Александр Ярославович остановился возле одной из картин и долго смотрел на нее.
— «Человек с филином», — наклонившись к холсту, прочитал он, — кто автор? — негромко спросил он.
— Автора бог прибрал, — приблизился к нему бородатый мужичок в синем берете набекрень, — это копия.
— Бог выбирает лучших, — констатировал Александр Ярославович, брезгливо покосившись на мужичка, в бороде которого застряли хлебные крошки.
— Лучше бы он его нам оставил, — вытирая усы, сказал мужичок.
— Неисповедимы пути…, — веско сказал Александр Ярославович и, не закончив фразу, проследовал дальше.
Волохов ждал его в конце вернисажа.
— Почему вас заинтересовала эта заметка? — спросил он.
— Меня заинтересовал район убийства. Судя по всему, убитый был диггером-одиночкой, хотя нашли его на поверхности. В тех местах в пятнадцатом — шестнадцатом веках проложено много подземных коммуникаций. И как раз к пятнадцатому веку относятся сведения о появлении на Руси черной книги. То, что ты нашел у отца Василия, как-то может быть связано с этой статьей. В те годы государь призвал итальянцев строить Кремль и соборы. Фиораванти, Солари, Фрязина. Аристотель Фиораванти, Алевиз Фрязин, Пьетро Антонио Солари. Выдающиеся итальянские(венецианские) инженеры и архитекторы XV — начала XVI веков. По приглашению великого князя московского Ивана III строили кремлевские соборы, башни и стены Кремля, Грановитую Палату.
— Это были мастера с большой буквы, к тому же венецианцы, а не…
— Венеция тоже была папской вотчиной. В окружении мастеров вполне мог находиться лазутчик.
Они шли вверх по узкой тенистой улице, поднимаясь к Ленинскому проспекту.
— Еще меня насторожил способ убийства… — Александр Ярославович посторонился, пропуская идущую навстречу девушку в легком, почти прозрачном платье, и, посмотрев ей вслед, покачал головой, — скоро совсем голые ходить будут.
— Осуждаете?
— Скажем так: не одобряю. В женщине должна какая-то тайна присутствовать, недосказанность. В мое время даже дворовые девки в закрытой до пят одежде ходили!
— Ага, — поддакнул Волохов, — а под сарафаном — ничего. Задирай, светлый князь, любой подол и пользуй на здоровье.
— Фи, — скривился Александр Ярославович, — с дворовой девкой…
— Неужто не случалось, а, ваше сиятельство? Такой видный мужчина, благодетель, защитник веры! А? Помимо наложниц там всяких. А?
— Ну, ты …хм…, не очень то, — неуверенно сказал Александр Ярославович, — давай-ка, посерьезней, Павел.
— Как скажете. А я вот слышал…
— Однако не будем отвлекаться, — князь поспешил вернуться к прерванному разговору, — способ убийства, выколотые глаза и отрезанные кисти рук. Этот несчастный явно увидел то, чего не должен был видеть, и взял то, на что не имел прав. Так казнили воров и разбойников.
— Подземелья достраивались в последующие века?
— Да, причем в той же манере, но ты узнаешь кладку венецианцев. В тайниках и схронах вместо раствора кирпич клали на расплавленный свинец. Больше ничем помочь не могу — сведений о подземельях нет с середины девятнадцатого века.
— Спасибо и на этом.
— Пожалуйста. Похоже, подготовка закончилась, и теперь он будет действовать быстро.
Справа, за потемневшей от времени и непогоды кирпичной стеной, стояла небольшая церковь. Александр Ярославович залюбовался разноцветьем куполов, придававшим церкви неуместно-пряничный вид.
— Храм Иоанна Воина, — сказал он, — батюшка здесь неплохой служит. Зайдем?
— Ни за что, — категорически отказался Волохов.
— Нехристь окаянный, — пробормотал Александр Ярославович, — ладно. Не забудь про отчет.
Вышедший первым Гусь внимательно оглядел двор. Дневная жара загнала старух-пенсионерок в тень на скамейки у подъездов. Малышня ковырялась в песочнице под присмотром млевших под деревьями мамаш. Гусь обошел кругом джип, еще раз огляделся. Какой-то мужик с подбитым глазом, в замызганном и потертом пиджаке и неопределенного цвета брюках тщился вытащить веревкой винную пробку из пустой бутылки. Гусь вразвалку подошел к нему.
— Слышь, синюк, ну-ка давай отсюда.
Мужик поднял пропитую немытую морду, глянул заплывшим глазом и, не говоря ни слова, подобрал мешок и потопал со двора.
Хлопнула дверь подъезда, вышли Сергей с Марией. Он открыл для нее заднюю дверцу джипа, сам устроился на переднем сиденье. Следом показался Олег, сел за руль, включил зажигание, опустил стекло и позвал Гуся.
— Значит так, часов до девяти мы в «Праге», а потом в казино. Прозвони клубы: не было ли наездов, как менты себя ведут, ну, в общем, сам знаешь. Если по поводу памятника Толяну скульптор будет звонить — дай ему мой номер. По мелочам не звони — развеяться надо, — сказал он.
— Понял, Олег, все как в сказке будет, — кивнул Гусь. Тут он заметил бомжа, который вроде прислушивался к разговору, — мужик, ты че тут ушами прядешь? Ты че, не понял, что я тебе сказал? Давай вали отсюда и чтобы больше к нам ни ногой.
— Оставь его, — опустив стекло, процедила Мария, — это местный. Вчера с нами Толика поминал.
— Вчера — это вчера, а сегодня не хрена тут атмосферу портить, — пробормотал Гусь. — Он проводил глазами джип и снова повернулся к бомжу, — я тебе че сказал?
Бомж подхватился и заковылял дальше. Гусь хлопнул в ладоши и потер руки.
— Ну и ладно, нам казино не к чему. Мы по-своему отдыхаем.
Он достал сотовый телефон, в который никак не мог наиграться, и набрал номер.
— Санек, наливай, — сказал он и поспешил в подъезд.
Доехав до «Китай-города», Волохов вышел на Солянку. Труп диггера нашли на углу Хитровского и Подколокольного переулков. Волохов зашагал к Покровскому бульвару. Ночью это место было не самое оживленное в городе, но и не настолько пустынное, чтобы никто не заметил, как человеку отрезают руки. Старые дома начала века, а может, и прошлого столетия пестрели вывесками небольших фирм, нотариальных контор, магазинчиков. Было и несколько жилых домов, так что вряд ли тело тащили издалека. Для себя Волохов уже очертил круг поисков, ограничив его Покровским бульваром, Малым Трехсвятительским и Подкопаевским переулками. Тело могли вытащить из канализационного люка, но могли и вынести из подвала одного из близлежащих домов. Волохов сделал круг и по Хитровскому переулку вернулся к месту, где нашли тело. Постоял, оглядывая дома. Вокруг бурлил водоворот спешащих, задыхающихся от жары москвичей. Автомобили, сгрудившиеся в лабиринтах узких улиц, казались заблудившимся стадом, потерявшим пастуха. Если убийца тот, кого он ищет, должен быть след . Пока он его не почувствовал. Ну, что ж, придется поискать. Двор дома недалеко от церкви Святителя Николая привлек его внимание своей отстраненностью от городской суеты. Казалось, время застыло в нем, сохраняя атмосферу зеленых и тенистых московских двориков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
— «Человек с филином», — наклонившись к холсту, прочитал он, — кто автор? — негромко спросил он.
— Автора бог прибрал, — приблизился к нему бородатый мужичок в синем берете набекрень, — это копия.
— Бог выбирает лучших, — констатировал Александр Ярославович, брезгливо покосившись на мужичка, в бороде которого застряли хлебные крошки.
— Лучше бы он его нам оставил, — вытирая усы, сказал мужичок.
— Неисповедимы пути…, — веско сказал Александр Ярославович и, не закончив фразу, проследовал дальше.
Волохов ждал его в конце вернисажа.
— Почему вас заинтересовала эта заметка? — спросил он.
— Меня заинтересовал район убийства. Судя по всему, убитый был диггером-одиночкой, хотя нашли его на поверхности. В тех местах в пятнадцатом — шестнадцатом веках проложено много подземных коммуникаций. И как раз к пятнадцатому веку относятся сведения о появлении на Руси черной книги. То, что ты нашел у отца Василия, как-то может быть связано с этой статьей. В те годы государь призвал итальянцев строить Кремль и соборы. Фиораванти, Солари, Фрязина. Аристотель Фиораванти, Алевиз Фрязин, Пьетро Антонио Солари. Выдающиеся итальянские(венецианские) инженеры и архитекторы XV — начала XVI веков. По приглашению великого князя московского Ивана III строили кремлевские соборы, башни и стены Кремля, Грановитую Палату.
— Это были мастера с большой буквы, к тому же венецианцы, а не…
— Венеция тоже была папской вотчиной. В окружении мастеров вполне мог находиться лазутчик.
Они шли вверх по узкой тенистой улице, поднимаясь к Ленинскому проспекту.
— Еще меня насторожил способ убийства… — Александр Ярославович посторонился, пропуская идущую навстречу девушку в легком, почти прозрачном платье, и, посмотрев ей вслед, покачал головой, — скоро совсем голые ходить будут.
— Осуждаете?
— Скажем так: не одобряю. В женщине должна какая-то тайна присутствовать, недосказанность. В мое время даже дворовые девки в закрытой до пят одежде ходили!
— Ага, — поддакнул Волохов, — а под сарафаном — ничего. Задирай, светлый князь, любой подол и пользуй на здоровье.
— Фи, — скривился Александр Ярославович, — с дворовой девкой…
— Неужто не случалось, а, ваше сиятельство? Такой видный мужчина, благодетель, защитник веры! А? Помимо наложниц там всяких. А?
— Ну, ты …хм…, не очень то, — неуверенно сказал Александр Ярославович, — давай-ка, посерьезней, Павел.
— Как скажете. А я вот слышал…
— Однако не будем отвлекаться, — князь поспешил вернуться к прерванному разговору, — способ убийства, выколотые глаза и отрезанные кисти рук. Этот несчастный явно увидел то, чего не должен был видеть, и взял то, на что не имел прав. Так казнили воров и разбойников.
— Подземелья достраивались в последующие века?
— Да, причем в той же манере, но ты узнаешь кладку венецианцев. В тайниках и схронах вместо раствора кирпич клали на расплавленный свинец. Больше ничем помочь не могу — сведений о подземельях нет с середины девятнадцатого века.
— Спасибо и на этом.
— Пожалуйста. Похоже, подготовка закончилась, и теперь он будет действовать быстро.
Справа, за потемневшей от времени и непогоды кирпичной стеной, стояла небольшая церковь. Александр Ярославович залюбовался разноцветьем куполов, придававшим церкви неуместно-пряничный вид.
— Храм Иоанна Воина, — сказал он, — батюшка здесь неплохой служит. Зайдем?
— Ни за что, — категорически отказался Волохов.
— Нехристь окаянный, — пробормотал Александр Ярославович, — ладно. Не забудь про отчет.
Вышедший первым Гусь внимательно оглядел двор. Дневная жара загнала старух-пенсионерок в тень на скамейки у подъездов. Малышня ковырялась в песочнице под присмотром млевших под деревьями мамаш. Гусь обошел кругом джип, еще раз огляделся. Какой-то мужик с подбитым глазом, в замызганном и потертом пиджаке и неопределенного цвета брюках тщился вытащить веревкой винную пробку из пустой бутылки. Гусь вразвалку подошел к нему.
— Слышь, синюк, ну-ка давай отсюда.
Мужик поднял пропитую немытую морду, глянул заплывшим глазом и, не говоря ни слова, подобрал мешок и потопал со двора.
Хлопнула дверь подъезда, вышли Сергей с Марией. Он открыл для нее заднюю дверцу джипа, сам устроился на переднем сиденье. Следом показался Олег, сел за руль, включил зажигание, опустил стекло и позвал Гуся.
— Значит так, часов до девяти мы в «Праге», а потом в казино. Прозвони клубы: не было ли наездов, как менты себя ведут, ну, в общем, сам знаешь. Если по поводу памятника Толяну скульптор будет звонить — дай ему мой номер. По мелочам не звони — развеяться надо, — сказал он.
— Понял, Олег, все как в сказке будет, — кивнул Гусь. Тут он заметил бомжа, который вроде прислушивался к разговору, — мужик, ты че тут ушами прядешь? Ты че, не понял, что я тебе сказал? Давай вали отсюда и чтобы больше к нам ни ногой.
— Оставь его, — опустив стекло, процедила Мария, — это местный. Вчера с нами Толика поминал.
— Вчера — это вчера, а сегодня не хрена тут атмосферу портить, — пробормотал Гусь. — Он проводил глазами джип и снова повернулся к бомжу, — я тебе че сказал?
Бомж подхватился и заковылял дальше. Гусь хлопнул в ладоши и потер руки.
— Ну и ладно, нам казино не к чему. Мы по-своему отдыхаем.
Он достал сотовый телефон, в который никак не мог наиграться, и набрал номер.
— Санек, наливай, — сказал он и поспешил в подъезд.
Доехав до «Китай-города», Волохов вышел на Солянку. Труп диггера нашли на углу Хитровского и Подколокольного переулков. Волохов зашагал к Покровскому бульвару. Ночью это место было не самое оживленное в городе, но и не настолько пустынное, чтобы никто не заметил, как человеку отрезают руки. Старые дома начала века, а может, и прошлого столетия пестрели вывесками небольших фирм, нотариальных контор, магазинчиков. Было и несколько жилых домов, так что вряд ли тело тащили издалека. Для себя Волохов уже очертил круг поисков, ограничив его Покровским бульваром, Малым Трехсвятительским и Подкопаевским переулками. Тело могли вытащить из канализационного люка, но могли и вынести из подвала одного из близлежащих домов. Волохов сделал круг и по Хитровскому переулку вернулся к месту, где нашли тело. Постоял, оглядывая дома. Вокруг бурлил водоворот спешащих, задыхающихся от жары москвичей. Автомобили, сгрудившиеся в лабиринтах узких улиц, казались заблудившимся стадом, потерявшим пастуха. Если убийца тот, кого он ищет, должен быть след . Пока он его не почувствовал. Ну, что ж, придется поискать. Двор дома недалеко от церкви Святителя Николая привлек его внимание своей отстраненностью от городской суеты. Казалось, время застыло в нем, сохраняя атмосферу зеленых и тенистых московских двориков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93