Затем подлая «шкода» сорвала себе резьбу в дворнике моими руками. Дворники приходилось снимать, чтобы не украли, я противилась всячески, однако Войтек настоял на своём. Снимала я неохотно, резьбу черт побрал, и, конечно же, на меня тут же обрушился ливень. Ехала я с площади Завиши на Мокотов и, слово даю, через дождевую завесу не различала, где автобус, а где велосипедист. К счастью, велосипедист оказался в чем-то красном; убеждённая, что передо мной автобус, я обогнала его, чуть не заезжая на левый бордюр тротуара, случись наоборот, было бы куда хуже.
«Шкода» явно предпочитала Войтека, а не меня. Водить он научился, реакция у него оказалась отличная, но водил рискованно, всегда на грани безопасности, без малейшей дистанции. Как раз в ту пору он заболел желтухой, лежал в инфекционной клинике, потом поехал в санаторий, и она, «шкода», писала ему письма, а не я. У меня до сих пор цела пачка корреспонденции несчастной «шкоды», влюблённой в своего повелителя, который променял её на красную «симку», в итоге чего «шкода» совершила самоубийство. Так и быть, немного из этой переписки процитирую.
Дражайший мой властелин и повелитель!!!
Я прекрасно знаю, что Тебя интересует вовсе не глупая старая кляча, которую Ты здесь со мной оставил, и не идиотская переписка с ней, интересую Тебя исключительно только я. Не намереваюсь ждать, когда она Тебе про меня напишет, пишу сама, не сомневаюсь, доставлю Тебе значительно большую радость, нежели все её глупые каракули.
Скучаю без Тебя, хоть, признаться, и сержусь за выхлопную трубу, коей Ты так долго не мог заняться. Сам понимаешь, сколь неприлично мне показываться в городе с таким ущербным задом. Она припаяла эту трубу, не представляешь, как я нервничала. На станции техобслуживания ей велели дать задний ход вверх по наклонной плоскости над смотровой ямой. Сперва я зашлась от ужаса, вдруг передаст этот манёвр механику из мастерской, явно пребывавшему под крепкой мухой. Она заявила, работники, мол, физического труда после приёма алкоголя работают куда как лучше, чем до, ну а насчёт въехать и у неё появились серьёзные сомнения. Сама въехала. Амбал под мухой подобрал мне красивый кусок трубы и припаял на славу…
…Представь, она говорит о Тебе возмутительные вещи! Уверяет, что Ты занимаешься исключительно мной и любишь только меня… Ты ведь и в самом деле любишь меня?.. Ох, боюсь, забудешь обо мне, перестанешь заботиться и предпочтёшь каких-нибудь баб. Ну что за чушь я горожу, не правда ли? Какие бабы способны затмить мой образ? Никогда не поверю, чтобы Ты позабыл меня, дорогой!..
…Не уверена, даст ли она мне ещё клочок бумаги закончить письмо.
Дала. Могу, дескать, писать Тебе хоть эпопею, она не станет встревать. И очень правильно. Просила я её как человека — сменила бы мне этот аккумулятор, так нет же, уверяет, денег у неё нет. А телефонный счёт собирается оплатить, ну что за идиотка! На телефоне ведь далеко не уедешь!
…Не сомневаюсь, мне Ты ответишь. Она-то надеется, что и ей черкнёшь, да ведь Ты предпочитаешь переписку со мной. Если желаешь передать ей что-нибудь, пожалуйста, передам. А уж предпочитаешь наверняка меня — я молода, красива и послушна.
Целую Тебя, дорогой, и тихонько тарахчу для одного Тебя — любовно и нежно. Возвращайся поскорее! Верю, Ты навсегда мой и будешь любить меня вечно, как люблю Тебя я.
Твоя тоскующая и любящая «ШКОДА»
Любимый господин и повелитель!!!
Что же это Ты не отвечаешь мне?! Ей написал, а мне нет?! Если и прощу такую небрежность, лишь потому, что в письме к ней Ты интересуешься мной и относишься к ней не совсем плохо исключительно из-за того, что она заботится обо мне.
…Признаюсь, мне очень грустно, почему, догадайся сам. Она уверяет, мужчины недогадливы. Возможно, другие, но не Ты?.. Но если уж она говорит… Ладно, признаюсь на всякий случай. Как Ты мог, не уведомив меня, не посоветовавшись, дать ключи этому Твоему приятелю?! Ты поступил так, словно я публичная девка. Из-за каких-то своих прихотей!!! Ты всегда пёкся о моем благе и моих чувствах, я надеялась… а Ты обманул меня! Клянусь, такого не ожидала, надеюсь, когда узнаешь, как меня оскорбили, попросишь у меня прощения! Представь себе, у этого типа жёсткая рука, мне абсолютно чужда его манера езды — до сих пор синяки на разных деталях…
Мой властелин, единственный и дражайший!
Как Ты мог?!!! Как Ты мог смотреть на эту мерзкую красную «симку»?!!! Я видела, она ластилась к Тебе, прямо-таки лоснилась лаком, видела блеск Твоих глаз!.. Ты разбил мне сердце…
Возможно, это лишь миг заблуждения, виновата она, кокетничала с Тобой напропалую, но все же… Нет, невозможно, Ты не разлюбил — ведь сменил же Ты масло, заставил эту глупую свою деваху взять денег даже со счета! Ох уж эта ужасная красная «симка»…
…Продать?.. Меня продать?..
Нет, я просто неверно поняла, это лишь кошмарный сон…
Ты меня мог бы продать?///
…Любимый мой, не могу без Тебя жить. Не хочу без Тебя жить. Не сердись…
Целую Тебя в последний раз…
Только Твоя «ШКОДА»
Вскоре после этого идиотка «шкода» совершила самоубийство. Подробности в недавней моей книге «Одностороннее движение».
Разумеется, я опять забегаю вперёд, но столь драматичную историю не могу прервать посередине. Писем от «шкоды», ясное дело, было больше, некоторые поползновения Войтека не понравились ей, чувствами она налилась, будто созревший плод соками, и наконец не выдержала. По дороге в Лодзь использовала гололёд и устроила лобовое столкновение с грузовиком без всякого объяснимого повода. Понятно — обыкновенное самоубийство, спланированное, однако, так, чтобы не нанести физического вреда возлюбленному. За грузовиком как раз подъехал пикап, поэтому все знаю из первых, что называется, рук — из милицейских актов и показаний свидетелей.
«"Шкоду" развернуло вокруг своей оси, она то и дело ударялась о грузовик и распадалась на части — на дорогу постепенно вылетело все, включая баранку…»
Войтека выбросило первым же ударом, он полёживал себе на шоссе, пугал сбежавшихся зевак пистолетом, торчавшим из кармана. Из-за огнестрельного оружия, о коем доложили в первую очередь, милиция примчалась молниеносно. Машина превратилась в кучу металлолома, а водитель получил всего два небольших ранения, царапины, можно сказать: резаную рану головы в три сантиметра и сломанный мизинец на левой руке. Даже сотрясения мозга избежал, из чего следует — «шкода» с величайшим тщанием позаботилась о здоровье своего Владельца.
Эта авария произошла уже значительно позже, когда я уехала в Копенгаген, а посему незамедлительно возвращаюсь к текущему моменту.
«Шкода» ещё вполне процветала, когда после восьми лет отсутствия в Польшу приехала Тереса.
Первый её приезд определяю хронологически точно:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92