Из их слов я поняла, что она убила бабушку Харриет.
Это сразу вывело Летмана из столбняка. Он продолжал держать меня за запястье, но, похоже, полностью обо мне забыл. Он бросился к Графтону.
– Она что? Халида убила старую леди? Что это?
– Это правда. – Графтон смотрел на предмет в своей руке будто никогда не видел его раньше. – Она, как выяснилось, регулярно потчевала ее мелкими дозами кретонового масла.
– Дозами… Господи, так вот, значит, что? Помню она про него спрашивала. – Он приложил руку к голове, выглядел больным и потрясенным. – Но почему? Я не понимаю. Это… Чего она хотела добиться?
– Приданого, – сухо сказал Графтон. – Она не хотела ее убивать, это просто невежество. Оказалась достаточно умна, чтобы выбирать время, когда меня не было. Признаюсь, мне даже не приходило в голову… Одна из простых придурочных схем, которых только и можно ожидать от этого менталитета. Она хотела, чтобы старая леди периодически болела и чувствовала себя беспомощной, так, чтобы она могла преданно о ней заботиться и получать заслуженную награду. И получала.
Говоря, он смотрел на молодого человека. Летман молчал. Всегда видно, когда кто-то пытается расшевелить свою память. Он покусывал губу, был шокировав и выглядел больным. Мне казалось, что за обвисшей кожей и покрасневшими глазами наркомана я могу разглядеть призрак мальчика с приятным лицом, которого когда-то Графтон втянул в свою орбиту. И мне показалась, что я вижу еще один призрак, подавляемый стыдом – мальчика, освобожденного от бремени. Графтон тоже это увидел.
– Да, награды были. Ты знаешь, как леди могла быть великодушна иногда. Думаю, что большую часть добычи Халиды хранит для нее семья в деревне. Я же сказал, приданое.
Я вмешалась:
– Ради Бога, закройте ее лицо и давайте уйдем отсюда, а то мне будет плохо.
Графтон посмотрел на меня и подчинился, – наклонился над телом и накрыл лицо частью пышного платья. Летман отвернулся и потащил меня за руку к лестнице. Когда мы поднялись наверх, Графтон вышел из кладовки, закрыл за собой дверь, потом подумал о чем-то, опять открыл и бросал хлыст внутрь. Он шумно прокатился по полу. Дверь в жуткую маленькую комнату окончательно закрылась.
Диван принца был в ту ночь просто залит светом. Лампа стояла на закрытом фонтане, который выполнял функции стола посередине нижней комнаты, другие лампы горели в нишах у двери, а высоко на стене двойной факел коптил и добавлял ко всему красный оттенок. Когда Графтон вошел и закрыл за собой дверь, сквозняк заметал пламя факела, запрыгали уродливые тени.
– Ради Христа, держи эту девицу. – Графтон охрип, но вполне себя контролировал, казалось, погрузился в какие-то расчеты. – Если отпустишь, нас немедленно заберут. Видит Бог, мне жаль, что так получилось, Джон. Это чистая правда, что Халида убила старуху и втянула нас во все это, но неужели ты серьезно воображаешь, что я ударил бы ее, если бы она не бросилась на меня с ножом? Как я понимаю, теперь главное – выпутаться из этой заварухи, а не разбираться, что к чему. Поэтому выкинь это из головы и продолжим работу. Да, еще одно… Ты, полагаю, представляешь, что случится, если о чем-то начнет догадываться Насирулла? Придется спрятать тело и придумать, что ему говорить, если он спросит, где она… Господи Иисусе! Кончай на меня глазеть! Что сделано, то сделано. Не притворяйся, что не почувствуешь благодарности, когда будешь свободен как воздух, с шальными деньгами, и безо всякой смуглой чаровницы, повисшей на шее как змея! А для начала помести эту девицу под замок. И быстрее, судя по ее виду, она может отключиться. Засунь ее к парню, тем более идти недалеко.
Я действительно чувствовала себя не слишком хорошо. Джон Летман довел меня до красного лакового кресла. Как только он меня отпустил, мои колени подломились, и я свалилась, пытаясь отогнать холодную дурноту, которая накатывала на меня волнами, сменяясь удушливой влажной жарой. Но это не мешало слышать быстрый обмен фразами над головой. Я пропустила первые слова Летмана, но среагировал Графтон очень бурно:
– Что? Что за чертовщину ты несешь?
– Собирался вам сказать. Парня нет.
– Это невозможно!
– Это правда. Его нет. Ушел. Никаких следов.
Я на минуту вынырнула.
– Браво Чарльзу!
– И он вернется сюда, – сказал Летман, – через час или два и притащит всех, кого ему удастся высвистать.
– Вернется сюда? – Интонации Графтона разили, как молния. – Ты имеешь в виду, что он выбрался наружу?
– Должно быть. Я обнаружил Яссима оглушенным, а главные ворота открытыми. Конечно, он не знал, что девушка у нас здесь, иначе…
– Ты проклятый дурак! И ты время терял! – Так теперь, похоже, квалифицировалась Халидина смерть. – Когда это произошло?
– Недавно, надо полагать. Он разбил кувшин с водой и следы его ног еще не высохли, когда я пошел вас искать.
– Выпусти собак. Давай, немедленно. Он хочет попасть в деревню и не мог уйти далеко. Они его легко поймают, и можешь сказать Насирулле, что не важно, растерзают они его или нет, лишь бы поймали.
– Они, скорее всего, и не прикоснутся к нему. Помните, я рассказывал…
– Какого черта это теперь значит? Ты что ли не понимаешь, что так мы убьем двух птиц одним камнем – уберем Насируллу с собаками из замка, пока все выносим снизу. Собаки парня найдут наверняка, а если Насирулла будет с пистолетом… Его нужно остановить, понимаешь? Яссим, думаю, уже пришел в себя? Давай, приятель, поспеши, оставь эту глупую ведьму, я с ней разберусь. И возвращайся сюда как можно быстрее, помогать доделывать дела.
Летман повернулся, чтобы уйти, но я схватила его за рукав.
– Не оставляйте меня с этой свиньей, ради Бога! Не видите, что у него крыша поехала? Халида, теперь Чарльз… Вы не видите, что и у вас нет никакого шанса? – Я трясла его руку, будто пыталась привести в чувства зомби. – Слушайте, я знаю, что вы делали только то, что он вам говорил. Вы не имеете никакого отношения к смерти Халиды! Если дадите Чарльзу уйти и выпустите меня отсюда, клянусь, буду выступать в вашу защиту и всем скажу…
– Иди, – сказал Графтон, Летман вырвался и удалился. Графтон махнул в мою сторону головой. – Вставай. Пошли.
– Куда?
– Обратно в твою клетку, девочка.
Я вцепилась обеими руками за ручки кресла, так что лак начал осыпаться.
– Туда обратно к ней?
– Ни в коем случае, у нас там дела, ты не слышала? На этот раз попадешь в официальную камеру, но не думай, что выберешься оттуда, как твой кузен.
Я медленно начала подниматься, держась за ручки кресла. Туман в голове рассеялся, и я довольно твердо стояла на ногах, но выглядела, надо полагать, абсолютно безопасной, потому он, очевидно, не предусмотрел моего следующего поступка.
– Вставай, не тяни время. Надо двигаться.
Я начала двигаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Это сразу вывело Летмана из столбняка. Он продолжал держать меня за запястье, но, похоже, полностью обо мне забыл. Он бросился к Графтону.
– Она что? Халида убила старую леди? Что это?
– Это правда. – Графтон смотрел на предмет в своей руке будто никогда не видел его раньше. – Она, как выяснилось, регулярно потчевала ее мелкими дозами кретонового масла.
– Дозами… Господи, так вот, значит, что? Помню она про него спрашивала. – Он приложил руку к голове, выглядел больным и потрясенным. – Но почему? Я не понимаю. Это… Чего она хотела добиться?
– Приданого, – сухо сказал Графтон. – Она не хотела ее убивать, это просто невежество. Оказалась достаточно умна, чтобы выбирать время, когда меня не было. Признаюсь, мне даже не приходило в голову… Одна из простых придурочных схем, которых только и можно ожидать от этого менталитета. Она хотела, чтобы старая леди периодически болела и чувствовала себя беспомощной, так, чтобы она могла преданно о ней заботиться и получать заслуженную награду. И получала.
Говоря, он смотрел на молодого человека. Летман молчал. Всегда видно, когда кто-то пытается расшевелить свою память. Он покусывал губу, был шокировав и выглядел больным. Мне казалось, что за обвисшей кожей и покрасневшими глазами наркомана я могу разглядеть призрак мальчика с приятным лицом, которого когда-то Графтон втянул в свою орбиту. И мне показалась, что я вижу еще один призрак, подавляемый стыдом – мальчика, освобожденного от бремени. Графтон тоже это увидел.
– Да, награды были. Ты знаешь, как леди могла быть великодушна иногда. Думаю, что большую часть добычи Халиды хранит для нее семья в деревне. Я же сказал, приданое.
Я вмешалась:
– Ради Бога, закройте ее лицо и давайте уйдем отсюда, а то мне будет плохо.
Графтон посмотрел на меня и подчинился, – наклонился над телом и накрыл лицо частью пышного платья. Летман отвернулся и потащил меня за руку к лестнице. Когда мы поднялись наверх, Графтон вышел из кладовки, закрыл за собой дверь, потом подумал о чем-то, опять открыл и бросал хлыст внутрь. Он шумно прокатился по полу. Дверь в жуткую маленькую комнату окончательно закрылась.
Диван принца был в ту ночь просто залит светом. Лампа стояла на закрытом фонтане, который выполнял функции стола посередине нижней комнаты, другие лампы горели в нишах у двери, а высоко на стене двойной факел коптил и добавлял ко всему красный оттенок. Когда Графтон вошел и закрыл за собой дверь, сквозняк заметал пламя факела, запрыгали уродливые тени.
– Ради Христа, держи эту девицу. – Графтон охрип, но вполне себя контролировал, казалось, погрузился в какие-то расчеты. – Если отпустишь, нас немедленно заберут. Видит Бог, мне жаль, что так получилось, Джон. Это чистая правда, что Халида убила старуху и втянула нас во все это, но неужели ты серьезно воображаешь, что я ударил бы ее, если бы она не бросилась на меня с ножом? Как я понимаю, теперь главное – выпутаться из этой заварухи, а не разбираться, что к чему. Поэтому выкинь это из головы и продолжим работу. Да, еще одно… Ты, полагаю, представляешь, что случится, если о чем-то начнет догадываться Насирулла? Придется спрятать тело и придумать, что ему говорить, если он спросит, где она… Господи Иисусе! Кончай на меня глазеть! Что сделано, то сделано. Не притворяйся, что не почувствуешь благодарности, когда будешь свободен как воздух, с шальными деньгами, и безо всякой смуглой чаровницы, повисшей на шее как змея! А для начала помести эту девицу под замок. И быстрее, судя по ее виду, она может отключиться. Засунь ее к парню, тем более идти недалеко.
Я действительно чувствовала себя не слишком хорошо. Джон Летман довел меня до красного лакового кресла. Как только он меня отпустил, мои колени подломились, и я свалилась, пытаясь отогнать холодную дурноту, которая накатывала на меня волнами, сменяясь удушливой влажной жарой. Но это не мешало слышать быстрый обмен фразами над головой. Я пропустила первые слова Летмана, но среагировал Графтон очень бурно:
– Что? Что за чертовщину ты несешь?
– Собирался вам сказать. Парня нет.
– Это невозможно!
– Это правда. Его нет. Ушел. Никаких следов.
Я на минуту вынырнула.
– Браво Чарльзу!
– И он вернется сюда, – сказал Летман, – через час или два и притащит всех, кого ему удастся высвистать.
– Вернется сюда? – Интонации Графтона разили, как молния. – Ты имеешь в виду, что он выбрался наружу?
– Должно быть. Я обнаружил Яссима оглушенным, а главные ворота открытыми. Конечно, он не знал, что девушка у нас здесь, иначе…
– Ты проклятый дурак! И ты время терял! – Так теперь, похоже, квалифицировалась Халидина смерть. – Когда это произошло?
– Недавно, надо полагать. Он разбил кувшин с водой и следы его ног еще не высохли, когда я пошел вас искать.
– Выпусти собак. Давай, немедленно. Он хочет попасть в деревню и не мог уйти далеко. Они его легко поймают, и можешь сказать Насирулле, что не важно, растерзают они его или нет, лишь бы поймали.
– Они, скорее всего, и не прикоснутся к нему. Помните, я рассказывал…
– Какого черта это теперь значит? Ты что ли не понимаешь, что так мы убьем двух птиц одним камнем – уберем Насируллу с собаками из замка, пока все выносим снизу. Собаки парня найдут наверняка, а если Насирулла будет с пистолетом… Его нужно остановить, понимаешь? Яссим, думаю, уже пришел в себя? Давай, приятель, поспеши, оставь эту глупую ведьму, я с ней разберусь. И возвращайся сюда как можно быстрее, помогать доделывать дела.
Летман повернулся, чтобы уйти, но я схватила его за рукав.
– Не оставляйте меня с этой свиньей, ради Бога! Не видите, что у него крыша поехала? Халида, теперь Чарльз… Вы не видите, что и у вас нет никакого шанса? – Я трясла его руку, будто пыталась привести в чувства зомби. – Слушайте, я знаю, что вы делали только то, что он вам говорил. Вы не имеете никакого отношения к смерти Халиды! Если дадите Чарльзу уйти и выпустите меня отсюда, клянусь, буду выступать в вашу защиту и всем скажу…
– Иди, – сказал Графтон, Летман вырвался и удалился. Графтон махнул в мою сторону головой. – Вставай. Пошли.
– Куда?
– Обратно в твою клетку, девочка.
Я вцепилась обеими руками за ручки кресла, так что лак начал осыпаться.
– Туда обратно к ней?
– Ни в коем случае, у нас там дела, ты не слышала? На этот раз попадешь в официальную камеру, но не думай, что выберешься оттуда, как твой кузен.
Я медленно начала подниматься, держась за ручки кресла. Туман в голове рассеялся, и я довольно твердо стояла на ногах, но выглядела, надо полагать, абсолютно безопасной, потому он, очевидно, не предусмотрел моего следующего поступка.
– Вставай, не тяни время. Надо двигаться.
Я начала двигаться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69