Каждый день после обеда их навещал Дингстет и с каждым пленником беседовал по нескольку минут, за исключением Кумаса, который поворачивался к тюремщику спиной и не произносил ни слова.
Рыжий Орк пытался уговорить Дингстета, чтобы он их отпустил. Но в ответ на все просьбы слышал неизменное:
– Приказы Зазеля ясны и недвусмысленны. Пока он не отменит их, я должен держать всех пленников до его возвращения.
– Но Зазель умер! Он не вернется никогда!
– Верно. Но это ничего не меняет. Хозяин не сказал мне, что делать с заключенными, если он умрет.
– А ты не можешь пересмотреть его приказы в свете изменившейся ситуации?
– На такое я просто не способен.
Кикаха внимательно прислушивался к диалогу. На следующий день, во время пробежки по спортзалу, его внезапно осенило – точно где-то в подсознании вдруг вспыхнул фейерверк.
– Может, и получится, – сказал он сам себе еле слышно. – Попытка не пытка. Все зависит от того, как устроены у Дингстета мозги.
Днем позже, увидев Дингстета, напряженно шагающего в круг между клетками, Кикаха окликнул его:
– Дингстет! У меня сногсшибательные новости! Случилось настоящее чудо!
Существо подошло к клетке Кикахи и остановилось так, чтобы пленник не мог до него дотянуться.
– Что за новости? – спросило оно.
– Прошлой ночью ко мне явился во сне призрак Зазеля. Он сказал, что пытался связаться с тобой из страны умерших. Но это возможно только в сновидениях, а ты никогда их не видишь! – Кикаха утверждал наугад, надеясь про себя, что мозг Дингстета лишен подсознания. – Ну так вот, Зазель выбрал меня в медиумы, чтобы установить с тобой контакт, поскольку таких первоклассных сновидцев, как я, раз два и обчелся!
Черты лица Дингстета не были приспособлены для выражения удивления, но намек на это чувство все же по ним скользнул.
– Почему ты обчелся, сосчитав до двух? Что значит это выражение в контексте твоего утверждения?
– Это значит “превосходный, непревзойденный”!
– Вот как? А что такое “призрак”?
– Ты что, никогда не слыхал о призраках?
– Мои познания обширны, но всего в мозгах не удержать. Когда мне нужна какая-нибудь информация, я обращаюсь к планетному мозгу.
– Ну так спроси его о призраках, духах и парапсихических явлениях. А теперь лучше послушай, что случилось со мной прошлой ночью. Зазель…
Когда Кикаха закончил свой рассказ, Дингстет заявил:
– Пойду к планетному мозгу, посоветуюсь. И поспешил прочь.
– Кикаха! Что ты… – начал было Рыжий Орк, как только существо пропало из виду между деревом и камнем, но Кикаха прижал палец к губам и легонько покачал головой:
– Ш-ш-ш! Доверься мне.
Он принялся нетерпеливо мерить клетку шагами. Мысли его, точно астероиды, вращались по орбите вокруг одной и той же идеи, осенившей его вчера. Идея яркой кометой зажглась во мраке подсознания и, ворвавшись в светлую область мозга, разнесла ее, как планету, на мелкие кусочки, озарив на мгновение тьму ослепительной вспышкой огня.
“Я мог бы быть поэтом, – подумал Кикаха. – Слава Богу, у меня хватило ума не рассказывать посторонним о тех образах, сравнениях и метафорах, что всплывают порою в моем мозгу. Не то меня подняли бы на смех”.
Отвлекшись наконец от мыслей о самом себе – слабость вполне простительная и широко распространенная, – Кикаха принялся обдумывать дальнейшие планы. Что делать, если Дингстет вернется и заявит: хватит, мол, пудрить мне мозги?!
Правитель Пещерной планеты и впрямь вернулся через несколько минут.
– Планетный мозг проинформировал меня, – заявил он, став напротив Кикахи, – что таких созданий, как призраки и духи, в реальности не существует. Следовательно, ты лжешь.
– Ничего подобного! – вскричал Кикаха. – А ну, скажи мне: когда в планетный мозг были введены данные о призраках?
Дингстет задумался.
– Около двенадцати тысяч лет назад по времяисчислению родной планеты Зазеля. Могу назвать тебе точную дату.
– Вот видишь! – сказал Кикаха. – Данные давным-давно устарели! Нынче неопровержимо доказано, что так называемые суеверия – реальный факт! Призраки и всякие прочие привидения существуют на самом деле. Пару тысячелетий тому назад тоан по имени Гудини доказал, что призраки не только реальны, но и могут общаться с живыми. Однако не со всеми. Они являются лишь высокочувствительным и одаренным личностям, таким, как я, например, чтобы довести до сведения людей свои пожелания. Их метод связи похож на односторонние врата: они с нами могут говорить, а мы с ними – нет!
Он оглянулся вокруг.
Все узники, кроме Кумаса, вцепившись в прутья решетки, внимательно прислушивались.
– Если не веришь, спроси у них! Они не дадут мне соврать. Правду я говорю, ребята?
Никто из пленников толком не мог понять, к чему клонит Кикаха. Но он надеялся, что у них хватит соображения подыграть ему. Кумас, правда, по-прежнему лежал недвижно на одеялах, не сводя глаз с потолка. Зато все прочие поклялись, что слова Кикахи – святая правда, давно известная любому школьнику.
– Кстати, тот же Гудини подтвердил свои доказательства научно-психическими экспериментами, – заявил Рыжий Орк. – Несколько раз ему даже удалось увидеть привидения, хотя и неясно. Но во сне умершие порой являются более или менее отчетливо. – И тоан посмотрел на Кикаху, как бы спрашивая взглядом: “Кто такой, черт побери, этот Гудини?” <На самом деле Гарри Гудини (1874-1926) был очень известным в свое время американским иллюзионистом.>
Кикаха за спиной у Дингстета сложил указательный и большой пальцы колечком, восхищенный сообразительностью тоана.
– Мой народ гораздо древнее тоанов! – громко возвестил Хрууз. – Мы знали о существовании призраков задолго до того, как тоаны узнали о нашем существовании!
Кикаха надеялся, что клоны не испортят эффекта излишним энтузиазмом. Чтобы Дингстет не поймал их на лжи, игру следовало вести осторожно и не зарываясь. Когда Дингстет повернулся лицом к Хруузу, Кикаха жестом велел братьям-клонам говорить поменьше. И тут же выругал себя: ведь Дингстет мог записывать все их движения через монитор, а потом просмотреть запись.
Если тюремщик увидит его жестикуляцию, придется изворачиваться ужом, чтобы как-то объяснить свои ужимки.
Вематол и Ашателон заявили, что всем на свете давно известно о существовании духовного мира и о том, как любят призраки являться в сновидениях. Но, конечно же, братья не сумели сдержать свою натуру и облили Дингстета презрением за его невежество чуть более щедро, чем хотелось бы Кикахе.
Если Дингстет и оскорбился, то вида не подал. Повернувшись лицом к Кикахе, он потребовал:
– Опиши Зазеля!
Хитрый, стервец! А выглядит таким простодушным! Чтобы потянуть время и собраться с мыслями, Кикаха засыпал тюремщика вопросами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78
Рыжий Орк пытался уговорить Дингстета, чтобы он их отпустил. Но в ответ на все просьбы слышал неизменное:
– Приказы Зазеля ясны и недвусмысленны. Пока он не отменит их, я должен держать всех пленников до его возвращения.
– Но Зазель умер! Он не вернется никогда!
– Верно. Но это ничего не меняет. Хозяин не сказал мне, что делать с заключенными, если он умрет.
– А ты не можешь пересмотреть его приказы в свете изменившейся ситуации?
– На такое я просто не способен.
Кикаха внимательно прислушивался к диалогу. На следующий день, во время пробежки по спортзалу, его внезапно осенило – точно где-то в подсознании вдруг вспыхнул фейерверк.
– Может, и получится, – сказал он сам себе еле слышно. – Попытка не пытка. Все зависит от того, как устроены у Дингстета мозги.
Днем позже, увидев Дингстета, напряженно шагающего в круг между клетками, Кикаха окликнул его:
– Дингстет! У меня сногсшибательные новости! Случилось настоящее чудо!
Существо подошло к клетке Кикахи и остановилось так, чтобы пленник не мог до него дотянуться.
– Что за новости? – спросило оно.
– Прошлой ночью ко мне явился во сне призрак Зазеля. Он сказал, что пытался связаться с тобой из страны умерших. Но это возможно только в сновидениях, а ты никогда их не видишь! – Кикаха утверждал наугад, надеясь про себя, что мозг Дингстета лишен подсознания. – Ну так вот, Зазель выбрал меня в медиумы, чтобы установить с тобой контакт, поскольку таких первоклассных сновидцев, как я, раз два и обчелся!
Черты лица Дингстета не были приспособлены для выражения удивления, но намек на это чувство все же по ним скользнул.
– Почему ты обчелся, сосчитав до двух? Что значит это выражение в контексте твоего утверждения?
– Это значит “превосходный, непревзойденный”!
– Вот как? А что такое “призрак”?
– Ты что, никогда не слыхал о призраках?
– Мои познания обширны, но всего в мозгах не удержать. Когда мне нужна какая-нибудь информация, я обращаюсь к планетному мозгу.
– Ну так спроси его о призраках, духах и парапсихических явлениях. А теперь лучше послушай, что случилось со мной прошлой ночью. Зазель…
Когда Кикаха закончил свой рассказ, Дингстет заявил:
– Пойду к планетному мозгу, посоветуюсь. И поспешил прочь.
– Кикаха! Что ты… – начал было Рыжий Орк, как только существо пропало из виду между деревом и камнем, но Кикаха прижал палец к губам и легонько покачал головой:
– Ш-ш-ш! Доверься мне.
Он принялся нетерпеливо мерить клетку шагами. Мысли его, точно астероиды, вращались по орбите вокруг одной и той же идеи, осенившей его вчера. Идея яркой кометой зажглась во мраке подсознания и, ворвавшись в светлую область мозга, разнесла ее, как планету, на мелкие кусочки, озарив на мгновение тьму ослепительной вспышкой огня.
“Я мог бы быть поэтом, – подумал Кикаха. – Слава Богу, у меня хватило ума не рассказывать посторонним о тех образах, сравнениях и метафорах, что всплывают порою в моем мозгу. Не то меня подняли бы на смех”.
Отвлекшись наконец от мыслей о самом себе – слабость вполне простительная и широко распространенная, – Кикаха принялся обдумывать дальнейшие планы. Что делать, если Дингстет вернется и заявит: хватит, мол, пудрить мне мозги?!
Правитель Пещерной планеты и впрямь вернулся через несколько минут.
– Планетный мозг проинформировал меня, – заявил он, став напротив Кикахи, – что таких созданий, как призраки и духи, в реальности не существует. Следовательно, ты лжешь.
– Ничего подобного! – вскричал Кикаха. – А ну, скажи мне: когда в планетный мозг были введены данные о призраках?
Дингстет задумался.
– Около двенадцати тысяч лет назад по времяисчислению родной планеты Зазеля. Могу назвать тебе точную дату.
– Вот видишь! – сказал Кикаха. – Данные давным-давно устарели! Нынче неопровержимо доказано, что так называемые суеверия – реальный факт! Призраки и всякие прочие привидения существуют на самом деле. Пару тысячелетий тому назад тоан по имени Гудини доказал, что призраки не только реальны, но и могут общаться с живыми. Однако не со всеми. Они являются лишь высокочувствительным и одаренным личностям, таким, как я, например, чтобы довести до сведения людей свои пожелания. Их метод связи похож на односторонние врата: они с нами могут говорить, а мы с ними – нет!
Он оглянулся вокруг.
Все узники, кроме Кумаса, вцепившись в прутья решетки, внимательно прислушивались.
– Если не веришь, спроси у них! Они не дадут мне соврать. Правду я говорю, ребята?
Никто из пленников толком не мог понять, к чему клонит Кикаха. Но он надеялся, что у них хватит соображения подыграть ему. Кумас, правда, по-прежнему лежал недвижно на одеялах, не сводя глаз с потолка. Зато все прочие поклялись, что слова Кикахи – святая правда, давно известная любому школьнику.
– Кстати, тот же Гудини подтвердил свои доказательства научно-психическими экспериментами, – заявил Рыжий Орк. – Несколько раз ему даже удалось увидеть привидения, хотя и неясно. Но во сне умершие порой являются более или менее отчетливо. – И тоан посмотрел на Кикаху, как бы спрашивая взглядом: “Кто такой, черт побери, этот Гудини?” <На самом деле Гарри Гудини (1874-1926) был очень известным в свое время американским иллюзионистом.>
Кикаха за спиной у Дингстета сложил указательный и большой пальцы колечком, восхищенный сообразительностью тоана.
– Мой народ гораздо древнее тоанов! – громко возвестил Хрууз. – Мы знали о существовании призраков задолго до того, как тоаны узнали о нашем существовании!
Кикаха надеялся, что клоны не испортят эффекта излишним энтузиазмом. Чтобы Дингстет не поймал их на лжи, игру следовало вести осторожно и не зарываясь. Когда Дингстет повернулся лицом к Хруузу, Кикаха жестом велел братьям-клонам говорить поменьше. И тут же выругал себя: ведь Дингстет мог записывать все их движения через монитор, а потом просмотреть запись.
Если тюремщик увидит его жестикуляцию, придется изворачиваться ужом, чтобы как-то объяснить свои ужимки.
Вематол и Ашателон заявили, что всем на свете давно известно о существовании духовного мира и о том, как любят призраки являться в сновидениях. Но, конечно же, братья не сумели сдержать свою натуру и облили Дингстета презрением за его невежество чуть более щедро, чем хотелось бы Кикахе.
Если Дингстет и оскорбился, то вида не подал. Повернувшись лицом к Кикахе, он потребовал:
– Опиши Зазеля!
Хитрый, стервец! А выглядит таким простодушным! Чтобы потянуть время и собраться с мыслями, Кикаха засыпал тюремщика вопросами:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78