Однажды я рассказала ему, что видела здесь Джига Артура, а он
спросил: "Вместе с его лошадью?"
Майо не понял сути, но, тем не менее, был уязвлен. Только Линда
собралась его успокоить, как бар вдруг мелко затрясся и одновременно
раздался далекий подземный гул. Он, казалось, медленно приближался, а
затем стих. Сотрясение прекратилось. Майо уставился на Линду.
- Иисусе! Как ты думаешь, может быть, это рухнуло здание?
Она покачала головой.
- Нет, когда рушится здание, это всегда сопровождается ударом.
Знаешь, на что это похоже? На подземку Лексингтон Авеню.
- На подземку?
- Ага. Местный поезд.
- Это безумие. Разве может работать подземка?
- Я и не говорю, что это она. Я сказала, что похоже. Налей мне еще,
пожалуйста.
- Нужно поискать содовой. - Майо исчез и вновь появился с бутылками и
огромным меню. Он был бледен. - Лучше возьми что послабее, Линда, - сказал
он. - Ты знаешь, сколько стоит выпивка? Доллар семьдесят пять центов. Вот
смотри.
- К черту цену! Жить так жить. Сделай мне двойное, бармен. Знаешь
что, Джим? Если ты останешься в городе, я могу показать тебе, где жили все
эти твои телезвезды... Благодарю. Счастливых Дней... Я могу взять тебя в
рекламное агентство и показать их фильмы. Что скажешь об этом? Звезды,
как... как Ред... как там его?
- Бербери.
- Ред Бербери и Рокки Гилфорд, и Рокки Кейси, и Рокки Летящая
Стрела...
- Смеешься надо мной? - сказал Майо, опять обидевшись.
- Я, сэр? Смеюсь над вами? - с достоинством сказала Линда. - Зачем бы
мне смеяться над вами? Я только пытаюсь быть милой. Я хочу, чтобы ты
хорошо провел время. Мама говорила мне: "Линда, - говорила она, - запомни
о мужчинах одно: носи то, что они хотят, и говори то, что им нравится".
Вот что она мне говорила. Ты хочешь, чтобы я носила это платье? -
потребовала она.
- Оно мне нравится, если ты это имеешь в виду.
- Знаешь, сколько я за него заплатила? Девяносто девять долларов
пятьдесят центов.
- Что? Сто долларов за эту черную тряпку?
- Это не тряпка. Это черное платье для коктейля. И я заплатила
двадцать долларов за жемчуг. Поддельный, - объяснила она. - И шестьдесят
за театральные туфельки. И сорок за духи. Двести двадцать долларов, чтобы
ты хорошо провел время. Ты хорошо провел время?
- Конечно.
- Хочешь понюхать меня?
- Я уже нюхал.
- Бармен, налей мне еще!
- Боюсь, что не могу обслужить вас, мадам.
- Это еще почему?
- Вам уже достаточно.
- Мне еще недостаточно, - негодующе сказала Линда. - Что у вас за
манеры? - Она схватила бутылку виски. - Иди сюда, давай, немного выпьем и
поболтаем о телезвездах. Счастливых Дней... Я могу взять тебя в рекламное
агентство и показать их фильмы. Что скажешь об этом?
- Ты меня только что спрашивала.
- Но ты не ответил. Я могу показать тебе, также, кино. Ты любишь
кинофильмы? Я так ненавижу, но не могу отказаться от них. Фильмы спасли
мне жизнь, когда произошел большой взрыв.
- Как это?
- Это секрет, понимаешь? Только между нами. Если пронюхает другое
агентство... - Линда оглянулась и понизила голос. - Мое рекламное
агентство обнаружило большой склад немых фильмов. Потерянных фильмов,
понимаешь? Никто о них не знал. Агентство решило сделать из них большие
телесериалы. И меня послали на этот заброшенный рудник в Джерси произвести
инвентаризацию.
- В рудник?
- Ну, да. Счастливых Дней.
- Почему они оказались в руднике?
- Старые ленты. Огнеопасные. Их нужно хранить, как вино. Вот почему.
Итак, я взяла с собой двух ассистенток провести весь уик-энд внизу за
работой.
- Ты оставалась в руднике весь уик-энд?
- Угу. Три девушки. С пятницы по понедельник. Таков был план. Однако,
вышла забавная штука. Счастливых Дней... Так... Где это я?.. Ах, да!
Значит, мы взяли продукты, одеяла, белье, все, как для пикника, и стали
работать. Я хорошо помню момент, когда произошел взрыв. Мы как раз искали
третью катушку фильма про НЛО. Первая катушка, вторая, четвертая, пятая,
шестая... Нет третьей. И тут - БАХ! Счастливых Дней...
- Боже! И что потом?
- Мои девушки ударились в панику. Я не могла удержать их внизу.
Больше я их не видела. Но я поняла. Я все поняла. Этот пикник длился целую
вечность. Затем я голодала еще дольше. Наконец, поднялась наверх... И для
чего? Для кого? - Она заплакала. - Никого нет. Никого не осталось. - Она
схватила Майо за руку. - Почему бы тебе не остаться?
- Остаться? Где?
- Здесь.
- Но я же остался.
- Я имею в виду, надолго. Почему бы не остаться? Разве у меня не
прелестный дом? И запасы всего Нью-Йорка. И грядки для цветов и овощей. Мы
можем разводить коров и цыплят. Рыбачить. Водить машины. Ходить в музеи. В
художественные галереи. Развлекаться...
- Но ты и так делаешь все это. Ты не нуждаешься во мне.
- Нет, нуждаюсь. Нуждаюсь!
- Зачем?
- Брать уроки игры на пианино.
- Ты пьяна, - сказал он после долгой паузы.
- Не ранена, сэр, но мертва.
Она уронила голову на стойку, хитро улыбнулась ему и закрыла глаза.
Через секунду Майо понял, что она "отключилась". Он стиснул зубы, выбрался
из-за стойки, подытожил счет и оставил под бутылкой виски пятнадцать
долларов.
Потом взял Линду за плечи и мягко потряс. Она безжизненно болталась в
его руках, волосы ее растрепались. Он задул свечу, поднял Линду и отнес ее
в "шеви". Затем, напрягая все свое внимание, повел машину в темноте к
лодочному пруду. Это заняло сорок минут.
Он отнес Линду в спальню и усадил на кровать, обрамленную прекрасно
сделанными куклами. Она немедленно скатилась на пол и свернулась в клубок
с куклой в руках, что-то тихонько ей напевая. Майо зажег лампу и попытался
усадить ее прямо. Хихикая, она снова упала.
- Линда, - сказал он, - ты должна снять платье.
- Угу.
- Тебе нельзя спать в нем. Оно стоит сто долларов.
- Девяносто девять пятьдесят.
- Я не смотрю на тебя, честно.
- Угу.
Он в раздражении закрыл глаза и стал раздевать ее, аккуратно повесив
черное платье для коктейля и поставив в угол сорокадолларовые туфельки. Он
не сумел расстегнуть жемчужное ожерелье - поддельное - и уложил ее в
постель так. Лежа на бледно-голубой простыне совсем обнаженная, в одном
только ожерелье, она походила на нордическую одалиску.
- Ты разбросал мои куклы? - пробормотала она.
- Нет. Они возле тебя.
- Хорошо. Я без них никогда не сплю. - Она протянула руку и ласково
погладила их. - Счастливых Дней... Долгих Ночей...
- Женщины! - фыркнул Майо, погасил лампу и вышел, захлопнув за собой
дверь.

На следующее утро Майо снова разбудило хлопанье крыльев испуганных
уток.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10