— Разговоры, то да се… А ты почему здесь?
— Я одарила Велено таким счастьем, что перед следующим заездом он очухается лишь через некоторое время. Вот я и выскочила за пирогом.
— А пирог-то зачем? Ты же не нуждаешься в еде? — спросила Глоха.
— Это не для себя, — пояснила демонесса. — Это для него. Нужно поддержать его силы.
Услышанное повергло в изумление даже Косто.
— Я правильно понял? — спросил он. — Ты хочешь совершить добрый поступок, не обусловленный обязательствами?
— А что тут такого? — принялась оправдываться демонесса. — Или, по-вашему, жена не может сделать для мужа ничего хорошего, даже если ей самой этого хочется?
— Ого! Создается впечатление, будто он тебе небезразличен, — заметил Косто.
Метрия — вот уж полнейшее диво! — смутилась.
— Это иллюзия, — пробормотала она, глядя в сторону.
— Вот как? — Трент присмотрелся к ней повнимательнее. — А ну, скажи о нем что-нибудь плохое.
— Пожалуйста! Он… это… Ничего в голову не приходит. Как-нибудь в другой раз.
— Не знай я тебя так хорошо, мне показалось бы, что у тебя есть частица души, — промолвил волшебник.
— Чепуха! Я просто постаралась на несколько часов сделать его счастливым. Это вопрос профессиональной гордости.
— И когда ты успела обзавестись такого рода профессиональной гордостью? — полюбопытствовала Глоха.
— С тех пор как вышла замуж, — ответила демонесса с некоторым удивлением.
— Похоже, это была не простая брачная церемония, — сказала Глоха. — Вот я, например, когда клялась не умышлять против Велено ничего дурного, почувствовала, как меня опутывают невидимые узы. А ты случайно не ощутила чего-нибудь подобного?
— Пожалуй, — признала Метрия. — Вообще-то тогда я была настолько поглощена соблюдением обряда, что на такие мелочи внимания не обращала. Эта церемония сделала меня совместимой с замком, благодаря чему я смогла притвориться, будто вызываю с ним аиста.
— Притвориться? — спросил Велко.
— Мы, демоны, можем проделывать все точно так же, как при настоящем вызове, но послание при этом до аиста не доходит. Это один из способов провести смертного. Ну сами посудите, кому в здравом уме захотелось бы возиться с младенцем?
— Мне, — не раздумывая, ответила Глоха. — Будь у меня подходящий муж, мне непременно захотелось бы обзавестись еще и ребеночком.
— А у тебя, Метрия, муж неподходящий? — вкрадчиво осведомился Трент.
— Я такого не говорила. Велено неплохой человек, просто замкнутый. В нем нет ничего столь дурного, что не могла бы исправить любящая женщина.
— А ты что, любящая женщина?
— Конечно, нет! — воскликнула Метрия, но тут же обиженно посмотрела на собеседников. — То есть не то чтобы совсем уж нет… Я не знаю.
— Ты, наверное, не можешь разобраться в собственных чувствах, — сказал Велко. — Тебе одновременно и радостно, и грустно.
— Точно! — подтвердила демонесса. — А ты откуда знаешь?
— Мне самому знакомо такое ощущение. Это одно из проявлений любви.
— Любви? То есть того, что я так искала?
— А это не то, что ты рассчитывала обрести? — с неожиданно пробудившимся интересом спросила Глоха.
— Ну, по правде сказать, я плохо представляла себе, что именно хочу обрести, но, кажется, надеялась на что-то другое. И вовсе не уверена в том, что происходящее со мной сейчас мне нравится.
— Любви нет дела до того, что тебе нравится, а что нет, — печально промолвил Трент. — Она может даровать тебе не только счастье, но и великую скорбь, однако ее не променяешь ни на какое другое чувство. Метрия, мне кажется, что во время свадебного обряда ты получила половину души Велено, со всеми вытекающими последствиями. То есть теперь ты способна испытывать полноценные человеческие чувства.
— А разве не половинчатые? — осведомилась Глоха.
— Половина души — это не полпирога, — ответил волшебник. — Она способна восстановить свою целостность. Так что впереди тебя ждет много нового.
— Но я не собиралась обзаводиться душой, — хныкающим голосом произнесла Метрия. — Мне просто хотелось испытать любовь.
— Полагаю, профессор Балломут это прекрасно знал, — сказал Велко. — Он понимал, что ты получишь не совсем то, чего ищешь, и явился сюда лично как раз для того, чтобы это обеспечить.
— Балломут! — гневно вскричала Метрия. — Старый проходимец! Он решил посчитаться со мной за то, что я невнимательно слушала его лекции!
— Должен признать, это ему удалось, — сказал Трент.
— И что мне теперь делать с этой душой? — жалобно спросила демонесса.
— Откровенно говоря, моя дорогая, — начал Трент, с улыбкой на лице, — по-моему, тебе не остается ничего другого, как…
— Страдать, — закончил за него Велко. — Тебе придется страдать, Метрия.
— Вот уж нет! Чего-чего, а этого вы от меня не дождетесь! Я…
— Что? Что ты собираешься сделать? — спросил Косто.
— Отнести ему пирог, — со вздохом ответила демонесса и растаяла.
— Да, — покачал головой Трент. — Лично мне очень не хотелось бы рассердить этого профессора. Он большой дока по части наказаний.
— А вот мне, напротив, очень бы этого хотелось, — высказал свое мнение Косто. — Если он всех наказывает таким манером. Половинка души — это как раз то, чего я добиваюсь.
Глоха заметила, что при этих словах Велко встрепенулся, но особого внимания на это не обратила.
— Ну что ж, наверное, нам все-таки нужно лечь, — промолвила она, вставая.
Велко попытался последовать ее примеру, но у него ничего не вышло.
— Пожалуй, я останусь здесь, — сказал он.
Глоха понимала, что ему не хочется отягощать никого своими проблемами, и чтобы лишний раз не смущать больного, предлагая отнести его на руках, проговорила:
— Верная мысль, зачем таскаться туда-сюда по всему замку. Я тоже останусь здесь.
— А разве в твоей верхней комнате не удобнее? — спросил скелет.
— Ну… — замялась девушка. — Видишь ли…
— Поднимайся, а я с удовольствием отнесу Велко. Он тоже меня носил, так что мы будем квиты.
— Это весьма любезно с твоей стороны, — откликнулся великан. Косто подхватил его на руки и направился к лестнице.
— А я принесу подушки, — заявила Глоха.
Однако, нарвав охапку подушек, девушка поняла, что так много ей не снести. А таскать по подушке за раз было бы утомительно и долго. Не говоря уж о том, что это занятие отобрало бы время ото сна, а спать ей уже хотелось.
И тут снова появилась Метрия.
— У тебя затруднения? — спросила демонесса.
— Тебе-то что? — коротко откликнулась Глоха.
— Как это что? Такая славная малышка, как ты, в жизни не сделавшая никому ничего дурного, уж, конечно заслуживает, чтобы ей помогли. Дай подушки, я понесу. Мне это совсем не трудно.
Глоха сначала опешила, но потом вспомнила о новообретенной душе, наличие которой, надо полагать и объясняло странную отзывчивость демонессы, а потом искренне поблагодарила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106
— Я одарила Велено таким счастьем, что перед следующим заездом он очухается лишь через некоторое время. Вот я и выскочила за пирогом.
— А пирог-то зачем? Ты же не нуждаешься в еде? — спросила Глоха.
— Это не для себя, — пояснила демонесса. — Это для него. Нужно поддержать его силы.
Услышанное повергло в изумление даже Косто.
— Я правильно понял? — спросил он. — Ты хочешь совершить добрый поступок, не обусловленный обязательствами?
— А что тут такого? — принялась оправдываться демонесса. — Или, по-вашему, жена не может сделать для мужа ничего хорошего, даже если ей самой этого хочется?
— Ого! Создается впечатление, будто он тебе небезразличен, — заметил Косто.
Метрия — вот уж полнейшее диво! — смутилась.
— Это иллюзия, — пробормотала она, глядя в сторону.
— Вот как? — Трент присмотрелся к ней повнимательнее. — А ну, скажи о нем что-нибудь плохое.
— Пожалуйста! Он… это… Ничего в голову не приходит. Как-нибудь в другой раз.
— Не знай я тебя так хорошо, мне показалось бы, что у тебя есть частица души, — промолвил волшебник.
— Чепуха! Я просто постаралась на несколько часов сделать его счастливым. Это вопрос профессиональной гордости.
— И когда ты успела обзавестись такого рода профессиональной гордостью? — полюбопытствовала Глоха.
— С тех пор как вышла замуж, — ответила демонесса с некоторым удивлением.
— Похоже, это была не простая брачная церемония, — сказала Глоха. — Вот я, например, когда клялась не умышлять против Велено ничего дурного, почувствовала, как меня опутывают невидимые узы. А ты случайно не ощутила чего-нибудь подобного?
— Пожалуй, — признала Метрия. — Вообще-то тогда я была настолько поглощена соблюдением обряда, что на такие мелочи внимания не обращала. Эта церемония сделала меня совместимой с замком, благодаря чему я смогла притвориться, будто вызываю с ним аиста.
— Притвориться? — спросил Велко.
— Мы, демоны, можем проделывать все точно так же, как при настоящем вызове, но послание при этом до аиста не доходит. Это один из способов провести смертного. Ну сами посудите, кому в здравом уме захотелось бы возиться с младенцем?
— Мне, — не раздумывая, ответила Глоха. — Будь у меня подходящий муж, мне непременно захотелось бы обзавестись еще и ребеночком.
— А у тебя, Метрия, муж неподходящий? — вкрадчиво осведомился Трент.
— Я такого не говорила. Велено неплохой человек, просто замкнутый. В нем нет ничего столь дурного, что не могла бы исправить любящая женщина.
— А ты что, любящая женщина?
— Конечно, нет! — воскликнула Метрия, но тут же обиженно посмотрела на собеседников. — То есть не то чтобы совсем уж нет… Я не знаю.
— Ты, наверное, не можешь разобраться в собственных чувствах, — сказал Велко. — Тебе одновременно и радостно, и грустно.
— Точно! — подтвердила демонесса. — А ты откуда знаешь?
— Мне самому знакомо такое ощущение. Это одно из проявлений любви.
— Любви? То есть того, что я так искала?
— А это не то, что ты рассчитывала обрести? — с неожиданно пробудившимся интересом спросила Глоха.
— Ну, по правде сказать, я плохо представляла себе, что именно хочу обрести, но, кажется, надеялась на что-то другое. И вовсе не уверена в том, что происходящее со мной сейчас мне нравится.
— Любви нет дела до того, что тебе нравится, а что нет, — печально промолвил Трент. — Она может даровать тебе не только счастье, но и великую скорбь, однако ее не променяешь ни на какое другое чувство. Метрия, мне кажется, что во время свадебного обряда ты получила половину души Велено, со всеми вытекающими последствиями. То есть теперь ты способна испытывать полноценные человеческие чувства.
— А разве не половинчатые? — осведомилась Глоха.
— Половина души — это не полпирога, — ответил волшебник. — Она способна восстановить свою целостность. Так что впереди тебя ждет много нового.
— Но я не собиралась обзаводиться душой, — хныкающим голосом произнесла Метрия. — Мне просто хотелось испытать любовь.
— Полагаю, профессор Балломут это прекрасно знал, — сказал Велко. — Он понимал, что ты получишь не совсем то, чего ищешь, и явился сюда лично как раз для того, чтобы это обеспечить.
— Балломут! — гневно вскричала Метрия. — Старый проходимец! Он решил посчитаться со мной за то, что я невнимательно слушала его лекции!
— Должен признать, это ему удалось, — сказал Трент.
— И что мне теперь делать с этой душой? — жалобно спросила демонесса.
— Откровенно говоря, моя дорогая, — начал Трент, с улыбкой на лице, — по-моему, тебе не остается ничего другого, как…
— Страдать, — закончил за него Велко. — Тебе придется страдать, Метрия.
— Вот уж нет! Чего-чего, а этого вы от меня не дождетесь! Я…
— Что? Что ты собираешься сделать? — спросил Косто.
— Отнести ему пирог, — со вздохом ответила демонесса и растаяла.
— Да, — покачал головой Трент. — Лично мне очень не хотелось бы рассердить этого профессора. Он большой дока по части наказаний.
— А вот мне, напротив, очень бы этого хотелось, — высказал свое мнение Косто. — Если он всех наказывает таким манером. Половинка души — это как раз то, чего я добиваюсь.
Глоха заметила, что при этих словах Велко встрепенулся, но особого внимания на это не обратила.
— Ну что ж, наверное, нам все-таки нужно лечь, — промолвила она, вставая.
Велко попытался последовать ее примеру, но у него ничего не вышло.
— Пожалуй, я останусь здесь, — сказал он.
Глоха понимала, что ему не хочется отягощать никого своими проблемами, и чтобы лишний раз не смущать больного, предлагая отнести его на руках, проговорила:
— Верная мысль, зачем таскаться туда-сюда по всему замку. Я тоже останусь здесь.
— А разве в твоей верхней комнате не удобнее? — спросил скелет.
— Ну… — замялась девушка. — Видишь ли…
— Поднимайся, а я с удовольствием отнесу Велко. Он тоже меня носил, так что мы будем квиты.
— Это весьма любезно с твоей стороны, — откликнулся великан. Косто подхватил его на руки и направился к лестнице.
— А я принесу подушки, — заявила Глоха.
Однако, нарвав охапку подушек, девушка поняла, что так много ей не снести. А таскать по подушке за раз было бы утомительно и долго. Не говоря уж о том, что это занятие отобрало бы время ото сна, а спать ей уже хотелось.
И тут снова появилась Метрия.
— У тебя затруднения? — спросила демонесса.
— Тебе-то что? — коротко откликнулась Глоха.
— Как это что? Такая славная малышка, как ты, в жизни не сделавшая никому ничего дурного, уж, конечно заслуживает, чтобы ей помогли. Дай подушки, я понесу. Мне это совсем не трудно.
Глоха сначала опешила, но потом вспомнила о новообретенной душе, наличие которой, надо полагать и объясняло странную отзывчивость демонессы, а потом искренне поблагодарила:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106