На дальних штабелях показались еще пять фигур в
комбинезонах.
- Вот... - сказал Карлсон, снимая с плеча волейбольную сетку.
Коля слабо улыбнулся, но сетку взял. Это было лучше, чем ничего.
Главное, он теперь не один - ребята помогут. В опасной близости от его
головы прожужжал ящик. Мелькнула мысль: точно из катапульты... Коля
разбежался и прыгнул. Следом разбежался и прыгнул Карлсон.
В воздухе засверкали банки. Одна из них угодила Карлсону в живот.
Карлсон охнул и сел. "Ему сегодня не везет", - подумал Коля. И еще
зачем-то подумал, что в этой банке, наверное, сливовый джем... Он
размахнулся и бросил сетку на разъяренную гориллу. От сетки полетели
клочья, но лапы Буту были заняты, и летающих ящиков можно было временно не
опасаться. Кто-то крикнул: "Берем!", и мгновенно образовалась куча мала.
- Трос! - закричал Коля. - Нужен эластичный трос! Эй, кто-нибудь...
Внезапно угол штабеля у него под ногами тронулся с места. Коля упал и
повис над ущельем прохода, напрасно пытаясь удержаться за расползающиеся
ящики.
Последнее, что он увидел, был человек в белой одежде, который бежал
по проходу, размахивая руками. Коля успел подумать, что это, наверное,
шеф...
Угол обрушился.
...Коля открыл глаза, сделал попытку пошевелиться.
- Не нужно, - мягко остановил его женский голос. - Вам нельзя.
- Пришел в себя? - осведомился голос мужской. - Ну-ка покажите мне
героя... Счастливо отделались, молодой человек. Что скажете?
Коля увидел над собой знакомое лицо хирурга станции Пшехальского.
- Ян Казимирович, - сказал Коля. - Чувствую себя отлично. Скажите,
сколько времени прошло с тех пор, как я... Ну сами понимаете.
Пшехальский широко улыбнулся.
- Часика эдак четыре. Головка не кружится?
- Нет. Я очень вас прошу, пригласите сюда моего шефа. Мне нужно
сообщить ему нечто чрезвычайно важное... Ну, пожалуйста!
- Только недолго... Франсуаза, я думаю, можно позволить, как вы
считаете? Фишер, кажется, еще не ушел.
Коля опустил веки. Собственного тела он не чувствовал. Вместо тела
ощущалась какая-то гулкая, туго скрученная неопределенность... Кружилась
голова.
Открыв глаза, Коля увидел бледное лицо шефа.
- Ульрих Иоганнович... - Коля мужественно улыбнулся. - Чувствую себя
великолепно. Передайте, пожалуйста, ТР-физикам... лучше самому
Калантарову... что Буту транспозитировался из кольцевого туннеля в
вакуум-створ. На малой тяге...
У шефа дрогнула нижняя челюсть.
- Это не бред, - сказал Коля. - Буту не сбежал в вакуум-створ. Он не
мог... за такое короткое время. Он был транспозитирован!.. На малой
тяге!.. Не забудете? - Коля облизал пересохшие губы. - И еще не забудьте
сказать... что альфа-пыль... осколки альфастекла транспозитируются в мою
каюту. На малой тяге... Пусть проверят.
- Гут, - сказал шеф. - Вы скорей выздоравливать!..
- Достаточно, - сказала Франсуаза, - больше нельзя. Сейчас больной
будет спать.
- Я есть старый осел! - жаловался Фишер Франсуазе перед уходом. - Я
оставить горилла с этот неопытный мальчик! Бедный мальчик!.. Я себе
никогда не простить!
- Извините, - мягко остановила его Франсуаза. - Я должна вернуться к
больному. Вы же сами видели, что у него начинается бред.
- О да, да! Вам надо поспешать. Вы не отправить его этот рейс на
"Мираж"? - Фишер просительно заглянул в темные и круглые, как вишни, глаза
Франсуазы.
- Нет, он слишком слаб. Возможно даже, что у него сотрясение мозга.
Когда к нему можно будет прийти в следующий раз, я дам вам знать. До
свидания.
Фишер откланялся. Поправил на перевязи прокушенную гориллой руку и
побрел в лифтовый тамбур. Сегодня он впервые почувствовал себя старым.
ГЛАВА 4
В большом полутемном помещении приятно пахло разогретой смазкой.
Синевато светились круглые окна экранов, вспыхивали и угасали табло. Стен
в зале не было: вместо них вплотную друг к другу стояли приборы-двенадцать
стендовых ярусов мудреной аппаратуры. Приборы даже на потолке. Жужжал,
вращая длинную стрелу, и время от времени забавно клацал телескопический
подъемник, а на конце стрелы ходила вдоль нижнего яруса кабина для
операторов - прямоугольная площадка с пультами посредине, огражденная
низкими бортами. За пультом сгорбившись сидел Ильмар - на бритой голове
наушники - и что-то жевал, не отрывая лица от нарамника экспонира.
Глеб сбежал по трапу на нижний причал и оглушительно свистнул. Ильмар
сбросил наушники, повертел головой. Глеб свистнул еще раз. Деловито
клацнув, подъемник развернул стрелу и поднял кабину к причальному борту.
Ильмар рассеянно поздоровался, подождал, пока гость устроится в
кресле напротив. Потом выложил перед ним на пульт бутерброд в целлофане,
показал глазами на кофейник. "Бж-ж-ж-ж, клац-клац..." - кабина плавно
поехала к нижнему ярусу.
- Томит меня предчувствие еды. - Глеб сорвал с бутерброда обертку.
Громко спросил: - Как дела?
- А? - Ильмар приподнял чашечки наушников.
- Меня интригует твой озабоченный вид. Стряслось что-нибудь?
- Стряслось то, что должно было стрястись, когда вы устроили нам
гравифлаттер. Стряслись пластины дозаторов активной эпиплазмы.
Глеб сочувственно поцокал языком и откусил от бутерброда. Бутерброд
был с сыром.
- Один гравитрон закашлялся насмерть, - сообщил Ильмар. - Два других
на пределе. А гравитронов, да будет тебе известно, всего двенадцать. Это я
так тебе говорю... между прочим.
"Мне все известно, - подумал Глеб. - Между прочим, известно и то, что
нам достаточно четырех. Для ТР-перелета в пределах орбиты Сатурна
двенадцать совсем не нужны - в конце концов, достаточно трех, если точней
подсчитать напряженность эр-поля. А для перелета даже к ближайшей Центавра
нам не хватит и трех на десять в двенадцатой степени".
Кабина остановилась. Ильмар снял наушники, ткнул пальцем в желтую
кнопку на пульте и посмотрел вниз.
Глеб тоже посмотрел. Где-то там лязгнул металл, но сначала ничего не
было видно. Потом в глубине открывшейся шахты вспыхнул синий огонь и
осветил звездообразный торец гравитрона.
- Я так и думал, - пробормотал Ильмар. - Из новых...
- Из тех, что прибыли на "Мираже"?
- Те, что прибыли на "Мираже", - эн зэ. Вашему брату ведь ничего не
стоит устроить еще один флаттер, верно?
"Нашей сестре, - мысленно поправил Глеб. - Вчера на калькуляторе
работала Квета. По этой причине нужно было менять тромб-головку в блоке
локального счета. Сменить, конечно, недолго, но вот когда на калькуляторе
работал Захаров..." - Глеб вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
комбинезонах.
- Вот... - сказал Карлсон, снимая с плеча волейбольную сетку.
Коля слабо улыбнулся, но сетку взял. Это было лучше, чем ничего.
Главное, он теперь не один - ребята помогут. В опасной близости от его
головы прожужжал ящик. Мелькнула мысль: точно из катапульты... Коля
разбежался и прыгнул. Следом разбежался и прыгнул Карлсон.
В воздухе засверкали банки. Одна из них угодила Карлсону в живот.
Карлсон охнул и сел. "Ему сегодня не везет", - подумал Коля. И еще
зачем-то подумал, что в этой банке, наверное, сливовый джем... Он
размахнулся и бросил сетку на разъяренную гориллу. От сетки полетели
клочья, но лапы Буту были заняты, и летающих ящиков можно было временно не
опасаться. Кто-то крикнул: "Берем!", и мгновенно образовалась куча мала.
- Трос! - закричал Коля. - Нужен эластичный трос! Эй, кто-нибудь...
Внезапно угол штабеля у него под ногами тронулся с места. Коля упал и
повис над ущельем прохода, напрасно пытаясь удержаться за расползающиеся
ящики.
Последнее, что он увидел, был человек в белой одежде, который бежал
по проходу, размахивая руками. Коля успел подумать, что это, наверное,
шеф...
Угол обрушился.
...Коля открыл глаза, сделал попытку пошевелиться.
- Не нужно, - мягко остановил его женский голос. - Вам нельзя.
- Пришел в себя? - осведомился голос мужской. - Ну-ка покажите мне
героя... Счастливо отделались, молодой человек. Что скажете?
Коля увидел над собой знакомое лицо хирурга станции Пшехальского.
- Ян Казимирович, - сказал Коля. - Чувствую себя отлично. Скажите,
сколько времени прошло с тех пор, как я... Ну сами понимаете.
Пшехальский широко улыбнулся.
- Часика эдак четыре. Головка не кружится?
- Нет. Я очень вас прошу, пригласите сюда моего шефа. Мне нужно
сообщить ему нечто чрезвычайно важное... Ну, пожалуйста!
- Только недолго... Франсуаза, я думаю, можно позволить, как вы
считаете? Фишер, кажется, еще не ушел.
Коля опустил веки. Собственного тела он не чувствовал. Вместо тела
ощущалась какая-то гулкая, туго скрученная неопределенность... Кружилась
голова.
Открыв глаза, Коля увидел бледное лицо шефа.
- Ульрих Иоганнович... - Коля мужественно улыбнулся. - Чувствую себя
великолепно. Передайте, пожалуйста, ТР-физикам... лучше самому
Калантарову... что Буту транспозитировался из кольцевого туннеля в
вакуум-створ. На малой тяге...
У шефа дрогнула нижняя челюсть.
- Это не бред, - сказал Коля. - Буту не сбежал в вакуум-створ. Он не
мог... за такое короткое время. Он был транспозитирован!.. На малой
тяге!.. Не забудете? - Коля облизал пересохшие губы. - И еще не забудьте
сказать... что альфа-пыль... осколки альфастекла транспозитируются в мою
каюту. На малой тяге... Пусть проверят.
- Гут, - сказал шеф. - Вы скорей выздоравливать!..
- Достаточно, - сказала Франсуаза, - больше нельзя. Сейчас больной
будет спать.
- Я есть старый осел! - жаловался Фишер Франсуазе перед уходом. - Я
оставить горилла с этот неопытный мальчик! Бедный мальчик!.. Я себе
никогда не простить!
- Извините, - мягко остановила его Франсуаза. - Я должна вернуться к
больному. Вы же сами видели, что у него начинается бред.
- О да, да! Вам надо поспешать. Вы не отправить его этот рейс на
"Мираж"? - Фишер просительно заглянул в темные и круглые, как вишни, глаза
Франсуазы.
- Нет, он слишком слаб. Возможно даже, что у него сотрясение мозга.
Когда к нему можно будет прийти в следующий раз, я дам вам знать. До
свидания.
Фишер откланялся. Поправил на перевязи прокушенную гориллой руку и
побрел в лифтовый тамбур. Сегодня он впервые почувствовал себя старым.
ГЛАВА 4
В большом полутемном помещении приятно пахло разогретой смазкой.
Синевато светились круглые окна экранов, вспыхивали и угасали табло. Стен
в зале не было: вместо них вплотную друг к другу стояли приборы-двенадцать
стендовых ярусов мудреной аппаратуры. Приборы даже на потолке. Жужжал,
вращая длинную стрелу, и время от времени забавно клацал телескопический
подъемник, а на конце стрелы ходила вдоль нижнего яруса кабина для
операторов - прямоугольная площадка с пультами посредине, огражденная
низкими бортами. За пультом сгорбившись сидел Ильмар - на бритой голове
наушники - и что-то жевал, не отрывая лица от нарамника экспонира.
Глеб сбежал по трапу на нижний причал и оглушительно свистнул. Ильмар
сбросил наушники, повертел головой. Глеб свистнул еще раз. Деловито
клацнув, подъемник развернул стрелу и поднял кабину к причальному борту.
Ильмар рассеянно поздоровался, подождал, пока гость устроится в
кресле напротив. Потом выложил перед ним на пульт бутерброд в целлофане,
показал глазами на кофейник. "Бж-ж-ж-ж, клац-клац..." - кабина плавно
поехала к нижнему ярусу.
- Томит меня предчувствие еды. - Глеб сорвал с бутерброда обертку.
Громко спросил: - Как дела?
- А? - Ильмар приподнял чашечки наушников.
- Меня интригует твой озабоченный вид. Стряслось что-нибудь?
- Стряслось то, что должно было стрястись, когда вы устроили нам
гравифлаттер. Стряслись пластины дозаторов активной эпиплазмы.
Глеб сочувственно поцокал языком и откусил от бутерброда. Бутерброд
был с сыром.
- Один гравитрон закашлялся насмерть, - сообщил Ильмар. - Два других
на пределе. А гравитронов, да будет тебе известно, всего двенадцать. Это я
так тебе говорю... между прочим.
"Мне все известно, - подумал Глеб. - Между прочим, известно и то, что
нам достаточно четырех. Для ТР-перелета в пределах орбиты Сатурна
двенадцать совсем не нужны - в конце концов, достаточно трех, если точней
подсчитать напряженность эр-поля. А для перелета даже к ближайшей Центавра
нам не хватит и трех на десять в двенадцатой степени".
Кабина остановилась. Ильмар снял наушники, ткнул пальцем в желтую
кнопку на пульте и посмотрел вниз.
Глеб тоже посмотрел. Где-то там лязгнул металл, но сначала ничего не
было видно. Потом в глубине открывшейся шахты вспыхнул синий огонь и
осветил звездообразный торец гравитрона.
- Я так и думал, - пробормотал Ильмар. - Из новых...
- Из тех, что прибыли на "Мираже"?
- Те, что прибыли на "Мираже", - эн зэ. Вашему брату ведь ничего не
стоит устроить еще один флаттер, верно?
"Нашей сестре, - мысленно поправил Глеб. - Вчера на калькуляторе
работала Квета. По этой причине нужно было менять тромб-головку в блоке
локального счета. Сменить, конечно, недолго, но вот когда на калькуляторе
работал Захаров..." - Глеб вздохнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21