Тогда я смогу вызвать подмогу. Вот если бы ты нашел способ…
— Я попробую, — заявил Грей, ощущая необычайную ясность и четкость мысли: по-видимому, воодушевление положительно сказалось на его умственных способностях. — Итак, что мы имеем? Это просто мутная лужа, но, по-моему, гоблины в большинстве своем верят, что тут и вправду Источник ненависти. Их гоблинатор наверняка знает что к чему, но скрывает правду, чтобы держать в страхе свои буйных соплеменников. Пугает их, что в случае чего пустит эту водицу в ход. Наши обыкновенские гоблинаторы ничуть не лучше:
«чем мутнее вода, тем больше рыбки они оттуда вылавливают. Таким образом, Гротеск блефует, а мы можем использовать его блеф против него.
— Но они скоро поймут, что ты не испытываешь ко мне ненависти, и все раскроется, — усомнилась Айви.
— Не думаю. Я скажу, что обладаю могучим магическим даром, предохраняющим меня от воздействия…
— Но ведь Гротеск знает, что это враки!
— Пусть себе знает. Он все равно рта не раскроет, не сознается в том, что дурил всю свою шайку. Хочет, не хочет, а ему придется подыграть мне. Я заставлю его выполнить условия сделки: для него всяко лучше отпустить нас, чем разоблачить себя перед всей Ордой и, пожалуй, самому отправиться в котел.
Айви поняла, наконец, замысел Грея, и лицо ее просияло.
— Здорово придумано! Какой ты умница!
— Похоже, ты выявляешь во мне самое лучшее, — смущенно улыбнулся он.
Это утверждение казалось недалеким от истины. Никогда прежде Грей по-настоящему не влюблялся и теперь чувствовал, что любовь окрыляет. И ощущал совершенно непривычную уверенность в своих силах.
— Знаешь, надо будет освободить и этого бедного кентавра, а то гоблины сорвут свою досаду на нем.
— Какой ты добрый! — восхитилась Айви. — Никогда не пройдешь мимо чужого горя. Жирара вызволил, теперь вот кентавра хочешь… Наверное, за это я тебя и люблю.
Грей смутился еще сильнее: он ведь просто делал то, что считал нужным, вовсе не пытаясь таким образом ей поправиться. Помнится, когда ему пришло в голову поискать исток кровавой реки, Айви даже выглядела раздосадованной.
Возможно, главная ошибка его той, прежней, жизни заключалась в постоянных попытках произвести на кого-то впечатление: желание-то было большое, а возможностей никаких. Но с Айви все было иначе: он просто хотел сделать ее счастливой.
Но тут его посетило совершенно неожиданное сомнение.
— Не знаю вот только, правильно ли это… Врать-то, все-таки, нехорошо. Я ведь не генерал-гоблинатор.
— Но ведь не ты придумал правила, — торопливо возразила Айви. — Они сами наврали насчет Источника ненависти, а ты делаешь вид, будто им веришь, и врешь насчет своей магии. Все по-честному.
Грей несколько сомневался в том, что сплошные враки — это по-честному, но, в конце концов, тут имелась своя логика.
Так или иначе, ему и впрямь приходилось принимать не им придуманные правила игры: он ведь соглашался с тем, что имеет дело с гоблинами и кентаврами, даже не пытаясь выяснить, как устраивают эти анимации.
— Ладно, пока не придумаю ничего получше, будем действовать так. Возьми меня за руку: все должны видеть, что моя предполагаемая «магия» действует па тех, с кем я в контакте. Пошли!
Рука об руку они вступили в воду.
— Эй вы, Золотой Бардак, или как вас там? — крикнул Грей. — Видите, ваш Источник на меня не действует. Против моей магии это — тьфу! Я даже к вам, головотяпам, и то, не питаю никакой ненависти!
Гоблины растерянно уставились на своего главаря, но прежде чем тот успел хоть что-то сказать, Грей заговорил с ним:
— Ты ведь знаешь, что я прав, разве не так? На твоих-то оболтусов вода подействует. — Он опустил руку в воду и сделал вид, будто собирается плеснуть. — Вот как брызну!
— Нет! — испуганно воскликнул гоблин. — Не надо!
Грей изобразил самую свирепую ухмылку, на какую оказался способен. Похоже, его уловка удалась. Гротеску не оставалось ничего другого, как ему подыгрывать.
— То-то же, кислая рожа! Ты знаешь, что может произойти, так что лучше тебе меня не искушать.
Как и следовало ожидать, искушать его генерал-гоблинатор не стал. И то сказать, не мог же он разоблачить себя перед своими подчиненными.
— Ты, вроде бы, назвался обыкновеном, — с досадой проворчал он.
— Ты меня не правильно понял, — ответил Грей. — Я сказал, что прибыл из Обыкновении, но это не значит, будто бы я оттуда родом.
Он уже усвоил, что рожденный в Обыкновении не может обладать магическим талантом, и вовсе не хотел заострять на этом внимание гоблинов. Как, впрочем, и Гротеск — в данном случае их интересы совпадали.
Подойдя к берегу, юноша и девушка остановились.
— А теперь, — сказал Грей, — я хочу, чтобы ты вернул принцессе ее собственность. А ну, отдавай Зеркало.
— Ха, ха, ха — рассмеялся один из гоблинов. — Еще чего захотел.
— Я вижу, тут некоторым очень весело, — промолвил Грей, наклоняясь и зачерпывая ладонью воду. — Пусть-ка этот шутник подойдет поближе, посмеемся вместе.
Голос юноши звучал совершенно спокойно, хотя нервы его были напряжены до предела. Найдись среди гоблинов хоть один смельчак, его блеф тут же будет раскрыт.
Смельчаков не нашлось: коренастые уродцы смолкли. Грей огляделся по сторонам и с деланным изумлением спросил:
— Неужто во всей вашей Золотой Бурде никто не хочет попить? Я уж не говорю, помыться: судя по вашим рожам, у вас это не принято. А то смотрите, могу предложить такой душ…
— Принесите Зеркало! — рявкнул Гротеск.
Толпа зашевелилось. Зеркало передавали из рук в руки, пока гоблин, оказавшийся последним, не приблизился с опаской к юноше.
— Только не брызгайся, — попросил он.
— Не дрейфь, делай что велят, и я тебя не трону, — пообещал Грей. — Айви, забери у него Зеркало. Только не отпускай мою руку, иначе моя магия перестанет тебя защищать.
— Ни за что не отпущу! — воскликнула Айви, делая вид, будто боится этой воды пуще смерти. Крепко держась за руку Грея, она потянулась и под злобным взглядом главаря взяла Зеркало у подошедшего к пруду гоблина.
— Принцессе негоже уходить пешком, — заявил Грей. — А ну, приведите сюда кентавра.
Но тут генерал-гоблинатор решил, что пришло время ему сделать свой ход.
— Прочь от воды! — скомандовал он. — Окружить пруд, но держаться на таком расстоянии, чтобы брызги не долетели.
Замысел его был ясен: Гротеск вознамерился, не раскрывая своего секрета, сцапать пленников снова как только те выйдут из воды.
— Айви, где твоя чашка? — спросил Грей.
Девушка положила Зеркало в рюкзачок, а оттуда достала обыкновенскую чашку.
— Зачерпни побольше водицы, и если кто-то из этих уродов сунется, устрой им душ.
Айви наполнила чашку до краев, и они с Греем, так и не расцепив рук, вышли на берег. Гоблины отступили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
— Я попробую, — заявил Грей, ощущая необычайную ясность и четкость мысли: по-видимому, воодушевление положительно сказалось на его умственных способностях. — Итак, что мы имеем? Это просто мутная лужа, но, по-моему, гоблины в большинстве своем верят, что тут и вправду Источник ненависти. Их гоблинатор наверняка знает что к чему, но скрывает правду, чтобы держать в страхе свои буйных соплеменников. Пугает их, что в случае чего пустит эту водицу в ход. Наши обыкновенские гоблинаторы ничуть не лучше:
«чем мутнее вода, тем больше рыбки они оттуда вылавливают. Таким образом, Гротеск блефует, а мы можем использовать его блеф против него.
— Но они скоро поймут, что ты не испытываешь ко мне ненависти, и все раскроется, — усомнилась Айви.
— Не думаю. Я скажу, что обладаю могучим магическим даром, предохраняющим меня от воздействия…
— Но ведь Гротеск знает, что это враки!
— Пусть себе знает. Он все равно рта не раскроет, не сознается в том, что дурил всю свою шайку. Хочет, не хочет, а ему придется подыграть мне. Я заставлю его выполнить условия сделки: для него всяко лучше отпустить нас, чем разоблачить себя перед всей Ордой и, пожалуй, самому отправиться в котел.
Айви поняла, наконец, замысел Грея, и лицо ее просияло.
— Здорово придумано! Какой ты умница!
— Похоже, ты выявляешь во мне самое лучшее, — смущенно улыбнулся он.
Это утверждение казалось недалеким от истины. Никогда прежде Грей по-настоящему не влюблялся и теперь чувствовал, что любовь окрыляет. И ощущал совершенно непривычную уверенность в своих силах.
— Знаешь, надо будет освободить и этого бедного кентавра, а то гоблины сорвут свою досаду на нем.
— Какой ты добрый! — восхитилась Айви. — Никогда не пройдешь мимо чужого горя. Жирара вызволил, теперь вот кентавра хочешь… Наверное, за это я тебя и люблю.
Грей смутился еще сильнее: он ведь просто делал то, что считал нужным, вовсе не пытаясь таким образом ей поправиться. Помнится, когда ему пришло в голову поискать исток кровавой реки, Айви даже выглядела раздосадованной.
Возможно, главная ошибка его той, прежней, жизни заключалась в постоянных попытках произвести на кого-то впечатление: желание-то было большое, а возможностей никаких. Но с Айви все было иначе: он просто хотел сделать ее счастливой.
Но тут его посетило совершенно неожиданное сомнение.
— Не знаю вот только, правильно ли это… Врать-то, все-таки, нехорошо. Я ведь не генерал-гоблинатор.
— Но ведь не ты придумал правила, — торопливо возразила Айви. — Они сами наврали насчет Источника ненависти, а ты делаешь вид, будто им веришь, и врешь насчет своей магии. Все по-честному.
Грей несколько сомневался в том, что сплошные враки — это по-честному, но, в конце концов, тут имелась своя логика.
Так или иначе, ему и впрямь приходилось принимать не им придуманные правила игры: он ведь соглашался с тем, что имеет дело с гоблинами и кентаврами, даже не пытаясь выяснить, как устраивают эти анимации.
— Ладно, пока не придумаю ничего получше, будем действовать так. Возьми меня за руку: все должны видеть, что моя предполагаемая «магия» действует па тех, с кем я в контакте. Пошли!
Рука об руку они вступили в воду.
— Эй вы, Золотой Бардак, или как вас там? — крикнул Грей. — Видите, ваш Источник на меня не действует. Против моей магии это — тьфу! Я даже к вам, головотяпам, и то, не питаю никакой ненависти!
Гоблины растерянно уставились на своего главаря, но прежде чем тот успел хоть что-то сказать, Грей заговорил с ним:
— Ты ведь знаешь, что я прав, разве не так? На твоих-то оболтусов вода подействует. — Он опустил руку в воду и сделал вид, будто собирается плеснуть. — Вот как брызну!
— Нет! — испуганно воскликнул гоблин. — Не надо!
Грей изобразил самую свирепую ухмылку, на какую оказался способен. Похоже, его уловка удалась. Гротеску не оставалось ничего другого, как ему подыгрывать.
— То-то же, кислая рожа! Ты знаешь, что может произойти, так что лучше тебе меня не искушать.
Как и следовало ожидать, искушать его генерал-гоблинатор не стал. И то сказать, не мог же он разоблачить себя перед своими подчиненными.
— Ты, вроде бы, назвался обыкновеном, — с досадой проворчал он.
— Ты меня не правильно понял, — ответил Грей. — Я сказал, что прибыл из Обыкновении, но это не значит, будто бы я оттуда родом.
Он уже усвоил, что рожденный в Обыкновении не может обладать магическим талантом, и вовсе не хотел заострять на этом внимание гоблинов. Как, впрочем, и Гротеск — в данном случае их интересы совпадали.
Подойдя к берегу, юноша и девушка остановились.
— А теперь, — сказал Грей, — я хочу, чтобы ты вернул принцессе ее собственность. А ну, отдавай Зеркало.
— Ха, ха, ха — рассмеялся один из гоблинов. — Еще чего захотел.
— Я вижу, тут некоторым очень весело, — промолвил Грей, наклоняясь и зачерпывая ладонью воду. — Пусть-ка этот шутник подойдет поближе, посмеемся вместе.
Голос юноши звучал совершенно спокойно, хотя нервы его были напряжены до предела. Найдись среди гоблинов хоть один смельчак, его блеф тут же будет раскрыт.
Смельчаков не нашлось: коренастые уродцы смолкли. Грей огляделся по сторонам и с деланным изумлением спросил:
— Неужто во всей вашей Золотой Бурде никто не хочет попить? Я уж не говорю, помыться: судя по вашим рожам, у вас это не принято. А то смотрите, могу предложить такой душ…
— Принесите Зеркало! — рявкнул Гротеск.
Толпа зашевелилось. Зеркало передавали из рук в руки, пока гоблин, оказавшийся последним, не приблизился с опаской к юноше.
— Только не брызгайся, — попросил он.
— Не дрейфь, делай что велят, и я тебя не трону, — пообещал Грей. — Айви, забери у него Зеркало. Только не отпускай мою руку, иначе моя магия перестанет тебя защищать.
— Ни за что не отпущу! — воскликнула Айви, делая вид, будто боится этой воды пуще смерти. Крепко держась за руку Грея, она потянулась и под злобным взглядом главаря взяла Зеркало у подошедшего к пруду гоблина.
— Принцессе негоже уходить пешком, — заявил Грей. — А ну, приведите сюда кентавра.
Но тут генерал-гоблинатор решил, что пришло время ему сделать свой ход.
— Прочь от воды! — скомандовал он. — Окружить пруд, но держаться на таком расстоянии, чтобы брызги не долетели.
Замысел его был ясен: Гротеск вознамерился, не раскрывая своего секрета, сцапать пленников снова как только те выйдут из воды.
— Айви, где твоя чашка? — спросил Грей.
Девушка положила Зеркало в рюкзачок, а оттуда достала обыкновенскую чашку.
— Зачерпни побольше водицы, и если кто-то из этих уродов сунется, устрой им душ.
Айви наполнила чашку до краев, и они с Греем, так и не расцепив рук, вышли на берег. Гоблины отступили.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100