- Вы позволите мне сесть с вами, мистер Крэндол? - спросила она
голосом, о котором достаточно будет сказать, что он вполне гармонировал с
ее обликом.
Эта просьба позабавила Крэндола, но и преисполнила его бодрящим
волнением. Он подвинулся, и незнакомка села рядом с ним на диванчике,
точно императрица, опускающаяся на трон под взглядами царей-данников.
Крэндол примерно догадывался, кто она такая и чего ищет. Это могла
быть либо одна из юных львиц высшего света, либо кинозвезда, совсем
недавно вспыхнувшая и еще сохраняющая статус Новой.
А он, только что освобожденный каторжник, владеющий правом жизни и
смерди, был редкостной новинкой, которую ей во что бы то ни стало
захотелось попробовать.
Конечно, такой интерес к нему был не слишком лестен, но, с другой
стороны, при обычных обстоятельствах простому смертному нечего и мечтать о
встрече с подобной женщиной, так почему бы ему и не извлечь пользы из
своего положения? Он удовлетворит ее каприз, а она в первый его вечер на
свободе...
- Это ваше свидетельство об освобождении, не так ли? - спросила она и
перечитала документ еще раз. Кожа на ее верхней губе слегка увлажнилась, и
Крэндол удивился, заметив подобный признак усталой пресыщенности у этого
живого воплощения победоносной юности и красоты.
- Скажите, мистер Крэндол, - заговорила, наконец, незнакомка и
повернулась к нему. Капельки пота на ее верхней губе заблестели еще ярче.
- Скажите, вы не отбыли срок за убийство как допреступник? Но ведь правда,
что наказание за убийство и наказание за самое зверское изнасилование
одинаковы?
После долгого молчания Крэндол потребовал у официанта счет и вышел из
ресторана.
Когда он подошел к своему отелю, он уже успокоился настолько, что не
забыл внимательно оглядеть вестибюль за прозрачной стеной. Никого похожего
на стефансоновского наемника. Впрочем, Стефансон - осторожный игрок и,
потерпев неудачу, пожалуй, не станет торопиться со следующей попыткой.
Но эта девица! И мистер Эдвард Болласк!
В его почтовом ящике лежала записка. Кто-то звонил ему и оставил свой
номер, но больше ничего передать не просил.
Поднимаясь к себе, Крэндол раздумывал, кому еще он мог понадобиться.
Может быть, Стефансон решил нащупать почву для примирения? Или
какая-нибудь глубоко несчастная мать попросит, чтобы он убил ее неизлечимо
больное дитя?
Он назвал номер и с любопытством уставился на экран.
Экран замерцал, и на нем появилось лицо. Крэндол еле удержался от
радостного возгласа. Нет, один друг в Нью-Порке у него все-таки есть.
Старина Ирв, всегда благоразумный и надежный. Его бывший компаньон.
Но в тот самый миг, когда Крэндол уже был готов выразить свою радость
вслух, он вдруг прикусил язык. Слишком много неожиданностей принес ему
этот день. А в выражении лица Ирва было что-то такое...
- Послушай, Ник, - сумрачно начал Ирв после неловкой паузы. - Я хотел
бы задать тебе сейчас только один вопрос.
- А именно, Ирв?
- Ты давно знаешь? Когда ты догадался?
Крэндол перебрал в уме несколько возможных ответов и выбрал наиболее
подходящий.
- Очень давно, Ирв. Но ведь тогда я ничего не мог сделать.
Ира кивнул.
- Я так и думал. Ну так послушай. Я не стану просить и оправдываться.
За эти семь лет ты столько перенес, что никакие мои оправдания, конечно,
ничего изменить не могут. Но поверь одному: много брать из кассы я начал,
только когда заболела вена. Мои личные средства были истощены. Занимать я
больше не мог, а у тебя хватало и собственных семейных неприятностей. Ну,
а когда дела фирмы пошли лучше, я боялся, что слишком большое
несоответствие между прежними цифрами и новыми откроет тебе глаза. Поэтому
я продолжал прикарманивать прибыль уже не для того, чтобы платить по
больничным счетам, и не для того, чтобы обманывать тебя, Ник, поверь, а
просто чтобы ты не узнал, сколько я уже присвоил. Когда ты пришел ко мне и
сказал, что совсем пал духом и хотел бы уйти из фирмы... ну, тогда, не
спорю, я поступил подло. Мне следовало бы сказать тебе правду. Но, с
другой стороны, как компаньоны мы не очень подходили друг другу, а тут мне
представился случай одному стать хозяином фирмы, когда ее положение уже
упрочилось, ну, и... и...
- И ты выкупил мою долю за триста двадцать кредитов, - договорил за
него Крэндол. - А сколько теперь стоит фирма, Ирв?
Ирв отвел глаза в сторону.
- Около миллиона. Но послушай, Ник! В прошлом году оптовая торговля
переживала небывалый расцвет. Так что твоего тут уже не было. Послушай,
Ник...
Ирв достал чистую бумажную салфеточку и вытер вспотевший лоб.
- Ник, - сказал он, наклоняясь вперед и изо всех сил стараясь
дружески улыбнуться. - Послушай меня, Ник. Забудь про это, не преследуй
меня, и я тебе кое-что предложу. Мне нужен управляющий с твоими
техническими знаниями. Я дам тебе двадцать процентов в деле, Ник... нет,
двадцать пять. Я готов дать даже тридцать... тридцать пять...
- И ты думаешь, что это компенсирует семь лет каторги?
Ирв умоляюще поднял трясущиеся руки.
- Нет, Ник, конечно, нет. Их ничто не компенсирует. Но послушай, Ник.
Я готов дать сорок пять про...
Крэндол выключил телевизор. Некоторое время он продолжал сидеть,
потом вскочил и начал расхаживать по комнате. Он остановился и осмотрел
свои бластеры - купленный утром и брошенный Дэном. Достал свидетельство об
освобождении и внимательно прочел его. Потом снова сунул в карман туники.
Позвонив дежурной, он заказал межконтинентальный разговор.
- Хорошо, сэр. Но вас хочет видеть один джентльмен. Мистер Отто Хенк,
сэр.
- Пошлите его сюда. И включите мой экран, как только вас соединят,
мисс.
Через несколько минут к нему в номер вошел Отто-Блотто. Он был пьян,
но, как обычно в таких случаях, внешне это у него не проявлялось.
- Как ты думаешь, Ник, как ты думаешь, что, черт возьми...
- Ш-ш-ш! - перебил его Крэндол. - Меня соединили.
Телевизионистка где-то в Гималаях сказала:
- Говорите, Нью-Йорк.
И на экране появился Фредерик Стоддард Стефансон. Он постарел гораздо
больше всех тех, кого Крэндол успел увидеть в этот день. Впрочем, это еще
ни о чем не говорило: когда Стефансон разрабатывал сложную операцию, он
всегда казался постаревшим.
Стефансон ничего не сказал. Он только смотрел на Крэндола, крепко
сжав губы. Позади него виднелся зал охотничьего домика - точь-в-точь
такой, каким подобные залы подчас рисуются воображению телевизионных
режиссеров.
- Ну ладно, Фредди, - заговорил Крэндол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10