И знаешь, на этот раз почти мне понравился…
— С чего бы это?
— Сама не знаю. Совсем другое выражение лица… Улыбка такая, будто бы в душе забавляется. Явное, понимаешь, чувство юмора!
Чур меня! Как я ни гнала от себя настырное видение, перед глазами всплыла знакомая улыбка — чуть ироничная, но такая милая и обаятельная! Улыбка человека, который на самом деле не существует… Я с трудом стряхнула с себя наваждение.
— Может, он разговаривал с тем своим мифическим другом? — предположила я. — С тем, который звонил мне от его имени?
— Тоже двухметровым?!
— Ну и что, нельзя заводить себе двухметровых друзей?
— Заводить, но не подбирать же по росту! Это он, чтоб я сдохла! Твой таинственный незнакомец!
— А дальше? — спросила я, сдавая позиции. — Что дальше? Ведь не торчит же он до сих пор у киоска!
— Сел в машину и укатил.
— В какую машину?
— Не знаю.
— Как, ты не разглядела даже марку? Ослепла или сомлела?
— А что, тут и сомлеть недолго, могла себе позволить. Большая машина. Серая.
— И на четырех колёсах. Большая редкость. Одна на всю Варшаву. — Какого черта ты мне не позвонила?
— Не успела! А ты как себе представляешь, подхожу я к нему и заявляю: “Не торопитесь, погодите, сейчас я позвоню своей подруге”?
— Надо было за ним ехать!
— На чем?
— На такси!
— Не смеши меня! Какое ещё такси на Старом Мясте, в полдень?
— Короче, шанс для опознания объекта мы проворонили! В следующий раз, как наткнёшься, сразу звони мне и бегом за ним, только помечай дорогу. Чем придётся: клочками бумаги, печеньем…
— Придумала! Бумажек везде навалом, а печенье сожрут голуби.
— Тогда пивными банками, пробками…
— Ума палата…
Я положила трубку, слегка встревоженная. Неужели тайна, на которой я поставила крест, снова всплыла на свет божий, снова даёт о себе знать? Кто он, этот человек, на которого Янка то и дело натыкается? Надо все-таки разобраться, а то не видать мне покоя. Только как? Занять дежурство на Замковой площади и отстоять там пару недель Симеоном Столпником? Симеону Столпнику пришлось, кажется, отстоять дольше.. Почему он вечно попадается на глаза Янке, а мне так ни разу? А ещё говорят, мир тесен!
Я снова уселась за машинку. Сидела кик на иголках. Ждала весточки от Скорбуга. И тот не подвёл, позвонил, когда я добралась до последней страницы. Я молча выслушала загадочную скороговорку:
— К-4 в порядке, не обнаружен. В районе сто один два фальсификата. Пароль “кукурукуку”.
Отбой.
"К-укурукуку”! Вот именно, лучше не скажешь. Не иначе они там все сбрендили. На какой-то момент я даже усомнилась в существовании банды, очень уж смахивало на групповой побег психов из дурдома. Что они такое затевают? К-4 может быть бандитом, скрывающимся от правосудия, ну а два фальсификата? Подставляют вместо людей манекены? Или это фальшивомонетчики? Но на кой черт фальшивомонетчикам пароль “кукурукуку”?!
Вместо того чтобы пойти спать, я занялась следствием. Битый час угробила на составление словарика, и чем дальше, тем больше он меня смущал. Я записывала все, что приходило в голову, на А, на В и на К, в результате составила впечатляющий винегрет из всякой всячины. Каракульча, колбаса, контрабанда, комитет безопасности, авизовка, антенна, агрономия, бриллианты, бетон, банк, биология — и прочая и прочая. Список получился впечатляющий и занятный. Каким образом предметом преступления может стать, например, агрономия или кино, которое тоже оказалось в реестре, я и сама не представляла. Напрягая все свои извилины, всматривалась в оригинальный список до полного умопомрачения. Инстинкт мне подсказывал, что не такое уж это пустопорожнее занятие. Что-то в этом есть, знать бы только, что именно.
Наконец я улеглась спать, с содроганием думая о том, что в любой момент меня могут разбудить. Как бы не брякнуть со сна какую-нибудь глупость, чего доброго догадаются, что я не из их компании…
Тем не менее заснула я как убитая, и телефон, наверное, надрывался долго. Сняв трубку, ч услышала знакомые позывные, и сон как рукой сняло. Кто-то говорил очень усталым голосом и против обыкновения не очень официально — видимо, из-за усталости.
— Сколько можно ждать! — В интонации прорывалось скорее даже не раздражение, а покорность судьбе. — Шеф на месте?
— Нету, — с чистой совестью оповестила я. Могла бы в случае чего и на Библии подтвердить, что никакого шефа у себя на ночь не приютила.
— Жаль. Срочно передайте, что все идёт сикось-накось. А-Х почему-то не действовал. В-1 тоже не ахти как, кое-что вообще не удалось.
— Что именно? — осторожно заикнулась я и навострила уши.
— Сейчас скажу, у меня тут записано… “Взбрыкчать, вьюркий.., чихняя.., клюмбок, вейник, бухастый…” Кажется, все.
Я прямо обомлела. Весь мой интеллектуальный багаж перевернулся во мне вверх тормашками. На какое-то время язык перестал мне подчиняться, наконец удалось более-менее спокойно произнести:
— Понятно. Что дальше?
— Завтра все по плану. Ждём очередных указаний Спокойной ночи.
— До свидания, — пробормотала я, до глубины души поражённая тем, что со мной наконец поговорили по-человечески, нормальным тоном… Эврика! В сплошных потёмках внезапно вспыхнул даже не огонёк, а мощный луч прожектора! Я ведь знаю, знаю, что означают идиотские эти слова!!!
Ещё немного, и я сорвалась бы с постели и пустилась в пляс. Какая удача, мне приоткрылся наконец краешек тайны! Несколько совершенно бессмысленных слов позволили заглянуть в самую сердцевину преступления. Я почувствовала себя такой счастливой, что срочно понадобилось дать выход своим чувствам, иначе я не то что не усну, а и, не дай бог, лопну от счастья. Схватив трубку, я набрала номер своей подруги.
— Алло, — раздался после мучительно долгих звонков заспанный голос.
— Взбрыкчать! — триумфально выкрикнула я. — Чихняя, клюмбок!
— Езус-Мария, тебе плохо?!
— Мне хорошо, тут такой звонок был! Вей-ник!
— Вот беда! — ахнула насмерть перепуганная Янка. — Рехнулась! Что ты лепечешь?
— Сообщаю тебе суть загадки! Теперь я знаю, где собака зарыта!
— Сумасшедшая! Переходи на человеческий язык, или я вызываю “скорую”!
— Ну так слушай…
И я пересказала ей недавний разговор.
— Но я все равно ничего не понимаю. Если не ты, тогда он ненормальный. Объясни толком.
— Таких слов в польском языке вообще нет…
— Ну уж это-то понятно…
— Погоди, не перебивай…
Выкладывая свои соображения, я заодно приводила в порядок мыста, на радостях учинившие в моей голове сущую вакханалию. С давних пор мне было известно, что существует способ проверки микрофонов, передатчиков и прочих причиндалов радиосвязи с помощью списков, состоящих из набора таких вот бессмысленных слов Мои познания в этом предмете были весьма поверхностными, потому как всякие разговоры о слабых токах, сетях и тому подобном, которые в своё время вокруг меня велись, я в одно ухо впускала, а в другое выпускала, и тем не менее наслушалась я достаточно, чтобы сейчас наконец меня осенило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47
— С чего бы это?
— Сама не знаю. Совсем другое выражение лица… Улыбка такая, будто бы в душе забавляется. Явное, понимаешь, чувство юмора!
Чур меня! Как я ни гнала от себя настырное видение, перед глазами всплыла знакомая улыбка — чуть ироничная, но такая милая и обаятельная! Улыбка человека, который на самом деле не существует… Я с трудом стряхнула с себя наваждение.
— Может, он разговаривал с тем своим мифическим другом? — предположила я. — С тем, который звонил мне от его имени?
— Тоже двухметровым?!
— Ну и что, нельзя заводить себе двухметровых друзей?
— Заводить, но не подбирать же по росту! Это он, чтоб я сдохла! Твой таинственный незнакомец!
— А дальше? — спросила я, сдавая позиции. — Что дальше? Ведь не торчит же он до сих пор у киоска!
— Сел в машину и укатил.
— В какую машину?
— Не знаю.
— Как, ты не разглядела даже марку? Ослепла или сомлела?
— А что, тут и сомлеть недолго, могла себе позволить. Большая машина. Серая.
— И на четырех колёсах. Большая редкость. Одна на всю Варшаву. — Какого черта ты мне не позвонила?
— Не успела! А ты как себе представляешь, подхожу я к нему и заявляю: “Не торопитесь, погодите, сейчас я позвоню своей подруге”?
— Надо было за ним ехать!
— На чем?
— На такси!
— Не смеши меня! Какое ещё такси на Старом Мясте, в полдень?
— Короче, шанс для опознания объекта мы проворонили! В следующий раз, как наткнёшься, сразу звони мне и бегом за ним, только помечай дорогу. Чем придётся: клочками бумаги, печеньем…
— Придумала! Бумажек везде навалом, а печенье сожрут голуби.
— Тогда пивными банками, пробками…
— Ума палата…
Я положила трубку, слегка встревоженная. Неужели тайна, на которой я поставила крест, снова всплыла на свет божий, снова даёт о себе знать? Кто он, этот человек, на которого Янка то и дело натыкается? Надо все-таки разобраться, а то не видать мне покоя. Только как? Занять дежурство на Замковой площади и отстоять там пару недель Симеоном Столпником? Симеону Столпнику пришлось, кажется, отстоять дольше.. Почему он вечно попадается на глаза Янке, а мне так ни разу? А ещё говорят, мир тесен!
Я снова уселась за машинку. Сидела кик на иголках. Ждала весточки от Скорбуга. И тот не подвёл, позвонил, когда я добралась до последней страницы. Я молча выслушала загадочную скороговорку:
— К-4 в порядке, не обнаружен. В районе сто один два фальсификата. Пароль “кукурукуку”.
Отбой.
"К-укурукуку”! Вот именно, лучше не скажешь. Не иначе они там все сбрендили. На какой-то момент я даже усомнилась в существовании банды, очень уж смахивало на групповой побег психов из дурдома. Что они такое затевают? К-4 может быть бандитом, скрывающимся от правосудия, ну а два фальсификата? Подставляют вместо людей манекены? Или это фальшивомонетчики? Но на кой черт фальшивомонетчикам пароль “кукурукуку”?!
Вместо того чтобы пойти спать, я занялась следствием. Битый час угробила на составление словарика, и чем дальше, тем больше он меня смущал. Я записывала все, что приходило в голову, на А, на В и на К, в результате составила впечатляющий винегрет из всякой всячины. Каракульча, колбаса, контрабанда, комитет безопасности, авизовка, антенна, агрономия, бриллианты, бетон, банк, биология — и прочая и прочая. Список получился впечатляющий и занятный. Каким образом предметом преступления может стать, например, агрономия или кино, которое тоже оказалось в реестре, я и сама не представляла. Напрягая все свои извилины, всматривалась в оригинальный список до полного умопомрачения. Инстинкт мне подсказывал, что не такое уж это пустопорожнее занятие. Что-то в этом есть, знать бы только, что именно.
Наконец я улеглась спать, с содроганием думая о том, что в любой момент меня могут разбудить. Как бы не брякнуть со сна какую-нибудь глупость, чего доброго догадаются, что я не из их компании…
Тем не менее заснула я как убитая, и телефон, наверное, надрывался долго. Сняв трубку, ч услышала знакомые позывные, и сон как рукой сняло. Кто-то говорил очень усталым голосом и против обыкновения не очень официально — видимо, из-за усталости.
— Сколько можно ждать! — В интонации прорывалось скорее даже не раздражение, а покорность судьбе. — Шеф на месте?
— Нету, — с чистой совестью оповестила я. Могла бы в случае чего и на Библии подтвердить, что никакого шефа у себя на ночь не приютила.
— Жаль. Срочно передайте, что все идёт сикось-накось. А-Х почему-то не действовал. В-1 тоже не ахти как, кое-что вообще не удалось.
— Что именно? — осторожно заикнулась я и навострила уши.
— Сейчас скажу, у меня тут записано… “Взбрыкчать, вьюркий.., чихняя.., клюмбок, вейник, бухастый…” Кажется, все.
Я прямо обомлела. Весь мой интеллектуальный багаж перевернулся во мне вверх тормашками. На какое-то время язык перестал мне подчиняться, наконец удалось более-менее спокойно произнести:
— Понятно. Что дальше?
— Завтра все по плану. Ждём очередных указаний Спокойной ночи.
— До свидания, — пробормотала я, до глубины души поражённая тем, что со мной наконец поговорили по-человечески, нормальным тоном… Эврика! В сплошных потёмках внезапно вспыхнул даже не огонёк, а мощный луч прожектора! Я ведь знаю, знаю, что означают идиотские эти слова!!!
Ещё немного, и я сорвалась бы с постели и пустилась в пляс. Какая удача, мне приоткрылся наконец краешек тайны! Несколько совершенно бессмысленных слов позволили заглянуть в самую сердцевину преступления. Я почувствовала себя такой счастливой, что срочно понадобилось дать выход своим чувствам, иначе я не то что не усну, а и, не дай бог, лопну от счастья. Схватив трубку, я набрала номер своей подруги.
— Алло, — раздался после мучительно долгих звонков заспанный голос.
— Взбрыкчать! — триумфально выкрикнула я. — Чихняя, клюмбок!
— Езус-Мария, тебе плохо?!
— Мне хорошо, тут такой звонок был! Вей-ник!
— Вот беда! — ахнула насмерть перепуганная Янка. — Рехнулась! Что ты лепечешь?
— Сообщаю тебе суть загадки! Теперь я знаю, где собака зарыта!
— Сумасшедшая! Переходи на человеческий язык, или я вызываю “скорую”!
— Ну так слушай…
И я пересказала ей недавний разговор.
— Но я все равно ничего не понимаю. Если не ты, тогда он ненормальный. Объясни толком.
— Таких слов в польском языке вообще нет…
— Ну уж это-то понятно…
— Погоди, не перебивай…
Выкладывая свои соображения, я заодно приводила в порядок мыста, на радостях учинившие в моей голове сущую вакханалию. С давних пор мне было известно, что существует способ проверки микрофонов, передатчиков и прочих причиндалов радиосвязи с помощью списков, состоящих из набора таких вот бессмысленных слов Мои познания в этом предмете были весьма поверхностными, потому как всякие разговоры о слабых токах, сетях и тому подобном, которые в своё время вокруг меня велись, я в одно ухо впускала, а в другое выпускала, и тем не менее наслушалась я достаточно, чтобы сейчас наконец меня осенило.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47