..
Кто не любит грезить наяву! Наверное, каждый человек мысленно обретал
сказочные богатства, всемирную славу, жизнь, полную захватывающих
приключений. Но сидеть на стуле, попивать теплое пиво и вдруг понять, что
мечта столетий уже больше не мечта, а реальность, ощутить себя богом,
сознавать, что стоит тебе повернуть пару рукояток - и ты сможешь увидеть
любого человека, когда-либо жившего на Земле, можешь стать очевидцем
любого события, если оно только произошло, - это до сих пор не вполне
укладывается у меня в голове.
Я знаю только, что дело тут в высоких частотах. И что в аппарате
много ртути, меди и всяких проволочек из дешевых и распространенных
металлов, но что и как происходит в нем, а главное - почему, это для меня
сложновато. Свет обладает массой и энергией, и эта масса непрерывно
утрачивает какую-то свою часть и может быть снова обращена в электрическую
энергию или что-то в том же духе. Майк Лавьяда сам говорит, что он не
открыл ничего нового, что еще задолго до войны этот эффект не раз
наблюдали такие ученые, как Комптон, Майкелсон и Пфейффер, но они сочли
его чисто побочным, ничем не интересным явлением. А с тех пор все было
заслонено исследованиями атомной энергии.
Когда я несколько пришел в себя - после того как Майк еще раз
продемонстрировал мне мое прошлое, - я, по-видимому, начал вытворять
что-то невообразимое. Майк утверждает, что я присаживался, тут же
вскакивал, принимался бегать взад-вперед по помещению бывшей лавки,
отшвыривая с дороги стулья или спотыкаясь о них, и все время бормотал
бессвязные слова и фразы со всей быстротой, на какую был способен мой
язык. В конце концов до меня дошло, что он надо мной смеется. На мой
взгляд, смеяться было не над чем, и я так ему и сказал. Он рассердился.
- Я знаю, что именно я изобрел! - крикнул он. - Я не такой круглый
дурак, каким вы меня считаете. Вот, посмотрите! - Он повернулся к своему
аппарату и скомандовал: - Погасите свет!
Я погасил свет и снова увидел себя в баре "Мотор", но это меня уже не
оглушило.
- Смотрите!
Бар расплылся в тумане. Улица. Два квартала до муниципалитета. Вверх
по лестнице в зал совещаний. Никого. Потом - заседание муниципалитета.
Потом оно исчезло. Не фильм, не проекция диапозитива, а кусочек жизни
размером в четыре квадратных метра. Когда мы приближались, поле зрения
сужалось; когда мы удалялись, задний план воспринимался так же четко, как
и передний. Изображение - если тут подходит это слово - было таким
реальным и жизненным, что казалось, будто смотришь на происходящее через
открытую дверь. Все предметы и фигуры были трехмерными. Майк что-то горячо
объяснял, пока вертел свои рукоятки, но я был так увлечен, что почти его
не слышал.
Вдруг я взвизгнул, уцепился за стул и закрыл глаза - как и ты закрыл
бы на моем месте, если бы, взглянув вниз, обнаружил, что висишь в небе и
между тобой и землей нет ничего, кроме дыма и двух-трех облаков. Когда я
открыл глаза, мы, очевидно, вышли из стремительного пике и передо мной
снова была улица.
- Можно подняться куда угодно, до слоя Хевисайда, и спуститься в
любую пропасть, когда и где хотите!
Изображение затуманилось, и вместо улицы возник редкий сосняк.
- Закопанные в земле клады! Да, конечно, но отрыть их стоит денег!
Сосны исчезли, и я щелкнул выключателем, потому что Майк закрыл
крышку своего аппарата и сел.
- Как можно заработать деньги без денег?
Этого я не знал, и он продолжал:
- Я поместил в газете объявление, что отыскиваю потерянные предметы.
И первым ко мне пришел полицейский, потребовавший, чтобы я предъявил ему
разрешение на занятие частным сыском. Я наблюдал, как крупнейшие биржевые
дельцы в стране продавали и покупали акции, как они планировали у себя в
конторах миллионные операции. Но что, по-вашему, произошло бы, если бы я
попробовал торговать биржевыми предсказаниями? Я следил за тем, как курсы
искусственно повышались и понижались, а у меня не было лишнего цента,
чтобы купить газету с этими сведениями! Я наблюдал, как отряд перуанских
индейцев закопал второй выкуп пики Атуагальпы, но у меня нет денег ни на
билет до Перу, ни на инструменты и взрывчатку, чтобы добраться до
сокровища! - Он встал, принес еще две бутылки и продолжал, а у меня
начинали складываться кое-какие идеи. - Я видел, как писцы переписывали
книги, сгоревшие вместе с Александрийской библиотекой, но если бы я
изготовил копию, кто бы купил ее и кто поверил бы мне? Что произошло бы,
если бы я отправился в университет и посоветовал тамошним историкам внести
исправления в свои курсы? Сколько людей с удовольствием воткнули бы мне
нож в спину, знай они, что я видел, как они убивали, крали или принимали
ванну? Где бы я очутился, если бы попробовал торговать фотографиями
Вашингтона или Цезаря? Или Христа?
Я согласился, что его упрятали бы в сумасшедший дом. Но...
- Как по-вашему, почему я сижу сейчас тут? Вы видели фильм, который я
показываю за десять центов. И большего он не стоит, потому что у меня не
было денег на хорошую пленку и я не мог сделать фильм так, как я знаю, что
мог бы... - Язык у него начал заметно заплетаться от волнения. - Я
занимаюсь этим потому, что у меня нет денег на оборудование, которое мне
нужно, чтобы раздобыть деньги, которые мне нужны... - Он свирепо отшвырнул
ногой стул на середину комнаты.
Несомненно, если бы я появился на сцене чуть позднее, "Филипс-радио"
достался бы лакомый кус. И может быть, я только выиграл бы...
Мне всю мою жизнь твердили, что я так и умру без гроша за душой,
однако никто еще не обвинял меня в том, что я упускал доллар, который сам
плывет в руки. А тут передо мной были деньги - и какие! Причем получить их
можно было почти сразу и без всякого труда. На мгновение я заглянул далеко
в будущее, где я купался в золоте, и у меня даже дыхание перехватило.
- Майк, - сказал я, - допьем-ка это пиво, а потом пойдем куда-нибудь,
где можно будет выпить еще и, пожалуй, перекусить. Нам надо о многом
поговорить.
И мы поговорили.
Пиво - отличная смазка, а я умею быть убедительным, и к тому времени,
когда мы вышли из забегаловки, между нами царило полное взаимопонимание.
Когда же мы устроились спать позади все того же картонного экрана, мы с
Майком были уже полноправными партнерами. Наш договор мы, помнится, не
подкрепили рукопожатием, но партнерами мы остаемся по-прежнему, хотя с тех
пор прошло шесть лет. Нет человека, которого я уважал бы больше, чем
Майка, и он, по-моему, отвечает мне тем же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16
Кто не любит грезить наяву! Наверное, каждый человек мысленно обретал
сказочные богатства, всемирную славу, жизнь, полную захватывающих
приключений. Но сидеть на стуле, попивать теплое пиво и вдруг понять, что
мечта столетий уже больше не мечта, а реальность, ощутить себя богом,
сознавать, что стоит тебе повернуть пару рукояток - и ты сможешь увидеть
любого человека, когда-либо жившего на Земле, можешь стать очевидцем
любого события, если оно только произошло, - это до сих пор не вполне
укладывается у меня в голове.
Я знаю только, что дело тут в высоких частотах. И что в аппарате
много ртути, меди и всяких проволочек из дешевых и распространенных
металлов, но что и как происходит в нем, а главное - почему, это для меня
сложновато. Свет обладает массой и энергией, и эта масса непрерывно
утрачивает какую-то свою часть и может быть снова обращена в электрическую
энергию или что-то в том же духе. Майк Лавьяда сам говорит, что он не
открыл ничего нового, что еще задолго до войны этот эффект не раз
наблюдали такие ученые, как Комптон, Майкелсон и Пфейффер, но они сочли
его чисто побочным, ничем не интересным явлением. А с тех пор все было
заслонено исследованиями атомной энергии.
Когда я несколько пришел в себя - после того как Майк еще раз
продемонстрировал мне мое прошлое, - я, по-видимому, начал вытворять
что-то невообразимое. Майк утверждает, что я присаживался, тут же
вскакивал, принимался бегать взад-вперед по помещению бывшей лавки,
отшвыривая с дороги стулья или спотыкаясь о них, и все время бормотал
бессвязные слова и фразы со всей быстротой, на какую был способен мой
язык. В конце концов до меня дошло, что он надо мной смеется. На мой
взгляд, смеяться было не над чем, и я так ему и сказал. Он рассердился.
- Я знаю, что именно я изобрел! - крикнул он. - Я не такой круглый
дурак, каким вы меня считаете. Вот, посмотрите! - Он повернулся к своему
аппарату и скомандовал: - Погасите свет!
Я погасил свет и снова увидел себя в баре "Мотор", но это меня уже не
оглушило.
- Смотрите!
Бар расплылся в тумане. Улица. Два квартала до муниципалитета. Вверх
по лестнице в зал совещаний. Никого. Потом - заседание муниципалитета.
Потом оно исчезло. Не фильм, не проекция диапозитива, а кусочек жизни
размером в четыре квадратных метра. Когда мы приближались, поле зрения
сужалось; когда мы удалялись, задний план воспринимался так же четко, как
и передний. Изображение - если тут подходит это слово - было таким
реальным и жизненным, что казалось, будто смотришь на происходящее через
открытую дверь. Все предметы и фигуры были трехмерными. Майк что-то горячо
объяснял, пока вертел свои рукоятки, но я был так увлечен, что почти его
не слышал.
Вдруг я взвизгнул, уцепился за стул и закрыл глаза - как и ты закрыл
бы на моем месте, если бы, взглянув вниз, обнаружил, что висишь в небе и
между тобой и землей нет ничего, кроме дыма и двух-трех облаков. Когда я
открыл глаза, мы, очевидно, вышли из стремительного пике и передо мной
снова была улица.
- Можно подняться куда угодно, до слоя Хевисайда, и спуститься в
любую пропасть, когда и где хотите!
Изображение затуманилось, и вместо улицы возник редкий сосняк.
- Закопанные в земле клады! Да, конечно, но отрыть их стоит денег!
Сосны исчезли, и я щелкнул выключателем, потому что Майк закрыл
крышку своего аппарата и сел.
- Как можно заработать деньги без денег?
Этого я не знал, и он продолжал:
- Я поместил в газете объявление, что отыскиваю потерянные предметы.
И первым ко мне пришел полицейский, потребовавший, чтобы я предъявил ему
разрешение на занятие частным сыском. Я наблюдал, как крупнейшие биржевые
дельцы в стране продавали и покупали акции, как они планировали у себя в
конторах миллионные операции. Но что, по-вашему, произошло бы, если бы я
попробовал торговать биржевыми предсказаниями? Я следил за тем, как курсы
искусственно повышались и понижались, а у меня не было лишнего цента,
чтобы купить газету с этими сведениями! Я наблюдал, как отряд перуанских
индейцев закопал второй выкуп пики Атуагальпы, но у меня нет денег ни на
билет до Перу, ни на инструменты и взрывчатку, чтобы добраться до
сокровища! - Он встал, принес еще две бутылки и продолжал, а у меня
начинали складываться кое-какие идеи. - Я видел, как писцы переписывали
книги, сгоревшие вместе с Александрийской библиотекой, но если бы я
изготовил копию, кто бы купил ее и кто поверил бы мне? Что произошло бы,
если бы я отправился в университет и посоветовал тамошним историкам внести
исправления в свои курсы? Сколько людей с удовольствием воткнули бы мне
нож в спину, знай они, что я видел, как они убивали, крали или принимали
ванну? Где бы я очутился, если бы попробовал торговать фотографиями
Вашингтона или Цезаря? Или Христа?
Я согласился, что его упрятали бы в сумасшедший дом. Но...
- Как по-вашему, почему я сижу сейчас тут? Вы видели фильм, который я
показываю за десять центов. И большего он не стоит, потому что у меня не
было денег на хорошую пленку и я не мог сделать фильм так, как я знаю, что
мог бы... - Язык у него начал заметно заплетаться от волнения. - Я
занимаюсь этим потому, что у меня нет денег на оборудование, которое мне
нужно, чтобы раздобыть деньги, которые мне нужны... - Он свирепо отшвырнул
ногой стул на середину комнаты.
Несомненно, если бы я появился на сцене чуть позднее, "Филипс-радио"
достался бы лакомый кус. И может быть, я только выиграл бы...
Мне всю мою жизнь твердили, что я так и умру без гроша за душой,
однако никто еще не обвинял меня в том, что я упускал доллар, который сам
плывет в руки. А тут передо мной были деньги - и какие! Причем получить их
можно было почти сразу и без всякого труда. На мгновение я заглянул далеко
в будущее, где я купался в золоте, и у меня даже дыхание перехватило.
- Майк, - сказал я, - допьем-ка это пиво, а потом пойдем куда-нибудь,
где можно будет выпить еще и, пожалуй, перекусить. Нам надо о многом
поговорить.
И мы поговорили.
Пиво - отличная смазка, а я умею быть убедительным, и к тому времени,
когда мы вышли из забегаловки, между нами царило полное взаимопонимание.
Когда же мы устроились спать позади все того же картонного экрана, мы с
Майком были уже полноправными партнерами. Наш договор мы, помнится, не
подкрепили рукопожатием, но партнерами мы остаемся по-прежнему, хотя с тех
пор прошло шесть лет. Нет человека, которого я уважал бы больше, чем
Майка, и он, по-моему, отвечает мне тем же.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16