Хуже того, малышка переселилась в спальню Блер, и та была вынуждена спать в комнате своего сводного брата Аарона аж до начала следующего учебного года. Аарон был веганцем, растаманом и собачником, поэтому комната была специально для него оформлена от стенки до стенки органической, экологически безопасной продукцией в баклажанных и шалфеевых тонах. Будто одного этого было мало, Китти-Минки, кот Блер, приобрел привычку мочиться на подушки из ячменной шелухи и блевать на коврики из сушеных водорослей, явно пытаясь вывести из комнаты запах пса Аарона, слюнявого боксера по кличке Муки.
Ага, и не говорите.
Переезжай к Нейту. Блер не могла понять, почему эта мысль не пришла ей в голову сразу. Депресняковая мамаша, спальня с ароматом кошачьей мочи и новорожденная сестренка по имени Йель не очень-то способствуют учебе (и с-е-к-с-у). Вполне естественно, что ей захотелось куда-нибудь перебраться. Конечно, можно было переехать к Серене, но это они уже пробовали, и все закончилось ссорой. Кроме того, на Серену не приходилось рассчитывать в плане с-е-к-с-а.
Разве что те старые слухи все-таки были правдой...
Нейт расслабленно провел руками по ее гладкой обнаженной спине.
- Ты никогда не хотела сделать татушку? - ни с того ни с сего спросил он, поглаживая ее плечи.
Не считая короткого периода, проведенного в реабилитационном центре в начале года, Нейт был обдолбан практически каждый день с одиннадцати лет, и Блер давно привыкла к его неожиданным вопросам. При мысли о большом шраме, наполненном черной краской, она наморщила свой остренький, слегка задранный носик.
-Фу-у-у, - ответила она. Пусть этим занимаются потасканные актриски типа Анжелины Джоли.
Нейт пожал плечами. Он всегда полагал, что тщательно подобранные крошечные татушки в правильных местах - это безумно сексуально. Например, черная кошечка между лопатками очень бы подошла Блер. Но не успел он развить эту идею, как Блер внезапно сменила тему.
-Нейт? - Она ласково потыкалась носом в его мужественную, идеальную ключицу. - Как ты думаешь, твои родители не будут против, если я останусь?.. - Посреди фразы ее прервал звонок, на первом этаже.
Нейту принадлежал весь второй этаж в крыле особняка, поэтому у него был собственный входной звонок.
Он отстранился от Блер и спустил ноги с кровати.
-Да? - отозвался он, нажимая кнопку переговорного устройства.
-Доставка на дом! - заорал Джереми Скотт Toмпкинсон хриплым голосом хронического укурка. - Га-а-аряченькие пирожки!
На заднем плане раздался хохот и другие голоса. Блер ожидала, что Нейт пошлет их куда подальше. Вместо этого он нажал кнопку, открывая дверь и впуская их в дом.
-Мне надо одеться, - бросила Блер. Она выскользнула из постели и прошлепала в ванную при спальне. И как Нейт может быть достаточно умным, чтобы поступить в Йель, но при этом слишком тупым, чтобы понять - присутствие его дружков-укурков в их уютном любовном гнездышке напрочь разрушит всю атмосферу?
Не то чтоб Йель принял его за выдающиеся умственные способности - просто колледжу нужны были хорошие лакроссисты. Вот и весь секрет.
По-крайней мере, теперь у Блер был повод воспользоваться роскошным сандаловым гелем для душа «L'Оccitane», который домработница всегда оставляла у Нейта в душевой. Она вытерлась толстым синим полотенцем «Ральф Лорен», надела свое тоненькое шелковое розовое белье «Косабелла», затянула молнию на форменной сине-белой юбке из школы Констанс Биллард и застегнула две из шести пуговичек на белой льняной блузке с укороченными рукавами от «Кельвин Кляйн». Без лифчика, босиком, она всем своим видом говорила: «Девушка только что вышла из душа, так что вам, ребята, пора». Оставалось надеяться, что дружки Нейта поймут намек, возьмут ноги в руки и уберутся к черту. Она взъерошила свои влажные волосы и толкнула дверь в спальню.
- Бонжур! - У Нейта на кровати сидела полногрудая черноволосая длинноногая девушка из французской школы «Эколь». Блер раньше пересекалась с ней на вечеринках. Ее звали Лексус, или Лексик, или как-то так же по-дебильному; шестнадцатилетняя школьница, она успела поработать в Париже моделью и теперь пыталась изо всех сил поддерживать образ французской хиппи-шлюшки. Лексик, которую на самом деле звали Лекси, была одета в широкое лавандово-горчично-желтое хлопковое платье ручной окраски, выглядевшее самодельным, но в действительности купленное в «Кирна Забет» за четыреста пятьдесят долларов, и обута в уродливые плоские сандалии от «Барниз» а-ля пакистанский пастух, от которых все, кроме Блер, были без ума в этом сезоне. Лицо Лекси было свободно от макияжа, в руках она держала акустическую гитару. Рядом с ней на кровати валялся пластиковый пакет, набитый планом.
Ну просто бунтарка. Большинство школьниц не выходят из дому без пачки «Жигана», красной помады и пары каблуков.
- Пацаны раскуривают бульбулятор на крыше, - пояснила Лекси. Она бесцельно провела большим пальцем по струнам: - Alors, хочешь поджемуем, пока они придут? Поджемуем?
Блер наморщила носик еще более красноречиво, чем при мысли о татуировках. Она терпеть не могла всяких фишек типа «давайте накуримся, будем играть на гитарах и ржать с обдолбанных друзей и их комментариев», и ей совершенно не хотелось общаться с этой Лексик, которая явно считала себя крутейщей француженкой во всем Нью-Йорке. Лучше уж смотреть повторы «Опры» по каналу «Оксиджен» в спальне с кошачьим ароматом под аккомпанемент рыданий неуравновешенной матери, расстроенной судьбой маленьких альпака.
Кто-то вставил зажженную янтарную ароматическую палочку в пробковый каблук одной из недавно купленных Блер мятно-зеленых туфель от «Кристиан Диор». Она выдернула палочку и воткнула ее в иллюминатор одного из столь любимых Нейтом модельных парусников, расставленных на столе. Затем она завязала туфли, застегнула еще пару пуговиц на блузке и подхватила свою винтажную сумку с бамбуковой ручкой от «Гуччи».
- Передай, пожалуйста, Натаниэлю, что я ушла домой, - бросила она.
- Миру мир! - откликнулась Лекси с обдолбанной радостью. - Аu revoir!
У нее на лопатке были вытатуированы солнце, луна и звезды.
Так вот почему Нейт вдруг заинтересовался татушками!
Блер решительно спустилась по ступеням и вышла на Восемьдесят вторую улицу. Казалось, что уже настало лето. До захода солнца оставалось еще два часа, а воздух благоухал свежескршенной травой из близлежащего Центрального парка вперемешку с лосьоном для загара на полуголых барышнях, спешащих к себе домой на Парк-авеню, компашка одиннадцатиклассников из школы Сент-Джуд, явно канающих под Нейта и Джереми, собралась под кнопкой звонка у дома Нейта. У одного из них на плече болталась гитара.
- Bien sur.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50
Ага, и не говорите.
Переезжай к Нейту. Блер не могла понять, почему эта мысль не пришла ей в голову сразу. Депресняковая мамаша, спальня с ароматом кошачьей мочи и новорожденная сестренка по имени Йель не очень-то способствуют учебе (и с-е-к-с-у). Вполне естественно, что ей захотелось куда-нибудь перебраться. Конечно, можно было переехать к Серене, но это они уже пробовали, и все закончилось ссорой. Кроме того, на Серену не приходилось рассчитывать в плане с-е-к-с-а.
Разве что те старые слухи все-таки были правдой...
Нейт расслабленно провел руками по ее гладкой обнаженной спине.
- Ты никогда не хотела сделать татушку? - ни с того ни с сего спросил он, поглаживая ее плечи.
Не считая короткого периода, проведенного в реабилитационном центре в начале года, Нейт был обдолбан практически каждый день с одиннадцати лет, и Блер давно привыкла к его неожиданным вопросам. При мысли о большом шраме, наполненном черной краской, она наморщила свой остренький, слегка задранный носик.
-Фу-у-у, - ответила она. Пусть этим занимаются потасканные актриски типа Анжелины Джоли.
Нейт пожал плечами. Он всегда полагал, что тщательно подобранные крошечные татушки в правильных местах - это безумно сексуально. Например, черная кошечка между лопатками очень бы подошла Блер. Но не успел он развить эту идею, как Блер внезапно сменила тему.
-Нейт? - Она ласково потыкалась носом в его мужественную, идеальную ключицу. - Как ты думаешь, твои родители не будут против, если я останусь?.. - Посреди фразы ее прервал звонок, на первом этаже.
Нейту принадлежал весь второй этаж в крыле особняка, поэтому у него был собственный входной звонок.
Он отстранился от Блер и спустил ноги с кровати.
-Да? - отозвался он, нажимая кнопку переговорного устройства.
-Доставка на дом! - заорал Джереми Скотт Toмпкинсон хриплым голосом хронического укурка. - Га-а-аряченькие пирожки!
На заднем плане раздался хохот и другие голоса. Блер ожидала, что Нейт пошлет их куда подальше. Вместо этого он нажал кнопку, открывая дверь и впуская их в дом.
-Мне надо одеться, - бросила Блер. Она выскользнула из постели и прошлепала в ванную при спальне. И как Нейт может быть достаточно умным, чтобы поступить в Йель, но при этом слишком тупым, чтобы понять - присутствие его дружков-укурков в их уютном любовном гнездышке напрочь разрушит всю атмосферу?
Не то чтоб Йель принял его за выдающиеся умственные способности - просто колледжу нужны были хорошие лакроссисты. Вот и весь секрет.
По-крайней мере, теперь у Блер был повод воспользоваться роскошным сандаловым гелем для душа «L'Оccitane», который домработница всегда оставляла у Нейта в душевой. Она вытерлась толстым синим полотенцем «Ральф Лорен», надела свое тоненькое шелковое розовое белье «Косабелла», затянула молнию на форменной сине-белой юбке из школы Констанс Биллард и застегнула две из шести пуговичек на белой льняной блузке с укороченными рукавами от «Кельвин Кляйн». Без лифчика, босиком, она всем своим видом говорила: «Девушка только что вышла из душа, так что вам, ребята, пора». Оставалось надеяться, что дружки Нейта поймут намек, возьмут ноги в руки и уберутся к черту. Она взъерошила свои влажные волосы и толкнула дверь в спальню.
- Бонжур! - У Нейта на кровати сидела полногрудая черноволосая длинноногая девушка из французской школы «Эколь». Блер раньше пересекалась с ней на вечеринках. Ее звали Лексус, или Лексик, или как-то так же по-дебильному; шестнадцатилетняя школьница, она успела поработать в Париже моделью и теперь пыталась изо всех сил поддерживать образ французской хиппи-шлюшки. Лексик, которую на самом деле звали Лекси, была одета в широкое лавандово-горчично-желтое хлопковое платье ручной окраски, выглядевшее самодельным, но в действительности купленное в «Кирна Забет» за четыреста пятьдесят долларов, и обута в уродливые плоские сандалии от «Барниз» а-ля пакистанский пастух, от которых все, кроме Блер, были без ума в этом сезоне. Лицо Лекси было свободно от макияжа, в руках она держала акустическую гитару. Рядом с ней на кровати валялся пластиковый пакет, набитый планом.
Ну просто бунтарка. Большинство школьниц не выходят из дому без пачки «Жигана», красной помады и пары каблуков.
- Пацаны раскуривают бульбулятор на крыше, - пояснила Лекси. Она бесцельно провела большим пальцем по струнам: - Alors, хочешь поджемуем, пока они придут? Поджемуем?
Блер наморщила носик еще более красноречиво, чем при мысли о татуировках. Она терпеть не могла всяких фишек типа «давайте накуримся, будем играть на гитарах и ржать с обдолбанных друзей и их комментариев», и ей совершенно не хотелось общаться с этой Лексик, которая явно считала себя крутейщей француженкой во всем Нью-Йорке. Лучше уж смотреть повторы «Опры» по каналу «Оксиджен» в спальне с кошачьим ароматом под аккомпанемент рыданий неуравновешенной матери, расстроенной судьбой маленьких альпака.
Кто-то вставил зажженную янтарную ароматическую палочку в пробковый каблук одной из недавно купленных Блер мятно-зеленых туфель от «Кристиан Диор». Она выдернула палочку и воткнула ее в иллюминатор одного из столь любимых Нейтом модельных парусников, расставленных на столе. Затем она завязала туфли, застегнула еще пару пуговиц на блузке и подхватила свою винтажную сумку с бамбуковой ручкой от «Гуччи».
- Передай, пожалуйста, Натаниэлю, что я ушла домой, - бросила она.
- Миру мир! - откликнулась Лекси с обдолбанной радостью. - Аu revoir!
У нее на лопатке были вытатуированы солнце, луна и звезды.
Так вот почему Нейт вдруг заинтересовался татушками!
Блер решительно спустилась по ступеням и вышла на Восемьдесят вторую улицу. Казалось, что уже настало лето. До захода солнца оставалось еще два часа, а воздух благоухал свежескршенной травой из близлежащего Центрального парка вперемешку с лосьоном для загара на полуголых барышнях, спешащих к себе домой на Парк-авеню, компашка одиннадцатиклассников из школы Сент-Джуд, явно канающих под Нейта и Джереми, собралась под кнопкой звонка у дома Нейта. У одного из них на плече болталась гитара.
- Bien sur.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50