Общий тон статьи - безмерное
удивление по поводу мощи Советского Союза на исходе войны:
"Обходя узлы сопротивления и предоставляя их ликвидацию тыловым частям,
Жуков промчал свои танковые авангарды и моторизованную пехоту за первые 18
дней кампании по болотистой и лесистой местности более чем за 300 миль -
рекордная быстрота наступления, значительно превосходящая темпы наступления
немцев в 1941 году." Быстрота ею наступления заставляла лондонцев в шутку
говорить, что Жуков торопится, чтобы освободить острова, занятые немцами в
Ла-Манше... Лорд Бивербрук как-то заметил, что коммунизм дал лучших
генералов этой войны Жуков - коммунист. Он не верит в бога, но ,он верит в
историю, в прогресс, в благопристойность. Ради этого, ради своей семьи,
своей жены, детей и России он ведет эту победоносную войну...
Что бы ни произошло в течение ближайших недель, Георгий Константинович
Жуков войдет в историю как один из крупнейших полководцев второй мировой
войны. Занимая в настоящее время пост командующего отборными войсками
Красной Армии в ценральном секторе Восточного фронта, он явно предназначен
Сталиным для роли завоевателя Берлина...
Его успехи на поле боя не имеют себе равных в нынешней войне ни среди
союзных армий, ни в германской армии нельзя найти ни одного генерала,
равного Жукову"
Таково мнение, во всяком случае высказанное публично, в США - тогда
нашего союзника.
В Берлине Геббельс, оставшийся верным Гитлеру до конца, злобно
записывает в своем дневнике примерно в это время. "Ни одна из наших военных
операций, как бы она ни была хорошо подготовлена, не привела в последнее
время к успеху. Сталин имеет все основания чествовать советских маршалов,
которые проявили выдающиеся военные способности".
Советские войска, вставшие на западном берегу Одера, предвещали скорый
конец фашистской ночи.
Добьем фашистского зверя в его берлоге!"
Такие щиты-плакаты встречали наши войска на границе Германии. Наши
передовые части устанавливали их, как только нога советского воина
переступала границу Германии с Польшей. Плакаты звали "Бойцы и командиры! Мы
вступили на территорию Германии Вперед - на Берлин!"
26 января Военный совет 1-го Белорусского фронта вошел в Ставку с
предложением: после форсирования Одера подтянуть отставшие войска, пополнить
запасы боеприпасов, горючего и "стремительным броском 15 - 16 февраля взять
Берлин" 27 января Ставка утвердила это предложение. Тогда Жуков не
сомневался в его реальности Берлин был относительно слабо прикрыт, и едва ли
разношерстные соединения, поспешно подброшенные против 1-го Белорусского
фронта, удержали бы лобовой удар в направлении города.
Эта операция, однако, не была проведена. На военно-научной конференции
в конце 1945 года Г. К Жуков исчерпывающим образом объяснил, почему от нее
отказались.
- Я хочу ответить на выступление тов. Енюкова (представитель Генштаба
Красной Армии, генерал-майор - Н Я). Видимо, некоторые товарищи недостаточно
поняли целесообразность тех или иных мероприятий командования в ходе
операции Он сказал, что со средствами, которые имел фронт, можно было дойти
до Берлина. Конечно, Берлин не имел в этот период сильного прикрытия. На
западном берегу р Одер у противника были только отдельные роты, батальоны,
отдельные танки, следовательно, настоящей обороны по Одеру еще не было. Это
было известно Можно было пустить танковые армии Богданова и Катукова (2-ю и
1-ю гвардейские танковые армии - Н Я) напрямик в Берлин, они могли бы выйти
к Берлину. Вопрос, конечно, смогли бы они его взять, это трудно сказать. Но
надо было суметь устоять против соблазна - это дело нелегкое. Командир не
должен терять голову, даже при успехе. Вы думаете, тов Чуйков не хотел бы
выскочить на Берлин или Жуков не хотел взять Берлин? Можно было пойти на
Берлин, можно было бросить подвижные войска и подойти к Берлину. Но, товарищ
Енюков, назад вернуться было бы нельзя, так как противник легко мог закрыть
пути отхода. Противник легко, ударом с севера прорвал бы нашу пехоту, вышел
на переправы р. Одер и поставил бы войска фронта в тяжелое положение.
Еще раз подчеркиваю, нужно уметь держать себя в руках и не идти на
соблазн, ни в коем случае не идти на авантюру Командир в своих решениях
никогда не должен терять здравого смысла".
Именно в эти же дни пост у пили сведения о серьезной концентрации войск
противника севернее, в Померании. Эта группировка угрожающе нависла над
обнаженным правым флангом фронта Еще 23 января немецкие войска в Померании и
у Берлина объединились в группу армий "Висла". Командовать ею Гитлер
поставил шефа СС, всех карательных органов рейха Гиммлера.
Не расставшийся даже в это время с бредовыми иллюзиями насчет "силы"
национал-социалистской идеологии, Гитлер верил, что назначение командующим
архипалача единственный выход, суливший успех. Обращаясь к этим действиям
фюрера, вероятно, самый влиятельный на Западе на сегодняшний день
исследователь жизни Гитлера Дж Толанд писал в 1976 году: "Эта чрезвычайная
группа армий предназначалась для того, чтобы остановить главный удар,
наносившийся маршалом Г. К. Жуковым. Гудериан считал назначение Гиммлера
идиотизмом, но Гитлер указал - рейхсфюрер единственный человек, способный
быстро организовать армию, одно его имя воодушевит на борьбу до конца". Но
давно уже иссякло время, когда фашистские лозунги и их живые носители
вдохновляли вермахт...
Итак, в сгущающихся сумерках фашистского рейха Гитлер бросал против
Жукова свой последний козырь - Гиммлера, который-де поведет войну воистину
по-нацистски. Как именно? Гиммлер сразу поставил часовых по левому берегу
Одера - стрелять в каждого, пытающеюся уйти за реку под натиском Красной
Армии. "Но даже эти меры не могли заставить толпы истощенных, потерявших
оружие солдат остановить громадные танки Жукова", - сказано в книге Ю.
Торвальда "Разгром на Востоке" (1980). Тогда Гиммлер со сворой эсэсовских
генералов, которых он привез с собой в штаб в Померанию, и задумал план,
разгаданный Жуковым: ударить с севера во фланг 1-го Белорусского фронта.
Первоначально Жуков предполагал, что парировать угрозу удастся
совместными действиями с сопредельным 2-м Белорусским фронтом. 31 января
Жуков шлет донесение в Ставку:
"I. В связи с резким отставанием левого крыла 2-го Белорусского фронта
от правого фланга 1-го Белорусского фронта ширина фронта к исходу 31 января
достигла 500 км.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82
удивление по поводу мощи Советского Союза на исходе войны:
"Обходя узлы сопротивления и предоставляя их ликвидацию тыловым частям,
Жуков промчал свои танковые авангарды и моторизованную пехоту за первые 18
дней кампании по болотистой и лесистой местности более чем за 300 миль -
рекордная быстрота наступления, значительно превосходящая темпы наступления
немцев в 1941 году." Быстрота ею наступления заставляла лондонцев в шутку
говорить, что Жуков торопится, чтобы освободить острова, занятые немцами в
Ла-Манше... Лорд Бивербрук как-то заметил, что коммунизм дал лучших
генералов этой войны Жуков - коммунист. Он не верит в бога, но ,он верит в
историю, в прогресс, в благопристойность. Ради этого, ради своей семьи,
своей жены, детей и России он ведет эту победоносную войну...
Что бы ни произошло в течение ближайших недель, Георгий Константинович
Жуков войдет в историю как один из крупнейших полководцев второй мировой
войны. Занимая в настоящее время пост командующего отборными войсками
Красной Армии в ценральном секторе Восточного фронта, он явно предназначен
Сталиным для роли завоевателя Берлина...
Его успехи на поле боя не имеют себе равных в нынешней войне ни среди
союзных армий, ни в германской армии нельзя найти ни одного генерала,
равного Жукову"
Таково мнение, во всяком случае высказанное публично, в США - тогда
нашего союзника.
В Берлине Геббельс, оставшийся верным Гитлеру до конца, злобно
записывает в своем дневнике примерно в это время. "Ни одна из наших военных
операций, как бы она ни была хорошо подготовлена, не привела в последнее
время к успеху. Сталин имеет все основания чествовать советских маршалов,
которые проявили выдающиеся военные способности".
Советские войска, вставшие на западном берегу Одера, предвещали скорый
конец фашистской ночи.
Добьем фашистского зверя в его берлоге!"
Такие щиты-плакаты встречали наши войска на границе Германии. Наши
передовые части устанавливали их, как только нога советского воина
переступала границу Германии с Польшей. Плакаты звали "Бойцы и командиры! Мы
вступили на территорию Германии Вперед - на Берлин!"
26 января Военный совет 1-го Белорусского фронта вошел в Ставку с
предложением: после форсирования Одера подтянуть отставшие войска, пополнить
запасы боеприпасов, горючего и "стремительным броском 15 - 16 февраля взять
Берлин" 27 января Ставка утвердила это предложение. Тогда Жуков не
сомневался в его реальности Берлин был относительно слабо прикрыт, и едва ли
разношерстные соединения, поспешно подброшенные против 1-го Белорусского
фронта, удержали бы лобовой удар в направлении города.
Эта операция, однако, не была проведена. На военно-научной конференции
в конце 1945 года Г. К Жуков исчерпывающим образом объяснил, почему от нее
отказались.
- Я хочу ответить на выступление тов. Енюкова (представитель Генштаба
Красной Армии, генерал-майор - Н Я). Видимо, некоторые товарищи недостаточно
поняли целесообразность тех или иных мероприятий командования в ходе
операции Он сказал, что со средствами, которые имел фронт, можно было дойти
до Берлина. Конечно, Берлин не имел в этот период сильного прикрытия. На
западном берегу р Одер у противника были только отдельные роты, батальоны,
отдельные танки, следовательно, настоящей обороны по Одеру еще не было. Это
было известно Можно было пустить танковые армии Богданова и Катукова (2-ю и
1-ю гвардейские танковые армии - Н Я) напрямик в Берлин, они могли бы выйти
к Берлину. Вопрос, конечно, смогли бы они его взять, это трудно сказать. Но
надо было суметь устоять против соблазна - это дело нелегкое. Командир не
должен терять голову, даже при успехе. Вы думаете, тов Чуйков не хотел бы
выскочить на Берлин или Жуков не хотел взять Берлин? Можно было пойти на
Берлин, можно было бросить подвижные войска и подойти к Берлину. Но, товарищ
Енюков, назад вернуться было бы нельзя, так как противник легко мог закрыть
пути отхода. Противник легко, ударом с севера прорвал бы нашу пехоту, вышел
на переправы р. Одер и поставил бы войска фронта в тяжелое положение.
Еще раз подчеркиваю, нужно уметь держать себя в руках и не идти на
соблазн, ни в коем случае не идти на авантюру Командир в своих решениях
никогда не должен терять здравого смысла".
Именно в эти же дни пост у пили сведения о серьезной концентрации войск
противника севернее, в Померании. Эта группировка угрожающе нависла над
обнаженным правым флангом фронта Еще 23 января немецкие войска в Померании и
у Берлина объединились в группу армий "Висла". Командовать ею Гитлер
поставил шефа СС, всех карательных органов рейха Гиммлера.
Не расставшийся даже в это время с бредовыми иллюзиями насчет "силы"
национал-социалистской идеологии, Гитлер верил, что назначение командующим
архипалача единственный выход, суливший успех. Обращаясь к этим действиям
фюрера, вероятно, самый влиятельный на Западе на сегодняшний день
исследователь жизни Гитлера Дж Толанд писал в 1976 году: "Эта чрезвычайная
группа армий предназначалась для того, чтобы остановить главный удар,
наносившийся маршалом Г. К. Жуковым. Гудериан считал назначение Гиммлера
идиотизмом, но Гитлер указал - рейхсфюрер единственный человек, способный
быстро организовать армию, одно его имя воодушевит на борьбу до конца". Но
давно уже иссякло время, когда фашистские лозунги и их живые носители
вдохновляли вермахт...
Итак, в сгущающихся сумерках фашистского рейха Гитлер бросал против
Жукова свой последний козырь - Гиммлера, который-де поведет войну воистину
по-нацистски. Как именно? Гиммлер сразу поставил часовых по левому берегу
Одера - стрелять в каждого, пытающеюся уйти за реку под натиском Красной
Армии. "Но даже эти меры не могли заставить толпы истощенных, потерявших
оружие солдат остановить громадные танки Жукова", - сказано в книге Ю.
Торвальда "Разгром на Востоке" (1980). Тогда Гиммлер со сворой эсэсовских
генералов, которых он привез с собой в штаб в Померанию, и задумал план,
разгаданный Жуковым: ударить с севера во фланг 1-го Белорусского фронта.
Первоначально Жуков предполагал, что парировать угрозу удастся
совместными действиями с сопредельным 2-м Белорусским фронтом. 31 января
Жуков шлет донесение в Ставку:
"I. В связи с резким отставанием левого крыла 2-го Белорусского фронта
от правого фланга 1-го Белорусского фронта ширина фронта к исходу 31 января
достигла 500 км.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82