Я и был одним из таких пилотов, а компьютер – это то, что маги зовут демоном.
– Ох! Значит, если бы ты его не послушался, он убил бы тебя?
– Да, именно так. В моей голове есть такая штука, которая взорвется, если ей прикажет компьютер.
– Но ведь демон теперь мертв, и ты в безопасности. Да?
– Да. Но все же мне бы хотелось удалить эту штуку из головы. Тогда я смогу оживить компьютер, но он уже не причинит мне никакого вреда. Я буду контролировать его, а не наоборот.
– А это возможно? И не опасно?
– Скорее всего нет, – не задумываясь, ответил Слант, но, произнося эти слова, он не был до конца уверен, что прав. Действительно, сможет ли он управлять компьютером?
– А демон делал с тобой еще что-нибудь, кроме как заставлял слушаться его?
Слант пожал плечами.
– Иногда, – но вопрос показался ему странным. – А почему ты спрашиваешь об этом?
– О, не знаю. Ты вел себя совсем по-другому до того, как Фуринар убил демона.
– Конечно. Мне приходилось делать, что говорят, иначе демон разнес бы меня на куски.
В общую залу стали входить по двое, по трое люди из каравана, и с подносами и кружками засновали туда-сюда слуги гостиницы.
С минуту они молчали. Слант наблюдал за караванной толпой, а Эннау задумалась.
– Почему, – спросила она несколько минут спустя, – ты пришел на Дест?
– Мне приказал компьютер.
– Но почему? Ведь наши города уже были разрушены.
– Да, конечно. Компьютер хотел удостовериться, что выжившие не предпринимают ничего, что могло бы повредить Древней Земле.
– Ох! А зачем он заставил тебя убить Курао?
– Ему нужна была голова мага. Он считал, что маги опасны. Мы ни разу не находили их на других планетах.
– О, – Эннау снова задумалась.
Слант почувствовал вдруг безотчетную тревогу и, оглядевшись, заметил, что один из караванщиков рассматривает его в упор, и особенно внимательно – шею. Как же он забыл – ведь гнездо разъема все еще там. А это, что ни говори, отличает его от обычного человеческого существа.
Ему совсем не улыбалось привлекать к себе внимание, и тем более ввязываться в неприятности. Он отодвинул стул и встал.
– Здесь становится слишком людно, – сказал Слант. – Пойдем наверх.
Эннау удивленно взглянула на него снизу вверх, а потом опустила глаза.
– Хорошо.
Слант с раздражением понял, что она услышала в его словах приглашение к любви, о чем он сейчас и не помышлял. Ему нужно как можно быстрее и незаметнее покинуть общую залу, а там он приструнит эту девушку.
Они поднялись наверх.
18
Как только с глухим стуком за ними захлопнулась тяжелая деревянная дверь, Эннау бросилась ему на шею. Чисто автоматически рука Сланта скользнула вверх, а потом вниз – в смертельном ударе. Сделав над собой отчаянное усилие, он чуть-чуть придержал руку прежде чем удар достиг незащищенной шеи девушки, но только чуть-чуть. Удар пришелся как раз в тот момент, когда она подняла лицо, чтобы поцеловать его.
– О! – Эннау в ужасе отскочила назад. – Ты меня ударил?!
– Прости. Ты застала меня врасплох. Я не хотел...
Она потерла шею, и Слант перевел дух: кажется, обошлось. Интересно, что бы она сказала, если бы узнала, что таким ударом можно сломать позвоночник. Но к чему ей знать об этом. Он вынужден провести в ее обществе ночь как минимум, и незачем нарываться на объяснения.
– Я думала, ты хочешь... – она посмотрела на него с сожалением.
– Прости, нет.
– Тогда зачем ты попросил меня уйти из залы?
– Ты когда-нибудь видела мою шею со спины? – ответил Слант вопросом на вопрос.
– Нет, – складка у нее на лбу исчезла. На лице появилась вымученная, неуверенная улыбка. – На ней такой же синяк, как на моей теперь?
– Нет. Взгляни.
Он отодвинул волосы на шее и повернулся к ней спиной, так, чтобы ей был виден разъем. Киборг физически чувствовал, как ее взгляд уперся ему в спину. Помолчав, она спросила:
– Что это? Это как будто часть тебя.
– Так оно и есть, – он повернулся к ней лицом, позволив волосам упасть на место. – Именно через это я был соединен с компьютером.
– Ты хочешь сказать, что через эту штуку демон входил в тебя?
– Вот именно.
Ее улыбка исчезла совсем.
– Это же ужасно! Как могли люди сделать с тобой такое?
– Я сам согласился.
– Но как ты мог?!
Слант пожал плечами.
– Не понимал, что делаю.
– Но все-таки – ты просил меня подняться наверх?
– Я просто хотел уйти из общей залы. Кто-то пялился на меня сзади, а я предпочитаю не привлекать внимания.
– Ты думаешь, он это видел?
– Не знаю. Но уйти я хотел именно поэтому. Боюсь, к тебе это не имеет никакого отношения.
– О!
Эннау застыла, обдумывая сказанное, а Слант, сев на край единственной кровати, принялся разуваться. Покончив с этим, киборг аккуратно поставил башмаки у края кровати и критически оглядел узкий матрас. Он не оговорил с хозяином, сколько кроватей ему нужно, и тот, естественно, предположил, что одной достаточно. Но Слант отнюдь не был уверен в этом. Его так влекло к Эннау, что он боялся не устоять, оказавшись с ней в одной кровати. Слант решил, что предоставит кровать Эннау, а сам изобразит себе какую-нибудь подстилку на полу.
Он уже собирался осуществить свое намерение, когда Эннау вдруг произнесла сдавленным голосом, почти простонала:
– Ну почему, почему я тебе не нравлюсь?
– Что? – он глядел на нее, растерявшись.
– Чем я тебе не нравлюсь? Почему ты меня не хочешь? Что ты за человек?
Слант видел, что девушка вот-вот расплачется, но он понятия не имел, что делать в таких случаях. Что-то шевельнулось в его подсознании, он встал и вдруг понял, что не контролирует собственное тело, а лишь наблюдает себя со стороны.
Всплыла на поверхность одна из его личностей, о которой он и не подозревал до сих пор. Это был не воин, и не пилот, и не любая другая из тех масок, которыми он пользовался неоднократно.
Киборг почувствовал, как лицо его смягчается, на губах возникает непроизвольная улыбка, и услышал со стороны собственный голос с новой, успокаивающей интонацией.
Эннау бросилась к нему. Наклонившись, он поцеловал ее в лоб, осторожно отвел упавшую на глаза прядь. Она прижалась к нему крепче, он потерял равновесие и упал с ней на кровать.
Откуда-то из подсознания Слант в бессильном раздражении наблюдал, как со знанием дела ласкает девушку эта новая для него функция-персоналия.
Проходя через всю программу действий в тщательно вычисленных откликах и реакциях на слова и чувства Эннау, сам он оставался не более чем отстраненным наблюдателем.
Наконец Сланта осенило. За шпионами всегда тянулась слава великолепных любовников. Действительно, были времена, когда адюльтер считался превосходным средством для получения той или иной информации. С точки зрения Командования не имело никакого значения, что думал при этом киборг, и уж тем более – что думала или чувствовала соблазненная жертва.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72