Одним словом, соображай сам, как лучше.
В это время на другом конце двора Пшигодский прощался с Франциской.
- Ты что ж, с ними поедешь, ежели обменяют? - глухо спросил он.
- Может, и поеду. Куда мне?
- Не езди к ним. Направляйся к отцу в Сосновку.
- Это к тебе, что ль? Чтобы снова бил, да? Нет, дурех нету. Не хочу я с тобой жить, понимаешь? Не хочу!
- Франциска!
- Ты мне не угрожай! Я не для того за тебя шла, чтобы ты меня кулаками утюжил.
Студеный ветер хлестнул им в разгоряченные лица.
- Пшигодский! - позвал Щабель.
- Бить не буду, езжай к отцу. Там поговорим. А туда не езди, а то убью!
Когда все окна в домике были плотно завешаны, Раймонд и Птаха еще раз обошли усадьбу вокруг. Снег перестал падать. Ночь была ясная. Луна кралась по верхушкам деревьев. Сосны отбрасывали огромные тени.
В лесу тишина. Чуть слышно скрипит под ногами податливый снег. Он покрыл все вокруг теплым ватным одеялом, закутав в него маленький домик и постройки.
Слышно было, как в конюшне лошади спокойно жевали овес.
- Смотрите, товарищи, внимательно, - говорил Раймонд троим партизанам, - мы под утро вас опять сменим. В случае, если заметите что, давайте знать. Расходитесь по своим местам.
Когда они с Андрием входили в столовую, Пшеничек, только что пришедший с караула, уже рассказывал девушкам что-то смешное.
- Что он здесь брешет? - спросил Птаха, расстегивая пояс с патронными подсумками.
- Он говорит, что ты за собственной тенью бегал, думая, что это легионер. Правда это? - хохотала Олеся.
На этот раз Птаха добродушно улыбнулся и безнадежно махнул рукой.
- Что ж, профессия у него такая - мельник…
- Что же нам теперь делать, Раймонд? - спросила Сарра.
- Я думаю, что вы с Олесей можете ложиться спать, а мы должны подежурить эту ночку. Посидим, поговорим кой о чем.
- Я не хочу спать, - отказалась Сарра.
- И я, - повторила за ней Олеся.
- Ну, тогда надо заняться чем-нибудь, а то скучно всю ночь так сидеть, и Андрий опять станет ко мне придираться, а у меня терпение кончится, и будет скандал, - начинал Леон свою игру в «кошки-мышки».
- Ты не очень-то на «петуха изображайся», - передразнил его Андрий.
- Что ж, я по-украински хоть плохо, но говорю, а ты по-чешски что понимаешь?
- Опять начали? Надоело! - рассердилась Олеся.
- Эх, мандолину б сюда! Я бы ушкварил полечку, а вы б сплясали. Все равно один конец. Завтра ведь у нас праздник. То-то рад, будет Григорий Михайлович, когда нас с тобой увидит, Олеся! - воскликнул он.
- Олесю, конечно, а ты-то какая ему радость? - спросил Леон.
Андрий несколько секунд смотрел на Леона молча, а затем сказал:
- А ведь у вас в самом деле неплохо дело пойдет!
- Ты о чем? - осторожно спросил Леон, чувствуя какой-то подвох.
- Я насчет мельника, Папашка-то ейный муку молоть будет, ты языком, а она, - и он сделал на слове «она» ударение, - пироги печь. Тут тебе целая фабрика.
- Зачем ты их свел, Раймонд? Пошли одного на караул, и будет тихо, - предложила Олеся.
- Нет, мы уж свое отдежурили, а ты можешь постоять с винтовкой, если охота, - запротестовал Леон.
Сарра сидела за столом, подперев голову рукой. Раймонд отдыхал в глубоком кресле у камина, не снимая сабли и маузера.
- Я видела в шкафу в третьей комнате гитары и мандолины, - сказала Сарра.
- Чего ж ты молчала? - радостно вскочил Птаха.
- Нам ведь было не до музыки, да и сейчас, пожалуй, еще рано веселиться, - ответила девушка.
Слушая ее певучий, мягкий говор, Раймонд представил себе выражение ее лица, черные, с холодком, огромные глаза и решительные, немного упрямые губы. Странно, но в то же время и понятно - ее одну Андрий слушается беспрекословно. Раймонд не помнил еще случая, чтобы этот беспокойный парень нагрубил ей.
- Ленька, бери лампу, пойдем струмент глядеть, - сказал Птаха.
Двери всех комнат выходили в общий коридор. Леон шел с лампой впереди.
Птаха следом за ним. Около чулана Андрий задержался, прислушиваясь.
«Старикашки спят». В комнате, где помещались Людвига, Стефания и Франциска, был слышен тихий разговор.
- А ключ здесь зря торчит, - сказал Андрий и положил его в карман.
- Все равно им через нас только уйти можно, да и куда побежать? - ответил Леон, но все же попробовал, заперта ли дверь.
Через минуту они вернулись, неся в руках три гитары и мандолину.
- Там на них лет двадцать не играл никто, со всех гитар на одну едва струн наберешь. Сейчас я смастерю, - сообщил Андрий и энергично принялся за работу.
- Сарра, мы не давали еще ужинать этим? - указал Раймонд рукой на дверь.
- Нет, эта полная отказалась принять обед, - ответила Олеся.
- Как же быть? - спросил Раймонд.
- Что ж, я упрашивать должна была ее? Она на меня так посмотрела, - сказала Олеся.
- Ничего, захочет кушать, сама попросит, - успокоил Андрий, ловко накручивая на колышки струны.
Раймонд подошел к столу, на котором стояла тарелка с ветчиной и хлебом, и вопросительно взглянул на Сарру. Та задумчиво глядела на огни камина, не обращая на него внимания.
- Все же нужно передать им это, - сказал он и взял тарелку.
Сарра взглянула на него с едва заметной иронией.
- Ты как думаешь, Раймонд, твоего отца тоже ветчиной кормят? И он тоже отказывается? - спросила она.
- Да, но он в руках у шляхты, какое же здесь сравнение с нами? Если опять откажутся, я оставлю им, и пусть как хотят, - он направился в соседнюю комнату.
Дверь открыла Франциска.
Людвига, полулежавшая на диване, поднялась и села. Стефания не шевельнулась.
- Я принес вам ужин. Почему вы отказываетесь кушать? - спросил он Людвигу, останавливаясь перед ней.
- Спасибо, но мы не голодны, - неуверенно ответила Людвига. Ей хотелось есть, но ее смущала Стефания, наотрез отказавшаяся принять что-либо от «хамов».
Раймонд поставил тарелку с ветчиной и хлебом на стол.
- Могу вам сообщить, что вы завтра будете обменены на наших захваченных жандармерией товарищей.
- Нас обменяют? Это вы правду сказали? - мгновенно «проснулась» притворившаяся спящей Стефания.
- Вы, наверно, редко встречаетесь с людьми, которым можно верить, - сухо ответил Раймонд.
Теперь, когда с его головы была снята заячья шапка, Стефания и Людвига узнали его.
- Скажите, этот Пшигодский еще здесь? Я что-то не слышу его голоса, - с тревогой спросила Стефания.
- Нет, ом уехал подготовить обмен.
- Слава богу! - облегченно вздохнула Стефания и сразу же преобразилась.
Она еще раз оглядела с головы до ног Раймонда и, стараясь быть как можно ласковей, спросила:
- Скажите, как вы попали в эту ужасную компанию?
Людвига, боясь, что Стефания скажет еще что-нибудь бестактное, поставила тарелку с ветчиной к себе на колени.
- Мы будем ужинать, - улыбнулась она. Раймонд шагнул к двери. Стефания удержала его.
- Скажите, чем вы подтвердите правдивость ваших слов?
Раймонд вынул из кармана письма Могельницкого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54