Как это и было принято, стражники спали прямо над конюшнями. Зимой тепло от лошадиных тел помогало людям согреться. Но сейчас, в эти знойные летние дни, здесь стоял невыносимый запах. Глин показал Каллину пару свободных коек, потом помедлил, наблюдая, как Каллин разбирает свои принадлежности.
- Ты знаешь, серебряный кинжал, - сказал Глин, - я не стесняюсь признать, что очень рад твоему появлению. Нам очень нужен человек с твоим опытом.
- Спасибо, - ответил Каллин. - Вы давно служите у тирина, добрый господин?
- Всю его жизнь. Сначала я служил у его отца. И, надо сказать, он был великим человеком, одним из тех, кто пытался разрешить конфликт с помощью закона, а не меча. Боюсь, что лорд Браэд пошел в своего деда. - Глин замолчал, повернувшись к Абрину. - Джилл - наша гостья, Абрин, поэтому будь с ней вежлив. Идите, поиграйте на улице.
- Это означает, что разговор обещает быть интересным, - усмехнулся Абрин.
- Джилл, - сказал Каллин. - Кыш отсюда.
Джилл взяла Абрина за руку и повела его из казармы.
Они задержались возле конюшни, наблюдая, как гуси ходят среди камней, переваливаясь из стороны в сторону.
- Эти гуси щиплются? - спросила Джилл.
- Еще как. Держу пари, что ты их боишься.
- С чего ты взял?
- Ты девчонка. А девчонки всегда боятся.
- Неправда.
- Правда. И имя у тебя тоже странное. Джилл - это не настоящее имя. Так зовут только крестьянок.
- И что?
- Как что? Быть крестьянином - это хуже всего. И еще ты носишь штаны!
- Я никакая не крестьянка. А штаны купил мне папа.
- Твой отец - серебряный кинжал, а они все - отребье.
Джилл размахнулась и что было силы съездила ему прямо по лицу.
Абрин закричал от неожиданности, а затем ударил ее в ответ, но Джилл увернулась и стукнула его кулаком по уху. С воплем он прыгнул на нее и повалил на землю, но она била его локтем в живот до тех пор, пока он не освободил ее. Они боролись, пинали друг друга ногами, дрались кулаками, пока наконец Джилл не услышала, как Каллин и Глин кричат им, чтобы они прекратили. В следующий момент Каллин схватил Джилл за плечи и оттащил ее от беспомощного Абрина.
- И что все это значит? - спросил он раздраженно.
- Он сказал, что все серебряные кинжалы - отребье. И я его стукнула.
Абрин поднялся с земли и сел, хныкая и вытирая окровавленный нос. Каллин было широко улыбнулся Джилл, а потом поспешил снова сделать строгое лицо.
- Послушай, Абрин, - сказал сыну Глин, - так нельзя обращаться с гостями. Если ты не обучишься вежливости, то как же ты сможешь потом служить знатному лорду?
Глин повел Абрина в башню, нещадно ругаясь. Каллин начал счищать грязь с одежды Джилл, приговаривая:
- Во имя всех богов, моя дорогая, где ты научилась так драться?
- В Бобире, где же еще! Дети постоянно обзывали меня незаконорожденной, и я дралась с ними, а потом научилась побеждать.
- Что верно, то верно. Ты и впрямь дочь Каллина из Кермора.
До конца дня Джилл и Абрин старались избегать друг друга, но на следующее утро Абрин не выдержал. Он присел на землю около ее ног и пнул кусок дерна носком башмака.
- Извини меня за то, что я назвал твоего отца отребьем. Мой папа говорит, что у тебя может быть какое хочешь имя, и ты можешь ходить в штанах сколько угодно, и все такое. Извини.
- Спасибо. Я тоже сожалею, что разбила тебе нос до крови. Я не хотела так сильно ударить.
Абрин посмотрел на нее и улыбнулся.
- Хочешь, поиграем в войну? - предложил он. - У меня есть пара деревянных мечей.
Следующие несколько дней жизнь в крепости верховного лорда Браэда текла спокойно. По утрам Каллин в сопровождении двух всадников отправлялся патрулировать дубовую рощу.
После обеда Браэд с другими двумя всадниками приезжал ему на смену. Джилл помогла Абрину выполнить его обязанности по дому, после чего у них оставалась еще уйма времени, чтобы поиграть с мечами или кожаным мячом.
Единственной проблемой для Джилл была мать Абрина, которая считала, что девочке надлежит учиться шитью, а не бегать вокруг крепости. Но Джилл была настолько сообразительной, что наловчилась избегать ее. За обедом отряд ел за одним столом, а семьи лорда и Глина - за другим.
Иногда советник возвращался в свои комнаты сразу после обеда, а Браэд подходил выпить вместе со своими воинами. Он, как всегда, заводил разговор о семейной вражде, подробности которой обсуждались из года в год. Он знал наизусть обо всем, что случилось задолго до его рождения, но припоминал и все свежие обиды.
Так прошла неделя размеренной спокойной жизни. Однажды вечером к столу, за которым ужинали бойцы отряда, торопливо подошел Браэд; его светлые глаза блестели, выдавая возбуждение.
У него были новости: один из слуг был в деревне и слышал сплетни о планах Иниса.
- Безродный гнойник! Утверждает, что раз свиные права за ним, то он может посылать своих хрюшек в лес хоть летом, хоть осенью. И он намерен приставить к своим свиньям вооруженную охрану!
За исключением Каллина, весь отряд начал возмущаться, демонстративно грохая кружками об стол.
- А я говорю, что ни одна свинья и шагу не ступит по моему лесу, - продолжал Браэд. - И с этой минуты весь отряд целиком будет выезжать в дозор.
Все возликовали.
- Ваша милость, - вмешался Каллин, - разрешите дать вам совет?
- Ну конечно, - ответил Браэд. - Я высоко ценю твой опыт в этих делах.
- Спасибо, ваша милость. Раньше мы выезжали одним патрулем, а в это время отряд Иниса мог объявиться на другом конце леса. Будет лучше, если мы разобьемся на два дозора и будем ездить по пересекающимся маршрутам. Мы сможем использовать пажей и прислугу для того, чтобы посылать сообщения, и все такое.
- Правильно мыслишь. Мы так и сделаем. Абрина прихватим с собой.
- А мне можно поехать? - спросила Джилл. - У меня есть пони.
- Джилл, не вмешивайся, - рассердился Каллин.
- Чувствуется отцовская выучка, - ухмыльнулся Браэд, - Я разрешаю, почему бы нет.
Поскольку Браэд был тирином, а Каллин - всего лишь серебряным кинжалом, он не мог ничего возразить, но позже, когда они остались одни, он хорошенько отшлепал дочь.
После двух дней патрулирования вместе с отрядом Джилл уже жалела о том, что настояла на своем, потому что ей быстро наскучило это занятие. С Каллином и еще двумя всадниками они скакали рысью в один конец леса, затем поворачивали и неслись в другой конец навстречу Браэду, а остальная часть отряда наоборот, - и так до самых сумерек. Единственным утешением Джилл было то, что ей доверили возить серебряный красивый горн, который она повесила на плечо на кожаном ремешке. Наконец, на третий день, примерно через час от начала дозора, Джилл услышала странный звук, доносившийся с опушки леса. Она приостановила своего пони и снова прислушалась: стук и хрюканье раздавались в лесу.
- Папа! - крикнула Джилл. - Я слышу хрюканье свиней и топот копыт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124
- Ты знаешь, серебряный кинжал, - сказал Глин, - я не стесняюсь признать, что очень рад твоему появлению. Нам очень нужен человек с твоим опытом.
- Спасибо, - ответил Каллин. - Вы давно служите у тирина, добрый господин?
- Всю его жизнь. Сначала я служил у его отца. И, надо сказать, он был великим человеком, одним из тех, кто пытался разрешить конфликт с помощью закона, а не меча. Боюсь, что лорд Браэд пошел в своего деда. - Глин замолчал, повернувшись к Абрину. - Джилл - наша гостья, Абрин, поэтому будь с ней вежлив. Идите, поиграйте на улице.
- Это означает, что разговор обещает быть интересным, - усмехнулся Абрин.
- Джилл, - сказал Каллин. - Кыш отсюда.
Джилл взяла Абрина за руку и повела его из казармы.
Они задержались возле конюшни, наблюдая, как гуси ходят среди камней, переваливаясь из стороны в сторону.
- Эти гуси щиплются? - спросила Джилл.
- Еще как. Держу пари, что ты их боишься.
- С чего ты взял?
- Ты девчонка. А девчонки всегда боятся.
- Неправда.
- Правда. И имя у тебя тоже странное. Джилл - это не настоящее имя. Так зовут только крестьянок.
- И что?
- Как что? Быть крестьянином - это хуже всего. И еще ты носишь штаны!
- Я никакая не крестьянка. А штаны купил мне папа.
- Твой отец - серебряный кинжал, а они все - отребье.
Джилл размахнулась и что было силы съездила ему прямо по лицу.
Абрин закричал от неожиданности, а затем ударил ее в ответ, но Джилл увернулась и стукнула его кулаком по уху. С воплем он прыгнул на нее и повалил на землю, но она била его локтем в живот до тех пор, пока он не освободил ее. Они боролись, пинали друг друга ногами, дрались кулаками, пока наконец Джилл не услышала, как Каллин и Глин кричат им, чтобы они прекратили. В следующий момент Каллин схватил Джилл за плечи и оттащил ее от беспомощного Абрина.
- И что все это значит? - спросил он раздраженно.
- Он сказал, что все серебряные кинжалы - отребье. И я его стукнула.
Абрин поднялся с земли и сел, хныкая и вытирая окровавленный нос. Каллин было широко улыбнулся Джилл, а потом поспешил снова сделать строгое лицо.
- Послушай, Абрин, - сказал сыну Глин, - так нельзя обращаться с гостями. Если ты не обучишься вежливости, то как же ты сможешь потом служить знатному лорду?
Глин повел Абрина в башню, нещадно ругаясь. Каллин начал счищать грязь с одежды Джилл, приговаривая:
- Во имя всех богов, моя дорогая, где ты научилась так драться?
- В Бобире, где же еще! Дети постоянно обзывали меня незаконорожденной, и я дралась с ними, а потом научилась побеждать.
- Что верно, то верно. Ты и впрямь дочь Каллина из Кермора.
До конца дня Джилл и Абрин старались избегать друг друга, но на следующее утро Абрин не выдержал. Он присел на землю около ее ног и пнул кусок дерна носком башмака.
- Извини меня за то, что я назвал твоего отца отребьем. Мой папа говорит, что у тебя может быть какое хочешь имя, и ты можешь ходить в штанах сколько угодно, и все такое. Извини.
- Спасибо. Я тоже сожалею, что разбила тебе нос до крови. Я не хотела так сильно ударить.
Абрин посмотрел на нее и улыбнулся.
- Хочешь, поиграем в войну? - предложил он. - У меня есть пара деревянных мечей.
Следующие несколько дней жизнь в крепости верховного лорда Браэда текла спокойно. По утрам Каллин в сопровождении двух всадников отправлялся патрулировать дубовую рощу.
После обеда Браэд с другими двумя всадниками приезжал ему на смену. Джилл помогла Абрину выполнить его обязанности по дому, после чего у них оставалась еще уйма времени, чтобы поиграть с мечами или кожаным мячом.
Единственной проблемой для Джилл была мать Абрина, которая считала, что девочке надлежит учиться шитью, а не бегать вокруг крепости. Но Джилл была настолько сообразительной, что наловчилась избегать ее. За обедом отряд ел за одним столом, а семьи лорда и Глина - за другим.
Иногда советник возвращался в свои комнаты сразу после обеда, а Браэд подходил выпить вместе со своими воинами. Он, как всегда, заводил разговор о семейной вражде, подробности которой обсуждались из года в год. Он знал наизусть обо всем, что случилось задолго до его рождения, но припоминал и все свежие обиды.
Так прошла неделя размеренной спокойной жизни. Однажды вечером к столу, за которым ужинали бойцы отряда, торопливо подошел Браэд; его светлые глаза блестели, выдавая возбуждение.
У него были новости: один из слуг был в деревне и слышал сплетни о планах Иниса.
- Безродный гнойник! Утверждает, что раз свиные права за ним, то он может посылать своих хрюшек в лес хоть летом, хоть осенью. И он намерен приставить к своим свиньям вооруженную охрану!
За исключением Каллина, весь отряд начал возмущаться, демонстративно грохая кружками об стол.
- А я говорю, что ни одна свинья и шагу не ступит по моему лесу, - продолжал Браэд. - И с этой минуты весь отряд целиком будет выезжать в дозор.
Все возликовали.
- Ваша милость, - вмешался Каллин, - разрешите дать вам совет?
- Ну конечно, - ответил Браэд. - Я высоко ценю твой опыт в этих делах.
- Спасибо, ваша милость. Раньше мы выезжали одним патрулем, а в это время отряд Иниса мог объявиться на другом конце леса. Будет лучше, если мы разобьемся на два дозора и будем ездить по пересекающимся маршрутам. Мы сможем использовать пажей и прислугу для того, чтобы посылать сообщения, и все такое.
- Правильно мыслишь. Мы так и сделаем. Абрина прихватим с собой.
- А мне можно поехать? - спросила Джилл. - У меня есть пони.
- Джилл, не вмешивайся, - рассердился Каллин.
- Чувствуется отцовская выучка, - ухмыльнулся Браэд, - Я разрешаю, почему бы нет.
Поскольку Браэд был тирином, а Каллин - всего лишь серебряным кинжалом, он не мог ничего возразить, но позже, когда они остались одни, он хорошенько отшлепал дочь.
После двух дней патрулирования вместе с отрядом Джилл уже жалела о том, что настояла на своем, потому что ей быстро наскучило это занятие. С Каллином и еще двумя всадниками они скакали рысью в один конец леса, затем поворачивали и неслись в другой конец навстречу Браэду, а остальная часть отряда наоборот, - и так до самых сумерек. Единственным утешением Джилл было то, что ей доверили возить серебряный красивый горн, который она повесила на плечо на кожаном ремешке. Наконец, на третий день, примерно через час от начала дозора, Джилл услышала странный звук, доносившийся с опушки леса. Она приостановила своего пони и снова прислушалась: стук и хрюканье раздавались в лесу.
- Папа! - крикнула Джилл. - Я слышу хрюканье свиней и топот копыт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124