Дикарское
полуиспуганное-полумолящее "спаси бог!" куда точней - горячее, от души, а
не вежливая благодарность. В наших последующих встречах эта особенность
Роя сыграла немалую роль, но в тот первый день знакомства я и помыслить не
мог, как вскоре понадобится вдумываться в многосмысленность, казалось бы,
вполне однозначных слов.
Зато в аэробусе я составил себе твердое представление о внешности
гостя с Земли - единственное, что сразу о нем узналось точно.
Рой Васильев сидел в переднем кресле, у коробки автоводителя, лицом к
пассажирам. То один, то другой обращались к нему с вопросами, он отвечал
неторопливо и обстоятельно, пожалуй излишне обстоятельно, не быстрыми
репликами, обычными на Урании, а сложно выстроенными соображениями, в
каждую фразу вкручивалось с пяток придаточных предложений, уводящих то
вправо, то влево, то вперед, то назад от главного смысла. Я украдкой
запечатлел на пленке один из вычурных ответов о цели его командировки на
Уранию и ограничился этим: ничего важного он сегодня сказать не мог,
важное начнется, когда он по-деловому ознакомится с Уранией. Я молча
разглядывал посланца с Земли. Смотреть было на что.
Он был высок, этот Рой Васильев, почти на голову выше любого уранина.
Правда, как-то получилось, что на Уранию приезжали в основном люди
среднего роста и малыши, ни один из земных исполинов не выпрашивал сюда
командировок. На Земле Рой ростом никого бы не поразил, но здесь
выделялся. Худой, широкоплечий, длинноногий и длиннорукий, он плохо
умещался в низком кресле и то протягивал вперед ноги, то, поджимая их,
высоко поднимал колени. Лицо его тоже было не из стандартных - большая
голова, собранная из крупных деталей: широкий, мощной плитой лоб, нос из
породы тех, какие называют "рулями", внушительный толстогубый рот и
сравнительно маленькие на таком крупном лице голубые, холодные,
проницательные глаза. Рой методично обводил всех взглядом, ни на ком - до
меня - не задерживался, в глазах светилось пристойное равнодушие. Так
было, пока он не бросил взгляд на меня. То, что совершилось при этом, и
сейчас мне кажется удивительным. Глаза его вдруг вспыхнули и округлились.
Он словно бы чему-то поразился. Он не мог знать, кто я такой, никто при
знакомстве не называл своей должности. И подозревать, что именно я имею
какое-то особое отношение к трагедии, у него оснований не было. А он
впился глазами в мое лицо, как бы открыв в нем что-то важное. Многие
заметили, как странно он рассматривал меня, а сам я, уже в лаборатории,
долго стоял у зеркала, стараясь понять, чем поразил его: лицо было как
лицо, некрасивое, немного глуповатое, кривоносое, большеглазое,
узкоскулое, со скошенным подбородком - в общем, по снисходительной оценке
Чарли, из тех, что восхищения не вызывают, но и кирпича не просят.
Мы подлетели к гостинице, и Рой объявил свою программу: сперва он
детально ознакомится с Уранией, его давно интересует эта замечательная
планета, столько о ней по Земле ходит историй. Потом побывает на
Энергостанции, на Биостанции и в Институте Экспериментального Атомного
Времени. Дальнейшее выяснится в дальнейшем.
Мы возвращались в свои лаборатории вчетвером - Жанна, Антон, Чарли и
я. Повелитель Демонов кипел, Чарли иронизировал, Жанна изредка подавала
реплики, я молчал, старательно молчал - так потом определил мое поведение
Чарли.
- Нет, зачем нас заставили терять драгоценное время на пустые встречи
и ничего не значащие разговоры? - негодовал Антон. - Ну, прилетел кто-то,
ну, проехал в гостиницу, ну, что-то маловразумительное пробормотал, а я
при чем? Какое мне дело до этого? Вызовут на объяснение, пойду
объясняться. Каждый будет говорить в меру своего понимания. А пока одно
прошу - не тревожьте попусту!
Раздосадованный, он даже остановился и топнул ногой. Чарли потянул
его за руку.
- Не теряй свое драгоценное время еще и на остановки. Ты ошибаешься в
главном. Каждый будет говорить в меру своего непонимания. Наука состоит из
интеллектуальных приключений. Приключения науки классифицируются как
загадочные, важные и пустячные. Считай, что сегодняшняя экскурсия
относится к приключениям пустячным. Для тебя заполненное время - некое
божество, которому все подчиняется. Но каждый бог имеет своего черта, а
черти, особенно из любимцев бога, народ вздорный и непоследовательный. Я в
студенческие годы читал это в древних курсах демонологии.
Антон опять остановился. Он любил замирать на месте, когда в голову
приходили интересные мысли. Но сейчас он только закричал:
- Надоели твои парадоксы! Ты способен перевести свои туманные
изречения на человеческий язык?
- Способен. Перевод будет примерно такой. Рой Васильев ровно на
порядок умней тебя, хотя по габаритам - всего лишь средней руки медведь.
Ты требуешь примитива, тебе немедленно подавай отполированные
формулировки. А Рой разговаривает полуфабрикатами, он лишь намечает
силуэты мыслей и не вырисовывает каждый завиток. Он и допрашивать будет
так - на подтекстах, многозначительно, а не однозначно.
- Допросы на подтекстах? - Жанна невесело засмеялась. - Очередная
острота, Чарли?
- Очередное точное постижение действительности. Ожидаю неожиданности.
И делаю из этого важные для нас всех выводы.
- Выводы? - Антон сделал вид, что безмерно удивлен. - Что-то новое.
До сих пор ты не выбирался из сферы доводов, предоставляя другим делать
выводы. Твоя стихия - о каждой простенькой вещи высказывать ровно десять
противоположных мнений, громоздить загадку на загадку, а что верно, ты не
успеваешь установить.
- На этот раз я отступаю от своего обыкновения.
Я прослушал вступительный словесный взнос Роя Васильева в общую
сумятицу суждений о взрыве и наметил дорогу, по которой нам всем шагать.
- Объясни в двух словах.
- Двух слов не хватит. Дай сто.
- Даю сто, но ни одного слова больше.
В сто слов Чарли уложился. Он гнул все ту же свою линию. Ему не
понравилась туманность первых высказываний Роя. Он, Чарльз Гриценко, и
раньше предупреждал, что будет несладко, теперь в этом нет сомнений. Рой
заранее готов обвинить хронистов больше, чем энергетиков или биологов.
Когда он познакомится с гипотезой Чарли, мнение, что виноваты работники
Института Времени, превратится в убеждение. Он замахнется на исследования
по трансформации атомного времени. Так вот - не поддаваться! Если в чем-то
второстепенном и уступить, то ничем важным не поступаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
полуиспуганное-полумолящее "спаси бог!" куда точней - горячее, от души, а
не вежливая благодарность. В наших последующих встречах эта особенность
Роя сыграла немалую роль, но в тот первый день знакомства я и помыслить не
мог, как вскоре понадобится вдумываться в многосмысленность, казалось бы,
вполне однозначных слов.
Зато в аэробусе я составил себе твердое представление о внешности
гостя с Земли - единственное, что сразу о нем узналось точно.
Рой Васильев сидел в переднем кресле, у коробки автоводителя, лицом к
пассажирам. То один, то другой обращались к нему с вопросами, он отвечал
неторопливо и обстоятельно, пожалуй излишне обстоятельно, не быстрыми
репликами, обычными на Урании, а сложно выстроенными соображениями, в
каждую фразу вкручивалось с пяток придаточных предложений, уводящих то
вправо, то влево, то вперед, то назад от главного смысла. Я украдкой
запечатлел на пленке один из вычурных ответов о цели его командировки на
Уранию и ограничился этим: ничего важного он сегодня сказать не мог,
важное начнется, когда он по-деловому ознакомится с Уранией. Я молча
разглядывал посланца с Земли. Смотреть было на что.
Он был высок, этот Рой Васильев, почти на голову выше любого уранина.
Правда, как-то получилось, что на Уранию приезжали в основном люди
среднего роста и малыши, ни один из земных исполинов не выпрашивал сюда
командировок. На Земле Рой ростом никого бы не поразил, но здесь
выделялся. Худой, широкоплечий, длинноногий и длиннорукий, он плохо
умещался в низком кресле и то протягивал вперед ноги, то, поджимая их,
высоко поднимал колени. Лицо его тоже было не из стандартных - большая
голова, собранная из крупных деталей: широкий, мощной плитой лоб, нос из
породы тех, какие называют "рулями", внушительный толстогубый рот и
сравнительно маленькие на таком крупном лице голубые, холодные,
проницательные глаза. Рой методично обводил всех взглядом, ни на ком - до
меня - не задерживался, в глазах светилось пристойное равнодушие. Так
было, пока он не бросил взгляд на меня. То, что совершилось при этом, и
сейчас мне кажется удивительным. Глаза его вдруг вспыхнули и округлились.
Он словно бы чему-то поразился. Он не мог знать, кто я такой, никто при
знакомстве не называл своей должности. И подозревать, что именно я имею
какое-то особое отношение к трагедии, у него оснований не было. А он
впился глазами в мое лицо, как бы открыв в нем что-то важное. Многие
заметили, как странно он рассматривал меня, а сам я, уже в лаборатории,
долго стоял у зеркала, стараясь понять, чем поразил его: лицо было как
лицо, некрасивое, немного глуповатое, кривоносое, большеглазое,
узкоскулое, со скошенным подбородком - в общем, по снисходительной оценке
Чарли, из тех, что восхищения не вызывают, но и кирпича не просят.
Мы подлетели к гостинице, и Рой объявил свою программу: сперва он
детально ознакомится с Уранией, его давно интересует эта замечательная
планета, столько о ней по Земле ходит историй. Потом побывает на
Энергостанции, на Биостанции и в Институте Экспериментального Атомного
Времени. Дальнейшее выяснится в дальнейшем.
Мы возвращались в свои лаборатории вчетвером - Жанна, Антон, Чарли и
я. Повелитель Демонов кипел, Чарли иронизировал, Жанна изредка подавала
реплики, я молчал, старательно молчал - так потом определил мое поведение
Чарли.
- Нет, зачем нас заставили терять драгоценное время на пустые встречи
и ничего не значащие разговоры? - негодовал Антон. - Ну, прилетел кто-то,
ну, проехал в гостиницу, ну, что-то маловразумительное пробормотал, а я
при чем? Какое мне дело до этого? Вызовут на объяснение, пойду
объясняться. Каждый будет говорить в меру своего понимания. А пока одно
прошу - не тревожьте попусту!
Раздосадованный, он даже остановился и топнул ногой. Чарли потянул
его за руку.
- Не теряй свое драгоценное время еще и на остановки. Ты ошибаешься в
главном. Каждый будет говорить в меру своего непонимания. Наука состоит из
интеллектуальных приключений. Приключения науки классифицируются как
загадочные, важные и пустячные. Считай, что сегодняшняя экскурсия
относится к приключениям пустячным. Для тебя заполненное время - некое
божество, которому все подчиняется. Но каждый бог имеет своего черта, а
черти, особенно из любимцев бога, народ вздорный и непоследовательный. Я в
студенческие годы читал это в древних курсах демонологии.
Антон опять остановился. Он любил замирать на месте, когда в голову
приходили интересные мысли. Но сейчас он только закричал:
- Надоели твои парадоксы! Ты способен перевести свои туманные
изречения на человеческий язык?
- Способен. Перевод будет примерно такой. Рой Васильев ровно на
порядок умней тебя, хотя по габаритам - всего лишь средней руки медведь.
Ты требуешь примитива, тебе немедленно подавай отполированные
формулировки. А Рой разговаривает полуфабрикатами, он лишь намечает
силуэты мыслей и не вырисовывает каждый завиток. Он и допрашивать будет
так - на подтекстах, многозначительно, а не однозначно.
- Допросы на подтекстах? - Жанна невесело засмеялась. - Очередная
острота, Чарли?
- Очередное точное постижение действительности. Ожидаю неожиданности.
И делаю из этого важные для нас всех выводы.
- Выводы? - Антон сделал вид, что безмерно удивлен. - Что-то новое.
До сих пор ты не выбирался из сферы доводов, предоставляя другим делать
выводы. Твоя стихия - о каждой простенькой вещи высказывать ровно десять
противоположных мнений, громоздить загадку на загадку, а что верно, ты не
успеваешь установить.
- На этот раз я отступаю от своего обыкновения.
Я прослушал вступительный словесный взнос Роя Васильева в общую
сумятицу суждений о взрыве и наметил дорогу, по которой нам всем шагать.
- Объясни в двух словах.
- Двух слов не хватит. Дай сто.
- Даю сто, но ни одного слова больше.
В сто слов Чарли уложился. Он гнул все ту же свою линию. Ему не
понравилась туманность первых высказываний Роя. Он, Чарльз Гриценко, и
раньше предупреждал, что будет несладко, теперь в этом нет сомнений. Рой
заранее готов обвинить хронистов больше, чем энергетиков или биологов.
Когда он познакомится с гипотезой Чарли, мнение, что виноваты работники
Института Времени, превратится в убеждение. Он замахнется на исследования
по трансформации атомного времени. Так вот - не поддаваться! Если в чем-то
второстепенном и уступить, то ничем важным не поступаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30