И даже дворницкая,
где, конечно, никаких дворников не было, а было оборудование для
подзарядки кибернетических автоматов, выполненных в виде безупречных и
остроумных лакеев: прообразом для программы послужил гениальный Дживз из
произведений Пелема Гренвилла Вудхауса.
Из гардеробной вниз - неявно минуя восемь этажей кооператива - вел
индивидуальный лифт, имевший выход в подземном гараже, что разместился на
надежной глубине под всеми городскими коммуникациями. Здесь тоже была своя
причуда. Игоряша никоим образом не желал походить на соседа по площадке -
директора ресторана "Богема" Сидора Ипатьевича Дыбина, который держал
выезд из "мерседеса" и "вольво" позапрошлогодних моделей и нуворишски
шиковал, гоняя на них по Москве и Московской области. Когда Сидор
Ипатьевич по мартовскому гололеду как-то побил "мерседес", налетев на
"бьюик" председателя районного отделения Добровольного общества содействия
автомобилизму, атлетизму и обороту фондов, он испытал нервический шок и
месяц постился, оплакивая машину.
Игоряша на словах лицемерно сочувствовал Дыбину, но в душе ликовал,
ибо терпеть не мог разбавленного сока. Что же касается машин, то он сам
владел "кадиллаком", "линкольн-континенталем", спортивным "мазератти" и
"шевроле-импалой", однако не дразнил городскую публику и не раскатывал по
улицам в вызывающих лимузинах. Для автомобильных радостей Игоряша
располагал отличной подземной шоссейной сетью: многорядные, освещенные
ртутными светильниками и оснащенные принудительной вентиляцией трассы шли
и под "Золотым Кольцом России", и в крымском направлении, и под минским
шоссе, и под Байкало-Амурской магистралью. Во многих местах на трассах
стояли бензиновые колонки. Для простоты они размещались под городами,
начинающимися на букву Т (Т - значит топливо): Торжок, Трускавец, Тара,
Тында и так далее. На поверхность Игоряша выезжал только в отечественных
машинах, всегда имея под рукой "Волгу"-универсал или "Ладу".
Но вернемся к книгам. Неужели Игоряша прочитал все 500 тысяч томов
своей библиотеки? И может ли такое быть, чтобы он пятнадцать языков? В
принципе приобрести подобные было для Игоряши сущим пустяком - хватило бы
нескольких регистров биомодулей, - но... тем не менее он такой
возможностью не воспользовался. Во-первых, у Игоряши были свои
представления об эрудиции, а во-вторых, он прекрасно понимал, что книга в
современную эпоху перестает быть средством массовой, научной и технической
информации, превращаясь в символ роскоши и становясь объектом
созерцательного почитания. Обозревая бесконечные полки своей библиотеки,
Игоряша видел не коленкоровые или ледериновые, или кожимитовые, или
картонные корешки, а ряды, условно говоря, золотых слитков, где буковки,
слагающиеся в фамилии авторов, претерпевали любопытную математическую
метаморфозу: они обращались в абстрактные индексы, лишенные семантической
значимости. Эти индексы позволяли отличить один слиток от другого, но
ничего не говорили об их художественной стоимости и духовном эквиваленте.
Итак, Игоряша книг не читал и тем не менее посадил в лужу психолога и
библиолога Герарда Экудянова, зачинателя дисплей-литературы - новой ветви,
которая войдет в моду лишь через тридцать лет. Каким образом это удалось
Игоряше?
Нетерпеливый читатель может забежать вперед и вырвать у чемпиона
оксюморона П. Кровского несколько Игоряшиных тайн в главе под литерой "т",
которая будет называться "ТЕЛЕАНТРОП".
Б_Л_А_Ж_Е_Н_С_Т_В_О
Глава "Б",
обоснованная зачинателем дисплей-литературы Г.Экудяновым
Неизбежно должно было настать время - и оно настало на седьмой день
обладания Золотыми Рыбками, - когда Игоряша всерьез задумался над
проблемой пищи и вследствие этого - над проблемой исчерпаемости
биомодулей.
Первую неделю Игоряша объедался всласть. Он рубал омаров в майонезе и
утку по-пекински. Пожрал подряд с небольшими интервалами: кебаб
по-мароккански из индюшки в имбирном сиропе, грибную запеканку "вандомуа",
мусс из устриц, окорок в апельсиновом желе с грецкими орехами, пиццу
"Маргарита", карибский суп "каллалу" из корней таро, паровую летучую рыбу
с барбадосскими "ку-ку" из либерийской окры, голландский угоревый суп,
сицилийские сладости "франгипани", албанское блюдо "радость пастуха" из
картошки с темно-зеленым македонским медом, шахский плов, изготовленный по
рецепту знаменитого персидского кулинара Надира, тунисскую "чак-чуку",
индонезийскую "розовую зарю" - блюдо из креветок с рисом, помидорами,
паприкой и бананами, подаваемое на пальмовом листе, гавайскую ананасовую
"амброзию", гаитянский десерт "секрет зомби" из авокадо... (Живот у него
не болел, и кишечник работал нормально - ВЕЧНОЕ здоровье как-никак.)
Словом, Игоряша побил рекорд по обжорству, занесенный в знаменитую книгу
Гиннесса, и даже перещеголял феноменального калифорнийца Эдди "Бозо"
Миллера, бармена из города Окленда, - чемпиона жратвы, поглощающего
ежедневно 25 тысяч калорий в виде полутора десятков яиц, гор блинчиков,
бифштексов, цыплят, ростбифов, ломтей телятины, сэндвичей с сыром, пластов
бекона, связок сосисок, супов, салатов и прочего, прочего, прочего...
И вдруг Игоряша остановился.
Он остановился, став на тридцать килограммов толще, на восемьдесят
биомодулей беднее и на семь дней мудрее. Игоряша осознал, насколько же
непроизводительно он тратит Золотых Рыбок. Было бы их бесконечное
множество - тогда все можно. Или если бы у каждой было неограниченное
количество регистров - тоже никаких забот! Но ведь Игоряша, поумнев - а
умнел он поразительно быстро, - подсчитал: в его распоряжении 2581
желание, при том условии, что третий регистр каждой очередной Золотой
Рыбки тратится на вызов следующего биомодуля. "Сие неразумно! - огорчился
Игоряша. - Пожру всех рыб - и что тогда?"
Весь восьмой день своей новой жизни Игоряша ничего не желал, а только
думал. Думал он и девятый, и десятый дни. А потом хрустнул костяшками
пальцев и начал действовать. Вселился в кооператив "Гигант". Оборудовал
квартиру всем необходимым для вечной жизни. Обзавелся машинами и подземной
автодорожной сетью. Заставил бесчисленные книжные полки и стеллажи лучшими
изданиями мировой литературы и видеокассетами. Набил восемнадцать
холодильников всевозможными яствами. Решил проблему женщин с помощью
анабиоза. Наконец построил дачу с бассейном и перенес туда всех биомодулей
планеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20
где, конечно, никаких дворников не было, а было оборудование для
подзарядки кибернетических автоматов, выполненных в виде безупречных и
остроумных лакеев: прообразом для программы послужил гениальный Дживз из
произведений Пелема Гренвилла Вудхауса.
Из гардеробной вниз - неявно минуя восемь этажей кооператива - вел
индивидуальный лифт, имевший выход в подземном гараже, что разместился на
надежной глубине под всеми городскими коммуникациями. Здесь тоже была своя
причуда. Игоряша никоим образом не желал походить на соседа по площадке -
директора ресторана "Богема" Сидора Ипатьевича Дыбина, который держал
выезд из "мерседеса" и "вольво" позапрошлогодних моделей и нуворишски
шиковал, гоняя на них по Москве и Московской области. Когда Сидор
Ипатьевич по мартовскому гололеду как-то побил "мерседес", налетев на
"бьюик" председателя районного отделения Добровольного общества содействия
автомобилизму, атлетизму и обороту фондов, он испытал нервический шок и
месяц постился, оплакивая машину.
Игоряша на словах лицемерно сочувствовал Дыбину, но в душе ликовал,
ибо терпеть не мог разбавленного сока. Что же касается машин, то он сам
владел "кадиллаком", "линкольн-континенталем", спортивным "мазератти" и
"шевроле-импалой", однако не дразнил городскую публику и не раскатывал по
улицам в вызывающих лимузинах. Для автомобильных радостей Игоряша
располагал отличной подземной шоссейной сетью: многорядные, освещенные
ртутными светильниками и оснащенные принудительной вентиляцией трассы шли
и под "Золотым Кольцом России", и в крымском направлении, и под минским
шоссе, и под Байкало-Амурской магистралью. Во многих местах на трассах
стояли бензиновые колонки. Для простоты они размещались под городами,
начинающимися на букву Т (Т - значит топливо): Торжок, Трускавец, Тара,
Тында и так далее. На поверхность Игоряша выезжал только в отечественных
машинах, всегда имея под рукой "Волгу"-универсал или "Ладу".
Но вернемся к книгам. Неужели Игоряша прочитал все 500 тысяч томов
своей библиотеки? И может ли такое быть, чтобы он пятнадцать языков? В
принципе приобрести подобные было для Игоряши сущим пустяком - хватило бы
нескольких регистров биомодулей, - но... тем не менее он такой
возможностью не воспользовался. Во-первых, у Игоряши были свои
представления об эрудиции, а во-вторых, он прекрасно понимал, что книга в
современную эпоху перестает быть средством массовой, научной и технической
информации, превращаясь в символ роскоши и становясь объектом
созерцательного почитания. Обозревая бесконечные полки своей библиотеки,
Игоряша видел не коленкоровые или ледериновые, или кожимитовые, или
картонные корешки, а ряды, условно говоря, золотых слитков, где буковки,
слагающиеся в фамилии авторов, претерпевали любопытную математическую
метаморфозу: они обращались в абстрактные индексы, лишенные семантической
значимости. Эти индексы позволяли отличить один слиток от другого, но
ничего не говорили об их художественной стоимости и духовном эквиваленте.
Итак, Игоряша книг не читал и тем не менее посадил в лужу психолога и
библиолога Герарда Экудянова, зачинателя дисплей-литературы - новой ветви,
которая войдет в моду лишь через тридцать лет. Каким образом это удалось
Игоряше?
Нетерпеливый читатель может забежать вперед и вырвать у чемпиона
оксюморона П. Кровского несколько Игоряшиных тайн в главе под литерой "т",
которая будет называться "ТЕЛЕАНТРОП".
Б_Л_А_Ж_Е_Н_С_Т_В_О
Глава "Б",
обоснованная зачинателем дисплей-литературы Г.Экудяновым
Неизбежно должно было настать время - и оно настало на седьмой день
обладания Золотыми Рыбками, - когда Игоряша всерьез задумался над
проблемой пищи и вследствие этого - над проблемой исчерпаемости
биомодулей.
Первую неделю Игоряша объедался всласть. Он рубал омаров в майонезе и
утку по-пекински. Пожрал подряд с небольшими интервалами: кебаб
по-мароккански из индюшки в имбирном сиропе, грибную запеканку "вандомуа",
мусс из устриц, окорок в апельсиновом желе с грецкими орехами, пиццу
"Маргарита", карибский суп "каллалу" из корней таро, паровую летучую рыбу
с барбадосскими "ку-ку" из либерийской окры, голландский угоревый суп,
сицилийские сладости "франгипани", албанское блюдо "радость пастуха" из
картошки с темно-зеленым македонским медом, шахский плов, изготовленный по
рецепту знаменитого персидского кулинара Надира, тунисскую "чак-чуку",
индонезийскую "розовую зарю" - блюдо из креветок с рисом, помидорами,
паприкой и бананами, подаваемое на пальмовом листе, гавайскую ананасовую
"амброзию", гаитянский десерт "секрет зомби" из авокадо... (Живот у него
не болел, и кишечник работал нормально - ВЕЧНОЕ здоровье как-никак.)
Словом, Игоряша побил рекорд по обжорству, занесенный в знаменитую книгу
Гиннесса, и даже перещеголял феноменального калифорнийца Эдди "Бозо"
Миллера, бармена из города Окленда, - чемпиона жратвы, поглощающего
ежедневно 25 тысяч калорий в виде полутора десятков яиц, гор блинчиков,
бифштексов, цыплят, ростбифов, ломтей телятины, сэндвичей с сыром, пластов
бекона, связок сосисок, супов, салатов и прочего, прочего, прочего...
И вдруг Игоряша остановился.
Он остановился, став на тридцать килограммов толще, на восемьдесят
биомодулей беднее и на семь дней мудрее. Игоряша осознал, насколько же
непроизводительно он тратит Золотых Рыбок. Было бы их бесконечное
множество - тогда все можно. Или если бы у каждой было неограниченное
количество регистров - тоже никаких забот! Но ведь Игоряша, поумнев - а
умнел он поразительно быстро, - подсчитал: в его распоряжении 2581
желание, при том условии, что третий регистр каждой очередной Золотой
Рыбки тратится на вызов следующего биомодуля. "Сие неразумно! - огорчился
Игоряша. - Пожру всех рыб - и что тогда?"
Весь восьмой день своей новой жизни Игоряша ничего не желал, а только
думал. Думал он и девятый, и десятый дни. А потом хрустнул костяшками
пальцев и начал действовать. Вселился в кооператив "Гигант". Оборудовал
квартиру всем необходимым для вечной жизни. Обзавелся машинами и подземной
автодорожной сетью. Заставил бесчисленные книжные полки и стеллажи лучшими
изданиями мировой литературы и видеокассетами. Набил восемнадцать
холодильников всевозможными яствами. Решил проблему женщин с помощью
анабиоза. Наконец построил дачу с бассейном и перенес туда всех биомодулей
планеты.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20