Кришталь же, абсолютно верно высчитавший точку рандеву, на сей раз попал пальцем в небо; один лишь Лоссберг, склонный к принятию нетрадиционных решений, моментально раскусил хитрость их подопечного и понял, на сколько они удалились от действительного места встречи.
Ревущий моторами “Циклоп” часто затрясся от “выстрелов” разворачивающих его эволюционников. Автоматике нельзя было ошибаться, на сверхсвете с тягой не шутят: стоит хоть чуть-чуть переусердствовать, и поворачивающую махину мгновенно разнесут боковые гравитационные векторы – и пыли не останется!
Хикки попал в рубку раньше комдива. Корабль уже шел по прямой, лишь изменившиеся показания приборов свидетельствовали о рискованном вираже. Пилоты хмуро приветствовали гостей. Этерлен занял складное креслице под переборкой, а Хикки встал за спинками пилотских кресел. Впервые за прошедшие шесть лет он надел черный полковничий мундир и пилотку с золотым шнуром, который то и дело колотил его по носу: на “бортах” почему-то никогда не носили фуражек. Пилотки Хикки ненавидел с детства, но нарушать традицию не хотел.
– К атаке! – Лоссберг, одетый теперь в синий боевой комбинезон, появился в рубке беззвучно, как змея.
Первый пилот поспешно освободил ему свое место. Генерал плюхнулся в кресло, острым взглядом впился в экраны дальнего обнаружения.
– У нас минут пять, – сказал он Хикки. – Ты присядь куда-нибудь, а то как швырнет – костей не соберешь.
– Ну, Каспарчик на нас не бросится, – фыркнул Хикки, занимая свободное кресло вспомогательного оператора.
– Я не о нем.
В главной штурманской рубке Симеон Кришталь нервно стиснул пальцами холодную рукоять меча и вспомнил о прокушенном языке. Шесть лет назад он получил свое первое и пока единственное ранение, едва не отъев себе кончик языка: в бою корабль здорово дернуло, а зубы у него всегда отличались крысиной остротой. Экраны были пусты, однако Кришталь знал, что Лоссберг не может ошибаться.
– Дайте мне лоцию, – приказал он старшему штурману. – Прямо по курсу… Что у нас там? Кажется, мы болтаемся в районе рискованного звездоплавания?
Прямо по курсу находились два пересекающихся гравитационных поля. Такие явления встречаются в космосе довольно часто, и уже не одно поколение астрофизиков пыталось придумать им какое-то разумное объяснение, но ни у кого не получалось. В древние времена, когда корварцы, а за ними лидданы осваивали Бездну на примитивных досветовых звездолетах, эти коварные “ямы” поглотили немало невинных душ… Кришталь смотрел на многоцветные графики, указывающие интенсивность разнонаправленных векторов, и думал о том, что там, где, невидимые глазу, сходятся в вечном поединке две чудовищные гравитационные “медузы”, там неизбежно должен крутиться настоящий водоворот из всяческого мусора, затянутого ими за миллионы лет.
– Худо дело, – вздохнул старший штурман. – Здесь надо тормозить, иначе разлетимся.
– Не дрейфь, – ответил Кришталь. – Босс знает, где что лежит. Приготовь мне экстраполяцию “на пробой”, с ускорением. Раз босс прет как на параде, значит, он не даст нам разлететься в клочья: даже в этом, будь он проклят, тумане…
Он вытащил меч из ножен, попробовал пальцем остроту узкого золоченого клинка и, довольный, положил его перед собой на пульт.
– Вот они, песьи дети, – обрадовался Лоссберг, глядя, как по дисплею побежали шустрые ряды цифр.
Пару секунд спустя левый сектор обзорного экрана высветил “картинку”. Генерал сразу помрачнел.
– Четыре – лидданские крейсеры типа “Энке”, еще два – эскортные фрегаты “Варх”, а вот эта стрекоза… Дьявол меня раздери, она может потрепать мне нервы!
Лидданские крейсеры были похожи на несколько заостренных сарделек, слепленных бок о бок в процессе заморозки. Для “Циклопа” они были не опаснее, чем макака с кирпичом. Фрегаты – сложные дискообразные сооружения с целым лесом надстроек – были куда более серьезным противником, но Лоссберга они, судя по всему, не волновали. Его взгляд был прикован к изящному серо-зеленому сооружению, действительно напоминавшему стрекозу. Этот корабль был значительно крупнее лидданских машин и походил на них не более, чем рысь на черепаху.
– “Огар”, – уважительно прошептал Лоссберг, – настоящий “Огар”. И где они его откопали?
Услышав давно знакомое название, Хикки широко распахнул глаза. Да, эта стрекоза была создана иным, более древним, чем лидданский, разумом: перед ними висел легендарный корварский броненосец типа “Огар”. Порождение давно минувших войн, некогда он был самым мощным кораблем в галактике. Гладкие, словно вылизанные формы броненосца говорили о том, что он приспособлен для посадок на планеты. Глядя на чудовище длиной едва не в сотню километров, в это почти не верилось, но факт оставался фактом: его полубезумный отец, инженерный гений князь Огар Ир-Экр сумел создать двигатели, могущие поднять такую прорву металла и квазиживого пластика.
– Я никогда не надеялся встретиться с таким противником, – произнес Лоссберг почти сладострастно.
– На малой дистанции он превратит нас в кучу жареного дерьма, – мрачно отозвался из-под потолка Сэмми Кришталь.
– На малой? – не понял Этерлен.
– В те времена еще не существовало конусных зарядов, – пояснил Хикки. – И его пушки опасны для нас только при стрельбе в упор.
– А если его перевооружили?
– Перевооружить его нельзя, – усмехнулся Лоссберг. – Орудийные ячейки намертво “вписаны” в силовую схему корпуса. Корабль очень перетяжелен, и, если их выдернуть с мясом, он развалится в первом же повороте, не выдержав нагрузки. Нет, у него стоят еще те пушки, что смонтировали на стапелях.
– А вон и наш приятель, – сказал Этерлен.
Пилоты “Трэйсера”, наверняка уже заметившие приближение имперского линкора, совершали сложный маневр, пытаясь обойти лидданскую армаду, которая блокировала его продвижение, оттирая грозный фрегат к близким вихрям межполярной “ямы”. Стоило “Трэйсеру” войти в эту невидимую ловушку, и он был обречен – мгновенная потеря скорости сделала бы его беспомощным перед пушками лиддан. С другой стороны, сами они тоже отнюдь не стремились приблизиться к нему на дистанцию линейного поражения. Натуго упакованный орудийными башнями, фрегат огневого подавления мог разметелить их, как осенние листья.
– Теперь мы уже можем с ним связаться, – сказал Кришталь.
Лоссберг пожевал губами, размышляя. До того вопрос связи с Каспарчиком даже не обсуждался. Все прекрасно понимали, что штрих-кодера на его корабле нет, а шпарить в эфир открытым текстом никому не хотелось. Вопль “Циклопа” услышали бы все на свете, и уже завтра в имперском сенате левые депутаты стали бы едко вопрошать, каким это чертом патрульный “охотник” беседует с разыскиваемым во всех мирах флибустьером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Ревущий моторами “Циклоп” часто затрясся от “выстрелов” разворачивающих его эволюционников. Автоматике нельзя было ошибаться, на сверхсвете с тягой не шутят: стоит хоть чуть-чуть переусердствовать, и поворачивающую махину мгновенно разнесут боковые гравитационные векторы – и пыли не останется!
Хикки попал в рубку раньше комдива. Корабль уже шел по прямой, лишь изменившиеся показания приборов свидетельствовали о рискованном вираже. Пилоты хмуро приветствовали гостей. Этерлен занял складное креслице под переборкой, а Хикки встал за спинками пилотских кресел. Впервые за прошедшие шесть лет он надел черный полковничий мундир и пилотку с золотым шнуром, который то и дело колотил его по носу: на “бортах” почему-то никогда не носили фуражек. Пилотки Хикки ненавидел с детства, но нарушать традицию не хотел.
– К атаке! – Лоссберг, одетый теперь в синий боевой комбинезон, появился в рубке беззвучно, как змея.
Первый пилот поспешно освободил ему свое место. Генерал плюхнулся в кресло, острым взглядом впился в экраны дальнего обнаружения.
– У нас минут пять, – сказал он Хикки. – Ты присядь куда-нибудь, а то как швырнет – костей не соберешь.
– Ну, Каспарчик на нас не бросится, – фыркнул Хикки, занимая свободное кресло вспомогательного оператора.
– Я не о нем.
В главной штурманской рубке Симеон Кришталь нервно стиснул пальцами холодную рукоять меча и вспомнил о прокушенном языке. Шесть лет назад он получил свое первое и пока единственное ранение, едва не отъев себе кончик языка: в бою корабль здорово дернуло, а зубы у него всегда отличались крысиной остротой. Экраны были пусты, однако Кришталь знал, что Лоссберг не может ошибаться.
– Дайте мне лоцию, – приказал он старшему штурману. – Прямо по курсу… Что у нас там? Кажется, мы болтаемся в районе рискованного звездоплавания?
Прямо по курсу находились два пересекающихся гравитационных поля. Такие явления встречаются в космосе довольно часто, и уже не одно поколение астрофизиков пыталось придумать им какое-то разумное объяснение, но ни у кого не получалось. В древние времена, когда корварцы, а за ними лидданы осваивали Бездну на примитивных досветовых звездолетах, эти коварные “ямы” поглотили немало невинных душ… Кришталь смотрел на многоцветные графики, указывающие интенсивность разнонаправленных векторов, и думал о том, что там, где, невидимые глазу, сходятся в вечном поединке две чудовищные гравитационные “медузы”, там неизбежно должен крутиться настоящий водоворот из всяческого мусора, затянутого ими за миллионы лет.
– Худо дело, – вздохнул старший штурман. – Здесь надо тормозить, иначе разлетимся.
– Не дрейфь, – ответил Кришталь. – Босс знает, где что лежит. Приготовь мне экстраполяцию “на пробой”, с ускорением. Раз босс прет как на параде, значит, он не даст нам разлететься в клочья: даже в этом, будь он проклят, тумане…
Он вытащил меч из ножен, попробовал пальцем остроту узкого золоченого клинка и, довольный, положил его перед собой на пульт.
– Вот они, песьи дети, – обрадовался Лоссберг, глядя, как по дисплею побежали шустрые ряды цифр.
Пару секунд спустя левый сектор обзорного экрана высветил “картинку”. Генерал сразу помрачнел.
– Четыре – лидданские крейсеры типа “Энке”, еще два – эскортные фрегаты “Варх”, а вот эта стрекоза… Дьявол меня раздери, она может потрепать мне нервы!
Лидданские крейсеры были похожи на несколько заостренных сарделек, слепленных бок о бок в процессе заморозки. Для “Циклопа” они были не опаснее, чем макака с кирпичом. Фрегаты – сложные дискообразные сооружения с целым лесом надстроек – были куда более серьезным противником, но Лоссберга они, судя по всему, не волновали. Его взгляд был прикован к изящному серо-зеленому сооружению, действительно напоминавшему стрекозу. Этот корабль был значительно крупнее лидданских машин и походил на них не более, чем рысь на черепаху.
– “Огар”, – уважительно прошептал Лоссберг, – настоящий “Огар”. И где они его откопали?
Услышав давно знакомое название, Хикки широко распахнул глаза. Да, эта стрекоза была создана иным, более древним, чем лидданский, разумом: перед ними висел легендарный корварский броненосец типа “Огар”. Порождение давно минувших войн, некогда он был самым мощным кораблем в галактике. Гладкие, словно вылизанные формы броненосца говорили о том, что он приспособлен для посадок на планеты. Глядя на чудовище длиной едва не в сотню километров, в это почти не верилось, но факт оставался фактом: его полубезумный отец, инженерный гений князь Огар Ир-Экр сумел создать двигатели, могущие поднять такую прорву металла и квазиживого пластика.
– Я никогда не надеялся встретиться с таким противником, – произнес Лоссберг почти сладострастно.
– На малой дистанции он превратит нас в кучу жареного дерьма, – мрачно отозвался из-под потолка Сэмми Кришталь.
– На малой? – не понял Этерлен.
– В те времена еще не существовало конусных зарядов, – пояснил Хикки. – И его пушки опасны для нас только при стрельбе в упор.
– А если его перевооружили?
– Перевооружить его нельзя, – усмехнулся Лоссберг. – Орудийные ячейки намертво “вписаны” в силовую схему корпуса. Корабль очень перетяжелен, и, если их выдернуть с мясом, он развалится в первом же повороте, не выдержав нагрузки. Нет, у него стоят еще те пушки, что смонтировали на стапелях.
– А вон и наш приятель, – сказал Этерлен.
Пилоты “Трэйсера”, наверняка уже заметившие приближение имперского линкора, совершали сложный маневр, пытаясь обойти лидданскую армаду, которая блокировала его продвижение, оттирая грозный фрегат к близким вихрям межполярной “ямы”. Стоило “Трэйсеру” войти в эту невидимую ловушку, и он был обречен – мгновенная потеря скорости сделала бы его беспомощным перед пушками лиддан. С другой стороны, сами они тоже отнюдь не стремились приблизиться к нему на дистанцию линейного поражения. Натуго упакованный орудийными башнями, фрегат огневого подавления мог разметелить их, как осенние листья.
– Теперь мы уже можем с ним связаться, – сказал Кришталь.
Лоссберг пожевал губами, размышляя. До того вопрос связи с Каспарчиком даже не обсуждался. Все прекрасно понимали, что штрих-кодера на его корабле нет, а шпарить в эфир открытым текстом никому не хотелось. Вопль “Циклопа” услышали бы все на свете, и уже завтра в имперском сенате левые депутаты стали бы едко вопрошать, каким это чертом патрульный “охотник” беседует с разыскиваемым во всех мирах флибустьером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56