Возможно, газ представляет такую опасность или его производство связано с таким нарушением договоров, что государству необходимо иметь – как это называется на языке вашингтонских политиков? – благовидный предлог, чтобы в случае чего от всего отказаться. А может быть, Дрэглер занимается этим по собственной инициативе, ради коммерческой выгоды, а Пентагон делает вид, что ничего не знает?
Если не класть майонез, можно здорово снизить содержание калорий в бутерброде. А лучше обойтись и вообще без хлеба, завернув немного салата в кусок ветчины. Нет! В невиданном порыве самодисциплины он захлопнул холодильник. Ему нужно избавиться от многих лишних фунтов веса, и отказ от бутерброда с ветчиной – более легкий и быстрый способ, чем двухмильная пробежка. Карен, стройной и тренированной, как инструктор по аэробике, конечно, хочется, чтобы и он был таким же, хотя из вежливости она этого и не говорит. Ради нее он готов сделать все что угодно!
Итак, что мы имеем? – размышлял Джим. Гил Эллис обнаружил, что газ, который он считал инсектицидом, на самом деле – отравляющее вещество нервно-паралитического действия. Он попытался предотвратить готовившуюся отправку газа, и за это был уничтожен. Сюжет довольно мелодраматичный. Куда Дрэглер собирается отправить газ? Карен говорила, что на пленке она вроде бы расслышала слова “Иран” и “араб”, но не уверена в этом. Ирак обвиняли в том, что он применил отравляющие газы против Ирана и теперь, по-видимому, готовится сделать это еще раз. А может быть, наоборот? Ни к какой другой стране Джим не относился с такой антипатией, как к Ирану. Но Ирак тоже не подарок. Некоторые считают, что во время второй мировой войны союзники тянули с открытием второго фронта в Нормандии, чтобы русские и немцы обескровили друг друга как можно сильней. А не следует ли им с Карен поступить так же в отношении Ирана и Ирака? Усмехнувшись, Джим покачал головой: какие странные мысли приходят ему в голову! Здесь, в Сосалито, в плавучем доме, в отсутствие Карен, ему трудно принимать все происходящее всерьез.
Открыв дверь в чуланчик, где хранились щетки, веники и другие хозяйственные мелочи, он начал рыться в хламе, лежавшем на полу. Наконец за ведром для мусора он нашел то, что искал, – скакалку. Стоя посередине комнаты, он энергично прыгал через веревочку, которая иногда задевала за потолок. Удивительно, чего не сделает мужчина ради любви! Он не сомневался, что по-настоящему любит эту женщину. Какая она красавица, какой замечательный собеседник! Умная, образованная, талантливая! Именно та женщина, о которой он мечтал всю жизнь, и как чудесно, что она тоже находит его привлекательным. Он увеличивал темп упражнения до тех пор, пока ноги не стали выбивать дробь по деревянному полу, а со лба не покатился градом пот. И зачем ей понадобилось начинать расследование предполагаемого убийства и влезать в войну на Ближнем Востоке? Это смешно. Утром он скажет ей, чтобы она прекратила заниматься этим делом и оставила его профессионалам. Только вот каков будет результат разговора? Карен – женщина упрямая и самостоятельная.
Попрыгав пять минут, Джим бросил скакалку и рухнул в кресло, пыхтя как паровоз. Неплохо для начала. Он поклялся себе, что будет делать это упражнение до тех пор, пока не сможет проскакать без остановки полчаса или пока живот не прилипнет к спине. Он включил телевизор. По девятому каналу показывали старый фильм Кэри Гранта. Хорошо, посмотрим его. Когда фильм закончится, будет уже одиннадцать, Карен вернется домой, и он снова сможет услышать ее голос. Через десять минут Джим уже спал.
Глава 20
Передатчики на батарейках были установлены рядом с железнодорожным полотном в Траки, Оберне, Сакраменто, Фэрфилде, Бенисии, Ричмонде и Беркли – по одному в каждом городе. Еще один передатчик – чтобы взорвать оставшиеся восемь зарядов – был спрятан в телеграфном столбе южнее станции “Шестнадцатая улица” в Окленде, городе, в котором в радиусе двух миль проживало более полумиллиона человек. Легкий ветерок, дующий с залива, разнесет газ по всему городу. Множество людей погибнет, и Америка на своей шкуре узнает, что такое война.
Первый заряд взорвался преждевременно, когда поезд еще только выезжал с сортировочной станции Спаркса. Как позднее решили следователи, он сработал от случайного сигнала переносной рации или автоматического приспособления для открывания гаража. Находившийся под давлением газ устремился наружу, как пар из поврежденной трубы, и стал расползаться вдоль путей по гравиевому покрытию. К тому времени, как начался дождь, голубая дымка распространилась на сотни ярдов в обе стороны от цистерны, заползая под товарные вагоны, стоявшие на запасных путях, прижимаясь к стенам складских помещений в дальних углах сортировочной станции. Ливень продырявил покрывало газа миллионами капель, отогнал его, разорвал на клочки и в конце концов вовсе уничтожил. Единственным пострадавшим в Спарксе был стрелочник Пит Андикс, который так старательно раскуривал на ветру свою трубку, что не заметил светящегося облачка, окутавшего его башмаки и ноги.
По капризу погоды буря миновала Траки, укрытый в каньоне у подножия гор Сьерры. Когда поезд двигался по городу со скоростью тридцать миль в час, за стуком колес и гудками локомотива посетители закусочной Дуайта услышали звук, похожий на выстрел артиллерийского орудия. Газ, вырвавшийся из серебристой цистерны, как волной накрыл кафе, потом опустился к земле и пополз по тротуару по направлению к домам, выстроившимся вдоль северной стороны главной улицы. В это время суток в Траки были открыты только три заведения: закусочная и два бара. За несколько минут до того, как мимо проехал поезд, владелец бара “Пчелка” вышел из дома и полил из шланга дорожку перед входом, на которую вырвало какого-то пьяного посетителя. Он смыл также, собачьи следы, а потом решил окатить водой весь передний фасад дома, чтобы таким образом избавиться от осиных гнезд, паутины и отставшей штукатурки. Позднее посетители бара горячо благодарили хозяина за этот нетипичный приступ любви к чистоте.
Но посетителям кабачка “Шахта”, расположенного через несколько домов от железной дороги, не повезло. Пока они веселились, стараясь перекричать громкую музыку, несущуюся из проигрывателя, пелена газа пересекла улицу, окутала наружную стену дома и, с минуту постояв у открытой двери, потекла внутрь. Постепенно голоса и смех затихли, осталась только музыка.
* * *
– Святой Боже, ну и погодка! – Джо Дори, открыв окно с правой стороны кабины, высунулся наружу, чтобы посмотреть на бурю. Холодный дождь окатил его как из ведра. Он быстро закрыл окно и вытер лицо рукавом. – Где-то здесь должен быть Оберн, но я ничего не вижу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69
Если не класть майонез, можно здорово снизить содержание калорий в бутерброде. А лучше обойтись и вообще без хлеба, завернув немного салата в кусок ветчины. Нет! В невиданном порыве самодисциплины он захлопнул холодильник. Ему нужно избавиться от многих лишних фунтов веса, и отказ от бутерброда с ветчиной – более легкий и быстрый способ, чем двухмильная пробежка. Карен, стройной и тренированной, как инструктор по аэробике, конечно, хочется, чтобы и он был таким же, хотя из вежливости она этого и не говорит. Ради нее он готов сделать все что угодно!
Итак, что мы имеем? – размышлял Джим. Гил Эллис обнаружил, что газ, который он считал инсектицидом, на самом деле – отравляющее вещество нервно-паралитического действия. Он попытался предотвратить готовившуюся отправку газа, и за это был уничтожен. Сюжет довольно мелодраматичный. Куда Дрэглер собирается отправить газ? Карен говорила, что на пленке она вроде бы расслышала слова “Иран” и “араб”, но не уверена в этом. Ирак обвиняли в том, что он применил отравляющие газы против Ирана и теперь, по-видимому, готовится сделать это еще раз. А может быть, наоборот? Ни к какой другой стране Джим не относился с такой антипатией, как к Ирану. Но Ирак тоже не подарок. Некоторые считают, что во время второй мировой войны союзники тянули с открытием второго фронта в Нормандии, чтобы русские и немцы обескровили друг друга как можно сильней. А не следует ли им с Карен поступить так же в отношении Ирана и Ирака? Усмехнувшись, Джим покачал головой: какие странные мысли приходят ему в голову! Здесь, в Сосалито, в плавучем доме, в отсутствие Карен, ему трудно принимать все происходящее всерьез.
Открыв дверь в чуланчик, где хранились щетки, веники и другие хозяйственные мелочи, он начал рыться в хламе, лежавшем на полу. Наконец за ведром для мусора он нашел то, что искал, – скакалку. Стоя посередине комнаты, он энергично прыгал через веревочку, которая иногда задевала за потолок. Удивительно, чего не сделает мужчина ради любви! Он не сомневался, что по-настоящему любит эту женщину. Какая она красавица, какой замечательный собеседник! Умная, образованная, талантливая! Именно та женщина, о которой он мечтал всю жизнь, и как чудесно, что она тоже находит его привлекательным. Он увеличивал темп упражнения до тех пор, пока ноги не стали выбивать дробь по деревянному полу, а со лба не покатился градом пот. И зачем ей понадобилось начинать расследование предполагаемого убийства и влезать в войну на Ближнем Востоке? Это смешно. Утром он скажет ей, чтобы она прекратила заниматься этим делом и оставила его профессионалам. Только вот каков будет результат разговора? Карен – женщина упрямая и самостоятельная.
Попрыгав пять минут, Джим бросил скакалку и рухнул в кресло, пыхтя как паровоз. Неплохо для начала. Он поклялся себе, что будет делать это упражнение до тех пор, пока не сможет проскакать без остановки полчаса или пока живот не прилипнет к спине. Он включил телевизор. По девятому каналу показывали старый фильм Кэри Гранта. Хорошо, посмотрим его. Когда фильм закончится, будет уже одиннадцать, Карен вернется домой, и он снова сможет услышать ее голос. Через десять минут Джим уже спал.
Глава 20
Передатчики на батарейках были установлены рядом с железнодорожным полотном в Траки, Оберне, Сакраменто, Фэрфилде, Бенисии, Ричмонде и Беркли – по одному в каждом городе. Еще один передатчик – чтобы взорвать оставшиеся восемь зарядов – был спрятан в телеграфном столбе южнее станции “Шестнадцатая улица” в Окленде, городе, в котором в радиусе двух миль проживало более полумиллиона человек. Легкий ветерок, дующий с залива, разнесет газ по всему городу. Множество людей погибнет, и Америка на своей шкуре узнает, что такое война.
Первый заряд взорвался преждевременно, когда поезд еще только выезжал с сортировочной станции Спаркса. Как позднее решили следователи, он сработал от случайного сигнала переносной рации или автоматического приспособления для открывания гаража. Находившийся под давлением газ устремился наружу, как пар из поврежденной трубы, и стал расползаться вдоль путей по гравиевому покрытию. К тому времени, как начался дождь, голубая дымка распространилась на сотни ярдов в обе стороны от цистерны, заползая под товарные вагоны, стоявшие на запасных путях, прижимаясь к стенам складских помещений в дальних углах сортировочной станции. Ливень продырявил покрывало газа миллионами капель, отогнал его, разорвал на клочки и в конце концов вовсе уничтожил. Единственным пострадавшим в Спарксе был стрелочник Пит Андикс, который так старательно раскуривал на ветру свою трубку, что не заметил светящегося облачка, окутавшего его башмаки и ноги.
По капризу погоды буря миновала Траки, укрытый в каньоне у подножия гор Сьерры. Когда поезд двигался по городу со скоростью тридцать миль в час, за стуком колес и гудками локомотива посетители закусочной Дуайта услышали звук, похожий на выстрел артиллерийского орудия. Газ, вырвавшийся из серебристой цистерны, как волной накрыл кафе, потом опустился к земле и пополз по тротуару по направлению к домам, выстроившимся вдоль северной стороны главной улицы. В это время суток в Траки были открыты только три заведения: закусочная и два бара. За несколько минут до того, как мимо проехал поезд, владелец бара “Пчелка” вышел из дома и полил из шланга дорожку перед входом, на которую вырвало какого-то пьяного посетителя. Он смыл также, собачьи следы, а потом решил окатить водой весь передний фасад дома, чтобы таким образом избавиться от осиных гнезд, паутины и отставшей штукатурки. Позднее посетители бара горячо благодарили хозяина за этот нетипичный приступ любви к чистоте.
Но посетителям кабачка “Шахта”, расположенного через несколько домов от железной дороги, не повезло. Пока они веселились, стараясь перекричать громкую музыку, несущуюся из проигрывателя, пелена газа пересекла улицу, окутала наружную стену дома и, с минуту постояв у открытой двери, потекла внутрь. Постепенно голоса и смех затихли, осталась только музыка.
* * *
– Святой Боже, ну и погодка! – Джо Дори, открыв окно с правой стороны кабины, высунулся наружу, чтобы посмотреть на бурю. Холодный дождь окатил его как из ведра. Он быстро закрыл окно и вытер лицо рукавом. – Где-то здесь должен быть Оберн, но я ничего не вижу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69