Мы для него сюрприз.
Игорь Палыч гибко, по-змеиному, обогнул меня, встал лицом к прихожей и к повороту коридорчика на кухню, спрятал меня за своей спиной (как за каменной стеной).
— Эй! — окрик с кухни погромче. И звук шагов. — Вы чего, обкурились до... — Парень с умеренным количеством пирсинга на лице вырулил в прихожую, напоролся взглядом на ствол в руке Игорь Палыча, заткнулся на полуфразе, замер на полушаге.
— Вы, молодой человек, приходитесь сыном господину депутату? — вежливо спросил парнишку мой защитник, перенацеливая ствол в потолок.
Парень пробурчал нечто утвердительное. За кончиком ствола он следил, как индийская кобра за дудкой факира, не мигая.
— Вы снимаете эту квартиру? Этот притон наркоманов? — доброжелательно продолжил Игорь Палыч, наработанным движением пряча пистолет под пальто.
Парень замотал головой отрицательно и с облегчением моргнул.
— Это хорошо, что вы здесь не центральный персонаж, — кивнул Игорь Палыч. — Это значит, что шанс выкрутиться У НАС еще есть. МЫ — политические сторонники вашего отца. Час назад мы узнали, что за этой квартирой велось видеонаблюдение.
Компромата НА ВАС, молодой человек, более чем достаточно. Как вы догадываетесь, компромат НА ВАС будет использован против вашего отца. Который, спешу вас успокоить, пока не в курсе тех потенциальных проблем, которые ВЫ ему устроили. У ВАС остался единственный выход — немедленно мчаться в правоохранительные органы и написать обо всех безобразиях, что здесь творились. — Игорь Палыч достал навороченный смартфон, не глядя (глядел он на паренька, и пристально), набрал номер, поднес смартфон к уху и в трубку: — Привет... Да, я... Ты на службе?.. Да, у нас, государевых людей, выходных нет... Да, по делу. Я сейчас трубочку передам одному хорошему человеку, оформишь его задним числом как внештатного осведомителя?.. Нет, как внедренного в среду неформалов... Да, моя личная просьба... Ага, передаю трубку... Лови! — Игорь Палыч бросил смартфон пареньку.
Депутатский отпрыск малость оклемался, пока Игорь Палыч договаривался по смартфону, утратил сходство с загипнотизированной коброй и с абонентом начал общение довольно-таки нагло:
— Алло, с кем я... — он осекся, зачатки наглости в выражении его лица и голосе исчезли. — З... здравствуйте. — Он побледнел и вместе с чужим переговорным устройством исчез на кухне. Там (на кухне) упал, судя по звуку, табурет, оттуда (из кухни) парень вышел, надев на свободную от смартфона руку рукав пальто. — Я приеду ч... через полчаса... Паспорт? Зачем?.. П... пропуск выписать?.. С собой п... паспорт... Я е... еду...
Мертвенно-бледная рука вернула смартфон Игорь Палычу, по-английски, забыв обо всем на свете, парнишка рванул на лестничную клетку. Дверь за ним хлопнула, Игорь Палыч повернулся к троице на матрасах.
— Сечете фишку, чмошники? — по-свойски заговорил с маргиналами Игорь Палыч. — Дружбан, депутатский сынок, побежал на вас стучать в письменном виде. Есть желание, ждите здесь, когда вас оприходуют, однако лично я рекомендую спустить всю дурь в унитаз, резко рвать когти и вообще забыть про этот гадюшник.
Вышли мы из нехорошей квартиры, как и пришли, гуськом. На лестничных ступеньках он перестроился, поравнялся своим плечом (широким) с моим плечиком (хрупким).
— Ничего себе «воспитательная беседа», — высказалась я.
— Как вы и заказывали — с особой жестокостью. Из сынка депутатского в два счета спецы сделают фискала. Будет сначала по ерунде стучать, а потом и на папу родного, как Павлик Морозов. А маргиналов, чтоб сынка постращать, пошлют на перевоспитание. И вообще-то по гамбургскому, так сказать, счету и маргиналы, и отпрыск депутатский сами виноваты, вы не находите? Береги честь смолоду. Не бережешь — этим фактом кто-нибудь пренепременно воспользуется. Такова жизнь.
Толкнув мою незапертую дверь, он пропустил меня вперед, вошел следом, и мы услышали голоса в комнате:
— Пацан, ты, того-этого, живой?
— Вро-ой!.. Вроде-е живо-ой...
Я впорхнула в комнату — там участковый... как его... вспомнила: Михал Фомич, теребит Гришу. Мент, одетый в шинель, с фуражкой на голове, наследил на полу, потоптал, подавил снедь на паркете, усадил Мастера на диван и теребит, реанимирует.
— Доча! — обернулся ко мне Фомич, весь из себя такой строгий-престрогий (баксов на сто). — Какого, я тебя спрашиваю, того-этого, дебош?! Кто, я тебя спрашиваю, пацана того-этого?
— Я. — За моей узкой спиной возникла широкая грудь Игорь Палыча. — Я молодого человека немножко сильно ушиб.
— Вы, гражда... — определение «гражданин» осталось недоговоренным. Мент поспешил исправиться: — Вы, господин хороший, кем, интересуюсь, будете?
Одежда, осанка, взгляд Игорь Палыча подействовали на Фомича столь же магически, как ствол на депутатского сына. Михал Фомича прям приплюснуло малость, и взгляд у мента сделался, будто у кролика при виде удава.
Грациозно обогнув меня, Игорь Палыч аккуратно шагнул на участок пола, свободный от осколков и раздавленной еды, извлек из недр шикарных одежд красную книжицу и в развернутом виде сунул ее в нос участковому.
Михал Фомич, близоруко прищурившись, всмотрелся в документ, и мента сплющило еще пуще. Участковый согнулся, точно японский крестьянин перед самураем, козырнул удостоверению и проблеял:
— Здравь — желай-ю...
— И вам не хворать. — Игорь Палыч убрал нагнувшее мента удостоверение обратно. — Объяснитесь, чего вы забыли на чужой жилплощади?
— Долг, того-этого, доче... Маргарите Николавне, пришел отдавать, — нашелся подавленный мент и полез за пазуху. — Расписку о долге, того-этого... завтра... сегодня занясу... попозже... прямо счас деньги отдам и за распиской... скоро занясу я, расписку... есть расписка... — Он выгреб из-за пазухи пухлый бумажник и бубнил, шелестя купюрами: — Того-этого, деньги, вот... вот, с процентами того... вот, это... берите, уважаемая...
Мент согнулся вообще буквой "Г", чтобы до меня дотянуться рукой с купюрами. Я взяла деньги, пересчитала быстро и сунула ему обратно несколько мятых бумажек.
— Обойдусь без процентов, — сказала я гордо.
— Маргарита Николавна, — повернулся ко мне Игорь Палыч, — он брал у вас В ДОЛГ? — Мой заступник улыбнулся такой, знаете, многообещающей улыбкой Змия библейского.
— Не-а, — покачала я симпатичной головкой с чуть растрепавшейся прической, — он меня на дойку поставил за то, что квартиру без оформления документов снимаю.
— Да будет вам известно, товарищ... гражданин милиционер, — Игорь Палыч не спеша, этак по-аристократически положил руку на плечо согбенному Михал Фомичу, — что договор сдачи-аренды Маргаритой Николавной не оформлялся намеренно. Девушка работает в рамках программы «оборотни в погонах», — и мой заступник оторвал (с хрустом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71
Игорь Палыч гибко, по-змеиному, обогнул меня, встал лицом к прихожей и к повороту коридорчика на кухню, спрятал меня за своей спиной (как за каменной стеной).
— Эй! — окрик с кухни погромче. И звук шагов. — Вы чего, обкурились до... — Парень с умеренным количеством пирсинга на лице вырулил в прихожую, напоролся взглядом на ствол в руке Игорь Палыча, заткнулся на полуфразе, замер на полушаге.
— Вы, молодой человек, приходитесь сыном господину депутату? — вежливо спросил парнишку мой защитник, перенацеливая ствол в потолок.
Парень пробурчал нечто утвердительное. За кончиком ствола он следил, как индийская кобра за дудкой факира, не мигая.
— Вы снимаете эту квартиру? Этот притон наркоманов? — доброжелательно продолжил Игорь Палыч, наработанным движением пряча пистолет под пальто.
Парень замотал головой отрицательно и с облегчением моргнул.
— Это хорошо, что вы здесь не центральный персонаж, — кивнул Игорь Палыч. — Это значит, что шанс выкрутиться У НАС еще есть. МЫ — политические сторонники вашего отца. Час назад мы узнали, что за этой квартирой велось видеонаблюдение.
Компромата НА ВАС, молодой человек, более чем достаточно. Как вы догадываетесь, компромат НА ВАС будет использован против вашего отца. Который, спешу вас успокоить, пока не в курсе тех потенциальных проблем, которые ВЫ ему устроили. У ВАС остался единственный выход — немедленно мчаться в правоохранительные органы и написать обо всех безобразиях, что здесь творились. — Игорь Палыч достал навороченный смартфон, не глядя (глядел он на паренька, и пристально), набрал номер, поднес смартфон к уху и в трубку: — Привет... Да, я... Ты на службе?.. Да, у нас, государевых людей, выходных нет... Да, по делу. Я сейчас трубочку передам одному хорошему человеку, оформишь его задним числом как внештатного осведомителя?.. Нет, как внедренного в среду неформалов... Да, моя личная просьба... Ага, передаю трубку... Лови! — Игорь Палыч бросил смартфон пареньку.
Депутатский отпрыск малость оклемался, пока Игорь Палыч договаривался по смартфону, утратил сходство с загипнотизированной коброй и с абонентом начал общение довольно-таки нагло:
— Алло, с кем я... — он осекся, зачатки наглости в выражении его лица и голосе исчезли. — З... здравствуйте. — Он побледнел и вместе с чужим переговорным устройством исчез на кухне. Там (на кухне) упал, судя по звуку, табурет, оттуда (из кухни) парень вышел, надев на свободную от смартфона руку рукав пальто. — Я приеду ч... через полчаса... Паспорт? Зачем?.. П... пропуск выписать?.. С собой п... паспорт... Я е... еду...
Мертвенно-бледная рука вернула смартфон Игорь Палычу, по-английски, забыв обо всем на свете, парнишка рванул на лестничную клетку. Дверь за ним хлопнула, Игорь Палыч повернулся к троице на матрасах.
— Сечете фишку, чмошники? — по-свойски заговорил с маргиналами Игорь Палыч. — Дружбан, депутатский сынок, побежал на вас стучать в письменном виде. Есть желание, ждите здесь, когда вас оприходуют, однако лично я рекомендую спустить всю дурь в унитаз, резко рвать когти и вообще забыть про этот гадюшник.
Вышли мы из нехорошей квартиры, как и пришли, гуськом. На лестничных ступеньках он перестроился, поравнялся своим плечом (широким) с моим плечиком (хрупким).
— Ничего себе «воспитательная беседа», — высказалась я.
— Как вы и заказывали — с особой жестокостью. Из сынка депутатского в два счета спецы сделают фискала. Будет сначала по ерунде стучать, а потом и на папу родного, как Павлик Морозов. А маргиналов, чтоб сынка постращать, пошлют на перевоспитание. И вообще-то по гамбургскому, так сказать, счету и маргиналы, и отпрыск депутатский сами виноваты, вы не находите? Береги честь смолоду. Не бережешь — этим фактом кто-нибудь пренепременно воспользуется. Такова жизнь.
Толкнув мою незапертую дверь, он пропустил меня вперед, вошел следом, и мы услышали голоса в комнате:
— Пацан, ты, того-этого, живой?
— Вро-ой!.. Вроде-е живо-ой...
Я впорхнула в комнату — там участковый... как его... вспомнила: Михал Фомич, теребит Гришу. Мент, одетый в шинель, с фуражкой на голове, наследил на полу, потоптал, подавил снедь на паркете, усадил Мастера на диван и теребит, реанимирует.
— Доча! — обернулся ко мне Фомич, весь из себя такой строгий-престрогий (баксов на сто). — Какого, я тебя спрашиваю, того-этого, дебош?! Кто, я тебя спрашиваю, пацана того-этого?
— Я. — За моей узкой спиной возникла широкая грудь Игорь Палыча. — Я молодого человека немножко сильно ушиб.
— Вы, гражда... — определение «гражданин» осталось недоговоренным. Мент поспешил исправиться: — Вы, господин хороший, кем, интересуюсь, будете?
Одежда, осанка, взгляд Игорь Палыча подействовали на Фомича столь же магически, как ствол на депутатского сына. Михал Фомича прям приплюснуло малость, и взгляд у мента сделался, будто у кролика при виде удава.
Грациозно обогнув меня, Игорь Палыч аккуратно шагнул на участок пола, свободный от осколков и раздавленной еды, извлек из недр шикарных одежд красную книжицу и в развернутом виде сунул ее в нос участковому.
Михал Фомич, близоруко прищурившись, всмотрелся в документ, и мента сплющило еще пуще. Участковый согнулся, точно японский крестьянин перед самураем, козырнул удостоверению и проблеял:
— Здравь — желай-ю...
— И вам не хворать. — Игорь Палыч убрал нагнувшее мента удостоверение обратно. — Объяснитесь, чего вы забыли на чужой жилплощади?
— Долг, того-этого, доче... Маргарите Николавне, пришел отдавать, — нашелся подавленный мент и полез за пазуху. — Расписку о долге, того-этого... завтра... сегодня занясу... попозже... прямо счас деньги отдам и за распиской... скоро занясу я, расписку... есть расписка... — Он выгреб из-за пазухи пухлый бумажник и бубнил, шелестя купюрами: — Того-этого, деньги, вот... вот, с процентами того... вот, это... берите, уважаемая...
Мент согнулся вообще буквой "Г", чтобы до меня дотянуться рукой с купюрами. Я взяла деньги, пересчитала быстро и сунула ему обратно несколько мятых бумажек.
— Обойдусь без процентов, — сказала я гордо.
— Маргарита Николавна, — повернулся ко мне Игорь Палыч, — он брал у вас В ДОЛГ? — Мой заступник улыбнулся такой, знаете, многообещающей улыбкой Змия библейского.
— Не-а, — покачала я симпатичной головкой с чуть растрепавшейся прической, — он меня на дойку поставил за то, что квартиру без оформления документов снимаю.
— Да будет вам известно, товарищ... гражданин милиционер, — Игорь Палыч не спеша, этак по-аристократически положил руку на плечо согбенному Михал Фомичу, — что договор сдачи-аренды Маргаритой Николавной не оформлялся намеренно. Девушка работает в рамках программы «оборотни в погонах», — и мой заступник оторвал (с хрустом!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71