— Знаешь, ты как две капли воды похожа на мою бывшую, только сиськи гораздо больше. Почему?
— Не будем отвлекаться! — перебил я. Некоторые темы заведомо не могут довести до добра. — Наше расследование зашло в тупик, возможно — окончательный. После Владыки Терний спрашивать больше некого. Есть, конечно, жуткий народец и подземные великаны, но к этим стоит обращаться, лишь когда уже заказаны и гроб, и заупокойная служба. Я, конечно, великий мастер брать на пушку, и не только людей, но даже мои возможности имеют предел.
— Приятно это слышать, — сказал Алекс. — Ты изменился с тех пор, как вернулся на Тёмную Сторону, Джон. Пользуешься своей репутацией как оружием, и я начинаю верить, что ты и правда король в изгнании.
— Не исключено, — вздохнул я, делая последний глоток. — Не забывай только, что на Тёмной Стороне таких королей всегда хватает. А сейчас я просто частный детектив в тупике.
— Но у тебя все ещё есть твой дар. — Сладкая Отрава взмахнула ресницами над самым краем бокала. Почему бы с его помощью не найти людей, которые расскажут то, что тебе нужно?
— Не могу рисковать. За мной следят, и на сей раз пришлют уже не косильщиков. Не знаю пока, кого именно, и предпочёл бы не знать. Они воплотятся при первой возможности, при первом намёке…
Все слушали очень внимательно, но я замолчал. Есть вещи, о которых никому не надо говорить. По счастью, нас отвлекли: по стальной лесенке у входа загремели тяжёлые размеренные шаги. Мы все обернулись и вздрогнули, как ужаленные. Даже Безумец проявил некоторый интерес к происходящему. Я судорожно рылся в карманах пальто, пытаясь отыскать средства отодвинуть неизбежное. Уокер не мог найти меня так быстро! Никак не мог… Долго успокаивать себя, к счастью, не пришлось: вместо Уокера в бар впорхнула леди Удача. Даже такие лёгкие ножки, оказывается, могут очень убедительно греметь по железным ступенькам. Мы с облегчением вздохнули. Даже с номадами иметь дело проще, чем с Уокером, когда тот не в настроении. Леди Удача ничуть не изменилась: та же хрупкая фигурка, то же восточное личико, серебряное платье, очаровательный рот и глаза, сверкающие как звезды. Она стояла перед нами, гордо выпрямившись, с царственной улыбкой — живое воплощение судьбы и всех её капризов. Выигрыш в лотерее и сердечный приступ, смертельная болезнь и миг совершенства — и всё, что есть между ними. Мы все были потрясены её появлением; конечно, исключая Алекса, позволившего себе громко фыркнуть за стойкой.
— Вижу, табличка «закрыто» больше ни для кого не указ. Знаете, в своё время я, бывало, запирал и никто не мог попасть внутрь. Придётся обновить магическую защиту. Что вам угодно; леди?
— Здравствуй, Джон. — Она ни на кого больше не смотрела; я чувствовал себя как самолёт в лучах зенитных прожекторов, — Я проходила мимо. Дай, думаю, загляну, посмотрю на тебя. Узнал что-нибудь?
— Я… тут кое-что произошло. Дело довольно интересное…
— Ты не ответил на мой вопрос, Джон.
— Так ты — настоящая номада? — вмешался в разговор Грешник. — Вот это да! Не ожидал увидеть кого-либо твоего уровня во плоти в наше время. Дождаться вашего появления, говорят, почти невозможно…
— Я здесь неспроста, — обронила леди Удача, по-прежнему не сводя с меня глаз.
— Точно, — согласился Безумец. — Ты — не леди Удача и не номада.
Безумец побледнел, лицо пошло красными пятнами, но именно сейчас он выглядел совершенно вменяемым.
— Я тебя знаю. Мы виделись… раньше.
— Всё верно, — согласилась гостья, которая не была леди Удачей. — Бедный мой…
Она благосклонно улыбнулась, но Безумец зажмурился и закрылся руками, будто его хотели ударить.
— Мне очень жаль, Джон. Я вовсе не хотела тебя обманывать, но предстань я в своём настоящем облике и назовись своим именем, ты бы отказался от этой работы.
Прелестная фарфоровая куколка исчезла — возник новый грозный образ. Безумец отступил и в ужасе прижался спиной к стойке. Несмотря на помрачённый рассудок, он видел больше нас. Он зажмурился, отворачиваясь.
Гостья была высокой, худой и бледной, с бескровной кожей, широким ртом, орлиным носом и чёрными волосами, глазами и губами, как на чёрно-белой фотографии. В её глазах горел огонь, который мог прожечь вас насквозь. Серебряное платье осталось тем же, но теперь оно выглядело скорее зловещим, чем элегантным.
— Здравствуй, Джон, — повторила она грудным голосом, подобным горькому меду. — Я — твоя мать.
Простые слова, казалось, заполнили бар без остатка. Все вокруг замерло и притихло, будто время остановилось в это мгновение. Я не нашёлся, что ответить, да мне и не хотелось. Я готовился к этому долгие годы — а мать вернулась в мою жизнь легко и просто, будто забыла сумочку. Мне следовало быть умнее: уж конечно, встреча произойдёт на её условиях, не на моих. О, сколько обвинений, сколько горьких слов успел я заготовить… Думал, за словом в карман не полезу.
О тех днях, когда мы жили вместе, я ничего не помню, хотя не так уж я был мал. И это она забрала с собой? Но я никогда не сомневался, что узнаю её, едва увижу. Можно ли не узнать собственную мать? Но эту суровую мрачную женщину я видел впервые, вне всякого сомнения. Всё вышло так неожиданно, что разобраться в собственных чувствах мне оказалось не под силу.
Мать улыбнулась. Думаю, она лишь хотела меня успокоить и ободрить, но улыбка вышла угрожающая, как у большой кошки, примеривающейся к жертве.
— Не молчи, Джон, пожалуйста! Поверь, нам есть о чём поговорить до прихода Уокера. Я уже объяснила, зачем притворилась леди Удачей. Начать расследование без этой маски…
— Расследование? А зачем? И при чём тут я? Зачем задавать вопросы, на которые ты знаешь ответы? И кому… Не понимаю.
— Надо было растормошить как можно больше народу, заставить всех думать и говорить о началах Тёмной Стороны, о её предназначении, о том, что изменилось за прошедшие века. И ещё нужно, чтобы ты мог объяснить всем и каждому, почему и с кого всё началось. Тогда они поймут смысл моего возвращения. — Мать не сводила с меня глаз, улыбка стала ещё шире. — Я вернулась, Джон. Столько лет прошло… неужели ты не рад?
— Ты меня бросила.
Она пожала плечами: …
— Это было необходимо. И я не сомневалась, что ты выживешь. Как-никак мой сын.
— И где же ты была столько лет?
— В разных концах Тёмной Стороны, под разными личинами — я изучала положение дел. Тёмная Сторона сильно изменилась. Гораздо сильнее, чем предполагалось. Никто не ожидал ни этого мрака, ни этой… безвкусицы.
— Ты меня любила?
Я и не подозревал, что способен задать такой вопрос. Слова вырвались сами собой.
— Конечно. Поэтому я и оставила тебя с отцом. Ты сохранил человеческую природу и невинность — хотя бы на время.
— Но кто же ты такая?!
— Я — Лилит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55