— Мы… как государство… скомпрометированы на веки веков, — говорил он, не обращая внимания на мой вопрос. — Полное банкротство! Штаты станут всеобщим посмешищем…
— Хватит сокрушаться над судьбой Штатов! Ты что, разбудил меня, чтобы поплакаться мне в жилетку?
Саркисян встал, как мне показалось, лишь затем, чтобы сильнее ударить рукой по столу.
— Мать твою! — выдавил он. — Я раздавлен…
Я ему поверил. Саркисян, невнятно что-то бормочущий, Саркисян, неуклюже ругающийся, Саркисян, не могущий собраться с мыслями…
— Я буду молчать, а ты говори, — предложил я. — Хочешь сигарету?
— Нет. Ты слышал о Всемирной Выставке?
Вопрос был чисто формальным, но в ситуации, когда меня разбудили посреди ночи, я воспринял его как основополагающую информацию.
— Если бы не то, что выставка открывается через шесть недель, а экспонаты прилетят на неделю раньше, я бы подумал, что ты говоришь о краже этих картин… — осторожно сказал я, чувствуя, как холодеет у меня внутри.
— Это была ложная информация, для публики. — Дуг сел, потом вскочил и начал расхаживать вдоль стола-экрана. — В действительности картины прилетели к нам четыре дня назад и сразу же после отправились в дальнейший путь.
— И никто не заметил, что Джоконда не висит на своем месте?
— Большинство самых выдающихся полотен заменили копиями, некоторые музеи закрыли на ремонт, другие — под предлогом смены экспозиции. Казалось, что никто ни о чем не догадывается. Даже руководство музеев, из которых мы позаимствовали картины, не знало, что и в какой срок будет доставлено в Линкольн. Считая, что перевозка отдельными партиями увеличит риск, мы решили перевезти все сразу, и как оказалось, таким образом облегчили кому-то задачу.
— Скажи коротко: ограбили транспорт с этими картинами?
— Коротко не скажешь, Оуэн. Прадо, Лувр, Эрмитаж… — он вытянул в мою сторону три пальца, — разорены! Такие города, как Дрезден, Дуйсбург, Гей-дельберг, Амстердам, Осло, Барселона, не говоря уже о Ватикане… разорены. Оуэн… Речь шла о Выставке с большой буквы, но лишь полтора десятка человек знали, что там будет на самом деле! То, что знаешь ты, то, что мы сообщили для прессы, — одна двадцатая правды. Выставка должна была называться «Двадцать веков живописи», и это еще было самое скромное название, какое только можно было придумать!
— Мне всегда казалось, что наша мания величия больше всех в мире. — Я бросил окурок в коробку и закурил следующую сигарету. Нужно было что-то сказать, чтобы дать Саркисяну возможность вытереть пот со лба.
— Знаешь, кто там был? — спросил он, бросая мокрый платок. — Перечислю лишь часть. Слушай! Рубенс, Рублев, оба Ван Эйка, Боттичелли, да Винчи, Микеланджело, Рафаэль, Тициан, Тинторетто, Брейгель, Дюрер, Хольбайн, Ватто, Эль Греко, Веласкес, Гойя, Ван Дейк, Рембрандт, Гейнсборо, Жерико, Делакруа, Репин, Ренуар, Мане, Моне, Дега, Сезанн, Ван Гог, Врубель, Пикассо, Дали, Джотто, Снайдерс, Писарро, Сислей, Гоген, Кокошка, Кандинский, Клее, Тулуз-Лотрек… — Он глубоко вздохнул и тряхнул головой. — Я перечислил только тех, кого запомнил. Легче было бы назвать тех, кого в списке нет. Понимаешь? — Я кивнул. — Вся мировая живопись. Не знаю, осталось ли вообще что-либо ценное на своем месте. Разве что в частных коллекциях. Кошмар…
— Согласен. — Я открыл рот, чтобы попросить отрезвляющие таблетки или два глотка бурбона, но понял, что сегодняшняя ночь не самая лучшая для подобных прихотей. — Ну что ж, я знаю, что украдено, догадываюсь также, что результаты у тебя минимальные или вообще никаких. По городу катается несколько больше патрулей, чем обычно, так же, видимо, и по всей стране. Патрулируют, не зная, что именно искать, так? — Дуг кивнул. — Именно… Вот только не знаю, чего ты ждешь от меня. Даже мой гений не может сравниться с ЦБР и всей полицией страны. В чем, в таком случае, дело?
— В идее. У нас нет идей. Дай нам идею, и мы погонимся за ней, словно гепарды! Ибо в данный момент мы лишь перебираем ногами на месте.
— Идею!.. — фыркнул я, но тотчас же посерьезнел. — С удовольствием, только не знаю, есть ли она у меня. Если вы…
— Мы! — воскликнул он. В его устах это местоимение впервые прозвучало подобно оскорблению. — Я предупреждал, убеждал… Я боялся этого предприятия. Но стратегическое руководство было уверено в себе, как никто и никогда.
— Теперь у вас будет новое стратегическое руководство, — буркнул я.
— Если ЦБР вообще еще будет существовать…
— Ну, раз уж ты так заговорил — тогда лучше расскажи, как это случилось…
— Отодвинься, и увидишь все на экране.
Я послушно передвинул свое кресло и коробку-пепельницу к стене. Дуг рывком поставил крышку стола вертикально. Экран радовал глаз монотонно-серой поверхностью.
— Начну с того, что каждая из картин была упакована в вакуумный контейнер из стали Райзендорфера, практически неуничтожимый, и вместе с тем его достаточно легко открыть. Лучше, если вор вскроет кассету, чем изуродует и ее, и ее содержимое. Итак, все полотна находились в заранее подготовленных футлярах. — Он коснулся одной из ряда кнопок на краю экрана. — Нападение произошло между Канзас-Сити и Линкольном, сразу же после пересечения границы штата. Машина, внешне выглядевшая как грузовик для перевозки цитрусовых, ехала по дороге… — на экране появился вид шоссе с птичьего полета, — номер AS 342. За четыре дня до этого дорога была проверена и закрыта для движения под предлогом ремонтных работ.
— Маскировка?
— Полная. Две бригады действительно работали там над находившимся и в самом деле не в лучшем состоянии покрытием. Никаких подозрений быть не могло. Не хотел бы навязывать тебе свою точку зрения, но ограбление не могло быть случайным.
— Утечка?.. —Я махнул рукой. —Нет, валяй дальше.
— Так вот, едет грузовик… — На экране появился вид машины сверху, в нижнем правом углу можно было увидеть ее со всех сторон. — Перед ним… Ага! Перед самой операцией «ремонт» был закончен, мы убрали знаки, ограничивавшие движение, но патрули должны были останавливать каждую машину. То же и с другой стороны. Во главе конвоя едут четыре автомобиля с охраной, шесть его замыкают. В кабине грузовика водитель и четверо охранников. В пятнадцать четырнадцать происходит нападение. Смотри… — Изображение дороги покрылось мелкими оспинами. — Кто-то нашпиговал шоссе на участке длиной в восемьсот метров двадцатью тысячами микрозарядов. Дистанционно приведенные в действие, они за полсекунды вывели из строя всю охрану. Под самим же грузовиком взорвались две маленьких ракеты, видимо, специально изготовленные для этого случая. Они пробили броню, разрушили кабину и покалечили людей. Комп привел в действие тормоза. Что еще… Ну да! Над конвоем постоянно висел флаер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58