когда Михаил Павлович заключил доклад,
сказав, что в будущем коллектив намерен добиться еще больших успехов, то
он был синий уже весь, включая уши и зубы.
Тут он сходит с трибуны под озадаченные аплодисменты и замечает, что
среди собравшихся кое-кто прямо на глазах начинает синеть носами! Осо-
бенно та, толстая, которая в месткоме ведала распределением путевок.
Муркин почуял недоброе, тем более что увидал в этот момент, что пере-
ходящий вымпел, приготовленный для вручения кому-то, из красного сделал-
ся ярко-голубым!
А тут еще как раз передали Михаилу Павловичу записочку от директора:
"Напился, мерзавец, до синевы! Да еще после постановления! Да еще в день
собрания! Ну, погоди!"
И тут Муркина как молнией прожгло! Да не из-за записки, а от догадки,
что, кроме него, у Коростылевато вчера никого из окружающих не было! И
выходит, это уже пошла от него самого, от Муркина, инфекция!
И от этой страшной догадки нервы Муркина не выдержали - он вскочил с
места и вылетел с собрания посоветоваться с супругой: что делать?!
А что же делать? Инфекция!
Еще один очаг как раз и образовался к этому времени в том самом
ателье мод, где заведующей была именно супруга Михаила Павловича.
Эта вообще едва успела войти в ателье и сказать "здрасьте", как не
только моментально посинел весь коллектив, но даже белые буквы вывески
при входе окрасились в наглый васильковый цвет.
И все это были только первые жертвы свалившейся на город невиданной
эпидемии. Вскоре на улицах появились прохожие в марлевых повязках, напо-
добие тех, что рекомендуется надевать при гриппе. Однако и через марлю у
многих просвечивала явная синева.
И теперь уже синели не только носы! Буквально всем своим вмести-
тельным туловищем окрасился в ультрамарин шеф-повар центрального городс-
кого ресторана. А у многих снабженцев и товароведов синева перекинулась
даже на одежду.
У многих владельцев дач посинели дачи и сараи.
Леопардовыми синими пятнами покрылся поэт, прославившийся своей зна-
менитой рифмой "флаг - стяг", а также два критика, многие годы строчив-
шие статьи о свежести его поэзии.
Через одну посинели этикетки с надписью: "Высший сорт".
Синими сделались лауреатские значки у нескольких лауреатов.
Во время слета промкооперации в полном составе посинел весь президи-
ум, за исключением уборщицы бабы Веры.
Городской театр срочно отменил намеченную премьеру спектакля "Синяя
птица".
Во множестве циркулировали анекдоты "синего юмора". В среде молодежи
популярной стала шутка: "Ты что, купоросу напился?"
Космонавты передали с орбиты, что обнаружили сплошь синие посевные
площади на территории двух союзных республик, так что выражение "Земля -
голубая планета" обрело оттенок двусмысленности.
И наконец, что было уже вовсе необъяснимо, в одном колхозе-миллионере
в голубую гамму окрасилось все поголовье свиней.
Слухи шли самые дикообразные. Многие кинулись скупать зеленку, кото-
рая якобы помогала, если ее принимать внутрь пополам с водкой. Зеленка
быстро кончилась, но водку продолжали пить.
Что же касается наших, пострадавших первыми, то, видя происходящее,
они связались между собой, чтобы предпринять совместные действия. Первым
делом кинулись к врачам, в поликлинику.
Там их выслушали, смерили температуру и моментально поставили диаг-
ноз: обморожение конечностей.
После чего и посинели всей поликлиникой.
В отчаянии бросились в самые надлежащие органы. И Муркин бросился с
супругой, и Арташезыч со своим баклажаном, и Лина Львовна бросилась, но
ни на один вопрос, бедная, так и не смогла ответить, а только плакала и
вскрикивала:
- Уй, геодезист сучий!
Остальные же дружно показали: да, все этот сучий геодезист!
Тут же стали принимать меры. Во-первых, объявили розыск и кинулись к
Коростылеву на квартиру. Во-вторых, тут же и нашли, но не его, а запи-
сочку. Мол, извиняюсь, не думал, что такое окажется послевкусие, поэтому
уезжаю в экспедицию и прошу прощения у всех пострадавших.
- Прощения?! - закричали все. - Прощения ему?!
Стали искать дальше - и нашли. Но опять-таки не его, а на кухне бокал
с остатками этой голубой дряни. Счастье, что Анна Львовна тогда не оста-
лась мыть бокалы!
И эту гадость с величайшими предосторожностями направили на эксперти-
зу в соответствующий институт. И там, действительно, с этим составчиком
разобрались. На всякий случай его засекретили и разослали циркуляр, что-
бы категорически его не смели изготовлять, пробовать и даже нюхать дип-
ломаты, гидрометцентр и которые по распределению жилплощади. А самое
главное, установили, что если эту дрянь снова не пить, то в ближайшее
время все пройдет, и эпидемия угаснет сама собой.
При этом, правда, была идея - изучить возможность получения этой га-
дости в промышленных масштабах для использования в мирных целях. И на
заседании один директор химзавода, как всегда, вскочил и вызвался нала-
дить это дело досрочно, и уже ему хотели выделить средства, как вдруг
увидели, что он сидит совсем чернильного цвета, хотя в начале заседания
был не более синеватый, чем и остальные. И тогда отложили вопрос, как
неподготовленный.
И оказалось, мудро поступили, потому что вскоре кошмар действительно
пошел на убыль. Сначала отдельные граждане стали по себе замечать, что
если слегка подзагнуть, то уже больше не синеешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89