Она не доверяла ему слишком сложные и многоплановые задания.
— Даллас, — в дверях показалась Пибоди, — мне кажется, я кое-что нашла. Социальный работник, прикрепленный к одному из дел Свишера. Задушена в постели в прошлом году. Следователи заподозрили ее дружка — у них были размолвки — и довольно плотно им занимались, но доказать ничего не смогли. Дело еще открыто. В квартире не было следов взлома. Не было сексуального насилия, ничего не украдено. Удушение вручную. Никаких следов чужого пребывания. Только жертва, ее приятель и еще одна женщина, коллега. У обоих алиби.
— Кто вел следствие?
— Э-э-э… — Пибоди заглянула в электронную записную книжку. — Детективы Говард и Литтл. Шестьдесят второй участок.
— Позвони им, добудь все, что у них есть. Проверь данные жертвы. Проверь, в каком деле она участвовала со Свишером, и установи имя судьи. Может, это был Томас Мосс.
— Значит, вы тоже что-то нашли?
— Похоже на то. Мосс и Свишер много дел вели вместе. — Ева повернулась к экрану. — Проведем сравнительный тест с твоей жертвой. Имя?
— Карин Дьюберри. Возраст — тридцать пять лет на момент смерти, незамужняя, без детей.
— Лейтенант! — Один из ее детективов заглянул в Дверь. — Извините. У вас посетители. Некая миссис Дайсон с адвокатом.
Ева запустила обе руки в волосы. Она шла по горячему следу, но эту встречу никак нельзя было откладывать.
— Отведите их в кафетерий. Я сейчас приду. Пибоди, проведи кросс-тест. Обработай список на предмет имен тех, кто имел военную подготовку или соответствующие связи. Я вернусь, как только с этим покончу.
Она позвонила на работу Мире и оставила сообщение секретарше, услыхав от нее, что доктор принимает пациента. Ей ничего другого не оставалось, как скрипнуть зубами. «Придется справляться с этим одной», — решила Ева.
Кафетерий в Центральном управлении городской полиции отличался от местной столовой в лучшую сторону в смысле шума и в худшую — в смысле качества еды, что было не так уж страшно с учетом качества еды в самой столовой.
Дженни Дайсон сидела за одним из круглых столиков и, низко опустив голову, совещалась с Дэйвом Рэнглом. При одном взгляде на них становилось ясно, что оба знавали лучшие дни.
— Миссис Дайсон, мистер Рэнгл, спасибо, что выкроили время прийти.
Дженни Дайсон выпрямилась на стуле.
— Я планировала прийти сегодня, еще до того, как получила ваше приглашение. Первым делом хочу спросить вас, как продвигается расследование.
— Мы полагаем, у нас появилась пара хороших следов. Мы по ним идем. По правде говоря, мистер Рэнгл…
— Дэйв, — напомнил он ей.
— Дэйв, не могли бы вы уделить мне несколько минут наедине, когда мы покончим с этим? Я была бы вам очень признательна.
— Разумеется. Ева села.
— Вы здесь в качестве представителя интересов миссис Дайсон или как партнер мистера Свишера?
— Я здесь в обеих ролях. Мне, как и вам, известно; что Дженни и Мэтт были назначены законными опекунами Койла и Никси Свишер на случай внезапной смерти или инвалидности Гранта и Кили. Я… — Он покачал головой. — Как она? Как поживает Никси? Что вам о ней известно?
— Она держится. Проходит консультирование с хорошим психологом. Она в безопасности.
— Если бы вы могли каким-то образом ей передать, что я часто думаю о ней… И я, и все у нас в конторе. Мы… — Он запнулся, и Дженни накрыла ладонью его руку. — Об этом мы позже поговорим. В данный момент мы пришли обсудить опекунство.
— Мы не можем ее взять! — выпалила Дженни.
— Я вас понимаю, я и сама не могла бы отдать ее вам прямо сейчас ради ее собственной безопасности и в интересах следствия. Однако…
— Никогда!
— Мне жаль это слышать. А в чем дело?
— Дженни попросила меня представлять ее в деле о расторжении опекунства, — мягко заговорил Дэйв, и, когда его взгляд вновь встретился со взглядом Евы, она прочла в его глазах сожаление и печаль. — Они с Мэттом чувствуют, что не смогут выполнить свои обязательства. Я согласился начать процесс и подам заявление в семейный суд сегодня же.
— Но у Никси никого не осталось…
— Моя дочь убита! — Дженни дышала судорожно и шумно. — Моя девочка убита. Мой муж в неописуемом горе, он в таком состоянии, что я вам даже передать не могу. Мы сегодня хороним нашу Линии, и я не уверена, что он продержится до конца службы.
— Миссис Дайсон, послушайте…
— Нет! Нет, это вы меня послушайте! — Она почти кричала, и многие полицейские обернулись на нее, прикидывая, не нужна ли помощь. — Мы не можем ее взять! Это не должно было случиться. Если бы это был несчастный случай, мы бы исполнили свой долг. Мы взяли бы Никси и Койла.
— Но это было убийство, и поэтому вы ее не возьмете?
— Лейтенант… — начал Дэйв, но Дженни и ему не дала договорить.
— Мы не можем! Мы не способны на это! Моя девочка убита. — Дженни прижала обе руки ко рту. — Мы любили Кили и Гранта, любили этих детей. Мы были как одна семья, но мы не можем…
— Те немногие родственники, которые остались у Никси Свишер, не проявили к ней никакого интереса, — вставила Ева. — Вы не случайно были назначены опекунами.
— Думаете, я этого не знаю? — огрызнулась Дженни. — Думаете, я ничего не чувствую к этой девочке? Даже несмотря на мое собственное горе? Часть моей души рвется к ней, хочет ей помочь. Я хочу обнять ее, прижать к груди… Но это только часть моей души. Есть и другая часть, которая не позволяет мне даже произнести ее имя. Мне невыносимо видеть ее, прикоснуться к ней! — Слезы брызнули у нее из глаз. — Я не могу заставить себя не думать, что это должна была быть она, а не моя девочка. Это ее мы должны были сегодня хоронить, а не мою Линии! Я сама себя за это ненавижу, лейтенант, но ничего поделать не могу. — Она опять судорожно перевела дух. — И так будет всегда. Я всегда буду смотреть на нее и спрашивать себя, почему. Я всегда буду хотеть, чтобы они поменялись местами. А мой муж… Я боюсь, это сведет его с ума.
— В том, что случилось той ночью, нет ее вины, — заметила Ева.
— О, я это знаю. Я это прекрасно знаю. Но я спрашиваю себя: если я выполню желание Кили и Гранта, если возьму ее к себе, сколько времени мне понадобится, чтобы внушить ей, что это она виновата? Думаю, не много. Мне надо идти. — Дженни поднялась на ноги. — Мой муж не может без меня обойтись.
— Дженни, дай мне несколько минут, чтобы поговорить с лейтенантом.
— Можешь не спешить. Я сама доберусь до дому, а сейчас мне хочется побыть одной. Наедине с собой.
Дженни выбежала из кафетерия, и Дэйв тоже попытался встать.
— Не знаю, стоит ли сейчас оставлять ее одну…
— Постойте. — Ева вытащила рацию, сообщила имя Дайсон, описание, местонахождение в данный момент и попросила, чтобы пара детективов в штатском проводили ее и убедились, что она благополучно добралась до дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Даллас, — в дверях показалась Пибоди, — мне кажется, я кое-что нашла. Социальный работник, прикрепленный к одному из дел Свишера. Задушена в постели в прошлом году. Следователи заподозрили ее дружка — у них были размолвки — и довольно плотно им занимались, но доказать ничего не смогли. Дело еще открыто. В квартире не было следов взлома. Не было сексуального насилия, ничего не украдено. Удушение вручную. Никаких следов чужого пребывания. Только жертва, ее приятель и еще одна женщина, коллега. У обоих алиби.
— Кто вел следствие?
— Э-э-э… — Пибоди заглянула в электронную записную книжку. — Детективы Говард и Литтл. Шестьдесят второй участок.
— Позвони им, добудь все, что у них есть. Проверь данные жертвы. Проверь, в каком деле она участвовала со Свишером, и установи имя судьи. Может, это был Томас Мосс.
— Значит, вы тоже что-то нашли?
— Похоже на то. Мосс и Свишер много дел вели вместе. — Ева повернулась к экрану. — Проведем сравнительный тест с твоей жертвой. Имя?
— Карин Дьюберри. Возраст — тридцать пять лет на момент смерти, незамужняя, без детей.
— Лейтенант! — Один из ее детективов заглянул в Дверь. — Извините. У вас посетители. Некая миссис Дайсон с адвокатом.
Ева запустила обе руки в волосы. Она шла по горячему следу, но эту встречу никак нельзя было откладывать.
— Отведите их в кафетерий. Я сейчас приду. Пибоди, проведи кросс-тест. Обработай список на предмет имен тех, кто имел военную подготовку или соответствующие связи. Я вернусь, как только с этим покончу.
Она позвонила на работу Мире и оставила сообщение секретарше, услыхав от нее, что доктор принимает пациента. Ей ничего другого не оставалось, как скрипнуть зубами. «Придется справляться с этим одной», — решила Ева.
Кафетерий в Центральном управлении городской полиции отличался от местной столовой в лучшую сторону в смысле шума и в худшую — в смысле качества еды, что было не так уж страшно с учетом качества еды в самой столовой.
Дженни Дайсон сидела за одним из круглых столиков и, низко опустив голову, совещалась с Дэйвом Рэнглом. При одном взгляде на них становилось ясно, что оба знавали лучшие дни.
— Миссис Дайсон, мистер Рэнгл, спасибо, что выкроили время прийти.
Дженни Дайсон выпрямилась на стуле.
— Я планировала прийти сегодня, еще до того, как получила ваше приглашение. Первым делом хочу спросить вас, как продвигается расследование.
— Мы полагаем, у нас появилась пара хороших следов. Мы по ним идем. По правде говоря, мистер Рэнгл…
— Дэйв, — напомнил он ей.
— Дэйв, не могли бы вы уделить мне несколько минут наедине, когда мы покончим с этим? Я была бы вам очень признательна.
— Разумеется. Ева села.
— Вы здесь в качестве представителя интересов миссис Дайсон или как партнер мистера Свишера?
— Я здесь в обеих ролях. Мне, как и вам, известно; что Дженни и Мэтт были назначены законными опекунами Койла и Никси Свишер на случай внезапной смерти или инвалидности Гранта и Кили. Я… — Он покачал головой. — Как она? Как поживает Никси? Что вам о ней известно?
— Она держится. Проходит консультирование с хорошим психологом. Она в безопасности.
— Если бы вы могли каким-то образом ей передать, что я часто думаю о ней… И я, и все у нас в конторе. Мы… — Он запнулся, и Дженни накрыла ладонью его руку. — Об этом мы позже поговорим. В данный момент мы пришли обсудить опекунство.
— Мы не можем ее взять! — выпалила Дженни.
— Я вас понимаю, я и сама не могла бы отдать ее вам прямо сейчас ради ее собственной безопасности и в интересах следствия. Однако…
— Никогда!
— Мне жаль это слышать. А в чем дело?
— Дженни попросила меня представлять ее в деле о расторжении опекунства, — мягко заговорил Дэйв, и, когда его взгляд вновь встретился со взглядом Евы, она прочла в его глазах сожаление и печаль. — Они с Мэттом чувствуют, что не смогут выполнить свои обязательства. Я согласился начать процесс и подам заявление в семейный суд сегодня же.
— Но у Никси никого не осталось…
— Моя дочь убита! — Дженни дышала судорожно и шумно. — Моя девочка убита. Мой муж в неописуемом горе, он в таком состоянии, что я вам даже передать не могу. Мы сегодня хороним нашу Линии, и я не уверена, что он продержится до конца службы.
— Миссис Дайсон, послушайте…
— Нет! Нет, это вы меня послушайте! — Она почти кричала, и многие полицейские обернулись на нее, прикидывая, не нужна ли помощь. — Мы не можем ее взять! Это не должно было случиться. Если бы это был несчастный случай, мы бы исполнили свой долг. Мы взяли бы Никси и Койла.
— Но это было убийство, и поэтому вы ее не возьмете?
— Лейтенант… — начал Дэйв, но Дженни и ему не дала договорить.
— Мы не можем! Мы не способны на это! Моя девочка убита. — Дженни прижала обе руки ко рту. — Мы любили Кили и Гранта, любили этих детей. Мы были как одна семья, но мы не можем…
— Те немногие родственники, которые остались у Никси Свишер, не проявили к ней никакого интереса, — вставила Ева. — Вы не случайно были назначены опекунами.
— Думаете, я этого не знаю? — огрызнулась Дженни. — Думаете, я ничего не чувствую к этой девочке? Даже несмотря на мое собственное горе? Часть моей души рвется к ней, хочет ей помочь. Я хочу обнять ее, прижать к груди… Но это только часть моей души. Есть и другая часть, которая не позволяет мне даже произнести ее имя. Мне невыносимо видеть ее, прикоснуться к ней! — Слезы брызнули у нее из глаз. — Я не могу заставить себя не думать, что это должна была быть она, а не моя девочка. Это ее мы должны были сегодня хоронить, а не мою Линии! Я сама себя за это ненавижу, лейтенант, но ничего поделать не могу. — Она опять судорожно перевела дух. — И так будет всегда. Я всегда буду смотреть на нее и спрашивать себя, почему. Я всегда буду хотеть, чтобы они поменялись местами. А мой муж… Я боюсь, это сведет его с ума.
— В том, что случилось той ночью, нет ее вины, — заметила Ева.
— О, я это знаю. Я это прекрасно знаю. Но я спрашиваю себя: если я выполню желание Кили и Гранта, если возьму ее к себе, сколько времени мне понадобится, чтобы внушить ей, что это она виновата? Думаю, не много. Мне надо идти. — Дженни поднялась на ноги. — Мой муж не может без меня обойтись.
— Дженни, дай мне несколько минут, чтобы поговорить с лейтенантом.
— Можешь не спешить. Я сама доберусь до дому, а сейчас мне хочется побыть одной. Наедине с собой.
Дженни выбежала из кафетерия, и Дэйв тоже попытался встать.
— Не знаю, стоит ли сейчас оставлять ее одну…
— Постойте. — Ева вытащила рацию, сообщила имя Дайсон, описание, местонахождение в данный момент и попросила, чтобы пара детективов в штатском проводили ее и убедились, что она благополучно добралась до дому.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106