ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

-
Перерыв кончается через пять минут.
- Мы еще поговорим, да? - уходя, многообещающе спросила Алуся у
Кузьминского.
- Обязательно! Я буду ждать вас после репетиции! - крикнул он ей
вслед.
- Понравилась? - индифферентно полюбопытствовал Горский.
- Бывает же так... - разволновался Кузьминский, но опомнился и
объяснил свое волнение вполне удовлетворительно: - А мой дурачок режиссер
все копается, ищет. Вот она, в десятку!
- Ты это серьезно? - удивился Горский.
...Специально ждал ее не в здании, а у выхода, как верный поклонник.
И цветочков прикупил у метро. Она, ясное дело, торопилась, опередила всех,
выпорхнула из адамовой клетки первой. Светлые волосы умело распущены,
влажно подкрашенный рот сексапильно полуоткрыт, подведенные глаза
полуприкрыты. Прикид - фирма, и фирма недешевая. Подкармливают тебя, дева,
и надо полагать, за дело подкармливают.
- Заждался, - глубоким голосом признался Кузьминский и протянул
букет.
- Спасибо, - трогательно прошептала она и высказалась про букет: -
прелесть.
Боже, и скромна, и застенчива, и неизбалована мужским вниманием!
- Куда вас отвезти? - предупредительно поинтересовался Кузьминский.
- Домой, если можно. Мне просто необходимо отдохнуть перед вечерним
спектаклем. Но учтите, рыцарь, я очень далеко живу.
- Прошу, - Виктор указал на свой "жигуленок", скромно притулившийся у
арки двора, в котором размещался слегка подновленный двухэтажный
театральный барак. Так все-таки пошла перка или не пошла? Он открыл
дверцу, предлагая даме сесть, подождал, когда она усядется, уселся сам,
включил зажигание и только тогда решился, наконец, спросить: - Так куда же
мы едем?
- На край света. В Ясенево.
В яблочко. Все сходится: и Алуся, и телефон четыреста двадцать семь
двенадцать тридцать девять, и любитель театрального искусства
Курдюмов_И.В. Кузьминский вырулил на Новослободскую и покатил к центру.
Хорошее у него было настроение, бодрое, он даже засвистел "Страну
Лимонию", но спохватился и перешел на речь:
- Алуся, вы на будущей неделе сумеете организовать окно на целый
день?
- Постараюсь, - как бы колеблясь, сказала она. - А зачем, собственно?
- Вы артистка в кино еще неизвестная. И поэтому вам, хотя бы чисто
формально, предстоит мучительный, но необходимый обряд кинопробы.
- Я понимаю... - Алуся запнулась слегка, смущенно улыбнулась и
призналась: - Не знаю, как к вам обращаться. Нас Адам Андреевич даже не
представил.
- Виктор, - назвался Кузьминский и сделал зверское лицо. -
Победитель.
- А отчество? - формально попросила продолжения Алуся.
- Для вас у меня нет отчества. - Я - Виктор, Виктор, Алуся!
По Каретному на Петровку, мимо "Метрополя" к останкам памятника
Дзержинского, через старую площадь...
- У меня здесь приятель работал. Курдюмов Ванечка, - косясь через
Алусин профиль на слегка испоганенные мстительным людям серые здания с
опечатанными подъездами. Алуся посмотрела на здания, посмотрела на Виктора
и, глядя уже вперед, свободно призналась:
- Я его тоже знаю. Через него мне Адам Андреевич отдельную
однокомнатную квартиру выбить помог. Папе, маме и братику двухкомнатную
малогабаритную дали, а мне, как работнику искусства, однокомнатную, -
видно было, что рассказывать о своей роскошной жилплощади для нее -
удовольствие.
- Так вы хотите сниматься в кино или нет? - бодря ее, нарочито
раздраженно спросил Кузьминский. Она посмотрела на него, как на юродивого.
- Покажите мне того, кто не хочет сниматься в кино. Конечно, хочу.
Через Старую площадь на Набережную, у Красной площади к мосту.
Серпуховская, Даниловская, Варшавское шоссе, направо, Севастопольский
проспект, Литовский бульвар. Приехали.
Она показала, как проехать к одному из бесчисленных подъездов
несусветного громадного для того, чтобы быть уютным жильем, белого с
красным дома, и, выпорхнув, легко предложила:
- Чашечку кофе не желаете, Виктор?
- С удовольствием, - признался он, ожидавший этого предложения. Но
тут же в порядке интеллигентной отмазки засомневался: - Но вам же
отдохнуть надо перед спектаклем?
- Мы отдохнем, мы отдохнем! - словами из классика ответила Алуся.
Правда, в новой трактовке: если в традиционной основе реплики был глагол,
то она переложила смысловой акцент на существительное. Мы, мы отдохнем!
Ворвавшись в квартиру на двадцатом этаже, Алуся, как и положено
женщине, в жилье которой неожиданно появился мужчина, стремительно
засуетилась, стараясь незаметно убрать отдельные деликатные детали
дамского гардероба, разбросанные ею в утренней спешке. Пряча собранные
причиндалы за спиной (так уж смущалась, уж так смущалась!), изложила ему
план дальнейших действий:
- Вы отдохните пока здесь, в комнате, а я быстренько переоденусь и
мигом приготовлю кофе. Присаживайтесь, Виктор, присаживайтесь.
Она убежала, а он присел. На тахту, застеленную ярчайшей
желто-зелено-черной тряпкой и слегка пыльной к тому же. Афиши кругом,
размашисто и жирно написанные фломастером автографы почетных гостей этого
дома прямо на стенах между развешанными куклами и масками, на полках не
фарфор, не хрусталь, а граненые стаканы, пол-литровая банка и зеленые
дешевые бутылки, вместо стульев - непонятные холмики, прикрытые лоскутами
той же ткани, что и на тахте, на полу - проигрыватель - убогие попытки
создать нестандартный богемный уют. Виктор встал, подошел к проигрывателю,
глянул на него сверху. Ни неснятой пластинке было написано по-английски
"Диана Росс". Диана или Дайана? Не важно, в общем, Росс. И пусть будет
Росс. Он запустил пластинку и вернулся на тахту.
Под музыку вплыла в комнату Алуся. Переодетая в нечто многообещающе
легкое, она прослушала музыку самую малость и пригласила:
- Пойдемте, Виктор. Все готово.
На кухонном столе расставлены чашки, тарелки, легкая закусь, на уже
выключенной плите - варварски заваренный в кастрюле кофе, а на тумбе -
отдельно - уже наполненные рюмки, чем-то желтым, коньяком, наверное. Не
садясь, Алуся одну рюмку протянула Виктору, а другую взяла сама.
- За знакомство, Виктор?
- Я за рулем... - вяло отбрехнулся было Кузьминский.
- Мне ведь тоже нельзя. Но чисто символически. На брудершафт...
Трахать ее или не трахать? - вот вопрос. Трахнешь - может закрыться
насчет Курдюмова, расспрашивать последнему любовнику о предпоследнем -
ситуация, что ни говорите. Не трахать - неправильно поймут, обидится,
вообще не станет говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81