Гости переглянулись и хотели уходить, но услышали голоса
людей.
В жилище вождя вошли старейшины. Брат Кардаша позвал гостей к очагу,
женщины принесли свежее мясо и старый мед в тонких булгарских кувшинах.
Послы неторопливо ели и пили, а старейшины сидели молча у холодного
очага. Гайно тоже молчал. Он знал угорские обычаи: пока женщины не унесут
остатки еды, старики не будут говорить. Гости отдали женщинам серебряные
чаши с чисто обглоданными белыми костями и пустые кувшины, старейшина
черных орлов спросил Гайно о здоровье великого Камшамана и стал
рассказывать о набеге булгар, о гибели многих воинов, о смерти раненого
вождя, мудрого Кардаша. Гайно слушал, качал головой и пересказывал своим
сородичам печальные слова старейшины.
- Мы видели, - сказал Гайно уграм, - молодой лес на ваших полях и
пастбищах. У вас мало воинов, у нас мало женщин. Наши мужчины хорошие
охотники. Ваши женщины не будут знать голода.
Старейшины поняли слова Гайно. Им рассказывали отцы, они видели сами:
приходили из северных лесов беловолосые люди с дорогими подарками и брали
угорских девушек в жены. Речку свою беловолосые охотники назвали Иньвой -
Женской водой. На ее берегах селились они с черноволосыми угорскими
женами.
...На другой день старейшины повели гостей на праздник девушек. На
широкой поляне под священной лиственницей плясали угорские девушки. Щеки и
грудь они раскрасили железной краской, на тонкие загорелые шеи надели
желтые бусы. Окружали их небольшие костры, у костров сидели женщины с
детьми и молчаливые одинокие воины.
Гости и старейшины уселись на шкуры. Девушки обняли друг друга за
гладкие плечи и, тихо покачиваясь, запели о том, что они знают в лесу
сладкие коренья, умеют варить буйный мед и делать войлок тоньше осинового
листа. Гайно глядел и слушал, хотел запомнить, а потом спросить у
старейшин имя девушки с ловкими и сильными руками. Она легко плясала,
опираясь на длинные пальцы крепких маленьких ног. Такая жена не отстанет в
лесу от охотника.
Окончив танец, девушка подошла к старейшинам и села впереди их.
- Она не знает законов племени? - громко спросил молодой охотник
брата вождя.
- Нет, Гайно, - ответил ему старый Мункач, - дочь мудрого Кардаша
хорошо знает законы своего народа.
Дочь вождя поправила тяжелые бусы из зеленого камня, поглядела на
чужого охотника и встала. На ней было платье из мягкого войлока и широкий
серебряный пояс. "Одежда ее дороже клееного лука", - подумал Гайно. Он
хотел сказать ей ласковое слово, но она ушла с праздника.
- Ждет Илонка певца Оскора, - сказал вслед девушки старейшина Мункач.
- Ходит к южному валу. Там встречает и провожает красную зарю.
Перед заходом солнца угорские девушки начали танец невесты, начали
медленно, ступали на траву осторожно и мягко, как лесные кошки. Но с
каждым кругом они кружились быстрее и их гибкие беспокойные руки тянулись
к кому-то далекому и невидимому. Одинокие воины не могли усидеть у
костров, когда танец стал быстрым, как смерч в лесной степи. Вскочили
молодые женщины, встали удивленные гости из тоскливых северных лесов - их
танцы были вялыми, осторожными. Только седые старейшины остались сидеть на
шкурах, бесстрастные и мудрые.
Медленно садилось в синеющий лес раскалившееся за день солнце,
становился мягче и спокойнее танец девушек-невест.
Скрылось солнце, сели на траву уставшие девушки, звонче запел
Меркашер свою бесконечную песню, собирая в прибрежных кустах клубок
белесых туманов. Садилась на землю ночь, она гнала старых и малых к родным
кострам, к теплому огню...
Ранним утром ушли из города молодые коми-охотники с черноволосыми
угорскими невестами, оставив старейшинам заплечные пестери с лисьими и
бобровыми мехами. В то же утро сорок угорских воинов собирались в большую
юрту вождя на совет. Давно ушли Оскор и Шавершол к Большому шаману. Два
раза умирал и два раза рождался осколком месяц, а угры все ждали послов с
мудрым словом, редко выходили за ворота городища. Таял их скот, иссякали
запасы ячменного зерна. Темными пасмурными ночами подходили к городищу
волки и долго выли.
Воины уселись на медвежьи шкуры вокруг холодного очага и старый
Мункач сказал:
- Мужчины племени! Послы коми народа шли по нашей земле. Они видели:
молодым лесом зарастают родные пастбища и поля.
- Мы режем скот, дающий нам войлок и молоко, - заговорил торопливый
старейшина дзуров. - У нашего рода осталось коров меньше, чем пальцев на
руках человека.
- Слушайте меня, воины, - продолжал Мункач. - Слушайте и решайте.
Голод идет к нам. Он перешагнет валы городища, ему не страшны наши мечи и
чернохвостые стрелы. Я, брат мудрого Кардаша и старейшина славного рода
черных орлов, говорю вам: не бойтесь булгар, бойтесь голода... Пусть
женщины идут собирать сочные коренья и сладкие ягоды. Пусть мужчины не
режут скот, а бьют в лесу зверя и заманивают в хитрые западни быстроногих
коров.
Мужчины несли с совета воинов к родовым кострам страшное слово -
голод. Они сказали его женщинам, его поняли дети. Но страх перед голодом
не убил волю людей, не отнял у них силы. В тот же день мужчины из рода
коршунов ушли в лес бить зверя и заманивать в крутостенные ямы сохатых.
Провожали охотников жены с берестяными туесами и подростки с крепкими
березовыми копалками. Женщины и подростки остались в родном лесу собирать
спелые ягоды и копать сочные коренья, а мужчины пошли дальше, звериными
тропами, глухими урочищами... Кузнецы из рода крепкогрудых, отправив
юношей на быстрых лошадях за железной землей, копали в городище круглые
ямы для варки железа. Женщины натирали еще пахнущие молоком кожи теплым
жиром и костным мозгом, сушили их в тени, на ветру, потом долго разминали
руками и коптили, для крепости, над чадным смолистым дымом. Братьям и
мужьям, знали женщины, нужны крепкие и гладкие кожаные рубахи. Раскаленные
на жарком огне куски железной земли вздрагивали от удара тяжелых молотов и
осыпали кузнецов белыми искрами.
Мужчины из рода черных орлов точили на серых шершавых камнях широкие
топоры. Они готовились биться с могучим лесом за свои пастбища и поля.
Вечером старый Мункач зашел к своим женам. На мягких шкурах лежала
Илонка и глядела на тающий огонь в очаге. Она сказала, что женщины плетут
сети под навесом и спросила:
- Где послы? Где шаман Урбек?
- Ты знаешь, - ответил ей старейшина. - Послы ушли давно к хозяину
Синей пещеры. А Урбек ищет целебные травы в чужой земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18
людей.
В жилище вождя вошли старейшины. Брат Кардаша позвал гостей к очагу,
женщины принесли свежее мясо и старый мед в тонких булгарских кувшинах.
Послы неторопливо ели и пили, а старейшины сидели молча у холодного
очага. Гайно тоже молчал. Он знал угорские обычаи: пока женщины не унесут
остатки еды, старики не будут говорить. Гости отдали женщинам серебряные
чаши с чисто обглоданными белыми костями и пустые кувшины, старейшина
черных орлов спросил Гайно о здоровье великого Камшамана и стал
рассказывать о набеге булгар, о гибели многих воинов, о смерти раненого
вождя, мудрого Кардаша. Гайно слушал, качал головой и пересказывал своим
сородичам печальные слова старейшины.
- Мы видели, - сказал Гайно уграм, - молодой лес на ваших полях и
пастбищах. У вас мало воинов, у нас мало женщин. Наши мужчины хорошие
охотники. Ваши женщины не будут знать голода.
Старейшины поняли слова Гайно. Им рассказывали отцы, они видели сами:
приходили из северных лесов беловолосые люди с дорогими подарками и брали
угорских девушек в жены. Речку свою беловолосые охотники назвали Иньвой -
Женской водой. На ее берегах селились они с черноволосыми угорскими
женами.
...На другой день старейшины повели гостей на праздник девушек. На
широкой поляне под священной лиственницей плясали угорские девушки. Щеки и
грудь они раскрасили железной краской, на тонкие загорелые шеи надели
желтые бусы. Окружали их небольшие костры, у костров сидели женщины с
детьми и молчаливые одинокие воины.
Гости и старейшины уселись на шкуры. Девушки обняли друг друга за
гладкие плечи и, тихо покачиваясь, запели о том, что они знают в лесу
сладкие коренья, умеют варить буйный мед и делать войлок тоньше осинового
листа. Гайно глядел и слушал, хотел запомнить, а потом спросить у
старейшин имя девушки с ловкими и сильными руками. Она легко плясала,
опираясь на длинные пальцы крепких маленьких ног. Такая жена не отстанет в
лесу от охотника.
Окончив танец, девушка подошла к старейшинам и села впереди их.
- Она не знает законов племени? - громко спросил молодой охотник
брата вождя.
- Нет, Гайно, - ответил ему старый Мункач, - дочь мудрого Кардаша
хорошо знает законы своего народа.
Дочь вождя поправила тяжелые бусы из зеленого камня, поглядела на
чужого охотника и встала. На ней было платье из мягкого войлока и широкий
серебряный пояс. "Одежда ее дороже клееного лука", - подумал Гайно. Он
хотел сказать ей ласковое слово, но она ушла с праздника.
- Ждет Илонка певца Оскора, - сказал вслед девушки старейшина Мункач.
- Ходит к южному валу. Там встречает и провожает красную зарю.
Перед заходом солнца угорские девушки начали танец невесты, начали
медленно, ступали на траву осторожно и мягко, как лесные кошки. Но с
каждым кругом они кружились быстрее и их гибкие беспокойные руки тянулись
к кому-то далекому и невидимому. Одинокие воины не могли усидеть у
костров, когда танец стал быстрым, как смерч в лесной степи. Вскочили
молодые женщины, встали удивленные гости из тоскливых северных лесов - их
танцы были вялыми, осторожными. Только седые старейшины остались сидеть на
шкурах, бесстрастные и мудрые.
Медленно садилось в синеющий лес раскалившееся за день солнце,
становился мягче и спокойнее танец девушек-невест.
Скрылось солнце, сели на траву уставшие девушки, звонче запел
Меркашер свою бесконечную песню, собирая в прибрежных кустах клубок
белесых туманов. Садилась на землю ночь, она гнала старых и малых к родным
кострам, к теплому огню...
Ранним утром ушли из города молодые коми-охотники с черноволосыми
угорскими невестами, оставив старейшинам заплечные пестери с лисьими и
бобровыми мехами. В то же утро сорок угорских воинов собирались в большую
юрту вождя на совет. Давно ушли Оскор и Шавершол к Большому шаману. Два
раза умирал и два раза рождался осколком месяц, а угры все ждали послов с
мудрым словом, редко выходили за ворота городища. Таял их скот, иссякали
запасы ячменного зерна. Темными пасмурными ночами подходили к городищу
волки и долго выли.
Воины уселись на медвежьи шкуры вокруг холодного очага и старый
Мункач сказал:
- Мужчины племени! Послы коми народа шли по нашей земле. Они видели:
молодым лесом зарастают родные пастбища и поля.
- Мы режем скот, дающий нам войлок и молоко, - заговорил торопливый
старейшина дзуров. - У нашего рода осталось коров меньше, чем пальцев на
руках человека.
- Слушайте меня, воины, - продолжал Мункач. - Слушайте и решайте.
Голод идет к нам. Он перешагнет валы городища, ему не страшны наши мечи и
чернохвостые стрелы. Я, брат мудрого Кардаша и старейшина славного рода
черных орлов, говорю вам: не бойтесь булгар, бойтесь голода... Пусть
женщины идут собирать сочные коренья и сладкие ягоды. Пусть мужчины не
режут скот, а бьют в лесу зверя и заманивают в хитрые западни быстроногих
коров.
Мужчины несли с совета воинов к родовым кострам страшное слово -
голод. Они сказали его женщинам, его поняли дети. Но страх перед голодом
не убил волю людей, не отнял у них силы. В тот же день мужчины из рода
коршунов ушли в лес бить зверя и заманивать в крутостенные ямы сохатых.
Провожали охотников жены с берестяными туесами и подростки с крепкими
березовыми копалками. Женщины и подростки остались в родном лесу собирать
спелые ягоды и копать сочные коренья, а мужчины пошли дальше, звериными
тропами, глухими урочищами... Кузнецы из рода крепкогрудых, отправив
юношей на быстрых лошадях за железной землей, копали в городище круглые
ямы для варки железа. Женщины натирали еще пахнущие молоком кожи теплым
жиром и костным мозгом, сушили их в тени, на ветру, потом долго разминали
руками и коптили, для крепости, над чадным смолистым дымом. Братьям и
мужьям, знали женщины, нужны крепкие и гладкие кожаные рубахи. Раскаленные
на жарком огне куски железной земли вздрагивали от удара тяжелых молотов и
осыпали кузнецов белыми искрами.
Мужчины из рода черных орлов точили на серых шершавых камнях широкие
топоры. Они готовились биться с могучим лесом за свои пастбища и поля.
Вечером старый Мункач зашел к своим женам. На мягких шкурах лежала
Илонка и глядела на тающий огонь в очаге. Она сказала, что женщины плетут
сети под навесом и спросила:
- Где послы? Где шаман Урбек?
- Ты знаешь, - ответил ей старейшина. - Послы ушли давно к хозяину
Синей пещеры. А Урбек ищет целебные травы в чужой земле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18