В открытые двери доносились звуки боя: завывание лазерного оружия, крики умирающих, громкие команды, беспорядочный топот. В боковую дверь влетел капитан охраны.
– Ваше величество... – закричал он. Сзади полыхнул лазер. Грудь его взорвалась; он рухнул лицом вперед в лужу крови.
Снаружи царил хаос, в зале же сохранялся порядок. Казалось, что собранные Стражи учтиво дожидаются, когда король их отпустит. Некоторые поднялись на ноги, но большинство оставались сидеть, оцепенело, не в силах поверить в происходящее. Они смотрели на Его величество. Король сидел и молчал.
Саган показал на погибшего офицера.
– Очень многие могут погибнуть, как он, Ваше величество. Вы можете остановить эту бойню. Отрекитесь. Вас доставят в безопасное место и гарантируют вам справедливый суд за преступления, совершенные против народа.
Амодиус Старфайер зашевелился, выпрямился, поднял голову. Впервые в жизни он действительно выглядит по-королевски, подумала Мейгри, глядя на него сухими глазами.
– Наша власть вручена нам Богом, лорд Саган. Мы не можем отдавать то, что нам не принадлежит.
Никто не аплодировал, не разговаривал. Те, кто его слышал, не могли говорить. Но один за другим они отодвигали кресла и поднимались, молча выказывая уважение и поддержку, что было куда внушительнее, чем шумные возгласы.
Поддержку. Все они безоружные. В ловушке... как крысы.
Медленно, украдкой, скрывая движения за спиной короля, Мейгри вонзила иглы гемомеча в ладонь. Данха и Ставрос сделали то же самое. То же сделал, как она заметила, и ее миролюбивый братец, поморщившись от непривычной боли.
– Я же говорил, командор Саган, что он будет упрямиться.
Голос раздался от дверей в конце прохода. В зал вошел человек в простом деловом костюме, окруженный многочисленной вооруженной охраной.
– Я – Питер Роубс, Ваше величество, президент вновь образованной Галактической Демократической Республики. Временный президент, естественно, до свободных выборов.
– Мы захватили видеостанцию, – сообщил какой-то человек.
Очевидно, он вошел за Питером Роубсом. Из-за невысокого роста, сгорбленной фигуры его не было видно за телохранителями, окружавшими президента. Охранники, холодные и безжизненные глаза которых привлекли внимание Мейгри, расступились, дав человеку пройти. На нем были алые одежды. На затылке у него выступали большие наросты. Голова казалась слишком большой для его туловища.
– Абдиэль! – прошептала Мейгри, почувствовав почти удар при виде священника.
– На все планеты галактики разослано сообщение о крушении монархии, – объявил Абдиэль. – На обломках старого возникает новый порядок. Если вы, Амодиус Старфайер, не желаете, чтобы это сообщение приобрело буквальный смысл, советую вам выполнить требование народа.
– Абдиэль! – снова прошептала Мейгри.
Несколько лет назад Орден Черной Молнии похитил ее и Сагана, чтобы разобраться с их мысленной связью. В конце концов они бежали от священников, но их вождь Абдиэль сумел кое-чего добиться, насильно привязав каждого из них к себе при помощи игл, вживленных им в собственное тело. Хотели они того или нет, но с тех пор частица каждого из них принадлежала Абдиэлю, частица его была в них.
Мейгри невольно бросила взгляд на Сагана. Их глаза встретились. Она сразу поняла, что для него появление Абдиэля не менее неожиданно... и вызвало куда больший гнев.
Питер Роубс и ловец душ в сопровождении нескольких странно безжизненных охранников прошли по проходу к головному столу. Платус поспешил занять место рядом с сестрой. Он беспокойно смотрел на солдат. На его лице читался страх.
– Мейгри...
– Тс-с-с!
Саган оглянулся на приближающуюся компанию. Лицо его потемнело, он торопливо шагнул к королю и сказал, понизив голос:
– Ваше величество, выполните их требование. Если вы проявите благоразумие, вам и вашей семье не причинят вреда. Жизнью клянусь!
– У нас такое ощущение, лорд Саган, что вы рискуете жизнью, делая нам такое предложение, – заметил король, мягко и печально улыбаясь. – И мы рады, что в вас сохранилось некоторое уважение к той клятве верности, которую вы когда-то давали, и что вы еще не полностью предались злу. Но мы должны отказаться. Мы не желаем подвергаться издевательскому суду. Как у короля по священному праву, у нас один Судья, и лишь перед Ним, и никем больше нам предстоит ответить.
Сагану почти удалось скрыть то, что происходило у него в душе. Мейгри, имевшая возможность заглянуть в его мысли, была свидетельницей битвы куда более ожесточенной и отчаянной, чем любое сражение, в которых она была. Она сражалась рядом с ним во многих смертельных схватках; сейчас он решил сражаться один. Эта битва быстро закончилась.
– Тогда я не смогу вас спасти, Ваше величество, – с горечью тихо сказал Саган.
Король хладнокровно кивнул.
– Лишь Он один может меня спасти, лорд Саган, и в Его руки предаю я свою душу.
– Да сжалится Он над вашей душой, Ваше величество, – холодно сказал Саган.
Солдаты со странными мертвыми глазами занимали места в зале. Это были люди, мужчины и женщины. Они отличались друг от друга ростом, весом, цветом волос, кожи, глаз. Но все они каким-то образом умудрились походить друг на друга больше, чем если бы были детьми одних родителей. Внимательно их рассматривая, как учил командир, Мейгри наконец поняла, что все дело в выражении их лиц.
«Знай своего врага».
– Мейгри! – настойчиво обратился к ней Платус. – Ты знаешь, что это за люди?
– Андроиды, – ответила она, но тут же нахмурилась, покачав головой. – Нет, в андроидах больше жизни.
– Они живые, – продолжал брат глухим голосом. – Были живыми, во всяком случае. Их разумы больше им не принадлежат. Они принадлежат ему!
Она осознала весь ужас сложившегося положения. Что она там говорила насчет обычного войска?
Все остальные в зале тоже, должно быть, начали все понимать. Абдиэль резко повернулся к даме Королевской крови, сидевшей у прохода.
– Не получилось, герцогиня? – поинтересовался он приятнейшим голосом. – Ваши детские уловки с мысленным воздействием на моих людей не проходят. Вам их не соблазнить. Вам не пронять их вашей ослепительной красотой. Вы не сможете их загипнотизировать. Вам не удастся передать им подсознательное внушение. Вам не проникнуть в их подсознание. Почему? Потому что у них нет подсознания. Их разум составляет единое целое, которое принадлежит мне.
Абдиэль ласково положил левую руку на плечо герцогини. Рука дернулась и надавила на плечо. Женщина взвизгнула от боли, руки и ноги у нее задергались. Абдиэль убрал руку; яркий свет на мгновение сверкнул на пяти иглах, торчавших из его ладони. Женщина, потерявшая сознание, рухнула лицом на стол.
– Кто-нибудь еще желает произвести опыты с моими людьми?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124