- Люди не сидят больше у родных костров, не ждут Шавершола и Оскора с
мудрым словом. Или послы погибли?
Старый Мункач сел к девушке и сказал:
- Мы будем бить зверя в лесу и ловить рыбу в Меркашере, собирать
ягоды и мед, защищать поля и пастбища... И ждать послов. Они идут домой.
- Ты получил весть?
- Нет вестей от послов. Слушай, дочь мудрого Кардаша, и думай. Я
расскажу тебе так, как рассказал мне отец...
Гнали два волка молодого сохатого и загнали в узкую сырую пещеру.
Долго он бился с ними, но одолели его старые хитрые волки. Наелись они
теплого мяса, облизали кровь с шерсти, но выйти из пещеры уже не могли -
обрушились камни и завалили выход. Ткнулись носами в камни серые волки и
завыли, призывая братьев своих на помощь. Выли серые и спорили. Один
говорил: "Надо рыть", а другой - "Нет, надо выть. Камней много, самим нам
не выбраться..." Не сговорились волки: один стал выть, а другой рыть.
Кончилось зеленое лето, началось время холодных дождей, а серые все в
пещере сидят: один воет, а другой роет лапами каменистую землю. Вытолкнул
роющий волк последний камень, высунул из пещеры морду, глотнул чистого
воздуха и оглянулся: лежит его серый брат мертвый. Ты поняла меня, дочь
Кардаша? Мы ждали послов с мудрым словом, сидя у родовых костров, и не
заметили, как подкрался к нам голод.
Старый Мункач поднялся, постоял над тоскующей девушкой и ушел из
женской половины в большую юрту.
Илонка думала о трудных и незнакомых дорогах, по которым идут домой
послы. Идут они ночью и днем, желтоглазая птица карсу кажет им путь в
родную землю, а лесные духи заманивают в зыбуны, ухают над ними и плачут,
как малые дети... Нет конца дремучему лесу, нет края. Она видит Оскора в
чужом лесу. Широкие ели заступают ему дорогу, машут черными кривыми
лапами. Жидкие лесные травы, как змеи, оплетают ноги певца. Он падает,
рвет и ломает упругие стебли, а бородатый вождь лесных духов смеется и
кричит ему в уши: "Вставай! Вставай!"
Девушка открыла глаза, над ней стояла молодая жена Мункача, смеялась
и говорила:
- Вставай, Илонка, вставай! Все мужчины и женщины нашего рода пошли
на пастбища. А ты спишь.
Когда Илонка вышла из юрты, было еще темно, густые предрассветные
сумерки лежали на отсыревшей земле. Черный лес, казалось ей, подвинулся к
городищу, воткнув в посеревшее небо острые концы вершин.
Она нашла среди воинов старого Мункача и пошла с ним к южным воротам.
Впереди шли мужчины с железными топорами, позади - женщины и подростки.
За воротами городища было светлее, но солнце еще не взошло, только
небо алело на востоке. Они спустились к шумевшему Меркашеру и пошли один
за другим по зарастающей тропинке к пастбищам.
Когда заблестело выглянувшее солнце, люди из рода черных орлов стояли
уже в густой и мокрой траве и слушали своего старейшину.
- Видите! - показывал старый Мункач людям на кусты и ели. - Лес
наступает на наши пастбища.
Старейшина черных орлов подошел к ближней ели, выбежавшей из лесу, и
ударил ее под корень широким железным топором. Она устояла, только
качнулась. Он подскочил к ней с другой стороны и опять взмахнул топором.
Дерево задрожало и повалилось на землю.
В ряд с Мункачем, лицом к наступавшему лесу, встали десять
мужчин-воинов с тяжелыми железными топорами. За ними шли подростки с
острыми, как болотная осока, косыми ножами. Они секли кусты, рубили
длинные и хрупкие корни сосняка. Ложился под ноги воинов побежденный лес,
топтали его подростки, ломали женщины и волокли на отлогий берег
Меркашера. Только широкий вереск упрямо держался за землю, люди рвали его
волокнистые корни, секли косырями и топтали. До позднего вечера бились
они, очищая пастбища. Люди победили лес.
Когда выполз белесый туман из оврагов, уставшие и повеселевшие угры
потянулись один за другим к городищу, оставив подростков жечь на песчаном
берегу кучи срубленного леса.
Всю ночь горели костры над Меркашером. Свет от них, рассекая туман,
ложился блестящими полосами на гладкую серебристую воду.
12. БОЛЬШОЙ КОСТЕР ПЛЕМЕНИ
Кончился мокрый серый день, пришла безглазая ночь. Она накрыла город
угров черной крышей и расползлась по земле.
Раб маленького шамана Калмез знал: люди боятся темноты, они бегут от
нее в юрты, к родному очагу. Раб маленького шамана дождался ночи и
поднялся по крутому валу городища. Он крался к войлочной юрте шамана
Урбека, как враг, прячась от своей тени за широкие верески. Калмез нес
своему хозяину подарок, который стоил десяти коней. Никто не видел раба,
никто не стал на его дороге...
Сорок угорских воинов сидели вокруг ярко горящего очага в высокой
юрте вождя... Старый Кардаш умер, ему хорошо, его душа теперь в стране
счастливых предков. А что делать живым? У них нет вождя, послы не пришли с
мудрым словом Большого шамана.
Старейшина быстроногих дзуров ударил тяжелым щитом о крепкий глиняный
пол юрты.
- Надо уходить, - сказал он. - Булгары вернутся на нашу землю.
Суровые воины стучали окованными щитами и спрашивали его, куда идти
народу, кто поведет племя всадников лесными тропами.
- Пусть говорит шаман Урбек, - отвечал им торопливый старейшина
дзуров. - Он ест мясо наших коров. Мы отдаем ему десятую часть нашей
добычи...
Маленький шаман качался перед серебрянолицым идолом и молчал. Он
знал: слабеющее племя покорится воле богов. Угры вернутся в родные
типчаковые степи и будут жить по закону предков. Старый Урбек смеялся над
гордыми воинами и думал: "Для сильных я сын шакала, а для слабых - вестник
богов..."
- Спаси народ, Урбек!
- Открой нам волю богов.
Маленький шаман отполз от идола, протянул руки к очагу и заговорил:
- Я скоро умру, упаду на землю, как старая лиственница. Я спрашиваю
предков на закате солнца и глухой ночью, когда спят птицы и люди.
Посылайте, воины, послов к булгарам. Великие предки зовут нас в степь.
- Кто поведет народ угров? Кто будет вождем племени всадников? -
спросил его брат Кардаша, старейшина черных орлов, подняв над головой
большие старые руки.
Брат Кардаша давно был стариком. Люди не помнили его молодым.
- Ты знаешь законы нашего народа, брат Кардаша, - ответил ему
маленький шаман. - Вождем племени всадников будет муж Илонки. Смелый и
мудрый воин не нашего рода.
- Илонка ждет Оскора. Бродягу-певца из рода дзуров.
- Оскор посол племени.
- Где наши послы, шаман Урбек?
Спорили и шумели угры, стучали окованными щитами о крепкий пол, но
никто не сказал мудрого слова.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18