Где вы сейчас находитесь, мистер Рейнольдс?
- В отеле "Палац" в Сень-Морице.
- Я все проверю и перезвоню вам.
- Буду очень вам признателен. Дело в том, что у мисс Александер, как
мне кажется, игра воображения. Вот я и хочу все выяснить и облегчить ей
душу.
- Понимаю. Обещаю вам перезвонить. Воздух был чистым и звенящим, а
красота окрестностей помогла Кэтрин забыть ее ночные видения.
Они позавтракали в деревне, и Кирк предложил:
- Давай пойдем на склон и превратим тебя в снежную бабу.
Он проводил Кэтрин на склон, где занимались с новичками, и нанял для
нее инструктора.
Кэтрин надела лыжи и встала:
- Просто смешно. Если Бог считал, что мы именно так должны выглядеть,
то нашими отцами должны были быть деревья.
- Что?
- Ничего, Кирк.
Инструктор улыбнулся:
- Не беспокойтесь. И оглянуться не успеете, как будете кататься не
хуже профессионала, миссис Рейнольдс. Начнем со склона для новичков, где
полегче.
- Ты сама удивишься, как быстро войдешь во вкус, - уверил ее
Рейнольдс.
Он посмотрел на лыжный спуск вдалеке и повернулся к инструктору:
- А я сегодня попробую склон Фуоркла Грища.
- Звучит превосходно, - сказала Кэтрин.
Ни тени улыбки.
- Так называется лыжный спуск, дорогая.
- О! - Кэтрин постеснялась признаться, что она пошутила. "Не надо мне
этого делать при нем", - подумала она.
- Грища довольно крут, - заметил инструктор. - Лучше начать с
Корвиглия Стэндард Маргунс, чтоб разогреться, мистер Рейнольдс.
- Неплохая мысль. Я так и сделаю. Кэтрин, встретимся в гостинице и
пойдем обедать.
- Договорились.
Рейнольдс помахал рукой и ушел. - Желаю хорошо провести время, -
крикнула ему вслед Кэтрин. - Не забывай писать письма.
- Что же, - сказал инструктор, - пора браться за дело.
К удивлению Кэтрин, ей понравилось заниматься. Сначала она
нервничала. Казалась себе неуклюжей, двигалась неловко.
- Немного наклонитесь. Концы лыж должны смотреть вперед.
- Скажите это им. У них что-то свое на уме, - заявила Кэтрин.
- У вас неплохо получается. Теперь поехали вниз. Согните ноги в
коленях. Добейтесь равновесия. Поехали!
Кэтрин упала.
- Еще раз. У вас прекрасно получается.
Она снова упала. И еще раз. И вдруг она обрела его, это самое чувство
равновесия. Как будто у нее выросли крылья. Она поехала вниз по склону, и
сердце ее замерло от восторга. Казалось, она летит. Ей нравился хруст
снега под лыжами и ветер, бьющий в лицо.
- Замечательно! - воскликнула она. - Неудивительно, что люди
привыкают к лыжам, как к наркотикам. А когда мы перейдем на склон
побольше?
Инструктор рассмеялся:
- Сегодня останемся здесь. А уж завтра - на Олимпийские игры.
Это было чудесное утро.
Когда Кирк Рейнольдс вернулся с лыжной прогулки, она уже ждала его в
гриль-баре. Кирк был оживлен, щеки покраснели от мороза. Он подошел к
столику Кэтрин и сел.
- Ну как? - спросил он.
- Потрясающе. Ничего важного я себе не сломала. И упала только шесть
раз. И знаешь, - заявила она с гордостью, - к концу урока у меня уже
неплохо получалось. Тренер, вероятнее всего, заявит меня на участие в
Олимпийских играх.
Рейнольдс улыбнулся:
- Замечательно. - Он стал было рассказывать Кэтрин о своем звонке
Питеру Демонидесу, но в последний момент передумал, не желая вновь ее
расстраивать.
После обеда они долго гуляли по заснеженным улицам, изредка
заглядывая в маленькие магазинчики. Кэтрин почувствовала, что устала.
- Наверное, мне стоит вернуться в номер, - сказала она, - и немного
вздремнуть.
- Хорошая мысль. Здесь довольно разреженный воздух, и пока не
привыкнешь, быстро устаешь.
- А ты что будешь делать, Кирк?
Он посмотрел на дальний склон:
- Наверное, съеду все же по Грище. Я раньше там не ездил. Хочется
попробовать.
Кэтрин взяла его за руку:
- Кирк, насчет вчерашнего вечера. Мне очень жаль. Я... Я постараюсь
исправиться.
- Забудь об этом. Пойди в гостиницу и поспи.
- Уже иду.
Кэтрин смотрела ему вслед: "Он просто замечательный. Не понимаю, что
он нашел в такой идиотке, как я?"
Кэтрин хорошо выспалась и никаких снов не видела. Когда она
проснулась, было уже почти шесть часов. Скоро должен был вернуться Кирк.
Кэтрин приняла душ и оделась, все время думая о том, что ждет ее
вечером. "Нет, не вечером, - призналась она самой себе, - ночью. Сделаю
все, чтобы ему было хорошо".
Она подошла к окну. Начинало темнеть. "Кирк, наверное, увлекся, -
подумала Кэтрин. Она взглянула на крутой склон в отдалении. - Это и есть
Грища? Интересно, я смогу когда-нибудь съехать оттуда?"
В семь часов Кирка все еще не было. На улице совсем стемнело. "Не
может же он ездить на лыжах в темноте, - рассуждала Кэтрин. - Готова
поспорить, что он зашел в бар, чтобы выпить."
Она уже направилась к двери, как зазвонил телефон.
Кэтрин улыбнулась. "Я была права. Он звонит, чтобы предложить мне
присоединиться к нему в баре".
Она сняла трубку и весело спросила:
- Ну что, встретил снежного человека?
Незнакомый голос произнес:
- Миссис Рейнольдс?
Она совсем уж было собралась ответить отрицательно, но вовремя
вспомнила, как Кирк записал их у дежурного.
- Да. Миссис Рейнольдс у телефона.
- Боюсь, у меня для вас дурные новости, миссис Рейнольдс. С вашим
мужем произошел несчастный случай.
- О, нет! Это... серьезно?
- Боюсь, что да.
- Я сейчас приду. Где...
- Мне очень жаль, но он... он мертв, миссис Рейнольдс. Он спускался с
горы и сломал себе шею.
16
Тони Риццоли смотрел, как она голая выходила из ванной, и думал:
"Почему у гречанок такие большие задницы?"
Она скользнула к нему в постель, обняла и прошептала:
- Я рада, что ты выбрал меня, poulaki. Я тебя сразу захотела, как
только увидела.
Тони Риццоли едва удержался, чтобы громко не расхохотаться. Эта
сучка, видать, насмотрелась порнофильмов.
- Конечно, - сказал он. - Я тоже, детка.
Он прихватил ее в "Ньюйоркере", сомнительном ночном клубе на улице
Каллари, где она работала певичкой. Она была тем самым, что греки
презрительно называют davyeezee skilo, или "тявкающая собака". Ни у одной
из девиц, работающих в этом клубе, не было таланта, во всяком случае
вокального, но за определенную мзду любую из них можно было увезти домой.
Эту звали Хелена, она была довольно хорошенькая, с темными глазами,
чувственным лицом и зрелым телом. Ей было двадцать четыре, и на вкус Тони
Риццоли она была старовата, но он никого в Афинах не знал, так что
выбирать было не из чего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73
- В отеле "Палац" в Сень-Морице.
- Я все проверю и перезвоню вам.
- Буду очень вам признателен. Дело в том, что у мисс Александер, как
мне кажется, игра воображения. Вот я и хочу все выяснить и облегчить ей
душу.
- Понимаю. Обещаю вам перезвонить. Воздух был чистым и звенящим, а
красота окрестностей помогла Кэтрин забыть ее ночные видения.
Они позавтракали в деревне, и Кирк предложил:
- Давай пойдем на склон и превратим тебя в снежную бабу.
Он проводил Кэтрин на склон, где занимались с новичками, и нанял для
нее инструктора.
Кэтрин надела лыжи и встала:
- Просто смешно. Если Бог считал, что мы именно так должны выглядеть,
то нашими отцами должны были быть деревья.
- Что?
- Ничего, Кирк.
Инструктор улыбнулся:
- Не беспокойтесь. И оглянуться не успеете, как будете кататься не
хуже профессионала, миссис Рейнольдс. Начнем со склона для новичков, где
полегче.
- Ты сама удивишься, как быстро войдешь во вкус, - уверил ее
Рейнольдс.
Он посмотрел на лыжный спуск вдалеке и повернулся к инструктору:
- А я сегодня попробую склон Фуоркла Грища.
- Звучит превосходно, - сказала Кэтрин.
Ни тени улыбки.
- Так называется лыжный спуск, дорогая.
- О! - Кэтрин постеснялась признаться, что она пошутила. "Не надо мне
этого делать при нем", - подумала она.
- Грища довольно крут, - заметил инструктор. - Лучше начать с
Корвиглия Стэндард Маргунс, чтоб разогреться, мистер Рейнольдс.
- Неплохая мысль. Я так и сделаю. Кэтрин, встретимся в гостинице и
пойдем обедать.
- Договорились.
Рейнольдс помахал рукой и ушел. - Желаю хорошо провести время, -
крикнула ему вслед Кэтрин. - Не забывай писать письма.
- Что же, - сказал инструктор, - пора браться за дело.
К удивлению Кэтрин, ей понравилось заниматься. Сначала она
нервничала. Казалась себе неуклюжей, двигалась неловко.
- Немного наклонитесь. Концы лыж должны смотреть вперед.
- Скажите это им. У них что-то свое на уме, - заявила Кэтрин.
- У вас неплохо получается. Теперь поехали вниз. Согните ноги в
коленях. Добейтесь равновесия. Поехали!
Кэтрин упала.
- Еще раз. У вас прекрасно получается.
Она снова упала. И еще раз. И вдруг она обрела его, это самое чувство
равновесия. Как будто у нее выросли крылья. Она поехала вниз по склону, и
сердце ее замерло от восторга. Казалось, она летит. Ей нравился хруст
снега под лыжами и ветер, бьющий в лицо.
- Замечательно! - воскликнула она. - Неудивительно, что люди
привыкают к лыжам, как к наркотикам. А когда мы перейдем на склон
побольше?
Инструктор рассмеялся:
- Сегодня останемся здесь. А уж завтра - на Олимпийские игры.
Это было чудесное утро.
Когда Кирк Рейнольдс вернулся с лыжной прогулки, она уже ждала его в
гриль-баре. Кирк был оживлен, щеки покраснели от мороза. Он подошел к
столику Кэтрин и сел.
- Ну как? - спросил он.
- Потрясающе. Ничего важного я себе не сломала. И упала только шесть
раз. И знаешь, - заявила она с гордостью, - к концу урока у меня уже
неплохо получалось. Тренер, вероятнее всего, заявит меня на участие в
Олимпийских играх.
Рейнольдс улыбнулся:
- Замечательно. - Он стал было рассказывать Кэтрин о своем звонке
Питеру Демонидесу, но в последний момент передумал, не желая вновь ее
расстраивать.
После обеда они долго гуляли по заснеженным улицам, изредка
заглядывая в маленькие магазинчики. Кэтрин почувствовала, что устала.
- Наверное, мне стоит вернуться в номер, - сказала она, - и немного
вздремнуть.
- Хорошая мысль. Здесь довольно разреженный воздух, и пока не
привыкнешь, быстро устаешь.
- А ты что будешь делать, Кирк?
Он посмотрел на дальний склон:
- Наверное, съеду все же по Грище. Я раньше там не ездил. Хочется
попробовать.
Кэтрин взяла его за руку:
- Кирк, насчет вчерашнего вечера. Мне очень жаль. Я... Я постараюсь
исправиться.
- Забудь об этом. Пойди в гостиницу и поспи.
- Уже иду.
Кэтрин смотрела ему вслед: "Он просто замечательный. Не понимаю, что
он нашел в такой идиотке, как я?"
Кэтрин хорошо выспалась и никаких снов не видела. Когда она
проснулась, было уже почти шесть часов. Скоро должен был вернуться Кирк.
Кэтрин приняла душ и оделась, все время думая о том, что ждет ее
вечером. "Нет, не вечером, - призналась она самой себе, - ночью. Сделаю
все, чтобы ему было хорошо".
Она подошла к окну. Начинало темнеть. "Кирк, наверное, увлекся, -
подумала Кэтрин. Она взглянула на крутой склон в отдалении. - Это и есть
Грища? Интересно, я смогу когда-нибудь съехать оттуда?"
В семь часов Кирка все еще не было. На улице совсем стемнело. "Не
может же он ездить на лыжах в темноте, - рассуждала Кэтрин. - Готова
поспорить, что он зашел в бар, чтобы выпить."
Она уже направилась к двери, как зазвонил телефон.
Кэтрин улыбнулась. "Я была права. Он звонит, чтобы предложить мне
присоединиться к нему в баре".
Она сняла трубку и весело спросила:
- Ну что, встретил снежного человека?
Незнакомый голос произнес:
- Миссис Рейнольдс?
Она совсем уж было собралась ответить отрицательно, но вовремя
вспомнила, как Кирк записал их у дежурного.
- Да. Миссис Рейнольдс у телефона.
- Боюсь, у меня для вас дурные новости, миссис Рейнольдс. С вашим
мужем произошел несчастный случай.
- О, нет! Это... серьезно?
- Боюсь, что да.
- Я сейчас приду. Где...
- Мне очень жаль, но он... он мертв, миссис Рейнольдс. Он спускался с
горы и сломал себе шею.
16
Тони Риццоли смотрел, как она голая выходила из ванной, и думал:
"Почему у гречанок такие большие задницы?"
Она скользнула к нему в постель, обняла и прошептала:
- Я рада, что ты выбрал меня, poulaki. Я тебя сразу захотела, как
только увидела.
Тони Риццоли едва удержался, чтобы громко не расхохотаться. Эта
сучка, видать, насмотрелась порнофильмов.
- Конечно, - сказал он. - Я тоже, детка.
Он прихватил ее в "Ньюйоркере", сомнительном ночном клубе на улице
Каллари, где она работала певичкой. Она была тем самым, что греки
презрительно называют davyeezee skilo, или "тявкающая собака". Ни у одной
из девиц, работающих в этом клубе, не было таланта, во всяком случае
вокального, но за определенную мзду любую из них можно было увезти домой.
Эту звали Хелена, она была довольно хорошенькая, с темными глазами,
чувственным лицом и зрелым телом. Ей было двадцать четыре, и на вкус Тони
Риццоли она была старовата, но он никого в Афинах не знал, так что
выбирать было не из чего.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73