– В книжном шкафу. Считается, что они довольно ценные.
– И что это за редкие издания? – поинтересовался Теодор.
Он приподнялся, пытаясь рассмотреть себя в зеркальце заднего вида, и поправил галстук-бабочку, от чего та только еще больше перекосилась.
– Полный комплект книг по френологии, – ответила я. – Он немного подмок, когда трубы прорвало, я в газете читала. Есть книги и поценнее – несколько томов восемнадцатого века по черной магии, «Сатанинская библия» в двух томах и первое издание бестселлера «Джентльмены предпочитают блондинок».
– Ты думаешь, Эдвард ворует книги?
– Что такое френология? – спросил Леопольд.
– Это когда по форме черепа определяют, что ты за человек. В настоящее время это занятие вышло из моды, но, на мой взгляд, интерес к нему скоро возродится.
Меня саму поразила собственная осведомленность, да и остальных, по-видимому, тоже, потому что целую минуту все молчали.
– По-моему, это уже слишком! – сказала Мариэтта.
– Подумать только, мой любезный лорд заперт, и с кем – с вооруженным грабителем-эпилектиком, по совместительству торгующим наркотиками, и с библиотекаршей! – воскликнула я.
– Лорд вовсе не твой, – сказала Мариэтта. – Мы еще посмотрим, чей он.
Я через решетку взглянула на сестру. Да, пожалуй, в чем-то она привлекательней меня. У нее нос чуть изящнее, подбородок четче очерчен, и глаза ярко-васильковые.
Впрочем, тот, кто проявит романтический интерес к ней, на меня внимания не обратит, и наоборот. Она какая-то не из этой жизни. Почти что человек-невидимка. Расставшись с ней, вы не вспомните, как она выглядит, и вам придется, не имея для этого никаких конкретных оснований, заново ее себе придумывать. Она вся какая-то неуловимая. Некоторых это как раз и привлекает, но обычно не тех, кому нравлюсь я.
Встретиться с ней – все равно что встретиться в лесу с оленем. Олень, безусловно, сам решает, кому показаться или куда направиться, и все же не перестаешь удивляться тому, что сие таинственное создание и вправду ответственно за свои поступки.
К машине подошла мамочка.
– Дети, вам придется вылезти, – сказала она. – Решили вызвать то ли ФБР, то ли Службу спасения. Они не могут проникнуть в библиотеку, и Гарри решил, что это похищение.
– Кто кого похитил? – мрачно спросил Леопольд.
– Скорее всего, Эдвард похитил мать Стива, миссис Хартли, и английского пэра. Наверное, взял их в заложники.
– Зачем Эдварду заложница-библиотекарша? – спросила я.
– Сама не понимаю, – ответила мамочка. – Как ты думаешь, она симпатичная? Мне она всегда казалась довольно унылой дамочкой.
– Может, он заставляет ее читать вслух? – сказал Леопольд. – Она иногда читает детям книжки.
– Я бы сама ему почитала, если бы он попросил, – сказала мамочка. – Откуда мне было знать! Я не телепат. Дети, если хотите, я одолжу у лейтенанта Николса денег и отправлю вас домой на такси.
– Ну уж нет! – сказал Теодор. – Дело принимает любопытный оборот. Лучше займи денег нам на пиццу. Мы будем держаться на безопасном расстоянии и наблюдать за происходящим со стороны.
– Ура! Пицца! – завопил Леопольд.
Мы вышли из машины. Около нее стояли Фред и Гарри.
– Вы, ребята, отправляйтесь домой, – сказал Гарри, садясь за руль.
– Мы хотим пиццу, – заявил Леопольд.
– Вот и идите поешьте пиццы, а мама потом приедет.
– У нас нет денег, Гарри, – сказал Леопольд.
– Вот вам десятка, – сказал Гарри. – Как вы думаете, зачем Эдварду брать в заложники миссис Хартли и английского лорда?
– У него бывают припадки, – сказал Теодор. – Он эпилептик. Порой становится агрессивен. Его портрет висит у вас на стенде «Их разыскивает полиция».
– Теодор! – завопила мамочка.
– Этот человек – офицер полиции, мама, – сказал Теодор. – Если бы я не сообщил ему о том, что знаю, у меня могли бы быть серьезные неприятности.
– В таком случае, – сказал Гарри. – я просто обязан вызвать ФБР. Вам известно, имеется ли у Эдварда оружие?
– Возможно, – сказал Теодор. Мы с Мариэттой переглянулись. – Он появился только сегодня утром. До этого мы его полгода не видели.
Фред сел в машину к Гарри.
– Закрой дверцу, Фред, – сказал Гарри. – Мне надо все обдумать.
Мамочка взбежала по лестнице и забарабанила в дверь.
– Эдвард, что ты там делаешь? – кричала она. – Немедленно выходи, слышишь! Они собираются вызвать ФБР. И телевидение.
– Пошли есть пиццу, – сказал Теодор, беря Леопольда за руку.
Мы шли по темным улицам. Наш городок когда-то был фабричным. Штуки четыре старых то ли склада, то ли фабрики так и не снесли, и они стоят, покосившиеся, полуразрушенные, с выбитыми окнами. За ними течет грязная речушка Суггема. Кое-где торчат уличные фонари, по большей части давно не работающие.
Мы услышали, что за нами кто-то бежит. Теодор тревожно вскрикнул и прижал к себе Леопольда.
– Стив! – воскликнула Мариэтта.
– Мы идем есть пиццу, Стив, – сказала я. – Хотите с нами?
– Что-то случилось? – спросил Теодор. – Что с вами?
– Вот что я тебе скажу, Мод, – заявила Мариэтта. – Ты иди с Теодором и Леопольдом, а мы со Стивом зайдем выпить по стаканчику. – Она обернулась к Стиву. – Мод несовершеннолетняя, ей нельзя посещать бары. Может, дойдем до вашей машины?
Стив, явно растерявшись, стоял и тупо на нас смотрел.
– По-моему, Стив тоже голоден, – сказала я. – Думаю, он предпочтет пойти со мной за пиццей.
– «Вскинула девушка брови И улыбнулась лукаво. Голосом звонким сказала: «Слово за вами, Джон», – продекламировала Мариэтта.
– Меня зовут Стив, а не Джон, – пробормотал он. – И обычно я не пью.
– Вы очень привязаны к матери, да? – спросила я.
Он наконец вышел из ступора.
– Ничего не понимаю, – сказал он. – Все это похоже на сон. Я даже не проверил, на стоянке ли ее машина. Чем она, черт возьми, занимается? Да, пожалуй, надо чего-нибудь выпить.
Мариэтта с победным видом улыбнулась мне и шагнула к Стиву.
– Оставьте и мне кусочек, – велела она.
– Сука, – сказала я и пошла с Теодором и Леопольдом есть пиццу.
Мне нравится «Минни-вава». Это единственный ресторан в городе, если не считать «Трубки мира», но до того, во-первых, слишком далеко, а во-вторых, он чересчур шикарный. Я там была только однажды, впечатление незабываемое. Начала я с фруктового салата, затем подали фаршированную крабами камбалу под грибным соусом, а на десерт – старобостонский торт со взбитыми сливками.
– Ну, какую пиццу будем брать? – спросила я.
– Я предлагаю с ветчиной, грибами, перцем, ананасом и анчоусами, – сказал Леопольд.
– Фу! – поморщилась я.
– Мы всю ночь будем мучиться животами, – сказал Теодор.
– Хорошо, – вздохнул Леопольд. – Сами решайте.
Мы шли и шли. За фабриками начались многоквартирные дома, построенные когда-то для рабочих. В большинстве из них окна были заколочены, жилых осталось только штуки три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– И что это за редкие издания? – поинтересовался Теодор.
Он приподнялся, пытаясь рассмотреть себя в зеркальце заднего вида, и поправил галстук-бабочку, от чего та только еще больше перекосилась.
– Полный комплект книг по френологии, – ответила я. – Он немного подмок, когда трубы прорвало, я в газете читала. Есть книги и поценнее – несколько томов восемнадцатого века по черной магии, «Сатанинская библия» в двух томах и первое издание бестселлера «Джентльмены предпочитают блондинок».
– Ты думаешь, Эдвард ворует книги?
– Что такое френология? – спросил Леопольд.
– Это когда по форме черепа определяют, что ты за человек. В настоящее время это занятие вышло из моды, но, на мой взгляд, интерес к нему скоро возродится.
Меня саму поразила собственная осведомленность, да и остальных, по-видимому, тоже, потому что целую минуту все молчали.
– По-моему, это уже слишком! – сказала Мариэтта.
– Подумать только, мой любезный лорд заперт, и с кем – с вооруженным грабителем-эпилектиком, по совместительству торгующим наркотиками, и с библиотекаршей! – воскликнула я.
– Лорд вовсе не твой, – сказала Мариэтта. – Мы еще посмотрим, чей он.
Я через решетку взглянула на сестру. Да, пожалуй, в чем-то она привлекательней меня. У нее нос чуть изящнее, подбородок четче очерчен, и глаза ярко-васильковые.
Впрочем, тот, кто проявит романтический интерес к ней, на меня внимания не обратит, и наоборот. Она какая-то не из этой жизни. Почти что человек-невидимка. Расставшись с ней, вы не вспомните, как она выглядит, и вам придется, не имея для этого никаких конкретных оснований, заново ее себе придумывать. Она вся какая-то неуловимая. Некоторых это как раз и привлекает, но обычно не тех, кому нравлюсь я.
Встретиться с ней – все равно что встретиться в лесу с оленем. Олень, безусловно, сам решает, кому показаться или куда направиться, и все же не перестаешь удивляться тому, что сие таинственное создание и вправду ответственно за свои поступки.
К машине подошла мамочка.
– Дети, вам придется вылезти, – сказала она. – Решили вызвать то ли ФБР, то ли Службу спасения. Они не могут проникнуть в библиотеку, и Гарри решил, что это похищение.
– Кто кого похитил? – мрачно спросил Леопольд.
– Скорее всего, Эдвард похитил мать Стива, миссис Хартли, и английского пэра. Наверное, взял их в заложники.
– Зачем Эдварду заложница-библиотекарша? – спросила я.
– Сама не понимаю, – ответила мамочка. – Как ты думаешь, она симпатичная? Мне она всегда казалась довольно унылой дамочкой.
– Может, он заставляет ее читать вслух? – сказал Леопольд. – Она иногда читает детям книжки.
– Я бы сама ему почитала, если бы он попросил, – сказала мамочка. – Откуда мне было знать! Я не телепат. Дети, если хотите, я одолжу у лейтенанта Николса денег и отправлю вас домой на такси.
– Ну уж нет! – сказал Теодор. – Дело принимает любопытный оборот. Лучше займи денег нам на пиццу. Мы будем держаться на безопасном расстоянии и наблюдать за происходящим со стороны.
– Ура! Пицца! – завопил Леопольд.
Мы вышли из машины. Около нее стояли Фред и Гарри.
– Вы, ребята, отправляйтесь домой, – сказал Гарри, садясь за руль.
– Мы хотим пиццу, – заявил Леопольд.
– Вот и идите поешьте пиццы, а мама потом приедет.
– У нас нет денег, Гарри, – сказал Леопольд.
– Вот вам десятка, – сказал Гарри. – Как вы думаете, зачем Эдварду брать в заложники миссис Хартли и английского лорда?
– У него бывают припадки, – сказал Теодор. – Он эпилептик. Порой становится агрессивен. Его портрет висит у вас на стенде «Их разыскивает полиция».
– Теодор! – завопила мамочка.
– Этот человек – офицер полиции, мама, – сказал Теодор. – Если бы я не сообщил ему о том, что знаю, у меня могли бы быть серьезные неприятности.
– В таком случае, – сказал Гарри. – я просто обязан вызвать ФБР. Вам известно, имеется ли у Эдварда оружие?
– Возможно, – сказал Теодор. Мы с Мариэттой переглянулись. – Он появился только сегодня утром. До этого мы его полгода не видели.
Фред сел в машину к Гарри.
– Закрой дверцу, Фред, – сказал Гарри. – Мне надо все обдумать.
Мамочка взбежала по лестнице и забарабанила в дверь.
– Эдвард, что ты там делаешь? – кричала она. – Немедленно выходи, слышишь! Они собираются вызвать ФБР. И телевидение.
– Пошли есть пиццу, – сказал Теодор, беря Леопольда за руку.
Мы шли по темным улицам. Наш городок когда-то был фабричным. Штуки четыре старых то ли склада, то ли фабрики так и не снесли, и они стоят, покосившиеся, полуразрушенные, с выбитыми окнами. За ними течет грязная речушка Суггема. Кое-где торчат уличные фонари, по большей части давно не работающие.
Мы услышали, что за нами кто-то бежит. Теодор тревожно вскрикнул и прижал к себе Леопольда.
– Стив! – воскликнула Мариэтта.
– Мы идем есть пиццу, Стив, – сказала я. – Хотите с нами?
– Что-то случилось? – спросил Теодор. – Что с вами?
– Вот что я тебе скажу, Мод, – заявила Мариэтта. – Ты иди с Теодором и Леопольдом, а мы со Стивом зайдем выпить по стаканчику. – Она обернулась к Стиву. – Мод несовершеннолетняя, ей нельзя посещать бары. Может, дойдем до вашей машины?
Стив, явно растерявшись, стоял и тупо на нас смотрел.
– По-моему, Стив тоже голоден, – сказала я. – Думаю, он предпочтет пойти со мной за пиццей.
– «Вскинула девушка брови И улыбнулась лукаво. Голосом звонким сказала: «Слово за вами, Джон», – продекламировала Мариэтта.
– Меня зовут Стив, а не Джон, – пробормотал он. – И обычно я не пью.
– Вы очень привязаны к матери, да? – спросила я.
Он наконец вышел из ступора.
– Ничего не понимаю, – сказал он. – Все это похоже на сон. Я даже не проверил, на стоянке ли ее машина. Чем она, черт возьми, занимается? Да, пожалуй, надо чего-нибудь выпить.
Мариэтта с победным видом улыбнулась мне и шагнула к Стиву.
– Оставьте и мне кусочек, – велела она.
– Сука, – сказала я и пошла с Теодором и Леопольдом есть пиццу.
Мне нравится «Минни-вава». Это единственный ресторан в городе, если не считать «Трубки мира», но до того, во-первых, слишком далеко, а во-вторых, он чересчур шикарный. Я там была только однажды, впечатление незабываемое. Начала я с фруктового салата, затем подали фаршированную крабами камбалу под грибным соусом, а на десерт – старобостонский торт со взбитыми сливками.
– Ну, какую пиццу будем брать? – спросила я.
– Я предлагаю с ветчиной, грибами, перцем, ананасом и анчоусами, – сказал Леопольд.
– Фу! – поморщилась я.
– Мы всю ночь будем мучиться животами, – сказал Теодор.
– Хорошо, – вздохнул Леопольд. – Сами решайте.
Мы шли и шли. За фабриками начались многоквартирные дома, построенные когда-то для рабочих. В большинстве из них окна были заколочены, жилых осталось только штуки три.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80