– Все мы живем без привязи, летаем из-за постоянного вращения и никогда по-настоящему не бываем в покое, наш отдых – только иллюзия. Но я слышал, что во время сна все-таки можно положить голову так, чтобы не лежать против ветра.
– Вы услышали об этом сегодня?
– Нет, годы назад. Но я был слишком ленив, чтобы предпринять что-то на этот счет, а теперь и вовсе забыл, в какую сторону нужно лежать. Сплошные проблемы. Моя голова годы и годы была обращена на запад, и поэтому я ни в чем не мог преуспеть, а твоя голова направлена на запад, но ты способен встать и пойти на работу. Если ты можешь совладать с миром, почему бы тебе не совладать с этим бессмысленным хождением по кругу?
– Лучше я буду прыгать вверх-вниз вроде клюшки для игры в поло, – попытался я пошутить.
– В самом деле очень интересно. Хождение по кругу – то корень всей философии. Это то, что утомляет нас, отчего мы выдыхаемся посреди жизни. Я намерен спать головой на восток, а ногами на запад, посмотрим, будут ли какие-нибудь улучшения. Если это сработает, я дам тебе знать.
– Благодарю вас, – сказал я.
– Оставь сдачу себе, – сказал Генри.
Запутавшийся в королевах
На следующий день, когда я вошел в офис, Мэри, красивая блондинка, поздоровалась со мной:
– Привет.
– Привет, – ответил я и подумал: «Почему ты проделываешь это со мной?» На ней была белая блузка с короткими рукавами из легкой ткани, так что виднелся белый бюстгальтер, а это было уже чересчур. Я любил ее и ненавидел. Ее волосы были забраны в свободный пучок, который выглядел так, словно вот-вот развалится и красиво рассыплется по плечам. Она была в серых слаксах, превосходно отутюженных. Единственным легким намеком на белье служило маленькое углубление как раз там, где половинки ягодиц должны разделяться. У меня от нее сжималось горло.
– Как поживаешь? – спросила она, вовлекая меня в обычный милый утренний разговор на работе. И тут она подняла руку и поправила заколку на белокуром пучке, обнажив алебастровую внутреннюю поверхность превосходной руки, продолжением которой была скрытая от взгляда подмышка.
– Все в порядке, спасибо, – ответил я, сердечно и одновременно напряженно, потому что буквально почувствовал, как голова моя отделяется от шеи. Началось какое-то непроизвольное расслабление мышц, так что уголком глаза я увидел, что мой нос задвигался. Напряжение было слишком сильным. Даже кости начали трещать. То, что она подняла руку, было слишком изумительно – я даже мог видеть движение ее бюстгальтера и груди. Мне страстно захотелось лизнуть внутреннюю поверхность ее руки, а потом сигануть с крыши.
Мэри улыбнулась, сказала весело:
– Иду к себе за стол, – и отправилась заниматься делами. Я же удалился в свой кабинетик, понурив голову. В отсутствие Мэри силы вернулись ко мне. Подбородок, коснувшись было ключицы, поднялся, и я посмотрел на себя в серый экран компьютера. У меня были грустные, собачьи глаза.
Я уже подумывал о том, чтобы пойти в туалет помастурбировать, представляя себе руку Мэри, но не сделал этого – я не был настолько испорчен. Я просто успокоил себя следующей мыслью: «Сегодня я могу пойти к «Салли». Каким-то образом это облегчило бремя моей привязанности к Мэри.
Вечером я поехал на Сорок третью улицу. Мисс Пеппер была в баре. Я поздоровался с ней. Она попросила купить ей выпивку, что я и сделал. Потом она сказала:
– Знаешь, детка, из тебя выйдет хорошая Королева. Я вижу это по контуру твоего носа. Только тебе нужен светлый парик, чтобы он хорошо смотрелся со светлыми ресницами. Ты мог бы принести нам хорошие деньги.
– Не думаете ли вы, что мой нос слишком мужской?
– Именно поэтому он меня привлек.
Я был польщен, что мисс Пеппер проявила ко мне такой горячий интерес, предположив, что со мной можно сделать; даже несмотря на то, что она действовала как сутенерша, мне нравилось ее внимание.
Но тут она увидела мужчину, с которым, по ее мнению, могло состояться свидание, и оставила меня, забрав с собой выпивку, за которую я заплатил. Она едва успела отпить глоточек. Я-то ожидал, что она составит мне компанию, но в то же время понимал, что ей нужно делать бизнес.
Оставшись один, я стал смотреть на крашеную блондинку-барменшу, которая доставала стаканы у себя над головой, и, конечно, не отказал себе в удовольствии тайком разглядывать ее подмышки. Одновременно я думал о руке Мэри. Ведь именно это привело меня к «Салли».
Женские подмышки для меня – место вечного удивления. Мне нравится их скульптурность, их пустота. К тому же они очень близко к груди. Весной и летом, частенько поглядывая на женский рукав, можно увидеть подмышку, начало возвышения груди, а иногда и бретельку бюстгальтера – и получить лучшие впечатления в мире за один короткий миг.
Моя страсть к подмышкам уходит корнями в опыт шестого класса. Однажды поздней весной я сидел, развалясь, у окна школьного автобуса. Белокурая девушка Тина Кирченгеймер стояла у двери в ожидании своей остановки. Она была очень хорошенькая, и на ней было желтое хлопчатобумажное платье с бретельками без рукавов. Она держалась за потертый зеленый поручень рядом с водителем. Яркий послеполуденный свет был особенно прекрасен, потому что означал освобождение от школьной давиловки, он струился через лобовое стекло. Автобус качнулся, притормаживая. Тина вытянула руку, чтобы удержаться на месте, и солнечный свет осветил ее подмышку, лишь на несколько секунд, пучок желтых волос, словно спутанные золотые нити.
До этого я видел только у взрослых мужчин волосы под мышками и был так ошеломлен, что допустил промах, как мне потом это назвали. У меня еще не начался подростковый возраст – он не наступил, пока я не стал выпускником старших классов, – но эти желтые волосы, залитые солнечным светом, показались мне невероятно прекрасными и шокирующими. Тина менялась, становилась женщиной, и я испытал благоговейный трепет, мой крошечный пенис превратился в камень.
Автобус остановился, ее рука опустилась, и она вышла. Я смотрел на нее в окно – она была такая красивая в сво – ем желтом платье – в надежде, что она помашет рукой своим подружкам, чтобы я снова смог увидеть ее подмышку. У меня также была сумасшедшая надежда, что она помашет мне, хотя я никогда с ней не разговаривал. Но она повернулась спиной к автобусу и зашагала домой. Мы рванули с места.
Я сидел в баре и прихлебывал выпивку. Королевы подходили ко мне с предложениями, но я продолжал говорить «нет», но теперь это был больше страх потратить деньги, чем страх болезни.
Как и в первый свой визит, я был достаточно счастлив, просто сидя в баре. Все было любопытным образом неотрегулированно; это был спектакль в лучшем смысле этого слова. Королевы выглядели оживленными, а мужчины – печальными, и все они постоянно двигались.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102