Вся группа молча вернулась в комнату, где они
обнаружили ярко-красный привет.
Первым подал голос Длинный Том, сделавший еще одно открытие. Своей
худой рукой он показал на ящик с ультрафиолетовой лампой.
- Аппарат переместился на другое место! - заявил он.
Док утвердительно кивнул головой. Он заметил это еще раньше, но
умышленно молчал. У него было правило - никогда не разочаровывать никого
из товарищей, если тот думал, что первым заметил что-то важное или первым
подбросил нужную идею, хотя все открытия и идеи были в голове у Дока
намного раньше. Скромность Дока внушала любовь и привязанность всем, кто
был связан с ним.
- Бродяга, который побывал здесь и оставил нам красную записку,
пользовался прибором с черным светом, - поддержал Длинного Тома Док. -
Нетрудно догадаться, что он изучил окно, восстановленное Джонни.
- Значит он прочитал секретное сообщение на стекле! - закричал Ренни.
- Вполне возможно.
- Смог ли он понять, что к чему?
- Думаю, да, - сказал сухо Док и отошел в сторону, как бы показывая,
что он не готов сейчас ничего больше добавить к своему краткому
утверждению, хотя заметил, что все очень удивлены. Док взял у Джонни лупу,
левую половину его очков, и принялся изучать отпечатки пальцев на двери.
- Мы найдем его, кто бы это ни был! - решительно сказал Хэм. И как-то
криво усмехнувшись, добавил: - Как только он увидит угрожающую рожу Манка,
он потеряет надежду скрыться.
В этот самый момент открылись двери лифта, и из него вперевалку вышел
Манк, сильно смахивающий на громадную человекообразную обезьяну.
- Что вы хотите? - спросил он всех.
Парни уставились на него в недоумении. Сердито искривив свой
громадный рот, Манк спросил:
- Кто-нибудь из вас звонил мне вниз, чтобы я срочно поднялся сюда?
Док медленно покачал своей бронзовой головой: "Нет". И тут Манк выдал
такую тираду, что даже животному, которого он напоминал, стало бы очень
стыдно. Он топал ногами, размахивал громадными, покрытыми рубцами руками,
которые были заметно длиннее его ног.
- Кто-то ловко сыграл со мной шутку! - ревел Манк. - Кто бы это ни
был, я сверну ему шею! Я выдерну ему уши! Я дам...
- Ты окажешься в клетке зоопарка, если не научишься человеческим
манерам! - язвительно сказал ему Хэм.
Манк сразу же прекратил обезьяньи скачки и гримасы и перестал
ругаться. Он вдруг начал внимательно рассматривать Хэма, начиная с его
потрясающих преждевременно поседевших волос, затем перенес свой взгляд на
холеное лицо Хэма, потом увидел его прекрасный деловой костюм и маленькие
ботинки.
И вдруг Манк захохотал. Смеялся он громко и от души. Услышав бурный
смех, Хэм выпрямился, лицо его стало красным от замешательства.
Манк знал - чтобы рассердить Хэма, достаточно посмеяться над ним.
Началось это давно, во время войны, когда Хэм был бригадным генералом
Теодором Марли Бруксом. Бригадный генерал имел такую неосторожность -
обучил Манка некоторым французским словам, исказив их перевод. Манк
запомнил их и с удовольствием употреблял в речи, не догадываясь, что он
несет. Он попал даже на гауптвахту за то, что простодушно назвал
французского генерала шляпой.
Но на этом история не закончилась. Через несколько дней бригадный
генерал Теодор Марли Брукс вдруг был вызван в военный суд, где его
обвинили в краже шляп. И признали виновным! Кто-то искусно представил
доказательства, которых на самом деле, конечно, не существовало.
Так Хэм - или "шляпа" - получил свое прозвище и носил его до сих пор.
И до сего дня он не мог доказать, что все подстроил страхолюдный Манк.
Душа Хэма-юриста очень терзалась и мучилась от этого.
Док Сэвидж незаметно подошел к ультрафиолетовому аппарату и включил
его. Он сфокусировал линзу на собранное из кусочков окно и подозвал
товарищей:
- Взгляните!
Текст на стекле изменился! К первоначальному посланию добавились
ровно восемь слов и точно так же светились мистическим голубым цветом.
Сообщение теперь читалось так:
"Важные документы - за красным кирпичом в доме на углу улиц
Маунтайнейр и Фармвел."
- Ах ты! - взорвался громадный Ренни. - Как...
Подняв руку и кивнув на дверь, Док утихомирил Ренни и повлек всех за
собой в коридор.
Когда они спустились на лифте вниз, Док объяснил:
- Кто-то заманил тебя наверх для того, чтобы скрыться, Манк.
- Разве я знал? - пробурчал Манк. - Но вот что я вообще не могу
понять: кто добавил слова к письму на стекле?
Док раскрыл загадку:
- Это я сделал. Я чувствовал, что стрелявший наблюдал за нами, когда
мы возились с ультрафиолетовой лампой, и что он понял ее назначение. Я был
уверен, что он попытается прочитать послание. Поэтому я изменил текст, тем
самым заманив его в ловушку.
Манк с нетерпением хрустнул своими неправдоподобно громадными
костяшками на пальцах:
- Ловушка - это замечательно! Будьте уверены, я угроблю того умника!
Такси все еще ожидало их на улице. Шофер начал возмущаться:
- Скажите, когда вы мне заплатите? Вы должны заплатить мне за все то
время, когда я ждал...
Док протянул водителю такую банкноту, что тот не только замолчал, но
чуть ли не запрыгал от радости.
Такси направилось к северу на Пятую авеню. Стеклоочистители ветровых
стекол работали как бешеные, очищая окна от дождя. Док и Ренни, ехавшие
опять на подножке снаружи, попали в настоящий поток воды. Ренни прятал
свое лицо от бьющего дождя, и Док теперь тоже намок - все-таки он не был
из бронзы.
- Дом из красного кирпича на углу улиц Маунтайнейр и Фармвел пустует,
- снова произнес Док. - Вот почему я добавил именно этот адрес к записке.
А в машине Манк выходил из себя, грозя расправиться с тем, кто
выманил его наверх.
Позади машины вдруг появился полицейский мотоцикл, включил сирену и
быстро приблизился к такси. Но как только полисмен увидел на подножке
автомобиля поразительную фигуру бронзового Дока, он почтительно помахал
ему рукой и промчался мимо. Док даже не узнал этого человека. Скорее всего
полисмен знал и уважал старшего Сэвиджа.
Машина, поворачивая то влево, то вправо, выехала на немноголюдную
улицу, которая была похожа на темный, жуткий тоннель, составленный
кварталами неосвещенных домов с обеих сторон.
- Вот здесь, - сказал, наконец, Док водителю.
Место, где они остановились, было глухое и пустынное. Узкие улицы,
еще более узкие тротуары, асфальт весь растрескался и превратился в
сплошные выбоины, а в некоторых местах асфальта вообще не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49
обнаружили ярко-красный привет.
Первым подал голос Длинный Том, сделавший еще одно открытие. Своей
худой рукой он показал на ящик с ультрафиолетовой лампой.
- Аппарат переместился на другое место! - заявил он.
Док утвердительно кивнул головой. Он заметил это еще раньше, но
умышленно молчал. У него было правило - никогда не разочаровывать никого
из товарищей, если тот думал, что первым заметил что-то важное или первым
подбросил нужную идею, хотя все открытия и идеи были в голове у Дока
намного раньше. Скромность Дока внушала любовь и привязанность всем, кто
был связан с ним.
- Бродяга, который побывал здесь и оставил нам красную записку,
пользовался прибором с черным светом, - поддержал Длинного Тома Док. -
Нетрудно догадаться, что он изучил окно, восстановленное Джонни.
- Значит он прочитал секретное сообщение на стекле! - закричал Ренни.
- Вполне возможно.
- Смог ли он понять, что к чему?
- Думаю, да, - сказал сухо Док и отошел в сторону, как бы показывая,
что он не готов сейчас ничего больше добавить к своему краткому
утверждению, хотя заметил, что все очень удивлены. Док взял у Джонни лупу,
левую половину его очков, и принялся изучать отпечатки пальцев на двери.
- Мы найдем его, кто бы это ни был! - решительно сказал Хэм. И как-то
криво усмехнувшись, добавил: - Как только он увидит угрожающую рожу Манка,
он потеряет надежду скрыться.
В этот самый момент открылись двери лифта, и из него вперевалку вышел
Манк, сильно смахивающий на громадную человекообразную обезьяну.
- Что вы хотите? - спросил он всех.
Парни уставились на него в недоумении. Сердито искривив свой
громадный рот, Манк спросил:
- Кто-нибудь из вас звонил мне вниз, чтобы я срочно поднялся сюда?
Док медленно покачал своей бронзовой головой: "Нет". И тут Манк выдал
такую тираду, что даже животному, которого он напоминал, стало бы очень
стыдно. Он топал ногами, размахивал громадными, покрытыми рубцами руками,
которые были заметно длиннее его ног.
- Кто-то ловко сыграл со мной шутку! - ревел Манк. - Кто бы это ни
был, я сверну ему шею! Я выдерну ему уши! Я дам...
- Ты окажешься в клетке зоопарка, если не научишься человеческим
манерам! - язвительно сказал ему Хэм.
Манк сразу же прекратил обезьяньи скачки и гримасы и перестал
ругаться. Он вдруг начал внимательно рассматривать Хэма, начиная с его
потрясающих преждевременно поседевших волос, затем перенес свой взгляд на
холеное лицо Хэма, потом увидел его прекрасный деловой костюм и маленькие
ботинки.
И вдруг Манк захохотал. Смеялся он громко и от души. Услышав бурный
смех, Хэм выпрямился, лицо его стало красным от замешательства.
Манк знал - чтобы рассердить Хэма, достаточно посмеяться над ним.
Началось это давно, во время войны, когда Хэм был бригадным генералом
Теодором Марли Бруксом. Бригадный генерал имел такую неосторожность -
обучил Манка некоторым французским словам, исказив их перевод. Манк
запомнил их и с удовольствием употреблял в речи, не догадываясь, что он
несет. Он попал даже на гауптвахту за то, что простодушно назвал
французского генерала шляпой.
Но на этом история не закончилась. Через несколько дней бригадный
генерал Теодор Марли Брукс вдруг был вызван в военный суд, где его
обвинили в краже шляп. И признали виновным! Кто-то искусно представил
доказательства, которых на самом деле, конечно, не существовало.
Так Хэм - или "шляпа" - получил свое прозвище и носил его до сих пор.
И до сего дня он не мог доказать, что все подстроил страхолюдный Манк.
Душа Хэма-юриста очень терзалась и мучилась от этого.
Док Сэвидж незаметно подошел к ультрафиолетовому аппарату и включил
его. Он сфокусировал линзу на собранное из кусочков окно и подозвал
товарищей:
- Взгляните!
Текст на стекле изменился! К первоначальному посланию добавились
ровно восемь слов и точно так же светились мистическим голубым цветом.
Сообщение теперь читалось так:
"Важные документы - за красным кирпичом в доме на углу улиц
Маунтайнейр и Фармвел."
- Ах ты! - взорвался громадный Ренни. - Как...
Подняв руку и кивнув на дверь, Док утихомирил Ренни и повлек всех за
собой в коридор.
Когда они спустились на лифте вниз, Док объяснил:
- Кто-то заманил тебя наверх для того, чтобы скрыться, Манк.
- Разве я знал? - пробурчал Манк. - Но вот что я вообще не могу
понять: кто добавил слова к письму на стекле?
Док раскрыл загадку:
- Это я сделал. Я чувствовал, что стрелявший наблюдал за нами, когда
мы возились с ультрафиолетовой лампой, и что он понял ее назначение. Я был
уверен, что он попытается прочитать послание. Поэтому я изменил текст, тем
самым заманив его в ловушку.
Манк с нетерпением хрустнул своими неправдоподобно громадными
костяшками на пальцах:
- Ловушка - это замечательно! Будьте уверены, я угроблю того умника!
Такси все еще ожидало их на улице. Шофер начал возмущаться:
- Скажите, когда вы мне заплатите? Вы должны заплатить мне за все то
время, когда я ждал...
Док протянул водителю такую банкноту, что тот не только замолчал, но
чуть ли не запрыгал от радости.
Такси направилось к северу на Пятую авеню. Стеклоочистители ветровых
стекол работали как бешеные, очищая окна от дождя. Док и Ренни, ехавшие
опять на подножке снаружи, попали в настоящий поток воды. Ренни прятал
свое лицо от бьющего дождя, и Док теперь тоже намок - все-таки он не был
из бронзы.
- Дом из красного кирпича на углу улиц Маунтайнейр и Фармвел пустует,
- снова произнес Док. - Вот почему я добавил именно этот адрес к записке.
А в машине Манк выходил из себя, грозя расправиться с тем, кто
выманил его наверх.
Позади машины вдруг появился полицейский мотоцикл, включил сирену и
быстро приблизился к такси. Но как только полисмен увидел на подножке
автомобиля поразительную фигуру бронзового Дока, он почтительно помахал
ему рукой и промчался мимо. Док даже не узнал этого человека. Скорее всего
полисмен знал и уважал старшего Сэвиджа.
Машина, поворачивая то влево, то вправо, выехала на немноголюдную
улицу, которая была похожа на темный, жуткий тоннель, составленный
кварталами неосвещенных домов с обеих сторон.
- Вот здесь, - сказал, наконец, Док водителю.
Место, где они остановились, было глухое и пустынное. Узкие улицы,
еще более узкие тротуары, асфальт весь растрескался и превратился в
сплошные выбоины, а в некоторых местах асфальта вообще не было.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49