— Я упрямо покачал головой.
— «Почти»! В том-то и дело. Он могло разным причинам не давать о себе знать. Достаточно того, чтобы он был женат или просто уехал, а Ивонна не дала ему своего адреса…
— Ладно, хватит об этом, речь идет не о том, чтобы возобновить расследование, а кое о чем другом. После этого несчастного случая… — я невольно подчеркнул слова «несчастный случай», Джеймс поморщился и покачал головой, глядя на меня как на упрямого ребенка, — я еще несколько раз сталкивался с делами, которые в конце концов начал связывать между собой. Во всех них речь идет о внезапной перемене в поведении и сущности людей, столь внезапной и радикальной, что меня это удивило. Они неожиданно становились совершенно другими людьми, с другими привычками, характером, поведением, интересами. За эти два года у меня набралось пять, а если считать Ивонну — шесть таких странных случаев.
— Черт побери, я пока ничего не понимаю. Но, наверное, ты еще что-нибудь добавишь? — Вуди встал и, подойдя к интеркому, наклонился к микрофону:
— Бэбис? Принеси мне из буфета два кофе.
Он вернулся к своему креслу и сел, выжидательно глядя на меня.
Я открыл папку и подал ему первую страницу. Это была подборка из нескольких статей в прессе.
Художественный руководитель Нью-Йоркской Государственной оперы, дал журналисту «Вокал Артс Мэгэзин» интервью, в котором сообщает, что в наступающем сезоне в его опере выступит артист, голос и талант которого потрясут слушателей и удовлетворят самых привередливых критиков. Пока что он не назвал никаких имен. По слухам, циркулирующим среди сотрудников оперы, открыт новый талант, у которого есть шанс войти в историю мирового вокала и затмить такие имена, как Карузо, Шаляпин, Хольдт, Биркенбах или Санин.
Дебют двадцатичетырехлетнего Александра Робинса в самой технически сложной опере всех времен «Мала Фидес» Патрика Истона открыл ему путь на сцены выдающихся театров мира! Еще полгода назад — автомеханик, никому не говоривший о своем увлечении музыкой, сегодня он стал магнитом, притягивающим толпы в Государственную оперу. Критики единогласно заявили, что исполнение мужской, партии, а фактически двух — Биаса и Оссо, несмотря на некоторые упущения с точки зрения интерпретации образа, технически абсолютно совершенно. «Оно холодно, но вместе с тем прекрасно, подобно мрамору!» — сказала Диана Ривз. Сам Робинс утверждает, что у него было слишком мало времени, чтобы вжиться в атмосферу абстракционистского произведения, но он обещает, что через полгода невозможно будет сказать ни об одной из сторон его мастерства хуже чем: «Абсолютное совершенство».
Ирвинг Сандерс: Говорят, ты можешь петь без репетиций? Просто взять в руки самую сложную партитуру и записывать диск или выступать на концерте?
Александр Робинс: Да. Я чувствую ноты и музыку. Когда я пою, я словно знаю, ощущаю, что будет несколькими тактами дальше. Я не могу этого объяснить, но это так.
И. С.:Но к «Мала Фидес» ты готовился полгода?
А. Р.: Конечно, но это потому, что я очень боялся, был слишком напряжен и скован. Я боялся какой-нибудь фальши. Все-таки — дебют!
И. С.: Как случилось, что никто не знал о твоем таланте?
А. Р.: Ну, это не совсем так. Родители знали, но их уже несколько лет как нет в живых, а хвастаться перед знакомыми и коллегами по работе не имело смысла. Они предпочитают легкую музыку, впрочем, я им и так не подхожу, друзей у меня никогда не было.
АЛЕКС РОБИНС МЕРТВ! Встревоженный молчанием телефона и отсутствием на репетиции, менеджер и директор по оргвопросам Гарольд Нельсон приезжает на роскошную виллу звезды и обнаруживает, что его череп разнесен вдребезги выстрелом из одноствольного «стартсана». В оставленном письме Робинс пишет: «С меня хватит. Это тоже, как оказалось, не то. Нет смысла скучать дальше. Мир не может дать мне ничего интересного. И потому я от него отказываюсь».
В последний год Алекс Робинс стал центральной фигурой нескольких громких скандалов — наркотики, мальчики и древние старухи попеременно, дюжина опасных автомобильных аварий (одна из жертв погибла). Тяжелые запои.
Вуди откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня. Слегка прищурив глаза, он переваривал мои выписки из полутора десятков разных, более или менее популярных, журналов и газет.
— Неприметный, никому не известный парень становится в один прекрасный день звездой. Никогда прежде не проявлял никаких музыкальных способностей, а тут вдруг величайший талант всех времен! То, что он всегда увлекался музыкой — неправда. Один из журналюг откопал его свидетельства из школы, разговаривал с его учителями. Полнейшее отсутствие слуха, не глухой, но и только. И на тебе! За не знаю какое время, но наверняка недолгое, он становится звездой серьезной музыки, даже не эстрады — там можно выплыть и без особого таланта. Что-то тут не так. — Я хлопнул ладонью по крышке стола. — Я не верю в чудеса. Может, это и был Алекс Робинс, но другой. Я не успел добраться до него и попросить совета насчет переделки двигателя, а никому не пришло в голову проэкзаменовать его по механике.
— Да ты бредишь! — Джеймс с серьезным видом посмотрел на меня. — Старик! Разве ты никогда не слышал о молниеносных карьерах — люди это просто обожают? Ведь вся биография Робинса могла быть сфабрикована, парень мог быть выпускником нескольких консерваторий, включая парижскую и петербургскую!
— Не был он им! Проверено.
— Оуэн, не сходи с ума. Бери чемоданы и вали в отпуск, а то…
— Да заткнись ты, придурок! — рявкнул я.
— Что?
— Ничего! Сначала прочитай до конца, а потом начинай умничать. Набрался уже дурных привычек от тестя, чтоб тебя! Или… поцелуй меня в…! — Я протянул руку к папке и оперся о подлокотник кресла, собираясь встать. Вуди подался вперед и ударил меня в плечо, я снова упал в кресло.
— Сиди. Давай остальное. Ничего больше говорить не буду. — Он протянул руку.
Я что-то буркнул и вытащил наугад следующий лист. Текст занимал неполных полстраницы. Речь шла о Генри Луппо.
Мелкий карманник Генри Луппо перерезал горло восьми проституткам. Тела убитых он затем изуродовал бритвой, изрезав груди, бедра, животы и половые органы. После четырехмесячных поисков полиция, в свою очередь, обнаружила его тело в переулке между Пятьдесят первой и Домонте, с единственной пулей между глаз. Полиция считает, что это была работа кого-то из сутенеров, поскольку Луппо стал причиной паники среди девушек всех категорий. Возможно также, что его попросту убрала какая-то из местных банд, которой не была на руку оживившаяся деятельность полиции. Убийца не обнаружен.
Листок упал на стол, я вытащил следующий и подал Вуди.
ТРАГИЧЕСКАЯ СМЕРТЬ ЖУРНАЛИСТА ПИТЕРА ГОРДЕНИУСА
Вчера на территории серпентария в Попот Кэл погиб от укуса ядовитой пустынной змеи известный журналист Питер Гордениус, прибывший туда в связи с серией репортажей о работе герпетологов и предполагавшейся на июнь поездкой по крупнейшим пустыням мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60
— «Почти»! В том-то и дело. Он могло разным причинам не давать о себе знать. Достаточно того, чтобы он был женат или просто уехал, а Ивонна не дала ему своего адреса…
— Ладно, хватит об этом, речь идет не о том, чтобы возобновить расследование, а кое о чем другом. После этого несчастного случая… — я невольно подчеркнул слова «несчастный случай», Джеймс поморщился и покачал головой, глядя на меня как на упрямого ребенка, — я еще несколько раз сталкивался с делами, которые в конце концов начал связывать между собой. Во всех них речь идет о внезапной перемене в поведении и сущности людей, столь внезапной и радикальной, что меня это удивило. Они неожиданно становились совершенно другими людьми, с другими привычками, характером, поведением, интересами. За эти два года у меня набралось пять, а если считать Ивонну — шесть таких странных случаев.
— Черт побери, я пока ничего не понимаю. Но, наверное, ты еще что-нибудь добавишь? — Вуди встал и, подойдя к интеркому, наклонился к микрофону:
— Бэбис? Принеси мне из буфета два кофе.
Он вернулся к своему креслу и сел, выжидательно глядя на меня.
Я открыл папку и подал ему первую страницу. Это была подборка из нескольких статей в прессе.
Художественный руководитель Нью-Йоркской Государственной оперы, дал журналисту «Вокал Артс Мэгэзин» интервью, в котором сообщает, что в наступающем сезоне в его опере выступит артист, голос и талант которого потрясут слушателей и удовлетворят самых привередливых критиков. Пока что он не назвал никаких имен. По слухам, циркулирующим среди сотрудников оперы, открыт новый талант, у которого есть шанс войти в историю мирового вокала и затмить такие имена, как Карузо, Шаляпин, Хольдт, Биркенбах или Санин.
Дебют двадцатичетырехлетнего Александра Робинса в самой технически сложной опере всех времен «Мала Фидес» Патрика Истона открыл ему путь на сцены выдающихся театров мира! Еще полгода назад — автомеханик, никому не говоривший о своем увлечении музыкой, сегодня он стал магнитом, притягивающим толпы в Государственную оперу. Критики единогласно заявили, что исполнение мужской, партии, а фактически двух — Биаса и Оссо, несмотря на некоторые упущения с точки зрения интерпретации образа, технически абсолютно совершенно. «Оно холодно, но вместе с тем прекрасно, подобно мрамору!» — сказала Диана Ривз. Сам Робинс утверждает, что у него было слишком мало времени, чтобы вжиться в атмосферу абстракционистского произведения, но он обещает, что через полгода невозможно будет сказать ни об одной из сторон его мастерства хуже чем: «Абсолютное совершенство».
Ирвинг Сандерс: Говорят, ты можешь петь без репетиций? Просто взять в руки самую сложную партитуру и записывать диск или выступать на концерте?
Александр Робинс: Да. Я чувствую ноты и музыку. Когда я пою, я словно знаю, ощущаю, что будет несколькими тактами дальше. Я не могу этого объяснить, но это так.
И. С.:Но к «Мала Фидес» ты готовился полгода?
А. Р.: Конечно, но это потому, что я очень боялся, был слишком напряжен и скован. Я боялся какой-нибудь фальши. Все-таки — дебют!
И. С.: Как случилось, что никто не знал о твоем таланте?
А. Р.: Ну, это не совсем так. Родители знали, но их уже несколько лет как нет в живых, а хвастаться перед знакомыми и коллегами по работе не имело смысла. Они предпочитают легкую музыку, впрочем, я им и так не подхожу, друзей у меня никогда не было.
АЛЕКС РОБИНС МЕРТВ! Встревоженный молчанием телефона и отсутствием на репетиции, менеджер и директор по оргвопросам Гарольд Нельсон приезжает на роскошную виллу звезды и обнаруживает, что его череп разнесен вдребезги выстрелом из одноствольного «стартсана». В оставленном письме Робинс пишет: «С меня хватит. Это тоже, как оказалось, не то. Нет смысла скучать дальше. Мир не может дать мне ничего интересного. И потому я от него отказываюсь».
В последний год Алекс Робинс стал центральной фигурой нескольких громких скандалов — наркотики, мальчики и древние старухи попеременно, дюжина опасных автомобильных аварий (одна из жертв погибла). Тяжелые запои.
Вуди откинулся на спинку кресла и посмотрел на меня. Слегка прищурив глаза, он переваривал мои выписки из полутора десятков разных, более или менее популярных, журналов и газет.
— Неприметный, никому не известный парень становится в один прекрасный день звездой. Никогда прежде не проявлял никаких музыкальных способностей, а тут вдруг величайший талант всех времен! То, что он всегда увлекался музыкой — неправда. Один из журналюг откопал его свидетельства из школы, разговаривал с его учителями. Полнейшее отсутствие слуха, не глухой, но и только. И на тебе! За не знаю какое время, но наверняка недолгое, он становится звездой серьезной музыки, даже не эстрады — там можно выплыть и без особого таланта. Что-то тут не так. — Я хлопнул ладонью по крышке стола. — Я не верю в чудеса. Может, это и был Алекс Робинс, но другой. Я не успел добраться до него и попросить совета насчет переделки двигателя, а никому не пришло в голову проэкзаменовать его по механике.
— Да ты бредишь! — Джеймс с серьезным видом посмотрел на меня. — Старик! Разве ты никогда не слышал о молниеносных карьерах — люди это просто обожают? Ведь вся биография Робинса могла быть сфабрикована, парень мог быть выпускником нескольких консерваторий, включая парижскую и петербургскую!
— Не был он им! Проверено.
— Оуэн, не сходи с ума. Бери чемоданы и вали в отпуск, а то…
— Да заткнись ты, придурок! — рявкнул я.
— Что?
— Ничего! Сначала прочитай до конца, а потом начинай умничать. Набрался уже дурных привычек от тестя, чтоб тебя! Или… поцелуй меня в…! — Я протянул руку к папке и оперся о подлокотник кресла, собираясь встать. Вуди подался вперед и ударил меня в плечо, я снова упал в кресло.
— Сиди. Давай остальное. Ничего больше говорить не буду. — Он протянул руку.
Я что-то буркнул и вытащил наугад следующий лист. Текст занимал неполных полстраницы. Речь шла о Генри Луппо.
Мелкий карманник Генри Луппо перерезал горло восьми проституткам. Тела убитых он затем изуродовал бритвой, изрезав груди, бедра, животы и половые органы. После четырехмесячных поисков полиция, в свою очередь, обнаружила его тело в переулке между Пятьдесят первой и Домонте, с единственной пулей между глаз. Полиция считает, что это была работа кого-то из сутенеров, поскольку Луппо стал причиной паники среди девушек всех категорий. Возможно также, что его попросту убрала какая-то из местных банд, которой не была на руку оживившаяся деятельность полиции. Убийца не обнаружен.
Листок упал на стол, я вытащил следующий и подал Вуди.
ТРАГИЧЕСКАЯ СМЕРТЬ ЖУРНАЛИСТА ПИТЕРА ГОРДЕНИУСА
Вчера на территории серпентария в Попот Кэл погиб от укуса ядовитой пустынной змеи известный журналист Питер Гордениус, прибывший туда в связи с серией репортажей о работе герпетологов и предполагавшейся на июнь поездкой по крупнейшим пустыням мира.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60