ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 


Данвин захихикал, и Одо пнул его ногой — боковой удар не покалечит мальчика, даже если достигнет цели.
Когда все трое были тщательно вымыты (Данвин в интересах справедливости тоже), Одо обнаружил, что вся хижина словно сохранила отзвук той разжижающей мозги, поднимающей дыбом волосы и сворачивающей носы вони, которая сопровождала их на пути из выгребной ямы. Одежда мальчиков, да и его собственная, восстановлению не подлежала.
Одо никогда не держал в руках иголку. Он не видел никакого смысла в шитье, получив по наследству от своего отца два комплекта хорошей одежды. Пастух просто носил их попеременно все долгие годы. Если рубаха становилась жестковата, он оставлял ее под дождем и ждал, пока ткань немного размягчится.
Так было до сих пор. Но теперь у него остался только один комплект — свежий, надетый после купания.
Пришло время, решил Одо, отправиться в город и купить новые одежки. А заодно провести ночь где-нибудь в другом месте, пока хижина не проветрится. Завтра будет рыночный день, и он закажет себе рубашку или две.
И, подумал Одо, скользя взглядом по разваливающейся одежде...
Конечно, он уже немолод. И слишком занят, чтобы одному присматривать сразу за двумя буйными мальчишками.
Он огляделся: маленькая хижина, груда разбитой посуды, вереницы сохнущих пеленок, разваленный сенодержатель, пробитый забор, разбросанные и рассеянные повсюду сено и шерсть. И никаких следов кота или овец.
Может быть, подумал Одо, держать в доме сразу двух мальчиков слишком выпендрежно?
Вулфрит издал вопль, что-то с грохотом рухнуло. Данвин захихикал.
Одо кивнул. Сверхвыпендрежно, это точно.
* * *
Вулфрит и Данвин решили, что спуск с горы в город — чудесное приключение. Но уже через сотню ярдов они стали объявлять: «Я устал!», «Когда мы придем?», «У меня ноги болят!», «Я голодный!», «Я пить хочу!», «А мы уже там?»
Одо не обращал внимания и продолжал брести вперед.
Жалуясь и хихикая, мальчики шли за ним, но скоро Одо обнаружил, что писки и ропот затихли. Он вернулся и увидел детей, заснувших на краю тропы.
Старик молча постоял, глядя на них сверху. Близнецы выглядели так мило. Рубашка Вулфрита задралась, открывая его маленькое пузо, подгузник потерялся, но ребенок счастливо обходился без него.
Одо вспомнил все свои планы и почувствовал некоторую вину перед мальчиками.
И тут Вулфрит, не просыпаясь, пописал ему прямо на ногу. Все чувство вины тут же испарилось. Ворча, пастух взгромоздил на себя детей — по одному на каждое плечо и, предварительно удостоверившись, что подгузники находятся на местах, начал спускаться вниз.
Глава 6
Была вторая половина дня, и толпа уже расходилась, когда Одо прибрел на рынок в Вонючие Ягоды. Просто удивительно, какими тяжелыми оказываются двухгодовалые мальчишки, когда несешь их пару миль вниз по склону.
Усталый пастух дошел до постоялого двора и медленно опустился на скамейку у ворот. Он двигался очень медленно, чтобы не разбудить детей, но как только его зад коснулся неструганых досок, Вулфрит проснулся и огляделся.
— О-о-о! — пронзительно завопил он. — Папа Одо, я хочу пирожное!
Старик вздохнул. В следующий момент проснулся Данвин и присоединил свой голос к требованиям пирожных, медовых казенаков и прочих сластей. Одо опустил мальчиков на землю, и они шустро помчались на рыночную площадь, путаясь под ногами немногочисленных селян.
Истощенный путешествием, пастух вытянулся и прикрыл глаза.
Может быть, думал он, если остаться сидеть тихо-тихо, если удача улыбнется ему, а боги сжалятся, близнецы не вернутся.
С этой мыслью он задремал, видя во сне свою ферму, овец и мебель, которая стояла там, где ее поставили, ночи непрерывного сна, еду, которая не разлетается по столу и по полу, — короче, свою прекрасную мирную жизнь, которая кончилась после появления Людмилы.
Его разбудил мощный бас, прогудевший, казалось, над самым ухом:
— Это твои?
Одо вытаращил воспаленные глаза и посмотрел наверх.
Никого. Он опустил голову и обнаружил источник беспокойства.
Рост говорившего едва ли достигал полутора метров. Забавная неровная борода, длинные черные волосы. А в каждой руке он держал извивающийся пучок ручек, ножек, пальцев и ушей.
Когда ноша в правой руке незнакомца на мгновение замерла и радостно крикнула «Папа Одо!», старый пастух распознал в нем Данвина. А когда то, что было в левой руке, стало возмущенно вопить, Одо безошибочно узнал голос Вулфрита.
— Это твои? — повторил коротышка.
— Ну, — начал осторожно Одо. — Что, если и да? Мне бы лучше сначала рассмотреть хоть одного из них.
Чужаку явно не понравился такой ответ. Но прежде чем он продолжил, Одо поинтересовался:
— Они уже разбили что-нибудь?
— Не мое, — буркнул чужак.
— Папа Одо! — закричал Данвин.
Одо вздохнул:
— Давайте его сюда.
Коротышка перепасовал верещащего ребенка старику, и Одо с размаху приземлил его на скамейку. Жесткая посадка на миг вышибла из Данвина дух, и мальчишка целую минуту просидел тихо — наверное, первый раз за последние полгода. Не считая времени сна.
Незнакомец возмущенно пробасил:
— Вы должны объяснить им, что соваться в дела чародеев опасно.
Одо вздрогнул, потянулся вперед и стал испуганно озираться по сторонам.
На рыночной площади топтались Гуди Блэкед со своими пирогами, старый Панклер со своей идиотской резьбой, напоминающей полурастопленные свечи, и несколько других обитателей Вонючих Ягод. Самых старых Одо знал по имени, остальные были хотя бы смутно ему знакомы, но никто из них никогда не учился на чародея.
— Ну что ж, — сказал он озадаченно. — Я думаю, этот хороший совет когда-нибудь пригодится.
— Не когда-нибудь, а прямо сейчас, — пророкотал коротышка. Недостаток роста явно не сказывался на силе его голоса.
Одо поморгал, лениво вытащил из уха забредшее туда насекомое и задумался над утверждением незнакомца.
— Ладно, — согласился он наконец. — Ведь дети могут встретить волшебника, почему бы нет? Могут же их трахнуть гром и молния из тучи.
— Они уже встретили чародея, пастух! — проревел чужак.
«Пожалуй, ты сам звучишь как гром», — подумал Одо и еще раз оглядел рыночную площадь и единственную улицу селения. На случай, если таинственный чародей спрятался где-то там.
— Я никого не вижу, — сказал он извиняющимся тоном.
Бородач явно обиделся, а затем объявил таким голосом, что задребезжали ставни на окнах гостиницы:
— Я и есть чародей, ты, простофиля из простофиль!
Одо немедленно внес поправку.
— Я не из Простофиль, — сказал он, гордо задирая нос. — Я родился и вырос здесь, в Вонючих Ягодах, или по крайней мере в трех милях отсюда, в горах. — Но пока он произносил все это, смысл слов чужака достиг его сознания. И у старика от удивления отпала челюсть.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74