Я заметил, что здешние христиане — фактически, католики. Значит, если в обоих вселенных один и тот же Бог, и папа, выступая от Его имени, говорит то, чего хочет сказать Бог, то, наверняка, папа в этой вселенной даст тот же самый ответ на любой вопрос также, как папа в нашей вселенной.
— Значит, ваше Послание от вашего папы говорит, каких действий хочет от старого священника папа в этой вселенной. — Род искоса поглядел на отца Ала. — А вам не кажется, что это рассуждение чуточку хромает, отец?
— Конечно, — признался с подкупающей улыбкой отец Ал. — Потому что, когда наш папа писал это письмо, он не выступал ex cathera; и значит он выступал, как Иоанн XXIV. Тем не менее, я не сомневаюсь, что здешние христиане придерживаются в основном тех же самых взглядов, что и христиане в нашей родной вселенной; и потому не сомневаюсь, что здешний папа захотел бы, чтобы я взял этот алтарный камень. — Он задумался, глядя на небо. — Хотя проблема не простая, не правда ли? — лицо у него прояснилось. — Я расскажу о ней иезуитам, когда мы вернемся. Приступим к делу?
ГЛАВА 21
Гвен остановила метлу в воздухе над карнизом в ста метрах от Башни и медленно завела ее на посадку. Род и отец Ал спешились, когда рядом с ними возник Магнус и Джеф.
— А вы что здесь делаете? — потребовал ответа Род. — Мне надо, чтоб вы были на вершине той скалы!
— У, папа! Обязательно?
— Да, обязательно! Я хочу, чтобы вы следили с безопасного расстояния, готовые телепортировать меня оттуда, если возникнет опасность для жизни. И где Элидор?
У Магнуса расширились глаза, в них отразилось чувство вины.
— Мы оставили его на вершине скалы.
— Угу! — мрачно кивнул Род, — Так что же помешает любому сприггану прискакать и снова умыкнуть его, а? Итак, возвращайтесь туда, живо!
— Да, пап... — И они исчезли, не закончив фразы.
— К тебе это тоже относится, — сердито посмотрел Род на ведьмочку, парившую перед ним на самодельной домашней метле. — Не лезь в драку, Корделия! Но помогай маме и будь готова бросить несколько камушков в того гада.
— О, ладно, папа! — надулась Корделия и, круто развернув метлу, улетела на вершину горы.
— Ты тоже, милая, — взял Род за руку Гвен. — С поля.
— Да, — в глазах у нее стояли слезы. — Береги себя.
— Поберегу, — пообещал Род. — И ты тоже меня побереги, а?
И сгреб ее в объятия.
Отец Ал отвернулся на несколько минут изучать геологию.
Род со счастливым вздохом снова повернулся к нему. Позади него засвистел ветер, когда Гвен взмыла обратно на вершину горы.
— Здесь наблюдается кое-какая интересная слоистость, — указал на фас скалы отец Ал. — По догадке, я бы сказал, что миллион лет назад тут было морское дно.
— Уверен, что именно так, и спасибо за деликатность, отец. Давайте-ка встретимся с этим чудовищем.
Они зашагали по скальному карнизу, и Род сказал.
— Я хочу внести ясность. Я приближаясь первым, отвлекаю его, вы подкрадываетесь к нему сзади и вышибаете камнем мозги.
— Думаю, хватит и прикосновения, — пробормотал отец Ал. — Что произойдет, если он сшибет вас с карниза, да еще вовремя обернется, чтобы вышибить мозги мне?
— Вы носите распятие, не так ли?
— Обычно нет, но мысль хорошая. — Отец Ал вытащил четки и надел их на шею. — Итак! Распятие меня защитит, чтобы не увидеть его, ему придется не смотреть на меня.
Род кивнул.
— Верно.
— А поскольку я защищен, то мне следует приближаться первым. Вы должны признать, так более логично.
Род вздохнул.
— Ну, я никогда не выигрывал в споре с логикой. Ладно, отец, согласен. Ступайте первым в логово льва, но я сразу за вами.
— Вы сослались на Даниила, — задумчиво произнес отец Ал, когда они снова тронулись вперед. — Интересно, а ваша душа в столь же хорошем состоянии, как и у него?
Несколько шагов Род шел молча. А затем признался.
— Я был воспитан в лоне римско-католической церкви...
— А давно ли вы причащались?
— Перед свадьбой, отец, девять лет назад. И вы правы, если там лев, то мне надо быть в отличном состоянии. Дайте мне несколько минут прислушаться к своей совести.
Они медленно двинулись к Красной Шапке, тихо перешептываясь.
— Ego te absolvo* , — сказал, наконец, отец Ал, начертив в воздухе крест. — А со своей епитимьей, я думаю, вы вот-вот встретитесь.
Они завернули за поворот, и над ними нависла Башня.
Карниз около башни устилали человеческие кости и несколько черепов. Это ошеломило Рода. Навалился страх, внезапный и всепоглощающий. Он остановился, не поддаваясь ему. Приливная волна прошла, но со знакомым ощущением сжатия желудка и ватных ног он умел справляться. Он взглянул на отца Ала, священник, похоже, тоже испытал такое же ощущение. Лицо его вытянулось и побледнело, но губы плотно сжались в твердой решимости. Он распаковал алтарный камень и держал его перед собой обеими руками.
— Значит вы готовы?.. Хорошо. Тогда в долину смерти.
И прежде, чем Род успел что-то сказать, решительно зашагал вперед распевая:
Кто копает яму, тот упадет в нее,
И кто разрушает ограду,
Того ужалит змей!
Кто передвигает камни,
Тот может надсадить себя;
И кто колет дрова
Может подвергнуться опасности от них!
Если притупится топор,
И если лезвие ею не будет отточено,
То надобно будет напрягать силы,
Мудрость сумеет это исправить.
Красная Шапка с ревом налетел на него. Он выскочил из башни, покрытый коростой грязи и обезумевший от ненависти и одиночества. Примерно в полтора метра ростом, с широкими плечами, с рассыпавшимися по плечам сальными, седыми волосами и горящими жаждой крови огромными глазами. Туника и легинсы у него задубели от жира и покрылись грязью, а железные сапоги звенели по камням и хрустели по костям, разбросанным по земле. Одной рукой он высоко вращал алебардой, словно топориком, и ее ржавое лезвие было направлено на священника, готовясь нанести ему удар нечеловеческой силы.
И тут Красная Шапка увидел алтарный камень и с лязгом остановился.
С миг они стояли замерев, священник, держащий перед собой, словно щит, камень, и злобно глядящий на него горящим взглядом монстр.
Род выхватил меч и бросился вперед.
Отец Ал снова затянул песнь:
— ...живая собака лучше мертвого льва. Ибо...
Красная Шапка взревел и ударил алебардой. Клинок алебарды врезал отца Ала плашмя по боку. Тот полетел и приземлился в трех метрах. Алтарный камень выскочил у него из рук. Красная Шапка схватил небольшой валун и, по-прежнему рыча, с усилием бросил его в камень. В последнюю секунду валун свернул в сторону, едва не угодив в голову отцу Алу.
И тут налетел Род, крича:
— Эй, ты, сухие кости, услышишь ныне слово Господа!.. Я слышал шум, это кости стучали друг о друга... — И сделал выпад прямо в живот Красной Шапке. Меч вонзился в блузу монстра с сильным лязгом, отдавшемся через всю руку и тело Рода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
— Значит, ваше Послание от вашего папы говорит, каких действий хочет от старого священника папа в этой вселенной. — Род искоса поглядел на отца Ала. — А вам не кажется, что это рассуждение чуточку хромает, отец?
— Конечно, — признался с подкупающей улыбкой отец Ал. — Потому что, когда наш папа писал это письмо, он не выступал ex cathera; и значит он выступал, как Иоанн XXIV. Тем не менее, я не сомневаюсь, что здешние христиане придерживаются в основном тех же самых взглядов, что и христиане в нашей родной вселенной; и потому не сомневаюсь, что здешний папа захотел бы, чтобы я взял этот алтарный камень. — Он задумался, глядя на небо. — Хотя проблема не простая, не правда ли? — лицо у него прояснилось. — Я расскажу о ней иезуитам, когда мы вернемся. Приступим к делу?
ГЛАВА 21
Гвен остановила метлу в воздухе над карнизом в ста метрах от Башни и медленно завела ее на посадку. Род и отец Ал спешились, когда рядом с ними возник Магнус и Джеф.
— А вы что здесь делаете? — потребовал ответа Род. — Мне надо, чтоб вы были на вершине той скалы!
— У, папа! Обязательно?
— Да, обязательно! Я хочу, чтобы вы следили с безопасного расстояния, готовые телепортировать меня оттуда, если возникнет опасность для жизни. И где Элидор?
У Магнуса расширились глаза, в них отразилось чувство вины.
— Мы оставили его на вершине скалы.
— Угу! — мрачно кивнул Род, — Так что же помешает любому сприггану прискакать и снова умыкнуть его, а? Итак, возвращайтесь туда, живо!
— Да, пап... — И они исчезли, не закончив фразы.
— К тебе это тоже относится, — сердито посмотрел Род на ведьмочку, парившую перед ним на самодельной домашней метле. — Не лезь в драку, Корделия! Но помогай маме и будь готова бросить несколько камушков в того гада.
— О, ладно, папа! — надулась Корделия и, круто развернув метлу, улетела на вершину горы.
— Ты тоже, милая, — взял Род за руку Гвен. — С поля.
— Да, — в глазах у нее стояли слезы. — Береги себя.
— Поберегу, — пообещал Род. — И ты тоже меня побереги, а?
И сгреб ее в объятия.
Отец Ал отвернулся на несколько минут изучать геологию.
Род со счастливым вздохом снова повернулся к нему. Позади него засвистел ветер, когда Гвен взмыла обратно на вершину горы.
— Здесь наблюдается кое-какая интересная слоистость, — указал на фас скалы отец Ал. — По догадке, я бы сказал, что миллион лет назад тут было морское дно.
— Уверен, что именно так, и спасибо за деликатность, отец. Давайте-ка встретимся с этим чудовищем.
Они зашагали по скальному карнизу, и Род сказал.
— Я хочу внести ясность. Я приближаясь первым, отвлекаю его, вы подкрадываетесь к нему сзади и вышибаете камнем мозги.
— Думаю, хватит и прикосновения, — пробормотал отец Ал. — Что произойдет, если он сшибет вас с карниза, да еще вовремя обернется, чтобы вышибить мозги мне?
— Вы носите распятие, не так ли?
— Обычно нет, но мысль хорошая. — Отец Ал вытащил четки и надел их на шею. — Итак! Распятие меня защитит, чтобы не увидеть его, ему придется не смотреть на меня.
Род кивнул.
— Верно.
— А поскольку я защищен, то мне следует приближаться первым. Вы должны признать, так более логично.
Род вздохнул.
— Ну, я никогда не выигрывал в споре с логикой. Ладно, отец, согласен. Ступайте первым в логово льва, но я сразу за вами.
— Вы сослались на Даниила, — задумчиво произнес отец Ал, когда они снова тронулись вперед. — Интересно, а ваша душа в столь же хорошем состоянии, как и у него?
Несколько шагов Род шел молча. А затем признался.
— Я был воспитан в лоне римско-католической церкви...
— А давно ли вы причащались?
— Перед свадьбой, отец, девять лет назад. И вы правы, если там лев, то мне надо быть в отличном состоянии. Дайте мне несколько минут прислушаться к своей совести.
Они медленно двинулись к Красной Шапке, тихо перешептываясь.
— Ego te absolvo* , — сказал, наконец, отец Ал, начертив в воздухе крест. — А со своей епитимьей, я думаю, вы вот-вот встретитесь.
Они завернули за поворот, и над ними нависла Башня.
Карниз около башни устилали человеческие кости и несколько черепов. Это ошеломило Рода. Навалился страх, внезапный и всепоглощающий. Он остановился, не поддаваясь ему. Приливная волна прошла, но со знакомым ощущением сжатия желудка и ватных ног он умел справляться. Он взглянул на отца Ала, священник, похоже, тоже испытал такое же ощущение. Лицо его вытянулось и побледнело, но губы плотно сжались в твердой решимости. Он распаковал алтарный камень и держал его перед собой обеими руками.
— Значит вы готовы?.. Хорошо. Тогда в долину смерти.
И прежде, чем Род успел что-то сказать, решительно зашагал вперед распевая:
Кто копает яму, тот упадет в нее,
И кто разрушает ограду,
Того ужалит змей!
Кто передвигает камни,
Тот может надсадить себя;
И кто колет дрова
Может подвергнуться опасности от них!
Если притупится топор,
И если лезвие ею не будет отточено,
То надобно будет напрягать силы,
Мудрость сумеет это исправить.
Красная Шапка с ревом налетел на него. Он выскочил из башни, покрытый коростой грязи и обезумевший от ненависти и одиночества. Примерно в полтора метра ростом, с широкими плечами, с рассыпавшимися по плечам сальными, седыми волосами и горящими жаждой крови огромными глазами. Туника и легинсы у него задубели от жира и покрылись грязью, а железные сапоги звенели по камням и хрустели по костям, разбросанным по земле. Одной рукой он высоко вращал алебардой, словно топориком, и ее ржавое лезвие было направлено на священника, готовясь нанести ему удар нечеловеческой силы.
И тут Красная Шапка увидел алтарный камень и с лязгом остановился.
С миг они стояли замерев, священник, держащий перед собой, словно щит, камень, и злобно глядящий на него горящим взглядом монстр.
Род выхватил меч и бросился вперед.
Отец Ал снова затянул песнь:
— ...живая собака лучше мертвого льва. Ибо...
Красная Шапка взревел и ударил алебардой. Клинок алебарды врезал отца Ала плашмя по боку. Тот полетел и приземлился в трех метрах. Алтарный камень выскочил у него из рук. Красная Шапка схватил небольшой валун и, по-прежнему рыча, с усилием бросил его в камень. В последнюю секунду валун свернул в сторону, едва не угодив в голову отцу Алу.
И тут налетел Род, крича:
— Эй, ты, сухие кости, услышишь ныне слово Господа!.. Я слышал шум, это кости стучали друг о друга... — И сделал выпад прямо в живот Красной Шапке. Меч вонзился в блузу монстра с сильным лязгом, отдавшемся через всю руку и тело Рода.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70