Частично парализованный, он с трудом передвигался, опираясь на алюминиевый костыль, но голова его работала великолепно. После моих разговоров с «верными адептами», чье начетничество и ограниченность меня порядком утомили, общение с падре Булатао, его острый ум и отсутствие предрассудков в сочетании с мудростью и любознательностью действовали благотворно.
Десятилетиями падре Булатао занимался изучением филиппинской души; он неоднократно наблюдал за процессом исцеления, сам принимал в нем участие и мог ответить на все мои вопросы и сомнения.
Он начал с того, что очень деликатно осведомился, не приехал ли я к нему как журналист с целью вытянуть из него пару высказываний, чтобы разоблачить хилеров. «Это уже проделали многие международные еженедельники, немецкое телевидение даже сняло документальный фильм, но польза от него была невелика», – сказал он. Показать трюки хилеров, доказать, что кровь не кровь, а «опухоли», которые извлекаются из живота пациента, просто куриные кишки, – не так важно. По мнению падре Булатао, надо было понять, помогают ли эти трюки и если да, то почему.
«…И если это годится для лечения людей, то будьте любезны!» – заключил он.
Я внезапно почувствовал, что он симпатизирует хилерам, особенно некоторым великим целителям прошлого. Хилеры были филиппинцами, как и он. Иностранцы, которые приезжали сюда, чтобы на скорую руку отыскать простое объяснение для сложного явления, наверняка были ему не по душе. В сущности хилеры были его коллегами. Он не делал секрета из своей репутации экзорциста. Падре Булатао пользовался собственными методами, в первую очередь гипнозом, но ведь и это может расцениваться скептиками как некая форма магии.
Я поспешил развеять его опасения. Объяснил, что приехал из Индии, родины магии; изучал Веданту, идеологический фундамент той цивилизации, что рассматривает всю Вселенную как «майя», иллюзию, Бога – как небесного чудотворца, а базарного фокусника до сих пор воспринимает, чуть ли не как бога на земле. «Я, кажется, понял, – сказал я, – насколько были близко, особенно вначале, магия и религия и как трудно было провести грань между магами и жрецами, магическим зрелищем и религиозным обрядом». Я рассказал ему, что в Джатаках, историях о предыдущих жизнях Будды, есть многочисленные эпизоды, связанные с магией. А в Китайских Анналах первого века от Рождества Христова рассказывается об индийском маге, который при дворе тогдашнего императора поразил всех: проделав руками дырку в собственном животе, он извлек оттуда несколько метров кишок – точно, как его нынешние «коллеги»!
Падре Булатао мой рассказ позабавил; его глаза улыбались за толстыми стеклами очков. Потом, словно желая подвести под наш разговор теоретическую базу, он сказал, что представление о действительности – вещь весьма относительная и в каждой культуре имеется свое понятие о реальности. «Когда вера укореняется в культуре народа, она становится реальностью», – сказал он, и я согласился.
Он был убежден, что для филиппинцев мир духов столь же реален, как и мир материальный, и каждое явление, которому нельзя найти нормального объяснения, без тени смущения приписывается действиям «духов». Врачам не удается вылечить больного? Нужно определить, какой дух причина этому, и умилостивить его. Для защиты от духов существуют амулеты «антинг-антинг» и разные молитвы. Кроме того, есть люди, обладающие особой властью над духами, как, например, классический травник-знахарь, деревенский травник-маг-целитель или некоторые священники. Он, падре Булатао, был одним из них.
– Духи – часть филиппинской жизни, причем настолько важная часть, что вам, европейцам, это трудно себе представить, – сказал он. – Вспомните римский Пантеон, храм, посвященный античным богам, и как хватило указа папы, чтобы превратить его в католическую церковь. Римские боги умерли и не воскресали больше. На Филиппинах такое было бы невозможно. Здесь духи деревьев, рек, гор живут из века в век и вселяются в тела нынешних людей.
Именно в этом контексте, по мнению падре Булатао, следовало рассматривать деятельность целителей и возникший сравнительно недавно феномен психической хирургии. Он вынул из шкафа книгу – это были письма, написанные в 1603 году его коллегой-иезуитом падре Педро Чирино, в которых рассказано, как в те времена филиппинцы устраивали – причем именно там, где сейчас находится университет, – большие кровавые церемонии, чтобы умилостивить духов или, к примеру, излечить больного.
Испанцы сделали все возможное, чтобы искоренить эту практику, но до конца это им так и не удалось, и в конце XIX века в результате усилий спиритуалистов, находившихся под влиянием одного французского миссионера, эти методы вновь распространились и стали популярны. Возглавил это возрождение некий Терте из Пангасинана. Он вновь ввел в обиход «традицию крови», и именно у него, а также у его последователей, учились все знаменитые хилеры. Один из них был большим другом падре Булатао и не скрывал от него, что использует пузыри, наполненные кровью животных или любой похожей на кровь жидкостью.
– Важно то, – сказал падре Булатао, – что люди ждут чего-то и это «что-то» происходит. Они ждут выздоровления и выздоравливают. Кровь и впечатление, что руки хирурга проникают в их тело, – продолжение их ожиданий. Иллюзия здесь необходима.
В его практике ему тоже случалось инсценировать «операцию», чтобы вылечить пациента. Он рассказал мне об одном случае: это была беременная женщина, у которой внезапно началась анорексия: она перестала есть. В ее сознании звучали голоса неких судей, повторявших роковой приговор: «Тебе не быть матерью!» Падре Булатао ее загипнотизировал, приставил бумажный кулечек к ее уху и говорил: «Вот, один судья вышел… теперь другой…» И с каждым разом падре подергивал женщину за ухо. После шестого раза он вывел пациентку из гипноза, и она сказала, что ей стало легче. Но он посоветовал не расслабляться, дело еще не закончено. Ей следовало прийти на следующий день для изгнания седьмого «судьи».
– Иначе было нельзя, – объяснил падре Булатао. – Все знают, что человек бывает одержим семью дьяволами. И ее подсознание об этом помнило.
Женщина пришла и, после изгнания последнего «судьи», вновь стала есть; беременность ее прошла нормально.
Обычно метод падре Булатао не требовал особых сценических эффектов. Он вводил пациента в состояние гипноза и говорил с ним. Он рассказал еще об одном случае; девочку с последней стадией лейкемии выписали из больницы и отправили домой умирать.
– Показатели крови были безнадежными. Я ввел ее в транс, потом стал рассказывать ее костному мозгу, как растет рис. Его сеют, зерна ложатся в землю, после дождей они прорастают, стебельки тянутся вверх, кланяются под ветром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176
Десятилетиями падре Булатао занимался изучением филиппинской души; он неоднократно наблюдал за процессом исцеления, сам принимал в нем участие и мог ответить на все мои вопросы и сомнения.
Он начал с того, что очень деликатно осведомился, не приехал ли я к нему как журналист с целью вытянуть из него пару высказываний, чтобы разоблачить хилеров. «Это уже проделали многие международные еженедельники, немецкое телевидение даже сняло документальный фильм, но польза от него была невелика», – сказал он. Показать трюки хилеров, доказать, что кровь не кровь, а «опухоли», которые извлекаются из живота пациента, просто куриные кишки, – не так важно. По мнению падре Булатао, надо было понять, помогают ли эти трюки и если да, то почему.
«…И если это годится для лечения людей, то будьте любезны!» – заключил он.
Я внезапно почувствовал, что он симпатизирует хилерам, особенно некоторым великим целителям прошлого. Хилеры были филиппинцами, как и он. Иностранцы, которые приезжали сюда, чтобы на скорую руку отыскать простое объяснение для сложного явления, наверняка были ему не по душе. В сущности хилеры были его коллегами. Он не делал секрета из своей репутации экзорциста. Падре Булатао пользовался собственными методами, в первую очередь гипнозом, но ведь и это может расцениваться скептиками как некая форма магии.
Я поспешил развеять его опасения. Объяснил, что приехал из Индии, родины магии; изучал Веданту, идеологический фундамент той цивилизации, что рассматривает всю Вселенную как «майя», иллюзию, Бога – как небесного чудотворца, а базарного фокусника до сих пор воспринимает, чуть ли не как бога на земле. «Я, кажется, понял, – сказал я, – насколько были близко, особенно вначале, магия и религия и как трудно было провести грань между магами и жрецами, магическим зрелищем и религиозным обрядом». Я рассказал ему, что в Джатаках, историях о предыдущих жизнях Будды, есть многочисленные эпизоды, связанные с магией. А в Китайских Анналах первого века от Рождества Христова рассказывается об индийском маге, который при дворе тогдашнего императора поразил всех: проделав руками дырку в собственном животе, он извлек оттуда несколько метров кишок – точно, как его нынешние «коллеги»!
Падре Булатао мой рассказ позабавил; его глаза улыбались за толстыми стеклами очков. Потом, словно желая подвести под наш разговор теоретическую базу, он сказал, что представление о действительности – вещь весьма относительная и в каждой культуре имеется свое понятие о реальности. «Когда вера укореняется в культуре народа, она становится реальностью», – сказал он, и я согласился.
Он был убежден, что для филиппинцев мир духов столь же реален, как и мир материальный, и каждое явление, которому нельзя найти нормального объяснения, без тени смущения приписывается действиям «духов». Врачам не удается вылечить больного? Нужно определить, какой дух причина этому, и умилостивить его. Для защиты от духов существуют амулеты «антинг-антинг» и разные молитвы. Кроме того, есть люди, обладающие особой властью над духами, как, например, классический травник-знахарь, деревенский травник-маг-целитель или некоторые священники. Он, падре Булатао, был одним из них.
– Духи – часть филиппинской жизни, причем настолько важная часть, что вам, европейцам, это трудно себе представить, – сказал он. – Вспомните римский Пантеон, храм, посвященный античным богам, и как хватило указа папы, чтобы превратить его в католическую церковь. Римские боги умерли и не воскресали больше. На Филиппинах такое было бы невозможно. Здесь духи деревьев, рек, гор живут из века в век и вселяются в тела нынешних людей.
Именно в этом контексте, по мнению падре Булатао, следовало рассматривать деятельность целителей и возникший сравнительно недавно феномен психической хирургии. Он вынул из шкафа книгу – это были письма, написанные в 1603 году его коллегой-иезуитом падре Педро Чирино, в которых рассказано, как в те времена филиппинцы устраивали – причем именно там, где сейчас находится университет, – большие кровавые церемонии, чтобы умилостивить духов или, к примеру, излечить больного.
Испанцы сделали все возможное, чтобы искоренить эту практику, но до конца это им так и не удалось, и в конце XIX века в результате усилий спиритуалистов, находившихся под влиянием одного французского миссионера, эти методы вновь распространились и стали популярны. Возглавил это возрождение некий Терте из Пангасинана. Он вновь ввел в обиход «традицию крови», и именно у него, а также у его последователей, учились все знаменитые хилеры. Один из них был большим другом падре Булатао и не скрывал от него, что использует пузыри, наполненные кровью животных или любой похожей на кровь жидкостью.
– Важно то, – сказал падре Булатао, – что люди ждут чего-то и это «что-то» происходит. Они ждут выздоровления и выздоравливают. Кровь и впечатление, что руки хирурга проникают в их тело, – продолжение их ожиданий. Иллюзия здесь необходима.
В его практике ему тоже случалось инсценировать «операцию», чтобы вылечить пациента. Он рассказал мне об одном случае: это была беременная женщина, у которой внезапно началась анорексия: она перестала есть. В ее сознании звучали голоса неких судей, повторявших роковой приговор: «Тебе не быть матерью!» Падре Булатао ее загипнотизировал, приставил бумажный кулечек к ее уху и говорил: «Вот, один судья вышел… теперь другой…» И с каждым разом падре подергивал женщину за ухо. После шестого раза он вывел пациентку из гипноза, и она сказала, что ей стало легче. Но он посоветовал не расслабляться, дело еще не закончено. Ей следовало прийти на следующий день для изгнания седьмого «судьи».
– Иначе было нельзя, – объяснил падре Булатао. – Все знают, что человек бывает одержим семью дьяволами. И ее подсознание об этом помнило.
Женщина пришла и, после изгнания последнего «судьи», вновь стала есть; беременность ее прошла нормально.
Обычно метод падре Булатао не требовал особых сценических эффектов. Он вводил пациента в состояние гипноза и говорил с ним. Он рассказал еще об одном случае; девочку с последней стадией лейкемии выписали из больницы и отправили домой умирать.
– Показатели крови были безнадежными. Я ввел ее в транс, потом стал рассказывать ее костному мозгу, как растет рис. Его сеют, зерна ложатся в землю, после дождей они прорастают, стебельки тянутся вверх, кланяются под ветром.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176