Вы ведь уже давно не школьники.
Мы с Элли набычившись смотрели друг на друга. Но уже без прежней враждебности. Наша стычка приобретала шутливый характер, что неожиданно меня поразило.
– Простите, мисс, но он первый начал, – улыбнулась Элли.
Это была игра для двоих.
– Я не хочу быть ее другом, мисс, как и все остальные, – ответил я.
– Он всюду следует за мной, мисс. Чарли у нас с прибабахом. Это все говорят.
Я мог бы поклясться, что взор, который она бросила на меня, был столь же кокетливым, сколь и злым, и это мешало мне нанести ответный удар в состязании на лучшее оскорбление.
– Ну… это… от Элли исходит зловоние, мисс.
Ни Ханна, ни Элли никак на это не прореагировали.
– Очень слабо, – сказала Ханна, поднявшись, чтобы пойти в туалет. – Преимущество у Элли.
– Как обычно, – кивнула Элли.
Эш и Люси тем временем вели оживленную дискуссию. Речь шла о том, что наша фирма затратила много миллионов на повышение технических возможностей лэптопа, и это означало, что мы теперь можем иметь полный доступ к любой информации и электронной почте, в какой бы точке земного шара мы ни находились. Часть дел, которые мы вели, была теперь перенесена в сферу лэптопа.
– Это чертовски полезно, – заметил Эш. – Мне всегда хотелось купить такой.
– Все это означает, что теперь массу работы нам придется выполнять дома, – сказала Люси. – Из-за компьютеров и мобильников у нас и минутки не останется для себя. Скоро дело дойдет до того, что они подвесят бирки к нашим лодыжкам.
Бильярдный стол, который занимал половину зала, освободился, когда два парня без пиджаков и в подтяжках ушли, уплатив по пятьдесят пенсов. Теперь была моя очередь, и я толкнул локтем Эша, дав понять ему, что мы могли бы сыграть.
– Не сейчас, дружище, – сказал он. – Мне надо погасить огонь паранойи Люси. Она убеждена, что в авторучки, которые нам раздали в последнее Рождество, вмонтированы жучки.
– Я сыграю с тобой, – сказала Элли. – Мне доставит большое удовольствие размазать по стенке твое раздутое честолюбие.
Я притворился оскорбленным.
– Давай, Элли. Это будет товарищеская игра. Согласна?
Выражение ее лица смягчилось.
– К тому же тебе полезно привыкать идти вторым номером после меня, – добавил я, ухмыльнувшись.
– Должна сказать, что в пул я играю довольно плохо, – обронила она.
– Неужели у тебя что-то может быть плохо? Никогда не поверю.
Мы встали, уколов друг друга взглядами, затем я расплатился и установил полосатые и цветные шары.
– Я позволю тебе разбить пирамиду только потому, что это будет твой первый и последний удар.
Элли, профессионально склонившись над столом, сильно послала пар в самый центр пирамиды. Шары раскатились и один полосатый влетел в дальнюю лузу. Она бросила на меня взор триумфатора, предоставляя мне удивительно ясный и манящий обзор своей блузки и изящного бюстгальтера.
– Прими к сведению, что твои теперь цветные. – Она усмехнулась, наклонилась над столом и ударила кием один из своих шаров, который, толкнув следующий, лишь показался над лузой.
Элли разогнулась и принялась яростно натирать мелом конец своего кия. Я решительно обошел стол, прикидывая возможности выбора. Если позволить ей выиграть, это упростит наши отношения, но я не мог пойти на это. Шары были равномерно распределены по столу, и я имел возможность изучить особенности стола – где он был не совсем ровным и какие лузы выглядели более узкими. Я наклонился над столом, устроился поудобнее и забил свой первый шар, который был рядом с лузой. Биток остановился в идеальной позиции для следующего удара, и я крякнул от удовольствия. Будто это вышло не по воле слепого случая, а в результате моего мастерства. Следующий шар тоже достиг цели, и я теперь имел преимущество, получив возможность сыграть от длинного борта.
– Ловко получилось, – сказала Элли. – Как это не характерно для тебя.
Но она не могла не признать, что ее положение стало затруднительным.
– Это проще простого, – отозвался я. – Хотя и не характерно для меня.
И прежде, чем дать Элли шанс попытать счастья, я положил в лузу следующий из своих шаров. Ее шар пронесся через стол и отскочил от борта, предоставив мне удобную позицию. Элли постояла, нагнувшись над своим кием и устремив отсутствующий взгляд на своенравные шары, затем раздраженно выпрямилась, не глядя в мою сторону, а я тем временем проанализировал позицию и уложил в лузу свой четвертый шар, уменьшив шансы Элли на выигрыш. Она обозвала меня «коварным и беспринципным типом, выезжающим только за счет промахов соперника и органически неспособным вести честную игру», причем сделала это во всеуслышание. Тем временем наши коллеги, наблюдая за нами, обменивались заговорщическими улыбками. Когда настала очередь Элли, она послала биток наискось и опять промазала, оставив мне удобную позицию для результативного удара, чем я и воспользовался.
– Кажется, дела у новой девушки идут неважно, – громко прошептал Эш в свой стакан. – Давление возросло, и особа, которую называют Фортуной-охотницей, начинает тушеваться.
Это не улучшило настроения Элли.
Люси поднесла стакан к губам.
– Фортуна на стороне своего однофамильца Чарли. Он хорошо расположил свои шары и крепко взялся за дрын. У него отличные шансы!
Ханна усмехнулась.
– Когда речь об этом – шутки в сторону! Это весьма фаллическая игра.
– Но это своего рода сюрприз. Чарли и так хорошо со своим кием, не правда ли?
Я прекратил прицеливаться для удара, обернулся и уставился на них, а они устремили на меня невинные взоры. Я вновь повернулся к бильярду, чтобы загнать в лузу шестой шар, а затем еще один, после чего настала очередь черного. У Элли было на столе еще пять шаров, но мой промах предоставил ей возможность спасти игру.
Она нанесла сильный удар – шары разлетелись в разные стороны и два из них каким-то образом угодили в лузы. Элли одарила меня снисходительной улыбкой и, сосредоточившись так, что на лице появились морщины, – о, как я старался сдержать себя, чтобы не смотреть на нее сзади! – вбила в лузу еще один шар. Она чуть не пустилась в пляс вокруг стола. Но ее следующий удар оказался неудачным.
– Черный в дальнюю лузу, – объявил я и заморгал от боли, когда биток отскочил назад, и Элли представился удобный случай, чтобы забить свой предпоследний шар, что она и не замедлила сделать, после чего отправила последний полосатый дуплетом от двух бортов в середину. И теперь только один шаг отделял ее от круга почета.
– Напряжение нарастает. Как это у Элли вышло? – прошептал Эш. – Похоже, что Чарли светит пожизненное унижение в виде попрания его мужских достоинств. И это уже почти свершилось.
– Она доказала, что умеет разделываться с шарами, – подхватила Люси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Мы с Элли набычившись смотрели друг на друга. Но уже без прежней враждебности. Наша стычка приобретала шутливый характер, что неожиданно меня поразило.
– Простите, мисс, но он первый начал, – улыбнулась Элли.
Это была игра для двоих.
– Я не хочу быть ее другом, мисс, как и все остальные, – ответил я.
– Он всюду следует за мной, мисс. Чарли у нас с прибабахом. Это все говорят.
Я мог бы поклясться, что взор, который она бросила на меня, был столь же кокетливым, сколь и злым, и это мешало мне нанести ответный удар в состязании на лучшее оскорбление.
– Ну… это… от Элли исходит зловоние, мисс.
Ни Ханна, ни Элли никак на это не прореагировали.
– Очень слабо, – сказала Ханна, поднявшись, чтобы пойти в туалет. – Преимущество у Элли.
– Как обычно, – кивнула Элли.
Эш и Люси тем временем вели оживленную дискуссию. Речь шла о том, что наша фирма затратила много миллионов на повышение технических возможностей лэптопа, и это означало, что мы теперь можем иметь полный доступ к любой информации и электронной почте, в какой бы точке земного шара мы ни находились. Часть дел, которые мы вели, была теперь перенесена в сферу лэптопа.
– Это чертовски полезно, – заметил Эш. – Мне всегда хотелось купить такой.
– Все это означает, что теперь массу работы нам придется выполнять дома, – сказала Люси. – Из-за компьютеров и мобильников у нас и минутки не останется для себя. Скоро дело дойдет до того, что они подвесят бирки к нашим лодыжкам.
Бильярдный стол, который занимал половину зала, освободился, когда два парня без пиджаков и в подтяжках ушли, уплатив по пятьдесят пенсов. Теперь была моя очередь, и я толкнул локтем Эша, дав понять ему, что мы могли бы сыграть.
– Не сейчас, дружище, – сказал он. – Мне надо погасить огонь паранойи Люси. Она убеждена, что в авторучки, которые нам раздали в последнее Рождество, вмонтированы жучки.
– Я сыграю с тобой, – сказала Элли. – Мне доставит большое удовольствие размазать по стенке твое раздутое честолюбие.
Я притворился оскорбленным.
– Давай, Элли. Это будет товарищеская игра. Согласна?
Выражение ее лица смягчилось.
– К тому же тебе полезно привыкать идти вторым номером после меня, – добавил я, ухмыльнувшись.
– Должна сказать, что в пул я играю довольно плохо, – обронила она.
– Неужели у тебя что-то может быть плохо? Никогда не поверю.
Мы встали, уколов друг друга взглядами, затем я расплатился и установил полосатые и цветные шары.
– Я позволю тебе разбить пирамиду только потому, что это будет твой первый и последний удар.
Элли, профессионально склонившись над столом, сильно послала пар в самый центр пирамиды. Шары раскатились и один полосатый влетел в дальнюю лузу. Она бросила на меня взор триумфатора, предоставляя мне удивительно ясный и манящий обзор своей блузки и изящного бюстгальтера.
– Прими к сведению, что твои теперь цветные. – Она усмехнулась, наклонилась над столом и ударила кием один из своих шаров, который, толкнув следующий, лишь показался над лузой.
Элли разогнулась и принялась яростно натирать мелом конец своего кия. Я решительно обошел стол, прикидывая возможности выбора. Если позволить ей выиграть, это упростит наши отношения, но я не мог пойти на это. Шары были равномерно распределены по столу, и я имел возможность изучить особенности стола – где он был не совсем ровным и какие лузы выглядели более узкими. Я наклонился над столом, устроился поудобнее и забил свой первый шар, который был рядом с лузой. Биток остановился в идеальной позиции для следующего удара, и я крякнул от удовольствия. Будто это вышло не по воле слепого случая, а в результате моего мастерства. Следующий шар тоже достиг цели, и я теперь имел преимущество, получив возможность сыграть от длинного борта.
– Ловко получилось, – сказала Элли. – Как это не характерно для тебя.
Но она не могла не признать, что ее положение стало затруднительным.
– Это проще простого, – отозвался я. – Хотя и не характерно для меня.
И прежде, чем дать Элли шанс попытать счастья, я положил в лузу следующий из своих шаров. Ее шар пронесся через стол и отскочил от борта, предоставив мне удобную позицию. Элли постояла, нагнувшись над своим кием и устремив отсутствующий взгляд на своенравные шары, затем раздраженно выпрямилась, не глядя в мою сторону, а я тем временем проанализировал позицию и уложил в лузу свой четвертый шар, уменьшив шансы Элли на выигрыш. Она обозвала меня «коварным и беспринципным типом, выезжающим только за счет промахов соперника и органически неспособным вести честную игру», причем сделала это во всеуслышание. Тем временем наши коллеги, наблюдая за нами, обменивались заговорщическими улыбками. Когда настала очередь Элли, она послала биток наискось и опять промазала, оставив мне удобную позицию для результативного удара, чем я и воспользовался.
– Кажется, дела у новой девушки идут неважно, – громко прошептал Эш в свой стакан. – Давление возросло, и особа, которую называют Фортуной-охотницей, начинает тушеваться.
Это не улучшило настроения Элли.
Люси поднесла стакан к губам.
– Фортуна на стороне своего однофамильца Чарли. Он хорошо расположил свои шары и крепко взялся за дрын. У него отличные шансы!
Ханна усмехнулась.
– Когда речь об этом – шутки в сторону! Это весьма фаллическая игра.
– Но это своего рода сюрприз. Чарли и так хорошо со своим кием, не правда ли?
Я прекратил прицеливаться для удара, обернулся и уставился на них, а они устремили на меня невинные взоры. Я вновь повернулся к бильярду, чтобы загнать в лузу шестой шар, а затем еще один, после чего настала очередь черного. У Элли было на столе еще пять шаров, но мой промах предоставил ей возможность спасти игру.
Она нанесла сильный удар – шары разлетелись в разные стороны и два из них каким-то образом угодили в лузы. Элли одарила меня снисходительной улыбкой и, сосредоточившись так, что на лице появились морщины, – о, как я старался сдержать себя, чтобы не смотреть на нее сзади! – вбила в лузу еще один шар. Она чуть не пустилась в пляс вокруг стола. Но ее следующий удар оказался неудачным.
– Черный в дальнюю лузу, – объявил я и заморгал от боли, когда биток отскочил назад, и Элли представился удобный случай, чтобы забить свой предпоследний шар, что она и не замедлила сделать, после чего отправила последний полосатый дуплетом от двух бортов в середину. И теперь только один шаг отделял ее от круга почета.
– Напряжение нарастает. Как это у Элли вышло? – прошептал Эш. – Похоже, что Чарли светит пожизненное унижение в виде попрания его мужских достоинств. И это уже почти свершилось.
– Она доказала, что умеет разделываться с шарами, – подхватила Люси.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102