Тем сильнее было их изумление, когда, обосновавшись в эльфийской столице, Рыцари Тьмы вдруг принялись за ее хозяев, начав строить лагеря для военнопленных и тюрьмы для гражданских и убивать всех, кто пытался им противостоять.
Самар не мог скрыть мрачной радости, видя, с каким почтением Сильванеш и его люди стали наконец относиться к Эльхане, остававшейся верной сильванестийцам даже после того, как они ее предали. Зато куда меньше Самара обрадовала реакция самой королевы, великодушно простившей всех и вся, — он хотел бы видеть эльфов ползающими у нее в ногах и со слезами на глазах умоляющими ее о милости.
«Я не могу наказать их, Самар, — сказала ему Эльхана, едва вернувшись на родину, которую теперь нужно было отвоевывать у нераканцев. — И ты знаешь почему».
Он действительно знал почему: все, что делала Эльхана, она делала ради своего сына — короля Сильванести. Весьма недостойного сына, по мнению Самара. Это на нем лежала ответственность за то, что Рыцари Тьмы вошли в Сильваност. И именно он, поддавшись чарам Мины, стал главной причиной поражения сильванестийцев.
Тем не менее эльфы обожали Сильванеша, по-прежнему считали его своим королем и только ради него последовали за Эльханой.
Из-за Сильванеша Самару пришлось оставить королеву в самое страшное за всю историю Сильванести время и рыскать по всему Ансалону в поисках молодого короля: Сильванеш сбежал от Самара и других эльфов, когда они, рискуя собственными жизнями, явились, чтобы увести его подальше от нераканцев. Это было известно лишь немногим, поскольку Эльхана упорно отказывалась обнародовать столь горькую правду. Эльфы, бывшие рядом с Сильванешем в ночь его исчезновения, знали всю историю от начала до конца, но королева обратилась к ним с просьбой хранить молчание, и, бесконечно преданные ей, они согласились.
Теперь Эльхана всем говорила, что ее сын тяжело болен и будет находиться в полном уединении до тех пор, пока полностью не поправится. В глубине же души она надеялась на его скорое возвращение. «Сильванеш просто переживает тяжелый период, — уверяла она Самара. — Он справится с этой влюбленностью и вспомнит обо мне и о своем народе».
Однако мудрый советник придерживался другого мнения. Он рассказал Эльхане о следах лошадиных копыт, обнаруженных на месте бегства Сильванеша. У сильванестийцев не было лошадей. Значит, короля унес специально посланный за ним скакун, и уж явно не для того, чтобы спустя некоторое время юный эльф вернулся обратно.
Поначалу Эльхана отмахивалась от подобных доводов и даже запретила Самару напоминать ей о них. Но дни летели, а от Сильванеша не приходило никаких вестей, и в конце концов королеве оставалось лишь, скрепив сердце, признать правоту своего советника.
Со дня отъезда Самара прошло уже много недель, и в течение всего этого времени Эльхана притворялась, что больной Сильванеш находился рядом с ней. Она даже соорудила специальный шалаш и регулярно наведывалась в него — якобы для того, чтобы навестить сына. Королева сидела на пустой постели и разговаривала с Сильванешем, словно он действительно был там. Она так и не смогла окончательно смириться с мыслью, что больше никогда не увидит свое дитя. Нет, Сильванеш обязательно придет! Придет и увидит ее, сидящую у изголовья его кровати и улыбающуюся, как будто он никуда и не исчезал.
Уединившись в своем укрытии, она уже в сотый раз перечитывала последнее донесение Самара, доставленное ястребом. Это краткое послание (Самар не любил сорить словами) несло радость и печаль волновавшейся матери и смятение и отчаяние королеве.
«Мне удалось напасть на след Сильванеша. Король сел на корабль в Абанасинии и отплыл на север в Соламнию. Прибыв туда, он отправился в Солант на поиски Мины, но она уже успела выступить во главе своей армии на восток. Сильванеш последовал за ней.
Я слышал и другие новости. Город Квалиност полностью разрушен. Теперь на его месте находится мертвое озеро. Рыцари Тьмы захватывают и делят между собой квалинестийские земли. Ходят слухи, что многим квалинестийцам, в том числе и сыну Лораны Гилтасу, удалось бежать, но куда — неизвестно. Я узнал от одного из выживших, что Лорана пала в битве, как и многие другие эльфы, торбардинские гномы и люди, сражавшиеся на их стороне. Они умерли как герои.
Злобная драконица Берилл погибла.
Иду по следам вашего сына. Напишу, как только смогу.
Ваш преданный слуга Самар».
Эльхана помолилась за души погибших героев. Она обращалась к старым Богам — Богам, которые ушли и не могли слышать ее. Королева знала это, но тем не менее молитва принесла ей облегчение. Она также попросила о милости для беженцев из Квалинести, искренне надеясь, что им действительно удалось спастись. А затем забота о сыне вытеснила все прочие мысли из ее головы.
«Какое заклятие наложила на тебя Повелительница Ночи, сын мой? — шептала она, рассеянно теребя пергамент с донесением Самара. — Чем околдовала?»
В это время кто-то позвал ее снаружи. Голос принадлежал одной из личных стражниц королевы — эльфийке, служившей ей в течение многих лет и прошедшей вместе с ней через многие трудности и опасности. Она всегда славилась своей выдержкой и хладнокровием, а потому Эльхана не на шутку встревожилась, заслышав в ее голосе дрожь. Все мыслимые и немыслимые страхи разом обрушились на королеву, и ей стоило большого труда взять себя в руки и притвориться спокойной. Сунув пергамент за вырез рубашки, она вышла из укрытия и увидела незнакомого эльфа.
А впрочем, незнакомого ли? Или просто забытого? Эльхана пристально посмотрела на пришельца и вдруг поняла, что знает его. Знает и черты лица, и печальные глаза, в которых читалось бремя ответственности — такой же, как у нее. Вот только она никак не могла вспомнить, где же видела все это прежде. Возможно, ее сбивало с толку странное одеяние гостя — на нем были длинные и просторные одежды варваров, населявших пустыню.
Эльхана вопросительно взглянула на стражницу.
— Его нашли разведчики, моя королева, — пояснила та. — Он назвался переодетым квалинестийцем и попросил устроить ему встречу с вами. Уверяет, что знаком с вашим супругом Портиосом. Похоже, этот малый не лжет. Во всяком случае, он явился сюда без оружия.
— Я знаю вас, — сказала Эльхана, — но не могу вспомнить. Простите.
— Ваши сомнения вполне естественны. Ведь нас разделяет немало прожитых лет и пройденных дорог. И все же, — голос загадочного посетителя вдруг потеплел, — я помню вас, великая сильванестийка, так несправедливо осужденная своим народом…
Эльхана радостно вскрикнула. Через секунду она крепко сжимала пришельца в объятиях — за себя и за ту, что уже никогда не могла этого сделать.
Наконец, поцеловав причудливо одетого гостя еще раз, Эльхана отступила на шаг, чтобы разглядеть его получше.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128