ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Большая трехмачтовая шхуна с оборванными штормом снастями билась о камни, захлестываемая высокими волнами. На берегу лежал раненый капитан в спасательном поясе.
– Самое удивительное во всей этой истории, что я сам же и строил это судно! – продолжал Мандюс. – В последний месяц моей работы на Южной верфи в Стокгольме мы как раз заложили «Зарю». С тех пор уже пятьдесят лет прошло…
– Вот ведь какие совпадения случаются, – промолвила бабушка задумчиво.
– Да, всякое бывает…
Мандюс положил рисунок обратно в ящик, взял вместо него какую-то странную красноватую дощечку и подошел к маленькому горнилу, где потихоньку тлели уголья. Охваченный любопытством, Оке пошел за ним, но быстро отступил назад – угли вдруг раскалились и зафыркали искрами на медную пластинку. Мандюс ногой привел в движение большие мехи, которые с хрипом и скрипом выдували струю воздуха на огонь.
Нагрев пластину, Мандюс подхватил ее клещами и перенес на наковальню, после чего принялся колотить по ней молотком. Этой пластине было предназначено стать блюдом для фруктов с выгравированным на дне изображением крепостной стены Висбю и гирляндой роз по краю.
У Мандюса была целая полка с готовыми блестящими вещичками, и, когда бабушка и Оке собрались домой, он достал оттуда небольшую медную рамочку.
– Держи! Подрастешь – вставишь в эту рамку карточку своей невесты, – сказал он Оке и лукаво подмигнул.
Оке изо всех сил прижал рамку к груди. Он был совершенно ошеломлен и еле выдавил из себя «спасибо». Но бабушка считала, что он не может принять этот подарок.
– К чему отдавать мальчишке такую красивую вещь? За нее, если продать, можно хорошую цену получить.
– Ерунда! – сказал Мандюс сердито. – Господам из Висбю подавай одни кофейные котелки с треножником на старинный лад, а туристы покупают только те вещицы, на которых изображена крепостная стена.
…Иностранное слово «туристы» было совершенно новым для Оке, однако оно очень быстро навязло ему в ушах, словно назойливое жужжанье толстого шмеля.
Мандюс продал не только домик под елями, но и луга с зелеными рощами между шоссе и заливом – самые красивые во всей округе. Теперь здесь появилось новое строение с верандой во весь фасад, над которым усердно трудились маляры.
– Этот ресторан, говорят, сам «король» строит, – с почтением в голосе сказала бабушка, проходя мимо с Оке.
Она, конечно, имела в виду не того обвешанного орденами мужчину с золотыми эполетами, с широкой лентой через всю грудь и острыми усиками, которого можно было увидеть на олеографиях в крестьянских домах или на дешевых кофейных подносах, украшенных овальными изображениями многочисленной семьи Бернадотов. Тот монарх был чуть ли не сказочной фигурой, пребывавшей в продолговатой стране за морем, о которой Оке имел самое смутное представление. Зато «готландский король» воплощал в своем лице весьма ощутимую власть и силу, в чем убеждался рано или поздно каждый житель острова. Седой, толстобрюхий судовладелец был хозяином пароходных линий, железных дорог и туристских гостиниц. С каждого человека и с каждого места груза, прибывавших на пристань Висбю. его компания собирала немалую дань – либо непосредственно, либо через многочисленные извилистые ручейки торгового оборота.
– Не пойму я что-то, на чем он только рассчитывает нажиться в нашем захолустье, – говорила бабушка. – Нет у нас здесь ни старинных церквей, ни развалившихся монастырей – ничего такого, ради чего богатые люди готовы весь свет объехать, лишь бы увидеть.
Однако на этот раз бабушка ошибалась. В Мурет имелись самые настоящие памятники древности. Около леса, неподалеку от высоких белесых гребней Стурхауен, можно было увидеть четырехугольные углубления в земле и остатки каменной кладки.
Имелись и достопримечательности другого рода; например, Лизин луг – сырая, мшистая, поросшая осокой прогалина, постепенно переходившая в болото. Здесь между двумя высокими соснами находилась глубокая яма с темной гнилой водой – старый колодец. Доведенная до отчаяния нищетой и одиночеством, Лиза Кваст утопила в нем своего новорожденного ребенка.
В лесных зарослях, поглотивших заброшенные хутора, попадались кустики смородины с кислыми ягодами и одичавший, несъедобный крыжовник. Об этом Оке узнал от Тюнвор. Однажды она увильнула от присмотра за младшими и показала ему все потайные ягодные места, заставив поклясться, что он никому не откроет ее секрет.
В то лето автомобили стали обычным явлением в Мурет. Густые облака пыли застилали все дороги, ложась серой пеленой на зелень по обочинам. Бабушка припомнила слышанное в детстве предсказание, что когда телега поедет без лошади – того и жди, конец света настанет. Молва приписывала это предсказание неведомой древней прорицательнице.
– Моя мама никак не могла себе представить, чтобы это было возможно. А вот мне удалось увидеть такие телеги! – говорила бабушка гордо; близость конца света ее явно не пугала.
Но Оке после этого каждый день ждал, что земля вдруг свернется сухим листком или рассыплется черной пылью у него под ногами. Ведь прорицательница была не какая-нибудь там заурядная цыганка-гадалка, из тех, что читают по ладони и предсказывают судьбу на картах. Она безошибочно предсказала исход мировой войны, хотя жила за много столетий до нее! Оке пытался выяснить подробности деятельности этой поразительной особы, но безуспешно. Где она жила – здесь, в Нуринге, или, может быть, в Бредвика? Никто не мог дать ему точного ответа, хотя все отлично знали, что именно она предсказывала и как удивительно все сбылось.
Бабушка склонялась к тому, что ворожея нездешняя, и с полным убеждением утверждала, что вместо одной ноги у нее была гусиная лапа. Оке пытался представить себе прорицательницу по бабушкиному описанию, однако гусиная лапа все время сбивала его с толку.
…Особенно остро пахло бензином в том месте, где начинался проселок, соединявший шоссе с дюнами. Здесь останавливались огромные туристские автобусы из Висбю, и тем из пассажиров, которые хотели полюбоваться видом с гребней дюн, приходилось продолжать путь пешком.
Случалось, какой-нибудь самонадеянный автомобилист пытался одолеть холмы на своей машине, но колеса неизменно завязали в песке, и потом приходилось немало повозиться, чтобы выбраться назад. В таких случаях ребятишки отваживались подойти поближе; обычно же они разглядывали чужаков с почтительного расстояния.
Оке страшно пугался, когда приезжие вдруг заговаривали с ним. Они говорили так быстро, что он ничего не успевал понять и отвечал лишь мучительным молчанием.
Хак и не дождавшись, когда он сообразит в чем дело, они презрительно или сочувственно пожимали плечами и обращались к ребятишкам постарше, которые уже ходили в школу и лучше разбирались в удивительном наречии шведов с материка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81