Принесла Маринка беремя дров, затопила печку муравленную, бросила в огонь Добрынины следы, сама стала приговаривать:
«Сколь жарко дрова разгораются
Со теми со следами молодецкими,
Разгорелось бы сердце молодецкое
У молода Добрыни Никитича.
Аи Божье-то крепко, а и вражье-то лепко!»
В тот же час взяла Добрыню тоска — пуще булатного ножа. Не ест Добрыня, не пьет, ночью ему не спится — еле дождался белого света.
Хотел Добрыня пойти в Божию церковь к заутрене, да свернул на Маринкин двор. Поднялся на высокое крыльцо, постучал в дубовую дверь.
А Маринка из-за двери отвечает: «Уходи прочь, деревенщина! У меня нынче гость дорогой — мил-сердечный друг Змей Горынище!» Тут Добрыня рассердился, ухватил бревно в обхват толщины, вышиб двери дубовые, вошел в Маринкин терем. Налетел на Добрыню Змей Горынище. Хочет его огнем спалить, хочет хвостом зашибить, да Добрыня не испугался. Поднял острую саблю выше буйной головы, закричал зычным голосом: «Я тебя, Змеище, в куски изрублю да по чистому полю размечу!» Змей хвост поджал да и прочь побежал. Бежит-бежит, а сам думу думает: «Не стану я больше к Маринке ходить! Вон какой у нее друг — посильнее меня».
Маринка высунулась по пояс в окошко, кричит Змею: «Воротись, мил-сердечный друг! Не бойся Добрыни — оберну я его гнедым туром, будет он далече отсюда в поле пастись».
Стала она ворожить — обернула Добрыню гнедым туром. Рога у него золотые, копыта — чистого серебра, шерсть — рытого бархата. Пустила Маринка Добрыню в чистое поле. Паслось там девять туров, Добрыня — десятый.
И не стало в Киеве богатыря, храброго Добрыни Никитича. Горевала по нем его матушка, честна вдова Амелфа Тимофеевна, да не знала, куда он подевался.
Раз пошла она на беседу. Собрались там княгини да боярыни, красные девушки да молодые молодушки. Вдруг, откуда ни возьмись, пришла на беседу Маринка — ненавистница. Сильно Маринка упивалася, голова на плечах не держалася. Стала Маринка похваляться: «Гой еси вы, княгини, боярыни! Нет меня хитрее да мудрее во всем Киеве. Обернула я гнедыми турами девять молодцев, а десятого — Добрыню Никитича».
Вставала тут Амелфа Тимофеевна с дубовой скамьи, наливала чарочку зелена вина, выплеснула Маринке в бесстыжие очи. Ударила Маринку по белой щеке, сбила ее с резвых ног, стала таскать по полу кирпищатому. Таскает, а сама приговаривает: «Не хвастай, Маринка-ненавистница! Я хитрей, мудрей тебя, да не хвастаю! Хочешь, оберну тебя сукой долгохвостою? Будешь ты, Маринка, по городу ходить, будешь ты, Маринка, за собой кобелей водить!» Испугалась Маринка, стала просить Добрынину матушку: «Отпусти меня, Амелфа Тимофеевна! Сделаю я Добныню по-прежнему». Отпустила ее Амелфа Тимофеевна.
Обернулась Маринка ласточкой-касаточкой, полетела в чистое поле, где гуляли девять туров — десятый Добрыня. Села Маринка Добрыне на правый рог и спрашивает: «Не прискучило ли тебе, Добрынюшка, в поле гулять? Не хочешь ли, Добрынюшка, жениться, меня, Маринку, взять за себя?» Отвечает Добрыня: «Коли возьму я тебя, Маринка, замуж, так отплачу за все твои злодейства!» Маринка тем словам не поверила, обернула Добрыню добрым молодцем по-прежнему.
Воротилися они в Киев, столы столовали да пиры пировали, а как пришло время спать ложиться, взял Добрыня острую саблю — и снес Маринке буйную голову.
Развел Добрыня палящий огонь и сжег Маринкино белое тело. В каждом суставчике у Маринки было по змеенышу, по ядовитому гаденышу.
Киевляне Добрыню благодарили — избавил он Киев от злой чародеицы-ненавистницы.
IV. Женитьба Добрыни
Женой Добрыни становится богатырша Настасья Микулишна. Образ девы-воительницы, состязающейся в воинской доблести со своим будущим мужем, встречается в сказаниях многих народов мира.
Ехал раз Добрыня по прямоезжей дороге, увидал недавний след от копыт. Думает Добрыня: «Не на простом коне здесь проехано, а на богатырском. Надобно догнать того богатыря».
Стал Добрыня своего коня пошевеливать, шелковой плеточкой постегивать, пустил коня вскачь — догнал незнакомого богатыря. Едет богатырь, не торопится, назад не оглядывается, будто и не слышит, что Добрыня за ним скачет.
Закричал Добрыня: «Постой, добрый молодец! Скажи, из какой ты земли, из какой орды, как зовут тебя по имени, по отчеству?» Отвечает незнакомый богатырь: «Скажу тебе, кто я таков, только давай прежде булатом переведаемся!» Разгорелосьу Добрыни сердце богатырское, размахнулся он булатной палицей, да рука у него вдруг в плече застоялася — не опускается палица булатная. Тут Добрыня призадумался: «Смелости-то у Добрынюшки по-прежнему, да, знать, силушки поубавилось!» Отъехал Добрыня скорешенько в сторону, стоял там стародревний дуб толщиной в три обхвата. Ударил Добрыня по дубу палицей — разлетелся дуб на мелкие щепки. Видит Добрыня — силушки у него по-прежнему, думает: «Знать смелости поубавилось!» Поскакал он снова за богатырем, замахнулся палицей, а палица опять не опускается. Бросил тогда Добрыня палицу на землю, сошел с коня, говорит богатырю: «Не могу я с тобой биться-сражаться, скажи мне без бою, как тебя звать-величать».
Отвечает богатырь: «Будь по-твоему. Зовут меня Настасья, дочь Микулишна».
Как услышал это Добрыня, так приужахнулся: «Кабы рука у меня не застоялася, убил бы я Настасьюшку Микулишну!» Говорит Добрыня Настасье: «Ай же ты, молодая Настасья Микулишна! Поди-ка ты, Настасьюшка, заменя замуж».
Отвечает Настасья Микулишна: «Ай же ты, молодой Добрыня, сын Никитьевич! Бывала я в городе Киева, много о тебе слыхала. Пойду за тебя в замужество».
Сели они вдвоем на Добрынина коня, поехали ко городу Киеву, к старой Добрыниной матушке.
Былина о женитьбе Добрыни известна в двух основных вариантах. В одном — некая сверхъестественная сила удерживает Добрыню от боя с Настасьей Микулишной, которую он сначала принимает за богатыря-мужчину, в другом — он вступает с ней в поединок и терпит позорное поражение. Настасья «ухватила Добрыню за желты кудри, сдернула Добрынюшку со седла долой», а потом поставила ему условие: «Возьмешь ли, Добрыня, во замужество, отпущу тебя, Добрынюшка, во живности». И Добрыня женится.
Жена Добрыни является героиней еще одной былины, которую обычно называют «Неудавшаяся женитьба Алеши Поповича». В этой былине князь Владимир отправляет Добрыню «в орду» со сложным дипломатическим поручением, Настасья верно ждет Добрыню двенадцать лет, но затем приходит ложная весть о гибели Добрыни, и князь Владимир принуждает Настасью выйти замуж за Алешу Поповича. Узнавший об этом Добрыня является на свадьбу, переодетый скоморохом. И все же Настасья Микулишна узнала мужа.
Говорит она да таковы слова:
«Не тот мне муж, кто возле сидит,
А тот мне муж, кто против стоит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170
«Сколь жарко дрова разгораются
Со теми со следами молодецкими,
Разгорелось бы сердце молодецкое
У молода Добрыни Никитича.
Аи Божье-то крепко, а и вражье-то лепко!»
В тот же час взяла Добрыню тоска — пуще булатного ножа. Не ест Добрыня, не пьет, ночью ему не спится — еле дождался белого света.
Хотел Добрыня пойти в Божию церковь к заутрене, да свернул на Маринкин двор. Поднялся на высокое крыльцо, постучал в дубовую дверь.
А Маринка из-за двери отвечает: «Уходи прочь, деревенщина! У меня нынче гость дорогой — мил-сердечный друг Змей Горынище!» Тут Добрыня рассердился, ухватил бревно в обхват толщины, вышиб двери дубовые, вошел в Маринкин терем. Налетел на Добрыню Змей Горынище. Хочет его огнем спалить, хочет хвостом зашибить, да Добрыня не испугался. Поднял острую саблю выше буйной головы, закричал зычным голосом: «Я тебя, Змеище, в куски изрублю да по чистому полю размечу!» Змей хвост поджал да и прочь побежал. Бежит-бежит, а сам думу думает: «Не стану я больше к Маринке ходить! Вон какой у нее друг — посильнее меня».
Маринка высунулась по пояс в окошко, кричит Змею: «Воротись, мил-сердечный друг! Не бойся Добрыни — оберну я его гнедым туром, будет он далече отсюда в поле пастись».
Стала она ворожить — обернула Добрыню гнедым туром. Рога у него золотые, копыта — чистого серебра, шерсть — рытого бархата. Пустила Маринка Добрыню в чистое поле. Паслось там девять туров, Добрыня — десятый.
И не стало в Киеве богатыря, храброго Добрыни Никитича. Горевала по нем его матушка, честна вдова Амелфа Тимофеевна, да не знала, куда он подевался.
Раз пошла она на беседу. Собрались там княгини да боярыни, красные девушки да молодые молодушки. Вдруг, откуда ни возьмись, пришла на беседу Маринка — ненавистница. Сильно Маринка упивалася, голова на плечах не держалася. Стала Маринка похваляться: «Гой еси вы, княгини, боярыни! Нет меня хитрее да мудрее во всем Киеве. Обернула я гнедыми турами девять молодцев, а десятого — Добрыню Никитича».
Вставала тут Амелфа Тимофеевна с дубовой скамьи, наливала чарочку зелена вина, выплеснула Маринке в бесстыжие очи. Ударила Маринку по белой щеке, сбила ее с резвых ног, стала таскать по полу кирпищатому. Таскает, а сама приговаривает: «Не хвастай, Маринка-ненавистница! Я хитрей, мудрей тебя, да не хвастаю! Хочешь, оберну тебя сукой долгохвостою? Будешь ты, Маринка, по городу ходить, будешь ты, Маринка, за собой кобелей водить!» Испугалась Маринка, стала просить Добрынину матушку: «Отпусти меня, Амелфа Тимофеевна! Сделаю я Добныню по-прежнему». Отпустила ее Амелфа Тимофеевна.
Обернулась Маринка ласточкой-касаточкой, полетела в чистое поле, где гуляли девять туров — десятый Добрыня. Села Маринка Добрыне на правый рог и спрашивает: «Не прискучило ли тебе, Добрынюшка, в поле гулять? Не хочешь ли, Добрынюшка, жениться, меня, Маринку, взять за себя?» Отвечает Добрыня: «Коли возьму я тебя, Маринка, замуж, так отплачу за все твои злодейства!» Маринка тем словам не поверила, обернула Добрыню добрым молодцем по-прежнему.
Воротилися они в Киев, столы столовали да пиры пировали, а как пришло время спать ложиться, взял Добрыня острую саблю — и снес Маринке буйную голову.
Развел Добрыня палящий огонь и сжег Маринкино белое тело. В каждом суставчике у Маринки было по змеенышу, по ядовитому гаденышу.
Киевляне Добрыню благодарили — избавил он Киев от злой чародеицы-ненавистницы.
IV. Женитьба Добрыни
Женой Добрыни становится богатырша Настасья Микулишна. Образ девы-воительницы, состязающейся в воинской доблести со своим будущим мужем, встречается в сказаниях многих народов мира.
Ехал раз Добрыня по прямоезжей дороге, увидал недавний след от копыт. Думает Добрыня: «Не на простом коне здесь проехано, а на богатырском. Надобно догнать того богатыря».
Стал Добрыня своего коня пошевеливать, шелковой плеточкой постегивать, пустил коня вскачь — догнал незнакомого богатыря. Едет богатырь, не торопится, назад не оглядывается, будто и не слышит, что Добрыня за ним скачет.
Закричал Добрыня: «Постой, добрый молодец! Скажи, из какой ты земли, из какой орды, как зовут тебя по имени, по отчеству?» Отвечает незнакомый богатырь: «Скажу тебе, кто я таков, только давай прежде булатом переведаемся!» Разгорелосьу Добрыни сердце богатырское, размахнулся он булатной палицей, да рука у него вдруг в плече застоялася — не опускается палица булатная. Тут Добрыня призадумался: «Смелости-то у Добрынюшки по-прежнему, да, знать, силушки поубавилось!» Отъехал Добрыня скорешенько в сторону, стоял там стародревний дуб толщиной в три обхвата. Ударил Добрыня по дубу палицей — разлетелся дуб на мелкие щепки. Видит Добрыня — силушки у него по-прежнему, думает: «Знать смелости поубавилось!» Поскакал он снова за богатырем, замахнулся палицей, а палица опять не опускается. Бросил тогда Добрыня палицу на землю, сошел с коня, говорит богатырю: «Не могу я с тобой биться-сражаться, скажи мне без бою, как тебя звать-величать».
Отвечает богатырь: «Будь по-твоему. Зовут меня Настасья, дочь Микулишна».
Как услышал это Добрыня, так приужахнулся: «Кабы рука у меня не застоялася, убил бы я Настасьюшку Микулишну!» Говорит Добрыня Настасье: «Ай же ты, молодая Настасья Микулишна! Поди-ка ты, Настасьюшка, заменя замуж».
Отвечает Настасья Микулишна: «Ай же ты, молодой Добрыня, сын Никитьевич! Бывала я в городе Киева, много о тебе слыхала. Пойду за тебя в замужество».
Сели они вдвоем на Добрынина коня, поехали ко городу Киеву, к старой Добрыниной матушке.
Былина о женитьбе Добрыни известна в двух основных вариантах. В одном — некая сверхъестественная сила удерживает Добрыню от боя с Настасьей Микулишной, которую он сначала принимает за богатыря-мужчину, в другом — он вступает с ней в поединок и терпит позорное поражение. Настасья «ухватила Добрыню за желты кудри, сдернула Добрынюшку со седла долой», а потом поставила ему условие: «Возьмешь ли, Добрыня, во замужество, отпущу тебя, Добрынюшка, во живности». И Добрыня женится.
Жена Добрыни является героиней еще одной былины, которую обычно называют «Неудавшаяся женитьба Алеши Поповича». В этой былине князь Владимир отправляет Добрыню «в орду» со сложным дипломатическим поручением, Настасья верно ждет Добрыню двенадцать лет, но затем приходит ложная весть о гибели Добрыни, и князь Владимир принуждает Настасью выйти замуж за Алешу Поповича. Узнавший об этом Добрыня является на свадьбу, переодетый скоморохом. И все же Настасья Микулишна узнала мужа.
Говорит она да таковы слова:
«Не тот мне муж, кто возле сидит,
А тот мне муж, кто против стоит!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170