Но даже в безумии он понимал, что превратил в месиво лицо противника, чувствовал теплоту крови, попавшей ему на лицо и руки, услышал крики толпы:
— Он убьет его!
— Оттащите. Ради Христа!
— Хватайте его — он силен как бык.
Чьи-то руки вцепились в него, ладони сжали горло, он на мгновение потерял сознание от удара бутылкой по голове. Потом почувствовал вес их тел, повисших на нем.
Несмотря на то что его обхватили цепкие руки, а двое дюжих парней сели на спине, он сумел сбросить их и встать.
— Держите его за ноги!
— Валите на землю, валите!
Син схватил мужиков, державших его за руки, и треснул лбами друг об друга. Они отвалились в разные стороны.
Кто-то попытался схватить его со спины, но, получив мощный удар по коленной чашечке, взвыл дурным голосом. Син дышал как затравленный зверь, кровь из раны на голове текла по лицу и впитывалась в бороду.
— Дайте ружье! — крикнул кто-то.
— Под баром есть дробовик. — Но смелости не хватило ни у кого, и Син обвел всех диким взглядом.
— Смотрите, он убил его! — Эти слова дошли до его сознания, несмотря на безумие, тело невольно расслабилось, и он попытался вытереть кровь. Все заметили происшедшую в нем перемену.
— Остынь, парень. Смех смехом, но убийц проклинают.
Син посмотрел на лошадиного духа. Сперва ему стало не по себе, потом страшно. Мужчина был мертв, не было никаких сомнений.
— О Боже, — прошептал он, пятясь назад и уже не обращая внимания на липкую кровь.
— Он вытащил нож. Не волнуйся, парень. У тебя много свидетелей.
Настроение толпы изменилось.
— Нет, — пробормотал Син. Они не поняли. Впервые в жизни он злоупотребил силой и направил ее на бессмысленное убийство, чтобы убить ради удовольствия, ради вида крови.
Неожиданно лошадиный дух пошевелился, повернул голову, одна нога его согнулась и выпрямилась. У Сина появилась надежда.
— Он жив!
— Доктора.
Син со страхом приблизился к нему, стал на колени, развязал свой шарф и вытер им кровь с лица лежавшего.
— С ним все будет в порядке — оставь его доктору.
Пришел доктор, худой неразговорчивый мужчина, жующий табак. В желтом свете фонаря-«молнии» он осмотрел пациента, сделал уколы, толпа тем временем окружила его, пыталась заглянуть через плечо. Наконец доктор встал.
— Его можно перенести ко мне в операционную. — Доктор посмотрел на Сина. — Вы сделали это?
Син кивнул.
— Напомните мне об этом, если я стану раздражать вас.
— Я не хотел — просто так получилось.
— Так ли? — Доктор выплюнул табак в дворовую пыль. — Давайте посмотрим вашу голову. — Он положил голову Сина себе на колени, распутал слипшиеся от крови волосы.
— Рана неглубокая. Шов накладывать не нужно. Промойте и смажьте йодом.
— А сколько, док, за этого парня?
— Вы платите? — Доктор насмешливо посмотрел на него.
— Да.
— Переломы челюсти, ключицы, около двух дюжин швов плюс уход за ним в течение нескольких дней в кровати из-за сотрясения мозга. — Он размышлял, на сколько завысить цену. — Скажем, два соверена.
Син дал ему пять.
— Посмотрите за ним, док!
— Это моя работа. — И он пошел за мужчинами, которые уносили лошадиного духа со двора.
— Кажется, вам нужно выпить, мистер. Победителей не судят.
— Да, — согласился Син. — Мне нужно выпить. Конечно, он выпил, и не раз. Когда в полночь
Мбеджан пришел за ним, то порядком намучился, пытаясь усадить хозяина на лошадь позади себя, а тот не мог удержаться и без конца падал. Наконец Мбеджан перекинул его через круп лошади, как тюк с поклажей.
— Возможно, завтра ты станешь все отрицать, — принимая строгий вид, произнес Мбеджан, положив бесчувственное тело у костра и заворачивая его в одеяло. Он даже не вытер запекшуюся кровь и не снял с него ботинки.
Мбеджан оказался прав.
Глава 10
Син проснулся с первым лучом солнца. Голова гудела. Он достал маленькое металлическое зеркальце и «тщательно рассмотрел физиономию. Красавчик! Он согрел воду и, обмакивая тряпку в кружку, стал осторожно протирать лицо. Радовало лишь то, что две сотни соверенов приятно оттягивали карман.
— Ты заболел, па? — Дьявольский интерес Дирка к состоянию отца в значительной степени усилил его поганое настроение.
— Ешь свой завтрак. — Это было сказано так зло, что невольно пресекало дальнейшие расспросы.
— Нечего есть. — Мбеджан выступал в обычной роли защитника.
— Почему нечего? — Син посмотрел на него налитыми кровью глазами.
— Среди нас есть некто, кто считает потребление крепких спиртных напитков с вытекающими последствиями делом более важным, чем покупка еды собственному сыну.
Син достал пригоршню соверенов из кармана куртки.
— Иди! — приказал он. — Купи еды и свежих лошадей. Поторапливайся. Я не хочу, чтобы в мой последний час ты допекал меня своими мудрыми советами. И возьми с собой Дирка.
Мбеджан пересчитал деньги и улыбнулся.
— Ночь прошла не зря.
Они вместе поспешили во Фрер. И Дирк почти бежал рядом с огромным, полуобнаженным зулусом, его голос все еще слышался на расстоянии сотни ярдов. Син налил еще одну чашку кофе и сидел, уставившись на золу и розоватые угли костра. Он доверял Мбеджану и знал, что тот будет аккуратно тратить деньги, зулус умел торговаться. Эта черта была присуща всем его соплеменникам. Эти люди, если надо, могли потратить два дня на покупку одного быка. Но не это занимало сейчас Сина. Он вспоминал события прошедшей ночи. Все еще страдая оттого, что хотел совершить убийство, он пытался оправдать себя перед собой. Ведь он потерял почти все нажитое за многие годы тяжелого труда. За один день! Впереди его ждали лишь лишения да неуверенность в завтрашнем дне. Он просто дошел до точки, нервы не выдержали, а вино и покер лишь ускорили взрыв, который должен был произойти.
И все равно дело не только в этом. Он боялся даже думать о Рут. Боль и чувство безнадежности захлестнули его, он испытал такой приступ отчаяния, что завыл вслух и поднял глаза к утренней звезде, которая постепенно блекла на розовом горизонте, так как всходило солнце.
Син снова испытывал страстное волнение, вспоминая ее походку, безмятежность темных глаз, улыбающийся рот и поющий голос. Он чуть не задохнулся от подступившей нежности.
Испугавшись воспоминаний, он вскочил на ноги и долго ходил у костра… «Мы должны оставить эти места и уехать — уехать быстро! Нужно найти себе занятие, которое отвлечет меня от этих мыслей и займет мои руки. Они болят сейчас, так как не могут обнимать ее».
На рассвете мимо их стоянки проследовала большая колонна пехоты, направлявшаяся на север в сторону Коленсо. Он невольно застыл, наблюдая за ней. Мужчины шли, согнувшись под тяжестью поклажи, за плечами висели ружья.
«Да, — подумал он, — я пойду с ними. Возможно, там, куда они направляются, я наконец найду что-то, чего не смог найти вчера ночью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103