надменность, презрение, ненависть и неумолимую жестокость. С тех пор ее держали под постоянным телепатическим надзором. Вычерпав из ее разума все сведения, которые они сочли полезными, симбониты ждали, когда она умрет. Время было на их стороне. Они были новой расой – а раса как таковая потенциально бессмертна. Сондевира была индивидуумом, уязвимым и недолговечным.
– Вот он! Да не один! – воскликнул Врэйкер, снова приподняв парусиновый полог и глянув наружу. Чуть ли не все пассажиры фургона оживленно загомонили, придвигаясь к нему.
– Эй, не забывайте: нас никто не должен видеть. – Толлер приподнял ткань над бортом повозки и в образовавшуюся щель увидел деревню, примечательную своей абсолютной неприметностью. Тут и там на глаза попадались ремесленники – каменщики, плотники, кузнецы, – одинаково узнаваемые во всех мирах. Подобную деревню – как и хутора, встречавшиеся астронавтам раньше, – в умеренных широтах Мира можно было найти где угодно, но жители этой выглядели поистине чудно. Дальнемирец напоминал человека, но был значительно ниже ростом и обладал совершенно иными пропорциями тела; многослойное одеяние с капюшоном, предназначенное, видимо, для защиты от дождя, не могло скрыть чудовищной вогнутости позвоночника, который заставлял своего хозяина ходить с выпяченным животом и задранным подбородком. Ноги были чересчур коротки и толсты, но все же не такие обрубки, как руки, которые торчали из плеч вверх и в стороны, и там, где у обычных людей локти, заканчивались кистями, имевшими всего-навсего по пять пальцев. Под капюшонами трудно было разглядеть лица, но они, по всей видимости, были бледными и безволосыми, и черты их почти полностью терялись под жировыми складками.
– Симпатичные малютки, – насмешливо произнес Бартан. – Это и есть наш противник?
– Не будь таким самонадеянным, – сказала Сондевира, оглядываясь через плечо. – Они очень сильны и, по-моему, не слишком боятся боли. К тому же они фанатично преданны своим хозяевам.
Дальнемирцы, идущие, судя по всему, на работу, с интересом поглядывали на фургон, а их спрятанные под капюшонами глаза играли белыми и янтарными переливами.
– Они тебя заметили? – спросил Толлер.
– Может быть, но ведь им до меня нет дела, разве что фургон пробуждает в их серых умах любопытство. Механические повозки здесь все еще редкость. Мое положение можно назвать привилегированным.
– Расскажи об их армии. Как она организована? И чем вооружена?
– Толлер Маракайн, у дальнемирцев нет армии в твоем понимании этого слова. Мировому государству уже больше ста лет, и благодаря симбонитам междоусобицы давно изжиты. Но есть огромная организация с названием, которое проще всего перевести как «гражданская служба». Она беспрекословно берется за любые задачи, такие, например, как борьба с наводнениями, вырубка леса, строительство дорог…
– Значит, они не обучены воевать?
– Отсутствие боевых навыков восполняется численностью, – ответила Сондевира. – Повторяю, они очень сильны физически, хотя изящной их осанку не назовешь.
Илвен Завотл отвлекся от мысленного созерцания огня, испепеляющего внутренности.
– Они не похожи на нас, и все-таки… как бы это выразить… я вижу больше сходства, чем различия.
– Наше солнце – вблизи центра галактики, где звезды расположены очень тесно. Вероятно, в этой части космоса все ныне обитаемые планеты были миллионы лет назад одновременно засеяны жизнью. Путешествуя по мирам, можно встретить на многих из них родственников человека.
– А что такое галактика? – спросил Завотл, положив начало целому граду вопросов. Астронавты жадно впитывали даровые знания, доставшиеся Сондевире от симбонитов и от природной человеческой проницательности, выросшей сверх вообразимого. Услышав, что каждый из сотен туманных водоворотов, видимых на ночном небе, состоит, возможно, из миллионов и миллионов звезд, Толлер испытал головокружительный восторг с примесью горького сожаления. Вспомнилось, каким глупцом он себя выставил, бросив вызов неведомому космосу, а еще по сердцу разлилась скорбь, что рядом нет Лейна: кто, как не он, заслужил место на этом пиршестве разума?
Шипя и пыхтя, самодвижущийся экипаж пронизывал село за селом, как игла пронизывает бусины, и внезапно Толлер заметил, что среди пассажиров фургона только Бартан Драмме не вожделеет драгоценного общения с Сондевирой. Вопреки обыкновению он казался унылым и апатичным, даже не потрудился пересесть, чтобы из прорехи в тенте не капало за шиворот, и нянчил на коленях, как младенца, прихваченный с небесного корабля бурдюк бренди. «Может, его гнетут мысли о предстоящем бое? – подумал Толлер. – Или о том, что женщина, которую он взял в жены на Верхнем Мире, и это создание с талантами богини, – абсолютно разные существа? Может, он наконец понял, что прошлого не вернуть?»
– …но не так, как горит топливо в печи, – объясняла Сондевира. – Соединяясь друг с другом, атомы легчайшего солнечного газа образуют более тяжелый газ. При этом выделяется огромная энергия, она-то и заставляет солнце светиться. Увы, сейчас я не в состоянии растолковать как следует. Чтобы выразить основные концепции и принципы, нужно время…
– А если попробовать беззвучным голосом? – спросил Толлер. – Как ты объясняла, когда мы летели в вакууме?
Сондевира посмотрела на него через плечо.
– Это, конечно, было бы проще всего, но я боюсь входить в телепатический контакт. Я вам уже говорила: симбонитам всегда известно, где я нахожусь. Чем ближе я к их космолету, тем больше они мной интересуются, потому что стоянка корабля – единственное место на планете, куда мне заказан путь. Как только они уловят хоть малейший признак телепатической активности, ко мне будет применено физическое воздействие. Боюсь, это произойдет довольно скоро.
– Надо было им уничтожить корабль. – Из голоса Беризы все еще не выветрилась враждебность.
– Так-то оно так, но ведь они не в состоянии узнать, сколько еще симбоновых спор на Верхнем Мире ждет встречи с людьми. – Сондевира улыбнулась Беризе: дескать, я понимаю, что твоя озабоченность не имеет ничего общего с ревностью. – Кроме того, строительство корабля потребовало немалых жертв.
– Могут быть новые жертвы, и не только с их стороны.
– Знаю, – кивнула Сондевира. – Я вас с самого начала предупреждала.
Глава 18
Внезапно фургон повернул влево, и через несколько мгновений гладкая мостовая сменилась буграми и ухабами. Повозка завиляла и запрыгала, колеса откликнулись возмущенным лязганьем и скрипом. Толлер встал на ноги, сдвинул парусину и глянул вперед через плечо Сондевиры. Оказалось, они съехали с дороги и теперь катят прямо по луговому дерну. Сквозь дождевые брызги на стекле кабины виднелась почти прямая линия горизонта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80
– Вот он! Да не один! – воскликнул Врэйкер, снова приподняв парусиновый полог и глянув наружу. Чуть ли не все пассажиры фургона оживленно загомонили, придвигаясь к нему.
– Эй, не забывайте: нас никто не должен видеть. – Толлер приподнял ткань над бортом повозки и в образовавшуюся щель увидел деревню, примечательную своей абсолютной неприметностью. Тут и там на глаза попадались ремесленники – каменщики, плотники, кузнецы, – одинаково узнаваемые во всех мирах. Подобную деревню – как и хутора, встречавшиеся астронавтам раньше, – в умеренных широтах Мира можно было найти где угодно, но жители этой выглядели поистине чудно. Дальнемирец напоминал человека, но был значительно ниже ростом и обладал совершенно иными пропорциями тела; многослойное одеяние с капюшоном, предназначенное, видимо, для защиты от дождя, не могло скрыть чудовищной вогнутости позвоночника, который заставлял своего хозяина ходить с выпяченным животом и задранным подбородком. Ноги были чересчур коротки и толсты, но все же не такие обрубки, как руки, которые торчали из плеч вверх и в стороны, и там, где у обычных людей локти, заканчивались кистями, имевшими всего-навсего по пять пальцев. Под капюшонами трудно было разглядеть лица, но они, по всей видимости, были бледными и безволосыми, и черты их почти полностью терялись под жировыми складками.
– Симпатичные малютки, – насмешливо произнес Бартан. – Это и есть наш противник?
– Не будь таким самонадеянным, – сказала Сондевира, оглядываясь через плечо. – Они очень сильны и, по-моему, не слишком боятся боли. К тому же они фанатично преданны своим хозяевам.
Дальнемирцы, идущие, судя по всему, на работу, с интересом поглядывали на фургон, а их спрятанные под капюшонами глаза играли белыми и янтарными переливами.
– Они тебя заметили? – спросил Толлер.
– Может быть, но ведь им до меня нет дела, разве что фургон пробуждает в их серых умах любопытство. Механические повозки здесь все еще редкость. Мое положение можно назвать привилегированным.
– Расскажи об их армии. Как она организована? И чем вооружена?
– Толлер Маракайн, у дальнемирцев нет армии в твоем понимании этого слова. Мировому государству уже больше ста лет, и благодаря симбонитам междоусобицы давно изжиты. Но есть огромная организация с названием, которое проще всего перевести как «гражданская служба». Она беспрекословно берется за любые задачи, такие, например, как борьба с наводнениями, вырубка леса, строительство дорог…
– Значит, они не обучены воевать?
– Отсутствие боевых навыков восполняется численностью, – ответила Сондевира. – Повторяю, они очень сильны физически, хотя изящной их осанку не назовешь.
Илвен Завотл отвлекся от мысленного созерцания огня, испепеляющего внутренности.
– Они не похожи на нас, и все-таки… как бы это выразить… я вижу больше сходства, чем различия.
– Наше солнце – вблизи центра галактики, где звезды расположены очень тесно. Вероятно, в этой части космоса все ныне обитаемые планеты были миллионы лет назад одновременно засеяны жизнью. Путешествуя по мирам, можно встретить на многих из них родственников человека.
– А что такое галактика? – спросил Завотл, положив начало целому граду вопросов. Астронавты жадно впитывали даровые знания, доставшиеся Сондевире от симбонитов и от природной человеческой проницательности, выросшей сверх вообразимого. Услышав, что каждый из сотен туманных водоворотов, видимых на ночном небе, состоит, возможно, из миллионов и миллионов звезд, Толлер испытал головокружительный восторг с примесью горького сожаления. Вспомнилось, каким глупцом он себя выставил, бросив вызов неведомому космосу, а еще по сердцу разлилась скорбь, что рядом нет Лейна: кто, как не он, заслужил место на этом пиршестве разума?
Шипя и пыхтя, самодвижущийся экипаж пронизывал село за селом, как игла пронизывает бусины, и внезапно Толлер заметил, что среди пассажиров фургона только Бартан Драмме не вожделеет драгоценного общения с Сондевирой. Вопреки обыкновению он казался унылым и апатичным, даже не потрудился пересесть, чтобы из прорехи в тенте не капало за шиворот, и нянчил на коленях, как младенца, прихваченный с небесного корабля бурдюк бренди. «Может, его гнетут мысли о предстоящем бое? – подумал Толлер. – Или о том, что женщина, которую он взял в жены на Верхнем Мире, и это создание с талантами богини, – абсолютно разные существа? Может, он наконец понял, что прошлого не вернуть?»
– …но не так, как горит топливо в печи, – объясняла Сондевира. – Соединяясь друг с другом, атомы легчайшего солнечного газа образуют более тяжелый газ. При этом выделяется огромная энергия, она-то и заставляет солнце светиться. Увы, сейчас я не в состоянии растолковать как следует. Чтобы выразить основные концепции и принципы, нужно время…
– А если попробовать беззвучным голосом? – спросил Толлер. – Как ты объясняла, когда мы летели в вакууме?
Сондевира посмотрела на него через плечо.
– Это, конечно, было бы проще всего, но я боюсь входить в телепатический контакт. Я вам уже говорила: симбонитам всегда известно, где я нахожусь. Чем ближе я к их космолету, тем больше они мной интересуются, потому что стоянка корабля – единственное место на планете, куда мне заказан путь. Как только они уловят хоть малейший признак телепатической активности, ко мне будет применено физическое воздействие. Боюсь, это произойдет довольно скоро.
– Надо было им уничтожить корабль. – Из голоса Беризы все еще не выветрилась враждебность.
– Так-то оно так, но ведь они не в состоянии узнать, сколько еще симбоновых спор на Верхнем Мире ждет встречи с людьми. – Сондевира улыбнулась Беризе: дескать, я понимаю, что твоя озабоченность не имеет ничего общего с ревностью. – Кроме того, строительство корабля потребовало немалых жертв.
– Могут быть новые жертвы, и не только с их стороны.
– Знаю, – кивнула Сондевира. – Я вас с самого начала предупреждала.
Глава 18
Внезапно фургон повернул влево, и через несколько мгновений гладкая мостовая сменилась буграми и ухабами. Повозка завиляла и запрыгала, колеса откликнулись возмущенным лязганьем и скрипом. Толлер встал на ноги, сдвинул парусину и глянул вперед через плечо Сондевиры. Оказалось, они съехали с дороги и теперь катят прямо по луговому дерну. Сквозь дождевые брызги на стекле кабины виднелась почти прямая линия горизонта.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80