Сейчас он чувствовал себя зверем, на какой-то момент отдаленным от своей жертвы стеклянной стеной. Он уже приоткрыл карты, пообещав убить ее еще тогда, когда Тилзи безвольно лежала в «Тучебое», и это, насколько можно было судить по импульсам его мозга, было не пустой угрозой. Для него это действительно было пустяком – стоило лишь манипуляцией парализующего поля остановить ее сердце.
Но Робейн не торопился, ведь нужно получить ответы на интересующие его вопросы о телепатах. Своим неожиданным появлением этим вечером Тилзи застала его врасплох, и для того, чтобы вновь почувствовать себя в безопасности, ее нужно уничтожить, приговорить к мучительной смерти, как любую другую жертву игры.
«Что, думаешь, я боюсь убить тебя? – спросил он, все еще озадаченный молчанием. – Пойми, если я сейчас нажму на курок, а мой палец уже на нем, меня никто и не спросит о твоем исчезновении. Руководство парка получило указания нашего благодарного правительства оказывать мне всякие почести в знак моих прежних неоценимых заслуг перед человечеством и проявлять уважение к моему теперешнему положению. Никому и в голову не придет тревожить меня здесь из-за какой-то пропавшей девчонки…»
Цепь озлобленных мыслей продолжала проходить через какое-то устройство и, казалось, они принадлежат некоей машине, приведенной в бешенство. Временами цепь теряла звенья, но вновь восстанавливалась и тянулась бесконечно.
Тилзи перестала прислушиваться. Ее раздражало это препятствие на пути к мозгу Робейна. Все попытки проникнуть туда вновь оказывались тщетными. Заслон машины щитом отталкивал ее импульс, перекрывая все каналы, создавая помехи и искажения, как в бредовом сне, где изображение Робейна и его аппаратуры накладывались друг на друга в быстро меняющихся калейдоскопных картинках.
Каждая минута увеличивала ее шансы на побег, но задерживать Робейна дольше Тилзи была уже не в силах. Вдруг в голове ее робко зашевелилась надежда на то, что случайно поблизости может оказаться патруль охраны и, заметив ее «Тучебой» у дома знаменитого отшельника, поинтересуется, вот тогда уж Робейну не поздоровится. Но нельзя слишком упрямиться, в конце концов, терпение захватчика лопнет и он разделается с ней без промедления.
Итак, она должна немного уступить, нужно делать то, что он прикажет, кроме одного: ослабив паралитическое поле, Робейн велит ей войти в дом, а как раз этого и не следует делать. Стоит ей переступить порог ловушки, как она окажется под воздействием наркотика-импульса, откроющего ее мозговые каналы машинам Робейна. А это может привести к непредвиденным последствиям. Экраны ее защиты окажутся блокированными, и Робейну станут известны все ее мысли. Случись такое, он разделается с ней, не раздумывая. Тот же наркотик способен нарушить телепатические связи, и Робейна уже невозможно будет взять под контроль.
«Я, кажется, понимаю, в чем дело, – не унимался голос Робейна, – ты отказываешься разговаривать со мной, а может быть, просто не можешь из-за моего паралитического поля. Или это страх? Через несколько секунд я ослаблю поле, а дальнейшее будет зависеть от твоего послушания. Никаких фокусов, малышка, иначе – смерть! Через несколько секунд ты сможешь свободно двигаться. Но – ни шага без моего разрешения! Делай только то, что я тебе скажу, и без промедления! Запомни, от этого зависит твоя жизнь. – Он помолчал и добавил: – Поле ослабло».
Тилзи почувствовала, как поток сил и легкости прошел по телу. Сердце забилось быстрее. Через секунду Робейн приказал:
«Не прикасайся ни к чему, руки подними выше! Выходи из воздухолета, отойди от него на двадцать шагов и остановись, повернись лицом к дому!»
Тилзи выбралась из «Тучебоя», ее немного знобило от страха. Вновь обретя возможность двигаться, она все еще чувствовала себя неуверенно. Она прошла влево и остановилась, глядя на горящие оранжевым огнем окна в верхней части дома.
«А теперь посмотри на свой воздухолет!»
Она оглянулась. «Тучебой» поднялся вертикально над землей и медленно полетел к лесу за домом, затем набрал скорость и растворился в мрачной тишине вечера.
«У гор он сменит курс, и его найдут где-нибудь в парке, в нескольких сотнях миль отсюда. Подберут и подходящую версию твоего исчезновения, это будет, наверное, несчастный случай в воздухе, но нас с тобой все это теперь не волнует… Подними руки, малышка! Стой спокойно!»
Тилзи послушно подчинилась. Прошла секунда, и она вздрогнула от неожиданности – ее руки, часы Данкера на запястье, рукава рубашки вдруг начали излучать странный матовый свет.
«Не двигаться! Я обыщу тебя. Это только луч, не бойся!»
Тилзи перевела взгляд на землю у ног, все вокруг, она сама, ее одежда, ноги, – светилось тем же холодным белым светом, напоминающим флюоресцентный пластик. Все сделалось прозрачным, свет рентгеном проявлял содержимое карманов, даже высвечивал ее кости. Но никаких новых ощущений. Луч не влиял на зрение, но, перемещаясь по одежде, он неожиданно начал спотыкаться то здесь, то там, Робейн тут же потребовал выбросить из карманов все мелкие предметы по одному и снять часы. Видимо из-за боязни, что какая-нибудь безделушка может оказаться замаскированным оружием.
«Теперь напоминаю: если ты все еще не в состоянии говорить или просто не хочешь этого делать, – не столь важно, – я покажу тебе кое-что, чтобы ты поняла, что со мной не пройдут никакие твои штучки».
В тот же миг между тем местом, где стояла Тилзи и домом Робейна, в двадцати ярдах от нее что-то начало вырисовываться в пелене сгустившейся темноты. Колкий, как лед, страх зашевелился где-то внутри при виде парящей в нескольких дюймах над землей проекции чудовища, огромного грузного создания, которое казалось громоздким из-за своей шкуры из какого-то лохматого, похожего на перья меха, которая покрывала монстра как мантия. Зверь припал, словно тигр перед прыжком, выставив пару мощных передних лап, на его огромной голове появилась пара ушей, больше похожих на рога. Большие круглые темные глаза, глубоко посаженные над резко очерченным клювом с зазубренными краями, были глазами ночного убийцы.
Через несколько секунд образ исчез. Она знала, что это за существо. Подобные ему раньше населяли весь континент. Первые человеческие переселенцы боялись и ненавидели этих хищников за их повадки людоедов. Множество легенд и по сей день распространялось про злодейства этих существ, которые теперь встречались лишь в отдельных строго охраняемых заповедниках. Даже содержащиеся в неволе, они вселяли животный страх в людей гипнотическим черным взглядом.
«Это мой помощник по охоте! – представил страшилище голос Робейна. – Мое второе Я! Да, наверное, не особенно приятно знать, что именно такое существо идет по твоему следу в Мельна-парке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41