Повсюду оставалось также безлюдно и безжизненно.
На короткий миг Наргху почудилось, что он чует жизнь, но как-то слабо, едва различимо. Так оно и есть. За эти дни, что он проспал в пещере, его демоническое обоняние успело расширить прежние возможности. Отдых не прошел даром! Теперь Наргх мог учуять жизнь на чуть большем расстоянии, чем прежде.
Неподвижно постояв какое-то время, демон повернулся к входу пещеры и с трепетом посмотрел в ее темную глубину. Ему она нравилась. Холодный мрак напоминал о мире, где он родился и должен был жить и радоваться… такой родной и такой далекий мир.
Голод продолжал напоминать о себе. Но демон не хотел покидать этого места, не было ни малейшего желания бесцельно бродить в постоянном поиске пищи и нарываться на неприятности. Он решил, что будет исследовать окружающую местность и иногда возвращаться в пещеру для того, чтобы отдохнуть. Уж очень понравилось ему это место, и поэтому демон решил сделать его своим, так сказать, временным логовом. Хозяина у пещеры все равно нет, так не пропадать же такому отличному жилищу, но а если владелец вдруг объявится, то демон уйти всегда успеет.
Минуло два с лишним месяца. Лето закончилось и уже успело передать почетное место унылой осени.
Наргх жил в мрачном логове, словно пещерный медведь. Частенько на полтора-два дня он покидал жилище и изучал близлежащую территорию. Но в основном он уходил для того, чтобы охотиться. Поначалу с охотой выходило плохо, но два месяца практики не прошли даром. Он быстро наловчился этому нелегкому ремеслу (все-таки демоны очень быстро учатся), и теперь его без зазрения совести можно было назвать неплохим охотником. Он научился распознавать зверей и даже придумал для них классификацию.
Наргх довольно быстро приноровился к новому образу жизни. Привык ко всему, что его окружало.
Его возраст составлял чуть больше трех месяцев, но развивался он быстрее своих сверстников и выглядел уже почти взрослым. То ли сказался его непривычный для демона образ жизни, то ли он сам по себе был таким – неясно, но Наргх сильно отличался от трехмесячных порождений тьмы как умом, так и телом.
Внешность и тело Наргха сильно изменились. Он вырос – стал чуть больше полутора метра в высоту. Когти на его лапоподобных руках и ногах (особенно на руках) удлинились и заострились на столько, что теперь Наргх мог буквально одним легким прикосновением нанести тяжелые увечья противнику, будь тот хоть человеком, хоть толстокожим зверем. Он научился втягивать когти под кожу пальцев, что было весьма удобно, ведь серповидные ножи ему не всегда были столь необходимы, а иногда даже мешали.
Рога его заметно вытянулись и уплотнились, что придало облику демона еще большее сходство с порождением адских глубин. Впрочем, почему сходство? Он им и так являлся.
Кожа демона загрубела и стала жесткой как древесная кора, да и цвет ее теперь был не красный, а багровый. Зрачки потускнели – стали темно-красными, что придало взгляду Наргха еще больше хищности и какой-то звериной таинственности. Они напоминали отражение окровавленных клинков – вертикальные, узкие и прямо-таки пылали враждебностью. Зубы тоже отросли и заострились и теперь походили на небольшие кинжальчики… В общем, все его тело стало крепким, прочным и мускулистым, хотя и на редкость легким. И, конечно, он стал намного сильнее, выносливее и развил нешуточную реакцию.
Часто по вечерам после охоты и питания, Наргх сидел в пещере и представлял долгожданную встречу с людьми. Предвкушал, как он будет общаться с ними, рассказывать о себе и о своем мире, объяснять, что он вовсе не такой, как его собратья.
И он грустил, хотя от природы ему не свойственно испытывать подобные чувства.
Близился закат. Наргх неторопливо шел по лесу, изредка посматривая по сторонам. Сухие листья – их с приближением осени стало еще больше – шуршали под когтистыми ногами-лапами, создавая привычные для демонического уха звуки.
Он возвращался после очень удачной охоты. На левом плече Наргх, чуть придерживая рукой, нес окровавленную тушу небольшого оленя – сегодня демону посчастливилось завалить аж двух жертв, первого оленя он съел на месте, а второго решил отнести в логово.
Окружающая местность Наргху была знакома и стала уже почти родной. За эти два с лишним месяца он успел выучить каждое дерево, каждый кустик. Поэтому он шел уверенно и спокойно, подобно лошади, бредущей к своему стойлу. Демон чувствовал жизнь где-то неподалеку, но внимания не обращал. А зачем? Он был сыт и доволен, да еще и на завтра обед приберег.
Но тут он заметил, что запах жизни, настойчиво бьющий в нос, ему совсем незнаком. Это озадачило, потому что за все то время, что он провел в мире людей, он научился различать запахи всех животных, обитающих в этом лесу. Но этот ни на один из них не походил. Он был нов и даже странен.
Запах понемногу усиливался, словно существо, источающее его, медленно приближалось. Постепенно демон начал ощущать раздвоенный запах жизни. Создавалось впечатление, что существо разделилось на две части, при этом обе источали почти одинаковые запахи, но лишь с небольшими различиями.
Внезапно Наргх что-то услышал – какой-то слабый звук. Он остановился и принюхался. Уже поднадоевшее ощущение присутствия чьей-то жизни усилилось. Демон внимательно оглядел окружающую местность – вокруг все также спокойно и тихо…
Вдруг неподалеку что-то шевельнулось. Что-то едва различимое… Мелькнула тень, потом другая. И теперь демон узрел среди стволов деревьев два силуэта. Они приближались к нему.
Звук снова донесся, но уже громче, и теперь стало ясно, что это за звук… Это был голос… чей-то негромкий голос.
Что-то забурлило и закололо внутри Наргха от беспокойства и интереса, и он, сбросив с плеча тушу, быстро зашагал к неизвестным гостям.
Пройдя метров десять, он резко остановился, и, наконец, понял, кого встретил. Его взору предстали два человека: один коренастый, рослый; другой худощавый, низенький. Демон почему-то сразу вспомнил того изуродованного грешника, что ему притащил Храхи-Агам на съедение в первые дни жизни.
Люди медленно брели по лесу и еще не замечали наблюдающего за ними демона. На обоих были надеты куртки и штаны, нелепо скроенные из грубой дубленой кожи, и уже успевшие покрыться грязью высокие сапоги. Тот, что был повыше и покрепче, держал в руке длинный тугой лук. Ремень перепоясывал его тело от левого плеча до правого бедра. Из-за спины виднелся колчан со стрелами. Второй человек, внешне отдаленно напоминающий первого, тоже стискивал в маленьких ручонках лук, но выглядел сей инструмент охотничьего промысла безобидно и даже смешно – слишком уж мал.
Охотники, отец и сын, уныло брели по лесу, озираясь по сторонам в поисках хоть чего-нибудь пригодного для охоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
На короткий миг Наргху почудилось, что он чует жизнь, но как-то слабо, едва различимо. Так оно и есть. За эти дни, что он проспал в пещере, его демоническое обоняние успело расширить прежние возможности. Отдых не прошел даром! Теперь Наргх мог учуять жизнь на чуть большем расстоянии, чем прежде.
Неподвижно постояв какое-то время, демон повернулся к входу пещеры и с трепетом посмотрел в ее темную глубину. Ему она нравилась. Холодный мрак напоминал о мире, где он родился и должен был жить и радоваться… такой родной и такой далекий мир.
Голод продолжал напоминать о себе. Но демон не хотел покидать этого места, не было ни малейшего желания бесцельно бродить в постоянном поиске пищи и нарываться на неприятности. Он решил, что будет исследовать окружающую местность и иногда возвращаться в пещеру для того, чтобы отдохнуть. Уж очень понравилось ему это место, и поэтому демон решил сделать его своим, так сказать, временным логовом. Хозяина у пещеры все равно нет, так не пропадать же такому отличному жилищу, но а если владелец вдруг объявится, то демон уйти всегда успеет.
Минуло два с лишним месяца. Лето закончилось и уже успело передать почетное место унылой осени.
Наргх жил в мрачном логове, словно пещерный медведь. Частенько на полтора-два дня он покидал жилище и изучал близлежащую территорию. Но в основном он уходил для того, чтобы охотиться. Поначалу с охотой выходило плохо, но два месяца практики не прошли даром. Он быстро наловчился этому нелегкому ремеслу (все-таки демоны очень быстро учатся), и теперь его без зазрения совести можно было назвать неплохим охотником. Он научился распознавать зверей и даже придумал для них классификацию.
Наргх довольно быстро приноровился к новому образу жизни. Привык ко всему, что его окружало.
Его возраст составлял чуть больше трех месяцев, но развивался он быстрее своих сверстников и выглядел уже почти взрослым. То ли сказался его непривычный для демона образ жизни, то ли он сам по себе был таким – неясно, но Наргх сильно отличался от трехмесячных порождений тьмы как умом, так и телом.
Внешность и тело Наргха сильно изменились. Он вырос – стал чуть больше полутора метра в высоту. Когти на его лапоподобных руках и ногах (особенно на руках) удлинились и заострились на столько, что теперь Наргх мог буквально одним легким прикосновением нанести тяжелые увечья противнику, будь тот хоть человеком, хоть толстокожим зверем. Он научился втягивать когти под кожу пальцев, что было весьма удобно, ведь серповидные ножи ему не всегда были столь необходимы, а иногда даже мешали.
Рога его заметно вытянулись и уплотнились, что придало облику демона еще большее сходство с порождением адских глубин. Впрочем, почему сходство? Он им и так являлся.
Кожа демона загрубела и стала жесткой как древесная кора, да и цвет ее теперь был не красный, а багровый. Зрачки потускнели – стали темно-красными, что придало взгляду Наргха еще больше хищности и какой-то звериной таинственности. Они напоминали отражение окровавленных клинков – вертикальные, узкие и прямо-таки пылали враждебностью. Зубы тоже отросли и заострились и теперь походили на небольшие кинжальчики… В общем, все его тело стало крепким, прочным и мускулистым, хотя и на редкость легким. И, конечно, он стал намного сильнее, выносливее и развил нешуточную реакцию.
Часто по вечерам после охоты и питания, Наргх сидел в пещере и представлял долгожданную встречу с людьми. Предвкушал, как он будет общаться с ними, рассказывать о себе и о своем мире, объяснять, что он вовсе не такой, как его собратья.
И он грустил, хотя от природы ему не свойственно испытывать подобные чувства.
Близился закат. Наргх неторопливо шел по лесу, изредка посматривая по сторонам. Сухие листья – их с приближением осени стало еще больше – шуршали под когтистыми ногами-лапами, создавая привычные для демонического уха звуки.
Он возвращался после очень удачной охоты. На левом плече Наргх, чуть придерживая рукой, нес окровавленную тушу небольшого оленя – сегодня демону посчастливилось завалить аж двух жертв, первого оленя он съел на месте, а второго решил отнести в логово.
Окружающая местность Наргху была знакома и стала уже почти родной. За эти два с лишним месяца он успел выучить каждое дерево, каждый кустик. Поэтому он шел уверенно и спокойно, подобно лошади, бредущей к своему стойлу. Демон чувствовал жизнь где-то неподалеку, но внимания не обращал. А зачем? Он был сыт и доволен, да еще и на завтра обед приберег.
Но тут он заметил, что запах жизни, настойчиво бьющий в нос, ему совсем незнаком. Это озадачило, потому что за все то время, что он провел в мире людей, он научился различать запахи всех животных, обитающих в этом лесу. Но этот ни на один из них не походил. Он был нов и даже странен.
Запах понемногу усиливался, словно существо, источающее его, медленно приближалось. Постепенно демон начал ощущать раздвоенный запах жизни. Создавалось впечатление, что существо разделилось на две части, при этом обе источали почти одинаковые запахи, но лишь с небольшими различиями.
Внезапно Наргх что-то услышал – какой-то слабый звук. Он остановился и принюхался. Уже поднадоевшее ощущение присутствия чьей-то жизни усилилось. Демон внимательно оглядел окружающую местность – вокруг все также спокойно и тихо…
Вдруг неподалеку что-то шевельнулось. Что-то едва различимое… Мелькнула тень, потом другая. И теперь демон узрел среди стволов деревьев два силуэта. Они приближались к нему.
Звук снова донесся, но уже громче, и теперь стало ясно, что это за звук… Это был голос… чей-то негромкий голос.
Что-то забурлило и закололо внутри Наргха от беспокойства и интереса, и он, сбросив с плеча тушу, быстро зашагал к неизвестным гостям.
Пройдя метров десять, он резко остановился, и, наконец, понял, кого встретил. Его взору предстали два человека: один коренастый, рослый; другой худощавый, низенький. Демон почему-то сразу вспомнил того изуродованного грешника, что ему притащил Храхи-Агам на съедение в первые дни жизни.
Люди медленно брели по лесу и еще не замечали наблюдающего за ними демона. На обоих были надеты куртки и штаны, нелепо скроенные из грубой дубленой кожи, и уже успевшие покрыться грязью высокие сапоги. Тот, что был повыше и покрепче, держал в руке длинный тугой лук. Ремень перепоясывал его тело от левого плеча до правого бедра. Из-за спины виднелся колчан со стрелами. Второй человек, внешне отдаленно напоминающий первого, тоже стискивал в маленьких ручонках лук, но выглядел сей инструмент охотничьего промысла безобидно и даже смешно – слишком уж мал.
Охотники, отец и сын, уныло брели по лесу, озираясь по сторонам в поисках хоть чего-нибудь пригодного для охоты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78