..
Но верно и тайно ведет
от радости и от покоя.

Умеет так сладко рыдать
в молитве тоскующей скрипки,
и страшно ее угадать
в еще незнакомой улыбке.
1911

























6


в царском селе

по аллее проводят лошадок.
Длинны волны расчесанных грив.
О, пленительный город загадок,
я печальна, тебя полюбив.

Странно вспомнить: душа тосковала,
задыхалась в предсмертном бреду.
А теперь я игрушечной стала,
как мой розовый друг какаду.
Грудь предчувствием боли не сжата,
если хочешь, в глаза погляди.
Не люблю только час пред закатом,
ветер с моря и слово "уйди"....

А там мой мраморный двойник,
поверженный под старым кленом,
озерным водам отдал лик,
внимает шорохам зеленым.

И моют светлые дожди
его запекшуюся рану...
Холодый, белый, подожди,
я тоже мраморною стану.

Смуглый отрок бродил по аллеям,
у озерных грустил берегов,
и столетие мы лелеем
еле слышный шелест шагов.

Иглы сосен густо и колко
устилают низкие пни...
Здесь лежала его треуголка
и растрепанный том парни.
1911













7

***

и мальчик, что играет на волынке,
и девочка, что свой плетет венок,
и две в лесу скрестившихся тропинки,
и в дальнем поле дальний огонек,

- я вижу все. Я все запоминаю,
любовно-кротко в сердце берегу.
Лишь одного я никогда не знаю
и даже вспомнить больше не могу.

Я не прошу ни мудрости, ни силы.
О, только дайте греться у огня!
Мне холодно... Крылатый иль бескрылый,
веселый бог не посетит меня.
1911
***

сжала руки под темной вуалью...
"отчего ты сегодня бледна?"
- оттого что я терпкой печалью
напоила его допьяна.

Как забуду? Он вышел шатаясь,
искривился мучительно рот...
Я сбежала, перил не касаясь,
я бежала за ним до ворот.

Задыхаясь, я крикнула:" шутка
все, что было. Уйдешь, я умру".
Улыбнулся спокойно и жутко
и сказал мне:" не стой на ветру".
1911















8

***

память о солнце в сердце слабеет.
Желтей трава.
Ветер снежинками ранними веет
едва-едва.

В узких каналах уже не струится
стынет вода.
Здесь никогда ничего не случится,
- о, никогда!

Ива на небе пустом распластала
веер сквозной.
Может быть лучше, что я не стала
вашей женой.

Память о солнце в сердце слабеет.
Что это? Тьма?
Может быть!... За ночь прийти успеет
зима.
1911






















9

***

высоко в небе облачко серело,
как беличья расстеленная шкурка.
Он мне сказал:" не жаль, что ваше тело
растает в марте, хрупкая снегурка!"

В пушистой муфте руки холодели.
Мне стало страшно, стало как-то смутно.
О, как вернуть вас быстрые недели
его любви, воздушной и минутной!

Я не хочу ни горечи, ни мщенья,
пускай умру с последней белой вьюгой
о нем гадала я в канун крещенья.
Я в январе была его подругой.
1911

***

сердце к сердцу не приковано,
если хочешь-уходи.
Много счастья уготовано
тем, кто волен на пути.

Я не плачу, я не жалуюсь,
мне счастливой не бывать.
Не целуй меня, усталую,
- смерть придет поцеловать.

Дни томлений острых прожиты
вместе с белою зимой.
Отчего же, отчего же ты
лучше чем избранник мой?
1911














10

***

дверь полуоткрыта,
веют липы сладко...
На столе забыты
хлыстик и перчатка

круг от лампы желтый...
Шорохам внимаю.
Отчего ушел ты?
Я не понимаю...

Радостно и ясно
завтра будет утро.
Эта жизнь прекрасна,
сердце, будь же мудро.

Ты совсем устало
бьешься тише, глуше...
Знаешь, я читала,
что бессмертны души.
1911






















11

***

хочешь знать, как все это было,
- три в столовой пробило,
и, прощаясь, держась за перила,
она, словно с трудом говорила:
"это все... Ах, нет, я забыла, я любила вас,
я вас любила
еще тогда!"
- "да".
1911





























12

песня последней встречи

так беспомощно грудь холодела,
но шаги мои были легки.
Я на правую руку надела
перчатку с левой руки.

Показалось, что много ступеней,
а я знала-их только три!
Между кленов шепот осенний
попросил:" со мною умри!

Я обманут моей унылой
переменчивой, злой судьбой."
Я ответила:" милый, милый
и я тоже умру с тобой!"

Это песня последней встречи.
Я взглянула на темный дом.
Только в спальне горели свечи
равнодушно-желтым огнем.
1911






















13

***

как соломкой пьешь мою душу.
Знаю, вкус ее горек и хмелен.
Но я пытку мольбой не нарушу.
О, покой мой многонеделен.

Когда кончишь, скажи, не печально,
что души моей нет на свете.
Я пойду дорогой недальней
посмотреть, как играют дети.

На кустах зацветает крыжовник,
и везут кирпичи за оградой.
Кто ты: брат мой или любовник,
я не помню, и помнить не надо.

Как светло здесь и как бесприютно,
отдыхает усталое тело...
А прохожие думают смутно:
верно только вчера овдовела.
1911






















14

***

я живу, как кукушка на часах,
не завидую птицам в лесах.
Заведут-и кукую.
Знаешь, долю такую
лишь врагу
пожелать я могу.
1911


я сошла с ума, о мальчик странный,
в среду в три часа!
Уколола палец безымянный
мне звенящая оса.

Я ее нечаянно прижала,
и, казалось, умерла она,
но конец отравленного жала
был острей веретена.

О тебе ли я заплачу странном,
улыбнется ль мне твое лицо?
Посмотри не пальце безымянном
так красиво гладкое кольцо.
1911



















15

***

мне с тобою пьяным весело
смысла нет в твоих рассказах.
Осень ранняя развесила
флаги желтые на вязах.

Оба мы в страну обманную
забрели и горько каемся,
но зачем улыбкой странною
и застывшей улыбаемся?
Мы хотели муки жалящей
вместо счастья безмятежного...
Не покину я товарища
и беспутного и нежного.
1911


























16

обман

м. А. Горенко

1

весенним солнцем это утро пьяно,
и на террасе запах роз слышней,
а небо ярче синего фаянса.
Тетрадь в обложке мягкого сафьяна;
читаю в ней элегии и стансы,
написанные бабушкой моей.

Дорогу вижу до ворот и тумбы
белеют четко в изумрудном дерне.
О, сердце любит радостно и слепо!
И радуют пестреющие клумбы,
и резкий крик вороны в небе черной,
и в глубине аллеи арка склепа.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15