– Когда у него приемные часы?
– Каждый второй четверг месяца с шести до семи утра.
– Правда? Я и не знал, что у кровельщиков бывают приемные часы. Что же мне делать? Как заставить его приступить к работе?
– Есть вероятность, что он отец Леопольда, – сказала я задумчиво. – В таком случае его можно было бы припугнуть алиментами.
К столику снова подошла Элен.
– У нас есть только то, что в меню, – сказала она. – Можете заказать салат, если хотите.
– Великолепно! – обрадовался Саймон. – А какие у вас есть салаты?
– Какие салаты? – устало вздохнула Элен. – Вы в меню смотрели?
– Я не нашел там никаких салатов.
Она обалдело посмотрела на него.
– Не нашли в меню салатов?
– Нет, – сказал Саймон. – Я, наверное, совсем тупой, но я действительно не нашел салатов.
Она покачала головой.
– Есть салат восточный с жареным мясом. Ломтики говядины на листьях калифорнийского кочанного салата с кружочками редиски и хрустящей китайской соломкой. Есть салат «Тако» – четверть фунта мясного фарша на чипсах «Тако». Есть немецкий картофельный салат и есть салат домашний.
– Салат домашний! – воодушевился Саймон. – А это что такое?
– Ну, просто салат, – сказала Элен. – Такой, с листьями.
– А какой именно?
– Наверное, кочанный, – сказала она. – Другого, кажется, нет.
– Подойдет, – сказал Саймон. – И еще я, пожалуй, закажу рыбу с картошкой по-английски. Что у вас за рыба?
– Мороженая.
– Понятно, – сказал Саймон. – А какая?
– Жареная рыба по-английски. Хотите, пойду уточню?
– В этом нет необходимости, – сказал Саймон. – Какая уж есть.
– Так бы и говорили, – сказала Элен раздраженно. – Значит, вам салат домашний и рыбу по-английски. Салат с какой приправой?
– А какая есть?
– Мексиканская острая, масло с уксусом, крестьянская, с голубым сыром, итальянская, итальянсекая сливочная, итальянская низкокалорийная, «Тысяча островов», французская, русская, рокфор и мед-горчица-йогурт.
– Мексиканскую острую, пожалуйста, только отдельно.
– Начнете с салата? А ты, Мод? Возьмешь что-нибудь на закуску?
– Мне, Элен, на закуску, пожалуйста, картошку-фри.
Через минуту она принесла тарелку бледной недожаренной картошки и блюдо со светло-зелеными салатными листьями, двумя ломтиками огурца и чуть розоватым кружочком помидора. Все это было залито густым комковатым соусом.
– Только что прибыл мистер У, владелец ресторана. Он хочет с вами познакомиться.
– Кто?
– Мистер У. Это китайское имя, как слышится, так и пишется – У.
– Пусть подходит, – сказал Саймон., Элен отошла, он попробовал салат и шепнул мне: – Я просил мексиканскую приправу, отдельно. Мне принесли из голубого сыра.
– Ты не любишь голубой сыр?
– Мне не нравится, когда он кусками.
– А мне нравится! – сказала я. – Ты их выбери и отложи на салфетку, я потом съем.
Подошел мистер У. Это был китаец крайне преклонного возраста и среднего роста.
– Я знаю вашу мать, – сказал он.
– Кто ее не знает? – ответила я.
– Как вам нравится мой ресторан?
– Чистый восторг!
– В каком смысле? – спросил мистер У.
– В том, что есть в округе приличное место, где можно спокойно поужинать, – сказала я, улыбнувшись так, как, на мой взгляд, должны улыбаться опытные, многое на своем веку повидавшие женщины.
Вид у мистера У был довольный.
– Gehakteh Leber iz besser vi gehakteh tsores.
– Что это значит?
– Печеночный паштет лучше мелких неприятностей.
– Старинная китайская пословица?
– Еврейская! Я думал, вы знаете. Кстати, сестра ваша работает прекрасно.
– Что? – спросила я.
– Вы и этого не знаете? Она поступила официанткой в один из моих филиалов.
– Шутите? – сказала я. – Не верю. «Увидишь деву дивной красоты. Ее остерегайся! Таят обман прелестные черты. Коварства опасайся!»
– «В честь реки ее назвал он, В честь веселых водопадов Дал ей имя – Миннегага», – сказал мистер У. – Вы тоже это декламируете?
Я покачала головой.
– Вовсе нет. Просто решила вас проверить.
– А вы не хотели бы поработать у меня официанткой?
– Нет, благодарю. Я не собираюсь надолго задерживаться в этой дыре.
– Вы английский лорд, да? – спросил Саймона мистер У. – Счастлив с вами познакомиться. Gelebt vi a har un gestorben vi a nar.
– А это что такое?
– Жил как лорд, а помер как дурак. Я с вами посижу, вы не против? Позвольте вас угостить. – Он юркнул ко мне на диванчик и потерся о мое ухо. – Nit utlecher vos zitst oiben-on iz a pan, или: не каждый сидящий за столом аристократ. – Он покровительственно улыбнулся Саймону. – Не принимай всерьез, сынок. Люблю, знаешь, нащупать больное местечко и легонько уколоть. – Он схватил меня за руку, крикнул Элен: – Принеси им еще по порции, – и чмокнул меня в запястье. – Так, лапочка?
– Да, спасибо, – ответила я.
– Я, пожалуй, перейду на пиво, – сказал Саймон. – Какое пиво у вас имеется?
Элен закатила глаза, сверкнувшие, как ртуть, посыпавшаяся из разбитого градусника.
– Бутылочное и баночное: «Микелоб», «Будвайзер», «Буд Лайт», «Коре», «Коре Лайт», «Амстел», «Нью-Амстердам». – Говоря это, она смотрела в зал, который потихоньку заполнялся народом. Похоже, других официанток, кроме Элен, здесь не было. – «Рейнголд», «Бекс», «Сэмюэл Адаме», «Хайнекен», «Дженессийское плотное». Разливное: «Микелоб», «Амстел Лайт», «Карлсберг», «Басе» и «Энкор Стим».
– Мне, пожалуйста, «Рейнголд».
– Послушай, лапочка, – сказал мистер У, – мне, наверное, не следовало бы этого говорить, но не могу удержаться. Пошли к черту этого гойише копф, встречайся со мной. Я давно уже наблюдаю за тобой и твоей семьей. Сестра твоя – настоящая шайне майделе, и поэзию знает, это посетителям нравится. Я даже подумал, не одеть ли официанток в национальные индейские костюмы, только вот боюсь, культурный климат для этого сейчас неподходящий. А что касается твоей матушки… – Он слюняво чмокнул пальцы на свободной руке. – Изумительная женщина! Теперь переходим к тебе. Ты готова выслушать мое мнение?
Элен поставила на стол выпивку и удалилась. Саймону принесли запотевшую пивную кружку. Он сделал глоток и так поспешно ее отставил, что расплескал три четверти содержимого.
– Тьфу! – Дрожащей как осиновый лист рукой он схватил мой первый стакан с виски-сауэр и выпил его залпом. – Это было не пиво, – объяснил он, переведя дыхание. – Но что?
Элен вернулась с блюдом салата и еще одним мартини.
– Это опять я! – сказала она бодренько. – Прошу прощения, я вам сначала принесла не тот салат. Ваш вот этот. Мексиканскую острую приправу я подала в кружке, – Элен пододвинула кружку поближе к Саймону и спросила изумленно: – Куда она подевалась?
– Этот псих ее выпил, – сказал мистер У. – Зачем тебе этот шлимазл, а?
– Откуда мне было знать, что это приправа! – Саймона аж перекосило. – Шутка злая и неумная!
– Ой, только не надо выражаться, – обиделся мистер У.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Каждый второй четверг месяца с шести до семи утра.
– Правда? Я и не знал, что у кровельщиков бывают приемные часы. Что же мне делать? Как заставить его приступить к работе?
– Есть вероятность, что он отец Леопольда, – сказала я задумчиво. – В таком случае его можно было бы припугнуть алиментами.
К столику снова подошла Элен.
– У нас есть только то, что в меню, – сказала она. – Можете заказать салат, если хотите.
– Великолепно! – обрадовался Саймон. – А какие у вас есть салаты?
– Какие салаты? – устало вздохнула Элен. – Вы в меню смотрели?
– Я не нашел там никаких салатов.
Она обалдело посмотрела на него.
– Не нашли в меню салатов?
– Нет, – сказал Саймон. – Я, наверное, совсем тупой, но я действительно не нашел салатов.
Она покачала головой.
– Есть салат восточный с жареным мясом. Ломтики говядины на листьях калифорнийского кочанного салата с кружочками редиски и хрустящей китайской соломкой. Есть салат «Тако» – четверть фунта мясного фарша на чипсах «Тако». Есть немецкий картофельный салат и есть салат домашний.
– Салат домашний! – воодушевился Саймон. – А это что такое?
– Ну, просто салат, – сказала Элен. – Такой, с листьями.
– А какой именно?
– Наверное, кочанный, – сказала она. – Другого, кажется, нет.
– Подойдет, – сказал Саймон. – И еще я, пожалуй, закажу рыбу с картошкой по-английски. Что у вас за рыба?
– Мороженая.
– Понятно, – сказал Саймон. – А какая?
– Жареная рыба по-английски. Хотите, пойду уточню?
– В этом нет необходимости, – сказал Саймон. – Какая уж есть.
– Так бы и говорили, – сказала Элен раздраженно. – Значит, вам салат домашний и рыбу по-английски. Салат с какой приправой?
– А какая есть?
– Мексиканская острая, масло с уксусом, крестьянская, с голубым сыром, итальянская, итальянсекая сливочная, итальянская низкокалорийная, «Тысяча островов», французская, русская, рокфор и мед-горчица-йогурт.
– Мексиканскую острую, пожалуйста, только отдельно.
– Начнете с салата? А ты, Мод? Возьмешь что-нибудь на закуску?
– Мне, Элен, на закуску, пожалуйста, картошку-фри.
Через минуту она принесла тарелку бледной недожаренной картошки и блюдо со светло-зелеными салатными листьями, двумя ломтиками огурца и чуть розоватым кружочком помидора. Все это было залито густым комковатым соусом.
– Только что прибыл мистер У, владелец ресторана. Он хочет с вами познакомиться.
– Кто?
– Мистер У. Это китайское имя, как слышится, так и пишется – У.
– Пусть подходит, – сказал Саймон., Элен отошла, он попробовал салат и шепнул мне: – Я просил мексиканскую приправу, отдельно. Мне принесли из голубого сыра.
– Ты не любишь голубой сыр?
– Мне не нравится, когда он кусками.
– А мне нравится! – сказала я. – Ты их выбери и отложи на салфетку, я потом съем.
Подошел мистер У. Это был китаец крайне преклонного возраста и среднего роста.
– Я знаю вашу мать, – сказал он.
– Кто ее не знает? – ответила я.
– Как вам нравится мой ресторан?
– Чистый восторг!
– В каком смысле? – спросил мистер У.
– В том, что есть в округе приличное место, где можно спокойно поужинать, – сказала я, улыбнувшись так, как, на мой взгляд, должны улыбаться опытные, многое на своем веку повидавшие женщины.
Вид у мистера У был довольный.
– Gehakteh Leber iz besser vi gehakteh tsores.
– Что это значит?
– Печеночный паштет лучше мелких неприятностей.
– Старинная китайская пословица?
– Еврейская! Я думал, вы знаете. Кстати, сестра ваша работает прекрасно.
– Что? – спросила я.
– Вы и этого не знаете? Она поступила официанткой в один из моих филиалов.
– Шутите? – сказала я. – Не верю. «Увидишь деву дивной красоты. Ее остерегайся! Таят обман прелестные черты. Коварства опасайся!»
– «В честь реки ее назвал он, В честь веселых водопадов Дал ей имя – Миннегага», – сказал мистер У. – Вы тоже это декламируете?
Я покачала головой.
– Вовсе нет. Просто решила вас проверить.
– А вы не хотели бы поработать у меня официанткой?
– Нет, благодарю. Я не собираюсь надолго задерживаться в этой дыре.
– Вы английский лорд, да? – спросил Саймона мистер У. – Счастлив с вами познакомиться. Gelebt vi a har un gestorben vi a nar.
– А это что такое?
– Жил как лорд, а помер как дурак. Я с вами посижу, вы не против? Позвольте вас угостить. – Он юркнул ко мне на диванчик и потерся о мое ухо. – Nit utlecher vos zitst oiben-on iz a pan, или: не каждый сидящий за столом аристократ. – Он покровительственно улыбнулся Саймону. – Не принимай всерьез, сынок. Люблю, знаешь, нащупать больное местечко и легонько уколоть. – Он схватил меня за руку, крикнул Элен: – Принеси им еще по порции, – и чмокнул меня в запястье. – Так, лапочка?
– Да, спасибо, – ответила я.
– Я, пожалуй, перейду на пиво, – сказал Саймон. – Какое пиво у вас имеется?
Элен закатила глаза, сверкнувшие, как ртуть, посыпавшаяся из разбитого градусника.
– Бутылочное и баночное: «Микелоб», «Будвайзер», «Буд Лайт», «Коре», «Коре Лайт», «Амстел», «Нью-Амстердам». – Говоря это, она смотрела в зал, который потихоньку заполнялся народом. Похоже, других официанток, кроме Элен, здесь не было. – «Рейнголд», «Бекс», «Сэмюэл Адаме», «Хайнекен», «Дженессийское плотное». Разливное: «Микелоб», «Амстел Лайт», «Карлсберг», «Басе» и «Энкор Стим».
– Мне, пожалуйста, «Рейнголд».
– Послушай, лапочка, – сказал мистер У, – мне, наверное, не следовало бы этого говорить, но не могу удержаться. Пошли к черту этого гойише копф, встречайся со мной. Я давно уже наблюдаю за тобой и твоей семьей. Сестра твоя – настоящая шайне майделе, и поэзию знает, это посетителям нравится. Я даже подумал, не одеть ли официанток в национальные индейские костюмы, только вот боюсь, культурный климат для этого сейчас неподходящий. А что касается твоей матушки… – Он слюняво чмокнул пальцы на свободной руке. – Изумительная женщина! Теперь переходим к тебе. Ты готова выслушать мое мнение?
Элен поставила на стол выпивку и удалилась. Саймону принесли запотевшую пивную кружку. Он сделал глоток и так поспешно ее отставил, что расплескал три четверти содержимого.
– Тьфу! – Дрожащей как осиновый лист рукой он схватил мой первый стакан с виски-сауэр и выпил его залпом. – Это было не пиво, – объяснил он, переведя дыхание. – Но что?
Элен вернулась с блюдом салата и еще одним мартини.
– Это опять я! – сказала она бодренько. – Прошу прощения, я вам сначала принесла не тот салат. Ваш вот этот. Мексиканскую острую приправу я подала в кружке, – Элен пододвинула кружку поближе к Саймону и спросила изумленно: – Куда она подевалась?
– Этот псих ее выпил, – сказал мистер У. – Зачем тебе этот шлимазл, а?
– Откуда мне было знать, что это приправа! – Саймона аж перекосило. – Шутка злая и неумная!
– Ой, только не надо выражаться, – обиделся мистер У.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80