На этот раз она возникла не из ночной черноты, а из ослепительно голубого лунного света. Марина вскинула вверх правую руку. На пальце блеснул белой вспышкой мельхиоровый перстень. Рассыпался мелкой крошкой камень, под которым пряталась крупинка. Малюсенькая горошинка выпала из углубления в мельхиоре на землю и покатилась к Кеше, с каждым мгновением разрастаясь, превращаясь в гигантский шар. В ужасе Кеша закричал. Не в силах двинуться с места, он стоял и смотрел, как приближается разбухшая до невероятных размеров горошина, зная, что от нее нет спасения, что спустя долю секунды таившаяся до поры в перстне с секретом смерть его настигнет, расплющит, раздавит, сотрет в порошок!
Кеша проснулся от собственного сдавленного крика. Вскинулся на подушках, протер рукой глаза. Посмотрел на круглый, как та горошина в кошмаре, циферблат будильника. Тонкая зеленая секундная стрелка бежала по кругу, уже отсчитывая мгновения одиннадцатого часа. Скоро ехать на кладбище. На встречу с Сан Санычем. Сдвинув горшок с зеленой, как стрелки будильника, геранью, Иннокентий запустил в действие некий механизм, часовую мину, которая в определенный Сан Санычем день и час разорвет в клочья только-только начавшуюся семейную жизнь Иннокентия, на первый взгляд такую мирную и беззаботную, лучащуюся фальшивым, словно поддельный бриллиант, счастьем.
- Проснулся, лежебока? - Марина, улыбающаяся, с мокрыми после утреннего душа волосами, обнаженная, с подносом, на котором дымилась чашечка кофе, вошла в спальню. - Кофе в постель не желаете, господин мой?
Марина присела изящно и поставила на покрытые одеялом колени Иннокентия поднос с легким завтраком. Кофе источал приторный аромат, бутерброд с ветчиной благоухал свежестью, однако забурливший было голодный Кешин желудок притих, едва близорукие глаза заметили мельхиоровый перстень на пальце Марины.
- Спасибо за завтрак в постель. - Кеша аккуратно взял поднос, протянул его обратно Марине. - Завтракать сегодня остерегусь.
- Почему? - Марина подхватила поднос неловко, расплескав кофе. - Что случилось? Чем я не угодила любимому мужу?
- Ты ни при чем. Вчера в ресторане съел мясо, похоже, не свежее. Подташнивает...
- Тошнит тебя от непомерного курения и дурного чая по ночам!
- Возможно. - Кеша поднялся с постели. - Но все же на тот случай, если я отравился мясом с душком, сегодня решил поголодать. Йоги вообще советуют голодать раз в неделю.
- И на второй день медового месяца твои йоги тоже рекомендуют голодовку? И удовлетворение жены при помощи вибратора, да?
- Йоги не мои, они индийские.
Глупая шутка, да и не шутка вовсе, а жалкая потуга на шутку. Однако Марина рассмеялась. Притворная обида на отказавшегося от завтрака мужа бесследно исчезла. Покладистая, лишенная амбиций, заботливая и веселая, красивая и страстная жена - что может быть лучше? Только одно - богатая молодая вдова с теми же качествами.
- Кешенька, ты серьезно сегодня целый день собираешься голодать? Я планировала сбегать на рынок, приготовить настоящий обед. Хозяйка из меня никудышная, но купленную на базаре свиную отбивную поджарить сумею. А к ней помидорчики, огурчики, черемшу, квас. Ты только представь себе, какой чудесный обед я задумала, пальчики оближешь!
«А в одном из блюд „чудесного обеда“ будет крупинка, - подумал Кеша. - Или она уже растворена в кофе, а для свиной отбивной припасено какое-то другое ядовитое средство?»
- Ну-у, Кеш, чего ты молчишь? Бежать мне на рынок? Готовить обед или отказываешься кушать категорически?
- Не знаю. Вернусь, там видно будет.
- "Вернусь"? Куда это ты, хотела бы я знать, собираешься?
- На кладбище.
- Опять?! Ты же вчера ездил на кладбище!
- Ограда на маминой могиле покосилась и облезла, проржавела. Договорился с кладбищенским рабочим о ремонте. Денег с собой вчера взял мало, сегодня к двум обещал подвезти работягам гонорар. Разве я тебе об этом не говорил?
- Нет.
- Странно, мне казалось, я тебе все рассказал... Пойду душ приму...
Обойдя Марину и коснувшись голым телом ее обнаженного бедра, Иннокентий поковылял к дверям спальни. Глядя ему в спину, Марина громко ахнула:
- Ах, господи, Кешенька, у тебя огромадный синяк под левой лопаткой! Милый мой, какая же я дура! Ты ночью вставал курить, спал беспокойно, есть отказался... Кешенька, признайся, у тебя болит сердце!
- Болит немного, - соврал Кеша на всякий случай.
- Светкина мама, терапевт, вчера по телефону сказала, что у тебя может быть ушиб сердца! Это опасно, ужасно опасно!..
- Обойдется. - Кеша посмотрел на жену через плечо.
Лицо озабоченное. Глазки слезятся. Зубками прикусила губу. Великолепная актриса! Молодая Сара Бернар! Звезда и легенда английской сцены, взбалмошная Сара, говорят, имела обыкновение спать в гробу. Марина предпочитает загонять в гроб своих мужей. Ох, не зря в средние века актеров хоронили за пределами кладбища, рядом с отлученными от церкви и самоубийцами!
* * *
Из дому Иннокентий вышел, имея в запасе достаточно времени и зная, что не опоздает. Ровно в два будет на кладбище. Сан Саныч инструктировал: «в восемнадцать часов текущего или в два часа следующего дня». Размышляя над тем, что понимать под «текущим», а что под «следующим» днем после того, как герань сместится на подоконнике, Кеша дремал в метро. Если он понял Сан Саныча неправильно - что делать? Гулять по городу, ожидая шести часов вечера? Возвращаться домой и врать чего-то Марине, а потом снова отправляться к кладбищенским крестам за ажурной оградой?
Но Кеша, как выяснилось, уяснил инструкцию верно. На подходе к кладбищу его окликнул Чумаков. Где и вчера, ожидал Сан Саныч в машине.
Сидя на переднем сиденье «Волги» и немного смущаясь, Иннокентий предельно откровенно, как на приеме у врача-психоаналитика, пересказал все события минувшего дня. Поделился не только фактами, но и своими домыслами, подозрениями. Никогда ранее, ни с кем замкнутый молчун Иннокентий не был так откровенен. Даже с мамой. И отнюдь не страх за собственную жизнь спровоцировал Кеши-ну откровенность. Причиной, заставившей его открыться перед незнакомыми в общем-то людьми, стала ненависть. От любви до ненависти один шаг, и Кеша сделал этот шаг. Ночью на кухне, глотая холодную воду с чаинками. Сегодня он ненавидел Марину всей душой, еще сильнее, чем любил вчера.
Выговорившись, Иннокентий закурил. Сан Саныч, прикрыв глаза, обдумывал полученную информацию, Чумаков на заднем сиденье глядел в окошко. К центральным воротам кладбища медленно двигалась траурная процессия.
- Экхе, гм-м... - деликатно кашлянув, нарушил общее молчание Миша. - Кеша, прошу прощения. Чего такое Вин Чун? Ты, когда рассказывал про ресторан, оговорился - занимался, дескать, Вин Чун. Сан Саныч кивнул, мол, ему все ясно, а я, болван болваном, ни фига не понял.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109