Я этого тоже никогда не мог простить Советской власти. Исчезновение чувства собственного достоинства русского человека, и не только русского, а гражданина России, одно из самых мерзких преступлений большевизма и источник неисчислимых бед. Вот почему мы с Корсаковым и стали друзьями: по самому главному вопросу об отношении к России, о самосознании русского человека и необходимости вернуть ему чувство самоуважении, мы были единомышленниками.
Итак путч нас застал в Переславле, вернее в его окрестностях в маленьком финском домике, который использовался в качестве гостевого в институте Программных Систем Академии Наук.
Увидев рано утром по телевизору вместо привычных последних известий фрагменты "Либединого озера", мы поняли, что в Москве что то стряслось. Но никто еще ничего не знал и начальство института тоже. Потом, когда через пару часов увидели на экране телевизора господина Янаева с трясущимися руками, как у алкаша перед похмелом, то поняли оба одно и тоже: произошел путч импотентов, нравственных, физических, интеллектуальных, путч пьяниц и мерзавцев. И пошли гулять втроем - Корсаков, моя жена и я, понимая, что добром такие ситуации не кончаются..
То, что путч провалиться, в этом мы были уверены. Но последствия могут быть самыми непредсказуемыми и совершенно трагичными для нашего государства. И это мы все трое понимали отлично и одинаково. И то, что трагедии не избежать тоже. Но того, что случилось в Беловежской пуще никто из нас не ожидал.
Мне казалось, что произошло такое, что и в кошмарном сне не может предвитеться. Тысячи лет создавалось государство и за один вечер оно было разрушено. Это была не просто безответственость, это был удар в спину России, да и наверное, всей планетарной цивилизации. Кроме того, я не видел логики: ведь только что на референдуме народ проголосовал за сохранение Советского Союза и начался Новоогаревский процесс, который большинство рассматривало как некий свет в тунеле. И тут вдруг такое! Да еще нелепейший суверенитет России. Происшедшее мне казалось столь же нелогичным, как и объявление суверенитета Англии от Великобритании. Когда-нибудь нужные документы окакжуться обнародованными и мы узнаем скрытые пружины происшедшего.
Но может быть и тайны здесь нет никакой? Может быть здесь и нет ничего кроме игры человеческих страстей и амбиций? На эту мысль меня навел следующий эпизод.
В марте 92-го года было узкое совещание у Г.Э.Бурбулиса, Я уж не помню по какому поводу, но зашел разговор о смысле Беловежской трагедии. Генадий Эдуардович начал было объяснять мотивы и почему так здорово, что произошло разрушение Советского Союза. Но вдруг остановился, воздел руки к небу и сказал:"Да, неужели вы не прнимаете, что теперь над нами уже никого нет!". Может быть в этом и состояла истинная причина ведь Бурбулис был тогда вторым лицом в государстве!
Я все больше втягивался в общественную жизнь - в такое время невозможно уйти в сторону. Вот я и писал публицистические статьи, не очень веря в их полезность, а реализацию моих научных планов все откладывал и откладывал до лучших времен....если они настанут. Да и кому сейчас есть дело до стабильности биосферы!
ЕЩЕ ОДНА ПОПЫТКА
Осенью 91-го года, кажется в ноябре, проходило общее собрание Академии Наук СССР - последнее собрание союзной Академии. Должен был быть решенным вопрос о ее дальнейшей судьбе и о ее принадлежности к России. Начались длинные и, как всегда, достаточно нудные дебаты. Я выступил с небольшой речью. Ее лейтмотив состоял в том, что главным сегодня является не вопрос о принадлежности Академии. Здесь то и решать нечего: само собой разумеется, что она должна теперь называться Российской, как и в былые времена. Главное сегодня в другом - суметь поставить на службу России интеллектуальный потенциал Академии, также, как это было сделано во время войны, когда возникали различные академические комитеты, сыгравшие немаловажную роль в повышении обороноспособности страны и мобилизации ее ресурсов на общую цель.
Сегодня Россия не представляет собой экономического организма. Это вырванный кровоточащий кусок территории - кусок единого тела страны. Но обратного хода нет. Несмотря на весь трагизм такого утверждения, его надо принять как аксиому. Отказ от нее будет означать кровь и еще большую глубину трагедии. Надо пережить и Севастополь, эту кровоточащую рану и то унижение русского народа, в которое нас повергли ныне власть имущие и, сжав зубы, начать работать во благо будущего. Нужно научиться жить в этой новой для нас стране, ибо эта страна наша, за которую мы и только мы в ответе.
И первое, что должно быть сделано - превращение той территории, которую мы сегодня называем Россией в настояшее современное государство, в единый экономический организм, с соответствующей ему структурой. Эта задача пока не понята и, заведомо, не под силу той группе людей, которая сегодня, волей случая, пришла к власти и распоряжается страной. Надо это признать. И только тогда станет понятной вся та мера нашей собственной ответственности, той ответственности, которая лежит на плечах научной интеллигенции. Необходимо найти способы использовать интеллект, знания и энергию членов Академии и той молодежи - особенно научной молодежи, которая стоит за каждым из нас. Меня очень беспокоит то, что страну заливает волна посредственности, что в сознании тех молодых людей, которым, в силу удивительного случая, оказались сегодня врученными ключи от нашего будущего, властвует представление о самодостаточности - первейший индикатор посредственности и грядущих неудач. Как им объяснить, что их вознесение на вершину власти, не следствие их талантов и, чтобы выдержать ту ответственность, которая на них навалилась им необходима настоящая опора. Сказал я еще и о том, что использовать расхожий термин "кризис" неправомочно. Следует осознать, что страна переживает смутное время. И речь должна идти об организации жизни в это время и о долговременной стратегии выхода из него. Вот почему необходимо создание совета "Наука будущему России".
Моя речь особого впечатления не произвела, только академик Марчук, последний Президент Союзной Академии - он вел то памятное общее собрание, мне бросил:" Инициатива наказуема, Никита Николаевич! Вам и писать письмо в правительство".
Письмо на имя Б.Н.Ельцина я написал и его дал подписать ряду членов Академии. Положил его и на стол Г.И.Марчуку, где оно благополучно пролежало около недели. Я его забрал и без его подписи отвез в канцелярию Президента России.
Судьба этого письма достаточно показательна.
Примерно через полгода неожиданно вышел указ Ельцина об организации при правительстве консультационного общественного совета по анализу критических ситуаций и проектов правительственных решений.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111